миновала столетнюю отметку. - Вряд ли можно будет ожидать технического
прогресса в эпоху упадка. Попробую пятитысячный год.
мелькнуло у него в голове. Увижу ли я тебя когда-нибудь снова, Ева? И не
оплакивай меня чересчур долго, подумал он, словно его тоска могла
пробиться сквозь провал тысячелетий. Во все кровавые века человеческой
истории единственное, что для меня важно - твое счастье.
попытался передвинуть рукоятку обратно. Попытался!
пот. Рукоятка осталась неподвижной - проектор нельзя было остановить.
появимся в том же объеме, который уже занимает твердая материя. Детектор
не дает проектору остановиться, если распознает такую ситуацию. - Саундерс
криво усмехнулся. - Должно быть, какой-то болван построил дом прямо на
этом месте!
сквозь безликую серость. Саундерс обнулил счетчик и отметил про себя
первые полтысячелетия. Будет неплохо, хотя и не необходимо, знать, в каком
же году они вынырнут.
недолговечны; он с грустью подумал о городах и цивилизациях, чем восход он
наблюдал, и которые прожили свой недолгий час и снова погрузились в ночь и
хаос времени. Но через тысячу лет...
напряженное лицо Белготая.
человека с зачарованным восхищением наблюдали за отсчетом веков.
25296 году рукоятка, на которую непрерывно давил Саундерс, неожиданно
высвободилась. Машина вырвалась в реальность, покачнулась, скользнула на
полметра вниз и замерла. Они тут же распахнули дверь.
медленно соскальзывал со своего места, пока не освободил их. А место его
находилось на середине грани пирамиды.
в полмили. Внешняя облицовка то ли обвалилась, то ли была снята, и
чудовищные блоки обнажились. Ветер нанес на них землю, и на титанических
склонах росли трава и деревья. Их корни, вместе с ветром, дождем и
морозом, медленно разрушали искусственную гору, но она пока еще
доминировала над ландшафтом.
статуи. Саундерс вгляделся в него и тут же с содроганием отвернулся. Рука
человека никогда не высекла бы из камня такое.
отдалении блестело озеро, которого раньше не было. Холмы казались ниже, их
покрывал лес, но возле основания пирамиды стоял звездолет, огромных
размеров машина с устремленным в небо носом. На корпусе его пылал
солнечный блик. Рядом с ним работали люди.
спускаться по крутому склону на землю, цепляясь за деревья и лианы. Люди!
какого-либо надзора работала у подножия пирамиды... роботы. А в группе,
что повернулась и смотрела на путешественников, двое были приземисты,
покрыты голубым мехом, с мордами вместо лиц и шестипалыми руками.
внеземные разумные существа. Но смотрел он после этого только на людей.
спокойствие казалось прирожденным. Их одежду было невозможно описать,
казалось, что они укутаны в радужное сияние, непрерывно меняющее цвет и
форму. Наверное, подумал Саундерс, так, должно быть, выглядели древние
боги на Олимпе, существа более великие и прекрасные, чем человек.
модулированный, произносивший слова на совершенно незнакомом языке.
Саундерс с досадой вспомнил, что забыл взять с собой психофон. Но один из
покрытых голубым мехом инопланетян уже достал небольшой усеянный кнопками
шар, из которого тут же донесся знакомый голос-переводчик:
"...путешественники во времени".
неожиданно высунулась из высокой травы. Неужели путешественники во времени
не достойны хотя бы рукопожатия?
раздражение - всего лишь реакция на страх, который внушала ему эта
компания, - мы попали в беду. Наша машина не может перенести нас обратно,
и мы должны отыскать эпоху, в которой известно, как обойти этот эффект. Вы
можете это сделать?
чем на семьдесят лет. За этой границей потребление энергии бесконечно
возрастает, и...
более приветливо. - Будет интересно послушать ваш рассказ.
сколько раз, - резко бросил Саундерс. - Не послушать ли ради разнообразия
ваш?
словами. Саундерс был почти уверен, что может перевести их и без
психофона: "Варвары... детская эмоциональность... ладно, развлечем их
ненадолго".
произнес один из них. - Мы из Галактического Института, из отделения
Сирианского сектора. Мое имя лорд Арсфел Астракирский, а это мои
подчиненные. Негуманоиды, если вам это интересно, с планеты Куулхан, чье
солнце не видно с Терры.
над ними колоссальное сооружение.
завоеванных ими планетами. Пока что никому не известно, кем они были или
откуда явились и куда, в конце концов, направились. Мы надеемся, что в их
пирамидах отыщутся некоторые ответы на эти вопросы.
выведали у Саундерса и Белготая их истории и ту информацию об их теперь
уже почти доисторических эпохах, которая их интересовала. Взамен им
сообщили кое-что из недавней истории.
удивление быстро возродилась. Новейшие методы математической психологии
сделали возможным объединение людей, живших на миллиардах миров, и
эффективное управление ими. Галактическая Империя была эгалитарной, да и
не могла быть другой, поскольку одним их ее основателей стала
фантастически древняя и развитая раса с планеты, которую люди называли
Вро-Хи.
многообразия рас и культур, начала развивать науки и искусства. Она уже
перешагнула десятитысячный год своего сущестования, и для невозмутимого
ума Арсфела, как казалось, не было и тени сомнения, что она будет жить
вечно. А как же варвары на периферии Галактики и в Магеллановых облаках?
Чушь! Со временем Империя цивилизует и их, а пока что они всего лишь
досадная помеха.
и располагалась в пределах границ Империи. Цивилизация сконцентрировалась
вблизи центра Галактики, а Сол находится в отдаленном и бедном звездами
регионе космоса. Немногие примитивные крестьяне продолжают пока жить на
своей планете и имеют редкие контакты с ближайшими звездами, но они не в
счет. Человечество почти что забыло свой древний дом.
старушке Земле, одиноко летящей по своему пути в пустоте космоса, о
великой заносчивой Империи и обо всех могучих доминионах, успевших
рассыпаться в пыль за прошедшие тысячелетия. Но когда он рискнул
предположить, что и эта цивилизация тоже не бессмертна, его немедленно
завалили цифрами, фактами, логикой и странным параматематическим
символизмом современной массовой психологии. Ему уверенно доказали, что
современная общественная структура заведомо непоколебимо стабильна - и
десять тысяч лет истории не предоставили ни единого доказательства,
опровергающего эту науку.
апартаментам экспедиции, показали сложнейшие мыслящие машины. Арсфел
пытался продемонстрировать им свои произведения искусства, записи музыки,
психокниги - но все оказалось бесполезно, это было выше их понимания.