АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Чего??! - вскинулся Кузька.
- Между прочим, именно благодаря Кузьке... то есть Кузьме Иванычу я вчера остался жив, - поспешно сказал Василий. - И именно он помог рассеять чары, которыми вас опутали эти аферисты.
- Кто-кто? - не понял Беовульф.
- Ваша возлюбленная Прекрасная Дама и ее слуга со своими "установками".
- Что-то я ничего не понял, - поморщился хозяин, - объясните мне попроще, без этих заумствий.
- Попроще? - задумался Дубов. - Ну ладно. Вы давеча сказывали, что подарили своей возлюбленной золотое колечко, так? А вы не заметили, было оно сегодня на ней, или нет?
- Не было, в природе, - тут же ответил Беовульф. - Точно, не было!
- Эта дама и ее слуга просто манипулируют... то есть крутят вами в своих целях, которые мне пока что не очень ясны, - веско продолжал Василий, - и наша с вами задача...
- Чего?!!! - взревел Беовульф и даже рванул на себе цепь. - Чтобы я, Беовульф, доблестный рыцарь и верный подданный достославного короля Александра, позволил собою крутить?! В порошок сотру, честное благородное слово!.. Постойте, - с подозрением поглядел он на Дубова, - а может, это вы мною крутите? Настраиваете меня против нее с какими-то своими целями? Берегитесь, боярин Василий, ежели это так, то не погляжу что вы мой гость...
Дав Беовульфу отвести душу, Дубов заговорил:
- Сегодня у вашей Прекрасной Дамы...
- Тоже мне "Прекрасная Дама", - фыркнул Кузька. Василий строго посмотрел на домового и продолжал:
- Сегодня у нее назначено свидание с Гренделем. Если вы согласны мне помочь, то мы вместе возьмем с поличным и саму даму, и ее слугу, и вы убедитесь, что мои обвинения не голословны.
- Согласен, - не раздумывая заявил Беовульф. - И что я должен делать?
- Детали обговорим по дороге, - ответил детектив, - а сейчас дозвольте мне все-таки немного поспать.
***
Князь Григорий уже собрался было покинуть свой кабинет и отправиться в главную кремлевскую залу, где у него была назначена встреча с делегацией деревенских старост, однако в этот момент к нему без предварительного доклада ворвался начальник его тайного приказа. Такое случалось крайне редко и свидетельствовало о том, что произошло нечто чрезвычайное.
- Ну, чего еще стряслось? - недовольно покосился князь на барона Альберта.
- Ваша Светлость, ужасное происшествие, - чуть не с порога зачастил барон. - Только что пришла весть, что над нашей северной заставой пролетал ковер-самолет, и пушкари-стражи границы его сбили!
- Ну и что же тут ужасного? - удивился князь Григорий. - Правильно сделали. Никому не дозволено безнаказанно нарушать небесные пределы моего княжества!
Однако Альберт не разделял оптимизма своего повелителя:
- На ковре летел знаменитый на Востоке кудесник Сулейман по поручениям Багдадского султана Аль-Гусейна.
- Да, нехорошо получилось, - нахмурился князь Григорий. - И что же, почтенный Сулейман погиб?
- Какое там! - махнул рукой Альберт. - Жив-здоров, токмо зело сердит был. И Вашу Светлость бранил на чем свет стоит. Наши пушкари хотели его посадить в холодный погреб, дабы остудился, а тот обратился в едкий пар и улетучился. А следом за ним поднялся ковер-самолет и улетел неведомо куда.
- Даже и не знаю, что делать, - задумался князь. - С одной стороны, стражи поступили правильно, а с другой не хотелось бы портить отношения с нашим дорогим другом Аль-Гусейном. Придется отправить ему послание, а заодно чем-то умаслить.
- Чем? - уныло вздохнул Альберт. - У него же злата и адамантов полны закрома.
- Значит, пошлем ему наших девушек для гарема, - решил князь Григорий. - Эдак с десяток.
- Как? - удивился Альберт. - Наших, белопущенских девушек - и для гарема?!
- Наших белопущенских девушек, - отчеканивая каждое слово, повторил князь Григорий. И, прищурившись, пристально уставился на барона: - A ведь вы, Альберт, родом кислоярец...
- Я не кислоярец, я - упырь! - вырвалось у барона.
- Ну тогда и выполняйте, что вам князь велит.
- Да не пойдут они, - уныло протянул Альберт.
- Не пойдут, говоришь? - хмыкнул князь. - A мы их спрашивать и не будем. У нас ведь кажется, имеется свой лиходей и душегуб, вот его и запряги на это дело.
- Слушаюсь! - радостно приосанился барон.
- Ну ладно, все у тебя?
- Все, Ваша Светлость.
- Тогда свободен. И не забудь усилить охрану всех амбаров и оружейных хранилищ. A двадцать первого амбара - особливо!
***
Грендель брел по болотной тропинке и пытался вспомнить вдохновенные строчки, которые только что записал пером выпи на клочке пергамента, да позабыл на столе у себя в хижине. В отличие от своего вечного соперника Беовульфа, бедный поэт не имел возможности поднести к ногам возлюбленной золотых перстней и породистых щенков. Единственное, чем он мог завоевать сердце Прекрасной Дамы - это вдохновенные стихи, льющиеся бурным потоком из любящей души.
Место, в котором обычно назначал свидание Грендель, было вполне в его вкусе: зеленая полянка, находящаяся на пригорке, и потому менее заболоченная, чем вся окружающая местность, и посреди ее - могучий, в три обхвата дуб, в тени которого вольготно росли огромные яркие мухоморы. Когда-то Грендель, вдохновленный суровой красотой этого уединенного уголка, даже посвятил ему стихи: "У Мухоморья дуб зеленый", но дальше первой строчки дело так и не пошло.
Увидев сидящего под дубом человека, Грендель радостно побежал вперед, но остановился как вкопанный, когда увидел, что это вовсе не его возлюбленная, а вчерашний гость.
- Боярин Василий?.. - с трудом припомнил поэт его имя.
- Именно я, - вскочил с травы боярин Василий. - Извините, что отвлекаю вас от предстоящего свидания, но мне нужно срочно с вами поговорить.
- Может быть, лучше после? - вздохнул Грендель. - Заходите ко мне вечерочком...
- У нас нет времени, - деловито проговорил Василий. - Сейчас сюда придет ваша дама, и нельзя, чтобы она меня видела.
- Опять какие-то грязные тайны, - поморщился Грендель. - Однако я вас слушаю.
- Я повторяю свое вчерашнее предложение, - сказал Дубов и посмотрел куда-то вверх, на крону дуба.
- Какое? Я, знаете, в последнее время стал такой рассеянный...
- Отправиться в Белую Пущу и...
- Нет-нет, и не просите! - поспешно перебил Грендель. - Во-первых, это глубоко противно моему душевному складу. А во-вторых...
- Господин Грендель, если я обращаюсь к вам за помощью, то только потому что у меня нет другого выхода, а время поджимает. - Грендель вновь отрицательно покачал головой. - Ну хорошо, - почти с мольбой продолжал Дубов, - прошу вас только об одном: когда вы увидите вашу возлюбленную, то постарайтесь хоть на мгновение взглянуть на нее беспристрастно, просто как на постороннего человека, а не как на женщину, которая вскружила вам голову... Все, мне пора, - и с этими словами Василий побежал по тропинке в направлении Гренделевой хижины. На самом же деле он залег за одной из болотных кочек. Там было довольно мокро, но выбирать не приходилось. А Василий Николаевич очень хотел стать если и не участником, то хотя бы зрителем предстоящей бурной сцены, которую он задумал и срежиссировал.
С противоположной стороны по тропинке двигалась ничем не приметная с виду парочка - высокая блондинка в изысканном темном платье и коренастый мужичок в сером сюртуке.
- Жди меня там, - властно приказала дама слуге, и тот покорно удалился за дуб. - О, господин Грендель, как я рада вас видеть! - чуть не пропела она высоким приятным голосом, протягивая руки своему воздыхателю.
- Сударыня, я у ваших ног, - Грендель опустился на одно колено и почтительно поцеловал ей ручку.
- Ах, ну что вы, - так и зарделась дама. - Встаньте, пожалуйста, вы меня смущаете.
