выпалил Сорго, решившись на робкое и, разумеется, неудачное наступление, ибо
его противник вовремя отошел с защитой.
поджидает, -- процедил сквозь зубы его узколобый и коренастый противник,
кивнув в сторону Эгина.
враге, обернулся в сторону Эгина, тихо стоявшего поодаль, чтобы убедиться в
том, что ему не солгали. Багидов подручный же, разумеется, не замедлил
воспользоваться этим и... из разодранного левого предплечья Сорго хлынула
кровь. Он взвыл от боли, но меч противника все-таки отбил. Благо, это было
несложно. Сталь загудела -- позорно и по-детски.
скрещивать их над головами так же глупо, как толочь алебардой виноград", --
вздохнул Эгин. О да, только поединки между мастерами бывают быстрыми. Дураки
же и простофили дерутся долго и нудно. Потеют. Дышат как пьяные рудокопы.
Топочут как ломовые лошади. И болтают. И ладно бы рассказывали приятные
истории из жизни. А то, оглашая окрестности отборной руганью, сбивают себе
дыхание и оскорбляют слух зрителей. Впрочем, ушам Эгина было не привыкать.
Зато суть конфликта стала ясна ему на пятой минуте этого воистину уродливого
поединка.
Совсем недавно, а именно после смерти рах-саванна Гларта, Сорго взял ее себе
в содержанки или, если угодно, в постоянные любовницы. До этого она,
разумеется, была содержанкой Гларта. А еще раньше, как бы это выразиться,
всеобщей содержанкой. Или, иначе, единственной девой свободных нравов в
округе. Единственной, но весьма популярной. Тут уж ничего не попишешь, когда
выбирать не из чего. К ней ходили все, кому не лень, с подношениями и
подарками. И она, по крайней мере по уверениям приказчика Багида (а
соперником Сорго, как вскоре выяснилось, был именно приказчик), никому не
отказывала.
отказывать всем. Или, по крайней мере, так говорила. Одинокие мужчины
Медового Берега безропотно снесли этот удар ниже пояса, потому что делить
женщин с тайными советниками -- это, пожалуй, слишком. Легче, как
впоследствии и вышло, расстреливать их в спину из лука на заброшенной
дороге. Но когда "опекуном" Люспены стал Сорго -- человек, чей авторитет в
округе, разумеется, не мог соперничать с авторитетом тайного советника --
мужское недовольство нашло себе выход. В частности, в требованиях приказчика
отдать ему Люспену и немедленно.
напрочь нежнейшие лепестки этого благоуханного первоцвета, -- кружа вокруг
противника, Сорго излишне кипятился и молол чушь с утроенным усердием. Меч в
его перенатруженной с непривычки руке ходил ходуном. А по лбу и щекам
катились крупные капли пота.
стиснув зубы. Фехтовал он, пожалуй, даже хуже Сорго, хотя это было почти
невероятно. И брал только физической силой, которой значительно превосходил
учителя.
непростительной оплошности -- открыл свой левый бок и, вдобавок, оступился.
Приказчик ринулся вперед, словно шакал, и был уже готов рубануть нового
стража Люспены, занеся меч для решительного удара.
учителя и доживут до седых волос, так и не узнав, кто нынче на варанском
престоле и что есть Свод Равновесия", -- подумал Эгин. Его правая рука тем
временем словно бы совершенно невзначай нащупала метательный нож в правом
сапоге, извлекла его из-за голенища, и метнула в цель.
боли в пробитой кисти, выронил меч и лишь благодаря этому Сорго остался цел
и невредим.
безразлично, -- процедил Эгин, даже не пытаясь перекричать черную ругань
раненного приказчика. Он знал, что его прекрасно слышат оба драчуна.
увидел. Где она пряталась, когда мужчины выясняли права на ее тело -- в саду
ли, в доме ли или вообще сбежала -- не важно. Но когда Эгин пожаловал к ней
следующим утром, она встретила его на пороге своего сравнительно миловидного
домика на восточной окраине Ваи во всеоружии.
