Чтение 6–й страницы книги ~Вечный ветер~

Итимура.

Я спросил:

- А сейчас вы охотитесь за своим Змеем?

- Нет. Дело куда проще: ищем Черного Джека, хотя с нашими средствами и
либеральными методами могут пройти годы...

И он рассказал нам об удивительной косатке-корсаре, предводителе целой
шайки пиратов. "Кальмара" вел по их следам отряд дельфинов.

- И вот мы делаем еще одну попытку схватить его, - продолжал рулевой, -
но, между нами, вряд ли это удастся. Он научился уходить даже от воздушной
разведки. Его невозможно отличить от "мирных" косаток, с которыми у нас есть
контакты. К нему посылали парламентеров - косаток и дельфинов, - все они не
возвратились. Джек убивает их.

- И вы церемонитесь с ним? - воскликнул Костя.

- Мы выполняем инструкции. Ты же знаешь, что все приматы моря под
охраной закона. По мнению Совета по делам морей, еще не приняты все
воспитательные меры. Между прочим, вчера он убил кита, а на той неделе
ворвался на рыбную плантацию - каким-то чудом он разведал, что там на одном
участке ослабли силовые поля. Плантации больше не существует. Костя спросил:

- И вы идете его уговаривать не делать больше глупостей?

- На этот раз разрешено применить капсулы. - Он сделал испуганные
глаза: - Кэп! Спасайся, ребята, в левую дверь!

Все пассажиры стояли и сидели под тентом на мостике, любуясь морской
гладью и дельфинами. Кроме нас с Костей и академика, на остров ехала целая
группа ученых разных специальностей, изучающих море, и ботаник Кокиси
Мокимото.

Павел Мефодьевич ходил, перешагивая через ноги сидевших в шезлонгах,
улыбаясь и поглядывая по сторонам. Он был явно доволен сегодняшним днем и
блестяще проведенной операцией по освобождению дельфинов.

Океанариум в Коломбо соединялся с морем длинным каналом. С год назад
доверчивых дельфинов заманили через канал в океанариум и закрыли выход
решеткой. Действительно, в океанариуме, по людским представлениям об
удобствах для живых существ другого вида, было сделано все возможное:
проточная вода, обильная пища, относительно просторное помещение. И все-таки
приматы моря чувствовали себя как в тюрьме. Они выражали свой протест, но
ботаники его не слышали, вернее - не понимали, так как не искали с ними
контактов.

Ученый секретарь дендрария Кокиси Мокимото был буквально подавлен
натиском академика Поликарпова. Японец только шептал извинения, прижимая
левую руку к груди, и болезненно улыбался, показывая, как он огорчен
случившимся. Наконец он вымолвил:

- Простите... Нам казалось, что мы не посягаем на их свободу. Мы делали
все, чтобы их жизнь была приятной. Они даже могли включать и выключать по
своему желанию музыку, специально написанную для них. Извините, не помню
фамилии композитора. Жаль, у нас не было средств, облегчающих контакты.

Разговор происходил в павильоне-оранжерее, служившем лабораторией
ученого секретаря.

- Не было средств для контактов! - загремел академик и взял с полки,
уставленной приборами, небольшую желтую коробку. - Последняя модель
"ЛК-8006"! Пока выпущено всего тысяча приборов, и один из них почему-то
прислан сюда. Мне думается, что вам должно быть известно о возможностях
этого изобретения?

- О да-да...

- Позвольте усомниться в этом. И если я неправ, то прошу прощения, но
все же нелишне напомнить, что с помощью "ЛК-8006" - надо же придумать такое
дурацкое название! - мы можем разговаривать с марсианами, если, конечно, они
там еще обитают. Можем обмениваться информацией с пришельцами невесть
откуда, будь у них углеродная, фтористая, кремниевая или бог весть какая
иная основа. Надеюсь, я не утомил вас такой пространной речью об истинах,
известных школьнику первого цикла?

- О нет! Даже очень интересно, хотя...

- Хотя вам все это хорошо известно? Так вот, чтобы не терять дорогого
времени, идемте и немедленно освободим несчастных узников. Кстати, я научу
вас пользоваться "ЛК-8006", этим замечательным изобретением с дурацким
названием...

Академик зашагал к океанариуму, а мы с Мокимото едва поспевали за ним
следом.

Ученый секретарь шепнул мне:

- Очень оригинальный ум! Его метод вести беседу оставляет довольно
сильное впечатление...

Костя и Вера плескались в воде, окруженные дельфинами. Вера неожиданно
вскочила на блестящую спину дельфина и, смеясь, помчалась на нем, описывая
круги.

- Безобразие! - крикнул академик. - Вы превратили их в забаву! Надо
немедленно покончить с этим издевательством! - Он опустил в воду гидрофон,
что-то сказал, и в тот же миг все дельфины бросились к нему.

