Сходи к другим пациентам в любую из комнат отдыха. Они чудесные люди, ты
убедишься в этом, когда узнаешь их поближе. И добровольные сиделки тоже
такие славные. Они хотят помочь тебе... помочь тебе любить самого себя,
помочь тебе опять стать сильным. Что сказал об этом тот славный старый
немец? Ты знаешь, о ком я говорю...
дорогой, мне нужно поставить эти бедные цветочки в воду, ведь они хотят
пить.
как тяжелые массивы. Фактически, во всем, что ее ни касалось,
присутствовала какая-то обстоятельность, что-то вроде абсолютного
физического контроля - даже с ним в постели в жаркий полдень она не потела
- поначалу это вносило успокоение в душу Бейли, это было чем-то вроде
образа Матери-Земли.
Когда-нибудь мы опять поставим тебя на ноги, ты найдешь так много чудесных
способов помогать другим, верно? - Она взяла со стола небьющуюся вазу и,
посмотрев на увядшие в ней розы, покачала головой. - Бедные. Боюсь, их
короткая жизнь окончена. Но если они сделали твою жизнь немного светлее,
то они выполнили свою задачу, ведь правда?
печах людей, которые не укладывались в их схему. Но они, по крайней мере,
не заставляли их при этом думать о хорошем.
отнесла вазу, лютики и свою огромную сумку в ванную. - Этот бедняга -
Гитлер, так, кажется, его звали? - как ему, наверное, недоставало любви!
плюшевых медвежат и палочек с конскими головами, если бы стал смотреть в
окно. Но он с какой-то патологической настойчивостью продолжал смотреть в
сторону ванной. Он думал, что, возможно, это поможет ему возненавидеть эту
обстановку еще сильнее.
нацистами, - процедил он сквозь зубы.
брали в плен, не нужно было освобождать. Если такие пленные вообще
существовали. Ты ведь знаешь, что представляет собой пропаганда в военное
время. Через... сколько же лет прошло?... через пятьдесят лет разве можно,
в самом деле, поверить, что какие бы то ни было человеческие существа
могли вести себя подобным образом? Честно говоря, я в это не могу
поверить.
как люди ведут себя сейчас. Например, совершают чудовищные преступления.
ужасные вещи действительно были реальными. Или давай будем более
реалистичными и подумаем о тех проступках, которые случаются в наше время,
которые, да, я знаю об этом, все же совершаются... бедными, сбитыми с
толку жертвами бесчувственного общества. А теперь предположим, что людей
порабощают... или пусть даже гонят как стадо животных в газовые печи, если
такое тогда вообще могло произойти, предположим, порабощенные смотрят на
завоевателей глазами, полными любви, и говорят: "Вы тоже жертвы. Вы наши
братья. Идите сюда, давайте обнимемся." - Бирди оперлась о дверной косяк и
посмотрела на него своим долгим фарфорово-голубым взглядом. - Разве ты не
понимаешь, каким мог бы быть результат? Разве ты не _ч_у_в_с_т_в_у_е_ш_ь_,
как все бы изменилось?
резко дернув плечами.
освободила лезвие и стала обрезать корешки лютиков.
терпит, не мыслит зла, все переносит и никогда не иссякает".
еще шаг; рев в голове становился все сильнее.
далеким и глухим. - Или я для тебя лишь очередное задание?
поровну. Я использую свое тело как один из способов, чтобы любить тебя в
числе многих.
то опускаясь.
отдельно, и не потому, что я один из двуногих животных, а потому, что я -
это я!
чтобы ее идеально кремовая кожа как-нибудь меняла цвет. Но ресницы Бирди
задрожали, и она опустила глаза.
сделать тебя счастливым, мы могли бы пожениться, когда ты выздоровеешь.
Какое благозвучное имя - Бирди Бейли - правда?
руки нож и стал наносить удары - один за другим.
любви.
мгновение он смотрел на провода, на транзисторы, термогенные выводы
сверхпроводников, мощный аккумулятор. Он бы остановился, если бы уже не
занес руку для очередного удара.
тока было сродни ощущению ненависти - безупречно однородной, черной
ненависти, скользящей по его телу, овладевающей им, сливающейся с ним в
единое целое. Боль пришла со сбоем в работе сердца.
его сознания, ни одно человеческое существо не могло бы так себя вести.
вихре, бросало вверх и вниз, и снова вверх, в реве и свисте, в шуме
чудовищного галопа. Он не знал, хлестал ли его ветер холодом или опалял
жарой. Он об этом и не думал - его глаза ослепляли молнии, громом
отзывался стук зубов.
Минутку. Одну минутку. Итого, сколько смертей уже было?
хаоса, окружавшего его. Он был Уильямом Бейли. Социологом.
Психоневротиком. Окончившим свою жизнь в медицинском учреждении - три
различные жизни в трех различных учреждениях, каждое из которых было таким
же отвратительным, как и другие.
все более распространенным явлением. Общество как-то должно было с этим
бороться.
не имела успеха. Убийственное безразличие; убийственная
недоброжелательность; убийственная любовь. Но последняя, на самом деле,
любовью и не была; в любом случае это была патологическая любовь. Она была
ничем другим, как еще одним способом попытаться заставить людей вернуться
к той же структуре, которая исковеркала их жизнь.
независимо от того прав он или не прав; регулирование своего поведения в
соответствии с поведением того, кого ты любишь, а не корректировка его
поведения с учетом своих взглядов; предоставление свободы любимому
человеку и в тоже время готовность помочь в любую минуту.
предполагает проведение фундаментальной реформы. Изменение условий. Снятие
невыносимого давления.
будет создана первая в мире действительно свободная цивилизация.
Бейли. Ему было под тридцать - среднего роста, светловолосый и очень
пьяный. - А кто бы не озлобился? - он допил свое виски со льдом и,
выдохнув с оглушительным свистом, поставил стакан на стойку. - Еще одну
Каргалов Вадим
Прозоров Александр
Херберт Фрэнк
Эриксон Стивен
Рыбаков Вячеслав
Орловский Гай Юлий