обладаешь слухом. А я - я боюсь Рокка.
себя скромника перед вами не больше, чем перед критиками! Я - Крабак,
гений! В этом смысле Рокк мне не страшен.
Рокк.
моего влияния. А я всегда незаметно для себя оказываюсь под влиянием
Рокка.
работает спокойно и уверенно. Он всегда занимается вещами, с которыми
может справиться один. А я вот не таков. Я неизменно пребываю в состоянии
раздражения и растерянности. Возможно, с точки зрения Рокка, расстояние
между нами не составляет и шага. Я же считаю, что нас разделяют десятки
миль.
отвращением поглядел на студента. - Что ты понимаешь? Ты и тебе подобные!
Я знаю Рокка лучше, чем все эти собаки, которые лижут ему ноги!
неведомый поставил на моем пути этого Рокка, чтобы глумиться надо мною,
Крабаком. Философ Магг хорошо понимает все это. Да-да, понимает, хотя
только и делает, что листает растрепанные фолианты пол своим семицветным
фонарем...
груди руки и грубо сказал:
всегда, улица была полна народу, в тени буковых аллей тянулись ряды
всевозможных лавок и магазинов. Некоторое время мы шли молча. Неожиданно
нам повстречался длинноволосый поэт Токк. Завидев нас, он остановился,
вытащил из сумки на животе носовой платок и принялся вытирать пот со лба.
У него я тоже давно не был...
ссора, и я намеками объяснил Токку, что Крабак сейчас немного не в себе.
ведь Крабак - неврастеник... Кстати, я тоже в последнее время мучаюсь от
бессонницы.
покрылся холодным потом.
обезьяна...
доктору Чакку. Но как я ни настаивал, он и слушать не хотел об этом. Ни с
того ни с сего он стал подозрительно к нам приглядываться и в конце концов
заявил:
забывайте... А теперь прощайте. И простите, пожалуйста, не нужен мне ваш
доктор Чакк...
Мы... Впрочем, нет, не мы, а я один. Студент Рапп вдруг очутился на
середине улицы. Он стоял нагнувшись и через широко расставленные ноги
разглядывал беспрерывный поток автомобилей и прохожих. Решив, что и этот
каппа свихнулся, я поспешил выпрямить его.
посмотреть, как выглядит мир вверх ногами. Оказывается, все то же самое.
не испытывает к нам ни ненависти, ни зависти.
обычаи своего времени, тем не менее ни в коем случае их не нарушать.
никто не возражает против того, чтобы самому стать идолом. Однако спокойно
пребывать на пьедестале могут только удостоенные особой милостью богов -
идиоты, преступники, герои. (Это место Крабак отчеркнул ногтем).
три тысячи лет назад. Нам остается, пожалуй, только добавить нового огня.
сознания.
то?..
обратит взгляд на адвоката.
известные по опыту последних трех тысяч лет. Вероятно, и всех добродетелей
тоже.
миру. Чтобы обрести мир, мы должны обуздать и свои духовные потребности.
(Здесь Крабак тоже оставил след своего ногтя).
(Читая это, я не мог сдержать улыбку).
наша жизнь не в состоянии вырваться из этого порочного круга. Другими
словами, в ней нет никакой логики.
словом, и слово это было - "женщина". Но для самоуважения ему не следовало
так говорить. Он слишком полагался на свой гений, гений поэта, который
обеспечивал ему существование. И потому он забыл другое слово. Слово
"желудок". (Здесь тоже остался след ногтя Крабака).
собственного существования. То обстоятельство, что Вольтер, обожествивший
разум, был счастлив в своей жизни, лишний раз доказывает отсталость людей
по сравнению с каппами.
"Слово идиота", я отправился к философу Маггу. На углу какого-то
пустынного переулка я неожиданно увидел тощего, как комар, каппу,
стоявшего, лениво прислонившись к стене. Ошибки быть не могло, это был тот
самый каппа, который когда-то украл у меня автоматическую ручку.
"Попался!" - подумал я и немедленно подозвал проходившего мимо громадного
полицейского.
назад он украл мою автоматическую ручку.
имеют при себе дубинки из тиса) и окликнул вора: "Эй ты, поди-ка сюда!" Я
ожидал, что вор кинется бежать. Ничего подобного. Он очень спокойно
направился к полицейскому. Мало того, скрестив на груди руки, он как-то
надменно глядел нам в лицо. Это, впрочем, нисколько не рассердило
полицейского, который извлек из сумки на животе записную книжку и тут же
Сертаков Виталий
Самойлова Елена
Панов Вадим
Шилова Юлия
Бажанов Олег
Прозоров Александр