уездного городишки Вая. Одета она была небогато, но с большим вкусом. Ее
волосы были украшены сеткой, на которой можно было разглядеть пять-семь
маленьких, но все же жемчужин. Вдобавок, розовых.
обоих рукавах, через которые виднелась не то чтобы атласная, но, возможно,
шелковая нижняя рубаха. Востроносые туфли Люспены были затейливо расшиты
бисером, а у пояса в ажурных ножнах красовался маленький дамский стилет.
Эгин был удивлен этой деталью ее туалета даже больше, чем безобидным
медальоном с сакральной надписью на одном из древнехарренских наречий. Дело
в том, что мода носить у пояса тонкие и длинные стилеты появилась в Варане
совсем недавно. Даже Овель, насколько мог вспомнить Эгин, кажется, еще не
обзавелась таким. А Люспена -- пожалуйста.
благодаря секретным женским ухваткам ей удается выглядеть значительно моложе
своего истинного возраста. Эгин не раз обманывался относительно возраста
женщин, а потому решил оставить этот вопрос открытым. Лицо ее можно было бы
назвать лицом красавицы, если бы не нос, выпадающий из варанского канона
красоты.
курчавы и черны. Она вовсе не была похожа на местных женщин, ничем не
напоминала селянскую красотку Лорму и уж вовсе не походила на жительниц
северного Варана. Единственная женщина, о которой вспомнил, разглядывая
Люспену, Эгин, была, как ни странно, Лиг. Пришлая правительница разбойного
народа смегов, обосновавшихся на Циноре. Та, что звалась своими
соотечественницами Ткачом Шелковых Парусов и запросто общалась с призрачными
говорящими Хоц-Дзанга так же простецки, как с варанскими послами. Впрочем,
сходство это было совершенно неуловимым и дальше смутных ощущений не
заходило.
поклонившись ему, и добавила:
пообщаться с вами.
мне, как бы невзначай, что ее содержателя нет дома и если я хочу, то я
могу."
владения Люспены. Садик, довольно пыльный и чахлый. Разбит наверняка не с
целью пропитания. Две мощеных серым камнем дорожки -- одна ведет к дому, а
другая?
облизнувшись. -- Правда, из него ушла вода, так что смотреть особо не на
что.
показалось, что она отнюдь не в восторге от намерения тайного советника
разгуливать по ее саду. Впрочем, как опытная в светском обращении особа,
Люспена не выдала своего чувства ни единым словом.
каждой щели -- по обленившейся сколопендре. Очень глубокий. Сухой. Рядом с
колодцем примостился столик и две грубых лавки. На одной из лавок лежали две
маленьких подушки для сидения, а на другой -- каниойфамма. Большая оринская
каниойфамма, играть на которой немногим проще, чем играть в лам. Это Эгин
знал совершенно точно.
Эгин, про себя отмечая, что от этого возвышенного придурка, которому он,
кстати сказать, вчера спас жизнь, можно было бы ожидать и чего поинтересней.
Например, доски для Хаместира с полным набором фигур.
Отчего-то Эгин был уверен в том, что это смущение не деланно, хоть и
говорят, что смутить куртизанку так же непросто, как поднять медведя на
столовой вилке, как на рогатине.
же, оказался не дураком, когда говорил, что в Вае есть одна стоящая женщина,
но такая, которая даст фору многим столичным. Теперь Эгин понимал, что при
всей парадоксальности этого утверждения оно не было ложным. Понимал он и еще
кое-что.
ревности. Из нормальной, человеческой, вполне мужской и вполне естественной
ревности. И даже чин тайного советника, какой оберегал бы Гларта в любой
другой ситуации, и даже его таланты фехтовальщика, и все остальное, не
смогли остановить злоумышленника, которым двигало чувство древнее, как само
мироздание.
бы готовые к поцелую в любой момент дня и ночи, в эту версию можно было
поверить с легкостью.
Шилова Юлия
Влодавец Леонид
Сапковский Анджей
Шилова Юлия
Каменистый Артем
Махров Алексей