зверька. - Я зову его Санни. Он скрашивает мое одиночество.
собственно прибыл Ланг? Но он не смог подобрать нужные слова, а потом
снова заговорил Ланг.
это по существу индустрия планетарного масштаба. Они координируют торговлю
предметами роскоши между соперничающими империями, у которых иначе не было
бы шанса торговать мирно. Они выступают посредниками, примиряя стороны в
таких случаях, как с этим Икидой, чья жена прибыла на Станцию вместе с
нами. Они помогают поддерживать дипломатические отношения ниже точки
закипания. Еще они обеспечивают - и это самая незначительная из их функций
- курортный режим для людей, желающих совершить путешествие в космос. И
они содержат прекрасную больницу, где лечат при помощи методов, которые
либо открыли сами, либо обнаружили в архивах Станции.
и пагам, где мы можем в большей или меньшей степени делать, что захотим.
Некоторых раздражает, что глейсы настояли на том, чтобы сдавать в аренду
сектора также и подчиненным расам, которые с их точки зрения считаются
завоеванными и не вечно будут низшими. Но естественно, поскольку их родные
планеты и рейсы космических кораблей находятся под юрисдикцией других, у
майко, лубаррийцев и элчмидов не слишком много возможностей наслаждаться
этим теоретическим преимуществом здесь, на Станции. Я полагаю, что глейсы
поступают так потому, что только факт владения Станцией предохраняет их от
попадания под власть той или другой из империй Рукава.
кабину. На губах Ланга заиграла усмешка.
глейсов. Спасибо, что вы потратили время на разговор со мной. Надеюсь, мы
еще встретимся.
со мной, - предложил Лигмер. - Не могу гарантировать, что отвечу на все
ваши вопросы, но постараюсь.
что на этот раз может провести в ее обществе больше времени, чем обычно, и
не задумался над причинами. Но спокойный разговор продолжался, Рейдж
задавала ему один вопрос за другим, а ее тонкие пальцы набирали кодовые
комбинации на записывающем устройстве.
Пагра встретятся во время их пребывания на Станции. Он описал свое
впечатление - не слишком глубокое - о священнике Дардано. Доложил, что
прибытие миссис Икиды на Станцию должным образом раздразнило кэтродинские
власти. Но постепенно он начал осознавать, что все это неважно и давно
известно Рейдж. Такова была ее работа.
необычного. Значит, остается только чужак - Ланг.
настолько владеет собой, что его невозмутимость временами бывает просто
оскорбительной. Он не сказал этого Рейдж открыто; он и сам не подозревал,
что пришел к такому выводу, пока она не выудила это из него настойчивыми
вопросами. Затем Викор рассказал, как Ланг снял напряжение, когда Ференц и
пага оскорбляли друг друга в наблюдательном салоне. И тут он сообразил то,
что раньше упускал из виду.
удовольствие, замечая едва уловимые реакции, которые его научило
распознавать долгое знакомство: удовлетворение, озадаченность,
раздражение. Все чувства были лишь чуть заметными отражениями в туманном
зеркале ее лица. Утонченность манер глейсов была для него притягательна.
Его собственной расе, майко, следовало многому научиться от глейсов. Хотя
бы для того, чтобы успешнее скрывать мысли от своих господ кэтродинов. И в
силу причин более важных, чем вежливость - ради выживания.
ничего не вышло, и он оставил эти попытки. Чтобы достигнуть такого
спокойствия, всей жизни не хватит.
сосредоточенности. Но оно давало результаты, вне всякого сомнения. Когда
Викор впервые встретил Рейдж, он был немало удивлен. Он решил, что ей лет
двадцать: таким гладким, без морщин, было ее лицо, такими грациозными и
легкими были ее движения. Постепенно он понял, что ее опыт и способности
невозможно было приобрести в столь юном возрасте, и что на самом деле она,
по меньшей мере, вдвое старше. Юным обликом она была обязана
сверхъестественному спокойствию, которое людям ее расы прививалось с
самого детства. Благодаря своей уравновешенности и хладнокровию глейсы
способны были поддерживать равновесие между пагами и кэтродинами.
решимость: раз Рейдж хочет знать больше о Ланге, он доставит ей
информацию, если только сможет.
широкий подлокотник кресла и широко улыбнулась.
помог.
мало из того, что вам следовало бы знать.
пробежала по лицу Рейдж. Женщина пыталась сделать вид, что он не прав - но
у нее не получилось, потому что Викор говорил правду.
ищу. В любом случае спасибо. Мы еще увидимся до отбытия твоего корабля, я
передам сообщение для твоей группы.
попытался поклониться с такой же грацией, прекрасно сознавая, что по
сравнению с ней он чудовищно неуклюж. Он толком не понял, как оказался в
коридоре. Дверь лифта напротив была темной - значит, кабина находилась на
каком-то другом этаже. Неудивительно, поскольку сюда, на потайной этаж,
лифт возил посетителей нечасто.
Его охватило волнение. Сколько ему понадобится времени, чтобы пробежать
двадцать шагов до развилки коридора? Три секунды? И тогда он наконец
сможет заглянуть за пределы...
решился и бесшумно скользнул влево по коридору. На углу он замер и вытянул
шею, заглядывая за острый угол переборки.
стороны еще один коридор, похожий на тот, который был ему знаком - узкий,
тускло освещенный оранжевыми неоновыми лампами, с выходящими в него
простыми дверями.
послышались тихие шаги - легкие, чуть шаркающие шаги женщины или мужчины в
обуви с мягкими подошвами. Викор вжался в стену и снова вытянул шею, чтобы
заглянуть за угол.
могла иметь его рост, его телосложение, его одежду. Но кто еще здесь мог
нести на плече зверька с черной шерстью?
спорить сам с собой. Если Ланг впервые на Станции, как он попал так быстро
на потайной уровень, куда глейсы пускают очень немногих? По ошибке?
Случайно? Или он что-то знал заранее? Шансы случайного попадания сюда
казались очень сомнительными.
Ланга? Если он это сделает, ему придется признаться, что он злоупотребил
ее доверием, выйдя за пределы дозволенной ему территории. Спор Викора с
самим собой длился лишь несколько десятых секунды и закончился тем, что он
быстрым шагом направился к развилке, которую миновал Ланг, и дойдя до
угла, повернул вслед за чужаком.
воздухе, на пределе слышимости, красноватый свет и стены с дверями,
расположенными через неравные промежутки.
храбрости для долгого преследования по запретной территории. Теперь
преследовать было некого, и он вполне мог повернуть назад. Коридоры все
были похожи друг на друга, и он вряд ли бы выяснил что-то новое, продолжая
поиски, только рисковал не найти обратной дороги к лифту, который доставит
его обратно на общедоступные этажи.
этот коридор заканчивался тупиком вместо обычной развилки.
поворота до тупика было пять дверей - две слева, три справа. Он
прислушался под первой дверью. Ничего. Дверь напротив: тоже ничего. Но за
третьей дверью он услышал подозрительный звук, то восходящий, то
нисходящий, чистого тембра, как звук тростниковой свирели. В нем было
что-то музыкальное, но для музыки он был слишком ритмичным, словно
Лукин Евгений
Ильин Андрей
Володихин Дмитрий
Перумов Ник
Пехов Алексей
Емилина Ника