Вера полетела в воду и стала, давясь от хохота, что-то объяснять Косте.

Я впервые слышал не на телеэкране диалог между человеком и дельфином.

Академик говорил напыщенным языком старых информационных листов:

- Приветствую вас, братья моря! Дельфин отвечал ему в том же стиле:

- И мы приветствуем вас, братья Земли!

- Мы пришли просить у вас извинения за то, чти, хоть и не по злой воле,
так долго ограничивали вам свободу передвижения.

- Нам было трудно в этой мелкой круглой луже, но у нас нет плохого
чувства к вам.

- Сейчас будет поднята решетка, закрывающая выход в море, и вы можете
следовать в любом направлении. Со своей стороны я предлагаю вам совместное
путешествие к юго-западу на один из плавучих островов. Там живут и трудятся
вместе с нами на общее благо много братьев моря. Согласны ли вы?

- Мы согласны...

Павел Мефодьевич назвал место встречи - выход из гавани...

Мокимото, прижав руки к груди, согнулся в прощальном поклоне. Он не
сказал ни слова, и это немое признание своей вины растрогало академика.

- Извините меня, старого грубияна. - Внезапно он хлопнул Мокимото по
спине: - Послушайте, коллега, а не поехать ли и вам ко мне на остров? Я
понимаю, что у вас работа, мало свободного времени, и все же очень бы вас
просил об этом одолжении.

Кокиси Мокимото обвел взглядом свой зеленый кабинет, улыбнулся,
протянул руку.

И вот мы все покачиваемся на пологих волнах Индийского океана,
встречный ветер умеряет тропический зной.

Павел Мефодьевич останавливается возле кресла, о котором, полузакрыв
глаза, лежит Мокимото.

- Надеюсь, что вы не очень сетуете на меня, дорогой коллега?

- О-о, мистер Поликарпов! Я так благодарен вам! Очень давно мне не
приходилось совершать такие приятные перемещения в пространстве. Я так люблю
море! Мои предки были рыбаками из Киото. Между прочим, на гербе этого города
- золотые дельфины.

- Знаю. Существует много легенд по этому поводу. Но достовернее всего
та, в которой говорится о спасении дельфинами одного из основателей города.
Возможно, вашего предка?

- К сожалению, у нас в семье нет таких романтических преданий.

Они помолчали. Потом Мокимото сказал:

- Удивительный покой охватывает душу, когда ощущаешь красоту мира и
единство начал жизни!

- Я с вами согласен и могу только добавить, что такие мысли чаще всего
приходят не во время путешествий на ракетах, не на сверхэкспрессах и не на
адских земноводных амфибиях, где мы сидим в закрытых футлярах и нас с
неимоверной скоростью перебрасывают с материка на материк, а когда мы вот
так идем по древней дороге и можем протянуть руку и пощупать океан, землю,
горы.

- В этом преимущество исторических видов транспорта, - улыбнулся
Мокимото. - К сожалению, сейчас так мало пользуются ими! Даже мы,
посвятившие жизнь изучению природы, предпочитаем скоростные машины и,
выигрывая в скорости, подчас совершенно ненужной, теряем главное - ощущение
величия нашей планеты.

- Ну, я не жалуюсь. - Академик расправил плечи. - Мне приходится
большую часть времени проводить вот здесь, - он широко развел руки, - в этой
колыбели всего живого, где слишком большие скорости просто невозможны и не
нужны...

Ко мне подошел Костя и потянул за руку. Он отвел меня на самый край
мостика, нависшего над водой.

- Ну что ты слушаешь эту старческую болтовню! - сказал он. - Сейчас
разговор пойдет о подводных городах... Так и есть! Вот тот, в зеленых очках,
полгода прожил в "Поселке осьминогов" на коралловой отмели, сейчас он
закатит доклад миль на триста. Пошли лучше вниз, поболтаем с дельфинами
через бортовой гидрофон.

Увлекая меня вниз по трапу, он сказал:

- Меня все больше интересует наш метр. Интересная, оригинальная и
загадочная личность. Тебе не приходила мысль, что он похож на биологического
робота? Я все время думаю об этом. Такого же мнения и Вера. Не улыбайся,
пожалуйста, у нее совершенный слух, и она уловила в нем работу какого-то,
видимо, не совсем отлаженного датчика, ну, как у старых "кухонных" роботов.
Конечно, он бесконечно совершенен... А тебе ничего не показалось?

Я ничего не ответил Косте, хотя ясно вспомнил, что и меня настораживали
глухие ритмичные толчки, когда я стоял в библиотеке "Альбатроса" рядом с
загадочным академиком.

СОЛНЕЧНОЕ УТРО

Ровно в шесть меня разбудила Пенелопа. Она стояла возле кровати и
бесконечно повторяла тусклым голосом: