стесняются своей беспомощности и поэтому стараются держаться подальше от
чужих взглядов.
возможно: регулы тоже, по человеческим меркам, красотой не блистали.
занимали вместе со Ставросом. Первая комната, прихожая, принадлежала ему.
Здесь была установлена походная кровать и предусмотрено все, что могло
понадобиться человеку в длительном путешествии: месть регулов за то, что
земляне потребовали долгого медленного путешествия, - раздраженно подумал
Дункан. Приемная и настоящая спальня принадлежали Ставросу. Там же был и
туалет, который примыкал к спальне и вовсе не был приспособлен для
удобства пользования землянами. Дункан подумал о том, как же Ставрос,
пожилой человек, умудряется справляться с этим. Но было неразумно
требовать от регулов каких-либо переделок - не следовало подчеркивать
разницу между ними даже в таких деталях. Считалось, что обращаясь с
землянами так, словно те ничем от них не отличаются, регулы оказывают им
уважение. Отсюда и общение с землянами только через молодых посредников и
то, что молодой помощник Дункан разместился в маленькой неудобной
прихожей, которая, ко всему прочему, была еще и проходным двором.
слуга, должен охранять старого почтенного джентльмена от нежелательного
вторжения, от разных неприятностей. В подобном гостеприимстве регулов для
землян не следовало искать оскорблений.
запертым в комнате без каких-либо, кроме как через Дункана, контактов с
внешним миром.
необходимая формальность: во-первых, из-за того, что подслушивающий регул
(а в том, что регулы подслушивали, они были уверены) не поймет
фамильярности между старшим и младшим, а во-вторых, потому, что за время
длительного путешествия они слишком долго пробыли в этих тесных
апартаментах и не желали стеснять друг друга внезапными вторжениями без
предупреждения. Дверь открылась сама - Ставрос управлял ею с помощью
дистанционного устройства, - и Дункан увидел маленького хрупкого старичка,
сидящего в массивном кресле-тележке, которым пользовались пожилые регулы.
Стол, пульт управления. Ставрос мог перемещаться по комнате в кресле.
Дункан подошел к нему, вручил ленты, бумаги. Ставрос сразу же принялся за
них, не сказав ни слова благодарности и даже не улыбнувшись. Ставрос
улыбался всего несколько раз в самом начале их совместной работы. Теперь
он совсем не улыбался. Они жили под непрерывным наблюдением регулов.
Дункан понимал, что его считают тем же, чем молодого регула - к нему не
может быть никакого уважения, он не является личностью. Стэну оставалось
только верить, что подобное отношение к нему со стороны Ставроса - всего
лишь маскировка.
качества, которые уважал - мужество, например. Стэн подумал, что именно
мужеству Ставрос в большей степени обязан тем, что ему поручили такую
сложную и небезопасную миссию, да еще в таком возрасте. Здесь требовался
именно такой человек, как он: старый дипломат, который помимо выполнения
своих обязанностей губернатора новых территорий будет внушать уважение
соседям-регулам своим возрастом. Ставрос вернулся из отставки, чтобы
принять это назначение. Однако физической силой он не отличался. Ставрос,
как Дункан узнал из единственного доверительного разговора со стариком еще
до посадки на корабль, родился на Килуве, где в прошлом разыгралось одно
из сражений войны. Это кое-что объясняло. Килува была отдаленной колонией,
долгое время предоставленной самой себе. Там развилось любопытное
философское учение, благодаря которому килуванцы отличались
эксцентричностью поведения и манер. В течение многих лет после падения
Килувы Ставрос служил в Ксенологическом Бюро и затем ушел преподавать в
университет. У него были дети, а в войне за Элаг-Хэйвен он потерял внука.
И если Ставрос ненавидел регулов за Килуву или за смерть внука, он никогда
не показывал этого. Он вообще был довольно бесстрастным человеком;
казалось, его интересуют только регулы.
таилась бездна.
- Садись, - добавил он, - и подожди.
оставалось. Скоро он сойдет с ума от этой гнетущей тишины и
бездеятельности. Он смотрел на Ставроса, уже в сотый раз удивляясь, зачем
старику понадобилось изучать язык регулов, на который он тратил столько
времени. Ведь регулы довольно хорошо изъяснялись на универсальном базовом.