Грендель послушно поднялся и, вглядевшись в лицо своей возлюбленной, невольно отшатнулся.
- Так, подействовало, - радостно потер руки Василий в своем укрытии.
- Что с вами? - забеспокоилась Прекрасная Дама. - Господин Грендель, вы сегодня как-то не в себе.
- Да... - пробормотал поэт. - Как будто пелена спала с моих очей...
- Он только теперь приходит в себя! - раздался за спиной дамы громовой голос.
Дама резко обернулась - на нее со стороны дуба тяжелой поступью надвигался собственной могучей личностью господин Беовульф.
- Не смей причинить ей ничего дурного! - выкрикнул Грендель.
- Как же! - прогремел Беовульф. - Да она сама кому угодно чего хошь причинит!
- Что это значит?! - взвизгнула дама и затравленно заозиралась по сторонам.
- Не беспокойтесь, сударыня, - тоном ниже сказал Беовульф, - ваш так называемый слуга вам не поможет. Равно как и его "установки". Можете посмотреть - он там лежит, отдыхает и не скоро очухается.
- Что вы с ним сделали? - завопила дама.
- Ну, приложил разок златою цепью, - ласково прорычал Беовульф, - Ничего, это не смертельно, я думаю. Просто легкое помутнение ума...
- Да-да, как будто пелена спала с очей моих, - продолжал бормотать Грендель. - Ах, как я заблуждался...
- Кстати, сударыня, - продолжал "наезжать" Беовульф, - что-то я не вижу на вас того перстенька, что я вам подарил.
- Я его забыла дома, - заметно побледнев, пробормотала женщина.
- А может, потеряли?
- Может, и потеряла...
- Ну так радуйтесь, я его отыскал! - И с этими словами Беовульф извлек из-за пазухи золотой перстень.
- Где вы его нашли?! - в ужасе отшатнулась Дама.
- Там, где вы его потеряли, - ответил Беовульф. И с явной угрозой добавил: - Нынче ночью.
Но тут, похоже, дама наконец взяла себя в руки.
- Вы, господин Беовульф, дурак, - с нескрываемым презрением произнесла она. - Но я знаю, кто за этим стоит!
Тут она небрежно оттолкнула стоящего на ее пути Гренделя и решительно двинулась за дуб. Через некоторое время она появилась со своим слугой, который шел, качаясь и еле двигая ногами. Прекрасная Дама, ужасно бранясь, отвесила ему пинка и быстро удалилась по тропинке. Слуга же, бормоча что-то себе под нос, поплелся следом за ней.
Беовульф и Грендель, некоторое время постояли, переминаясь с ноги на ногу и, видимо, не зная, что дальше делать. И в конце концов, смерив друг друга неприязненными взорами, молча разошлись в разные стороны.
Когда Грендель медленно брел в сторону своей хижины, Дубов услышал его бормотание:
- Словно пелена спала... Это было какое-то наваждение...
Убедившись, что поблизости никого нет, Василий встал из своего укрытия и подошел к дубу. По его ветвям спускался вниз Кузька.
- Ну как? - радостно спросил домовой. - Все в порядке?
- Здорово! - только и смог ответить Василий. - Я никогда не испытывал такого удовлетворения. Ведь ты все делал, как мы договаривались?
- Ну а то как же. Сначала я смотрел за дорогой и дал тебе знать, когда появилась та баба с колдуном. А Беовульф уже стоял за дубом и ждал. Едва колдун зашел за дуб, он как даст ему своей золотой цепью по башке, а тут уж и я заступил со своей ворожбой. Мол, погляди ты на нее, господин Грендель, и сразу поймешь, откуда птичка вылетела.
- Ну, откуда вылетела, это понятно, а вот куда улетела?
Кузька на минуту задумался:
- Судя по тому, куда они побегли, то я думаю, что не в свою избенку, а куда подальше. Там, за болотом, перелесок, а через него проселок, который ведет в сторону Белой Пущи. Как раз в ту деревеньку, где бабкина изба стояла. - И домовой погрустнел, вспомнив былые денечки.
- Может, пойдем? - смущенно спросил Василий. - А, Кузьма Иваныч? - И уже веселее добавил: - А хочешь, я тебя на плече понесу?
Кузька хитро ухмыльнулся и как бы нехотя отвечал:
- Ну, так и быть. Пожалуй. Хороший ты человек, Василий, ни в чем тебе отказать не могу!
***
За ужином обстановка была совсем безрадостной. Все, кто находились за столом, ели мало, угрюмо уткнувшись в тарелки, и даже неуклюжие попытки короля Александра развеселить своих сотрапезников никак не могли повлиять на их настроение. Скорее, наоборот.
- Кушайте, господа, - радушно потчевал Александр, - а главное, запивайте. Конечно, пьянство - дело негодное, но стаканчик старого доброго винца на сон грядущий, знаете...
Первой не выдержала госпожа Сафо:
- Это чтобы послужить одновременно и выпивкой, и закуской?
- Не понимаю, о чем вы, сударыня, - благодушно глянул на нее король.
- Ну так я вам объясню, Ваше Величество, - запальчиво вскочила поэтесса, грозно уперев ручки в полные бедра, но король жестом усадил ее на место:
- Не нужно, не нужно, Ну зачем такие мрачные мысли? Может быть, нынче ночью, гм, ничего и не произойдет... Перси, налей мне вина!
Паж, внимательно наблюдавший за госпожой Сафо и прочими, кто был за столом, вздрогнул и, конечно же, опять пролил мимо.
- Ну, за ваше здоровье, господа! - поднял кубок Александр. - И чтобы нынешняя ночь прошла спокойно.
- Предупреждаю, что со мной это дело не пройдет! - вдруг заявила доселе молчавшая донна Клара. - И если господин людоед сунется ко мне в опочивальню...
- То сам будет съеден! - докончил мысль синьор Данте.
- Я предупредила! - высокомерно бросила донна Клара, окинув всех пламенным взором черных очей.
- Такова есть наша жизнь, - философически заметил Иоганн Вольфгангович. - Сначала мы кого-то кушаем, а потом червячки кушают нас.
- Если бы одни только червячки, - вздохнула Сафо.
- Ну, господа, зачем так мрачно, - снова заговорил король. - С такими мыслями жить нельзя, иначе нам всем нужно завернуться в простыню и ползти на кладбище. Как говаривал... нет, не помню кто, даже умирать надо с улыбкой на устах. И мне как-то больше по душе боевой задор нашей глубокоуважаемой донны Клары. Знаете, я бы избрал нашим боевым кличем такие слова: ударим поэзией по людоедству! Спокойной ночи, господа. - С этими словами Александр величественно поднялся из-за стола и, сопровождаемый Перси, удалился из трапезной.
***
Князь Григорий уже собирался покинуть свой рабочий кабинет, чтобы отойти ко сну, но тут дверь распахнулась, и барон Альберт ввел светловолосую даму в порванном черном платье. Из-за ее плеча робко выглядывал невзрачного вида мужичок.
Однако их появление большой радости у князя Григория явно не вызвало:
- Ну, чего явились? Вам же было велено оставаться на посту до завтрева. Или даже до послезавтрева. Забыли, Анна Сергеевна?
- Мы ничего не забыли, Ваша Светлость, - несколько надменно отвечала дама, которую князь Григорий назвал Анной Сергеевной. - Но обстоятельства таковы, что оставаясь в Мухоморье, мы наверняка оказались бы за решеткой.
- Невелика потеря, - проворчал барон Альберт, но князь так на него поглядел, что тот сразу как-то скукожился и бочком выскользнул из кабинета.
- Вот Каширский не даст соврать... - продолжала Анна Сергеевна, еле кивнув в сторону своего спутника.
- Ну, Каширский соврет - недорого возьмет, - заметил князь. - Так что же такого у вас приключилось?
Анна Сергеевна поправила сползший черный чулок на левой ноге:
- Когда мы узнали, что боярин, - тут она зло скривила губки, - так называемый боярин Василий вступил в контакт не только с Беовульфом, но и с Гренделем, то предприняли операцию по его ликвидации.
- Согласно вашим директивам, - вставил Каширский.
- Чего-чего? - вскинул брови князь. - Говорите проще, не умничайте!