Но Ставрос далеко продвинулся за время путешествия и теперь мог сам
слушать ленты с записями речей регулов, только изредка бросая взгляд на
письменный перевод - это все была пропаганда регулов, восхваления
древнейшей планеты-прародительницы, Нурага, и исключительных достоинств
командира корабля. Дункану все это - за исключением некоторых деталей
конструкции корабля - казалось весьма скучным.
Быстрота, с которой он постигал неизвестный язык и вникал в душу
незнакомой цивилизации, изумляла Дункана. Ставрос уже мог понимать эту
жуткую сумятицу звуков, которая для Дункана продолжала оставаться всего
лишь невообразимой бессмысленной какофонией.
правнуки - оставил все знакомое, человеческое, все, чем занимался за свою
долгую жизнь, и вместе с врагами пустился в длительное путешествие в
неизвестность. Хотя пост губернатора довольно высок, трудности и
неудобства, которые ждали впереди Ставроса, были огромны. Дункан не знал,
сколько старику лет, а слухи, которые ходили о Ставросе на Хэйвене, были
мало похожи на правду. Но Дункану было известно, что один из правнуков
Ставроса вступил в армию.
спросил бы старика, почему тот принял это назначение. Но сейчас он не
осмеливался задать этот вопрос. Правда, Дункана все время подмывало
поговорить со стариком о трудностях долгого путешествия, о странных вещах,
окружающих их, о том, что их ждет впереди. Но старик терпеливо занимался
своими делами и казался выше всего окружающего.
приобретение небольшое; он был всего лишь необходимой уступкой этикету
регулов. Ставрос спокойно мог бы обойтись без него, во всяком случае, судя
по тем заданиям, которые Дункан выполнял сейчас. Дункана выбрали для этой
поездки после беседы с шестью офицерами планетарной разведки Хэйвена, и он
сам не знал, почему выбор пал на него. Было признано, что у него нет
необходимой квалификации для такой работы, на что Ставрос тут же ответил,
что ему всего лишь придется выполнять распоряжения.
Дункана немного спятившим.
молодыми офицерами, и вот я здесь.
ненавистью это назвать было нельзя; шла война, вот и все. И Ставрос снова
перечитал личное дело Дункана и одобрил его кандидатуру.
где жизнь все время висела на волоске и где он практически достиг своего
служебного потолка - на легкую дипломатическую работу, с гарантированным
возвращением домой и пенсией через пять лет службы, пенсией, размер
которой в три раза превышает пенсию, о которой только может мечтать
простой офицер планетарной разведки. И самое главное, что вызывало
наибольший интерес у Дункана - должность в новом колониальном директорате,
находящемся под управлением Ставроса, богатство и высокое положение в
развивающемся мире: за такое любой человек мог убить или отдать жизнь. И
всего-то нужно было терпеть некоторое время общество регулов и хорошей
службой добиться благоволения Ставроса. Для этого у него было пять лет, и
он намеревался сделать это.
все, что было известно о них, знал, что они неспособны на боевые действия,
не жестоки, совершенно безвредная раса. За них воевали воины мри, они же
провоцировали конфликты. И, наконец, регулы отозвали мри с театра военных
действий и взяли все под твердый контроль. На планете-праматери регулов к
власти пришла партия пацифистов. Их сторонники управляли кораблем, на
котором летели Ставрос и Дункан, и тем миром, куда они направлялись.
с неведомым ему прежде страхом - постоянным гнетущим напряжением. И он
начал понимать, почему в помощники Ставросу назначили офицера планетарной
разведки. Он привык к тому, чтобы находиться среди чужих, на него не
действовало долгое одиночество, ему было неведомо сомнение, и к тому же
ему было плевать на большую политику. Случись что-нибудь, существенной
потерей был бы Ставрос, а Стэн Дункан - ничто, жалкий офицеришка, потеря,
которую можно списать без всяких сожалений. Его невысокий
классификационный номер означал, что он мог говорить врагам все, что знал,
и его болтовня не принесла бы никакого вреда землянам: Стэн просто не мог
знать ничего существенного. Да и сам Ставрос слишком долго прозябал в
жалком университете Нью-Килувы и тоже мало что знал.
способен без жалости расправиться с ним, если Дункан будет неугоден ему,
докажет свою непригодность. Ставрос был дипломатом, а Дункан интуитивно не
Верещагин Олег
Бажанов Олег
Лукьяненко Сергей
Соломатина Татьяна
Березин Федор
Сапковский Анджей