- Согласно вашим указаниям, устранили, - презрительно бросила Анна Сергеевна. - Я самолично замочила его ножом, в корчме.
- Так, - удовлетворенно кивнул князь Григорий. - И в чем же закавыка?
- Сегодня Беовульф предъявил мне перстень, который он неделю тому назад подарил мне, а сегодня нашел, - объяснила Анна Сергеевна.
- Ничего не понял, - проворчал князь Григорий.
- Найти он его мог только в одном месте - в корчме, где я его обронила, - пояснила Анна Сергеевна. - Когда убивала Ду... боярина Василия!
- Удивляюсь еще, как он дал нам бежать, - добавил Каширский.
- В общем, я вижу, что работнички из вас... - Князь задумался, подбирая сравнение пооскорбительнее. И, так ничего и не придумав, зашелестел бумагами. - Ну, что у вас еще? - поднял он взор на Анну Сергеевну с Каширским, которые стояли, неловко переминаясь, перед столом.
- Князь, это еще не все, - несмело заговорил Каширский. - Операция по охмурению Беовульфа и Гренделя прошла не столь успешно, как мы предполагали.
- Это еще почему? - грозно вопросил князь Григорий.
- Они оба вышли из-под влияния моих установок, - обескураженно развел руками Каширский. - Я чувствую присутствие здесь другой силы внушения, куда более могучей, нежели моя!..
- Не темни, говори по делу, - оборвал его князь.
- Здесь мутит воду Чумичка, - заявил Каширский. - Он в прошлый раз был тут вместе с царевной и тем, кто именует себя боярином Василием.
- Не помню никакого Чумички, - проворчал князь.
- Вы его очень хорошо помните, - заявила Анна Сергеевна. - Это именно он, обернувшись царевной, гм, причинил вам некоторые неприятности.
- Что?!! - вскочил из-за стола Григорий. - Схватить... изловить... на кол посадить... сжечь живьем... Ну, что встали? - напустился он на Анну Сергеевну и Каширского. - Прочь отсюда, олухи!
Оставшись один, князь Григорий со сдавленным стоном упал в кресло.
- Это судьба, - прошептал князь. - Боярин Василий, Чумичка, Грендель... И что с того, что боярин убит - колесо уже закрутилось. И что-то сделать уже поздно. Альберт! - вскричал князь. - Крыса чернильная!
В кабинет испуганно заглянул начальник тайного приказа.
- Чего изволите, Ваша Светлость?
- Запереть в замке все ворота. Поднять мосты. На стене выставить лучников. И чтобы до послезавтра без моего приказания ни одна собака сюда не пробежала! Ни одна мышь не проскочила! Ни одна ворона не залетела!
- Слушаюсь, Ваша Светлость, - пролепетал барон Альберт. - Еще будут приказания?
- Да! - рявкнул князь. - Усилить надзор надо всеми! И над обоими Длиннорукими, и над этим дураком Каширским, и над Анной Сергеевной. Никому доверять нельзя, никому.
Барон Альберт на цыпочках покинул княжеский кабинет.
- Ох, не в духе нынче хозяин, - вздыхал барон, тяжело ступая по длинному полутемному коридору. - И так каждый год. Только наступает октябрь, как будто с цепи срывается. И что ж это за тайна такая, что даже мне, главе тайного приказа, не ведома?
***
Леший и его друг водяной привычно сумерничали в корчме, когда раздался стук в дверь.
- Толкайте, да посильнее! - крикнул корчмарь, и тут же дверь ввалилась вовнутрь, а следом за нею и запоздалый посетитель - высокий человек в лохмотьях, с которыми несколько контрастировала широкополая шляпа, надвинутая на самые брови.
- Добро пожаловать, дорогой гость, - приветствовал его хозяин. Вошедший украдкой огляделся по сторонам, снял шляпу и кинул ее на ближайший столик.
- Боярин Василий! - в голос ахнули водяной и леший.
- Никто не знает, что я здесь, - устало вздохнул Василий, присаживаясь за столик. - Переночуем, а завтра утром поедем восвояси.
- A как же... - начал было водяной и осекся.
Страницы: 1 2 3 4 5 [ 6 ] 7 8 9 10 11 12 13 14
|
|