посвящал слуг в свои тайны.
Взревев по-медвежьи, он показал рукой на ворота.
справится с рекрутами и без тебя.
умыться и взять с собою оружие?
том, что Мишрак ждет тебя.
незнакомки, лишний раз уверившись в том, что нагота шла бы ей как нельзя
лучше.
куда бы ему спрятать парочку кинжалов.
они вышли за ворота. Конан был на голову выше северянки, однако едва
поспевал за нею. Наверное, она горянка, подумалось ему вдруг.
на юг, но северянка тут же остановила его:
проворчал киммериец.
чего хотел Конан, это пойти по другим, менее людным улицам, но теперь ему
оставалось лишь одно - покорно следовать за своей провожатой. Гневать ее
попусту ему не хотелось - ее гнев мог обернуться гневом Мишрака.
центре площади. Утолив жажду, она поспешила к одной из улочек, отходивших
на север.
полсотни мастерских по выделке кожи и производству седел. На улицах стоял
невообразимый шум: стучали молотки, скрипели блоки, визжали пилы, шорники
кричали на своих подмастерьев. Конан следовал за своей спутницей, держась
справа от нее и не выпуская из руки рукоять своего меча.
кинжал северянки. Рукоять его заканчивалась массивным посеребренным шаром,
клинок же выглядел донельзя странно: он был четырехгранным, с глубокими
выборками меж лезвиями. Хотелось бы увидеть его в действии, подумал Конан
и тут же понял, что такая возможность ему сейчас представится. Из-за
строения, стоявшего слева от них, - выбежало несколько воинов, еще двое
выпрыгнули из окна справа. Всего противников было шестеро. Конан выхватил
меч из ножен и принял боевую стойку. Один из воинов показался ему знакомым
- он мог видеть его в "Красном Соколе". Киммериец отступил на шаг назад и
покосился на свою спутницу - испуг, похоже, совершенно парализовал ее.
она и не противник". В тот же миг он толкнул выпрыгнувшего из окна воина и
ударил его сапогом с такой силой, что тот, взлетев в воздух, сбил с ног
своего соратника. Не успел последний упасть, как киммериец опустил ему на
голову свой тяжелый меч.
воина приблизились к ней, она вонзила свой диковинный кинжал в горло
одному из них и с проворством кошки отскочила назад. Неприятели, не
ожидавшие от нее такой прыти, раскрыли рты от изумления и тут же
поплатились за это - одному из воинов Конан отрубил голову, второму
северянка пронзила стальным жалом грудь. На улице появилось еще несколько
противников, но сладить с Конаном было уже невозможно: не прошло и минуты,
как все враги, кроме одного, лежали на мостовой.
чтобы напасть на стоявшую перед ним воительницу, он отпрыгнул назад и
пустился в бегство.
заговорила совершенно иным тоном: - Прости меня, Конан. Я могла бы
заколоть его, но разить противника в спину я как-то не привыкла.
не веришь мне, поговори с Мишраком.
Барафраса, он же считал, что бой никогда не должен превращаться в бойню.
Впрочем, что я говорю? Ты и сам ведешь себя не по-турански. С какой это
стати ты решил вступиться за меня в таверне?
это, я бы и пальцем не пошевельнул. И в итоге я оказался прав: я получил
от Моти то, на что я, признаться, и не рассчитывал.
плечами, ответил:
поскорее покинуть это место - не ровен час, этот прохиндей вернется с
подмогой.
тем лучше.
воинов, вернула его в ножны. Конан внезапно нахмурился. В одном из
погибших он узнал солдата Ицхака. Этого человека он частенько видел в
"Красном Соколе" - там он обычно играл в карты. "Что же заставило его
заняться разбоем? - задумался Конан. - Долги или нечто иное, мне
неведомое?"
дважды он сражался с этой женщиной бок о бок, а имя ее все еще было ему
неизвестно.
сверху, из-за высокой беленой ограды.
замков. Ворота раскрылись, и знакомый голос раздался вновь:
Мишрака были выложены камнем. В дальнем конце коридора виднелась массивная
деревянная дверь, сделанная из вендийского тика и украшенная резными
изображениями драконов и тигров.
здесь стража были неграми: один, судя по всему, был выходцем из Ванахейма,
второй - уроженцем Шема. Шемит был едва ли не крупнее самого Конана,
оружия же, висевшего у него на поясе, хватило бы и на то, чтобы справиться
с целым полком.
с немыми. В то же мгновенье один из негров кивком головы указал на дверь,
обшитую полированным серебром. Дверь беззвучно отворилась.
относился к волшебству с неприязнью. С магами ему доводилось встречаться
уже не раз, и он знал, что волшебство разъедает человеческую душу куда
быстрее, чем сребролюбие и жажда плотских утех. Все волшебники рано или
поздно кончали одним - они стремились к неограниченной власти над миром,
тех же, кто не желал покориться им, они просто-напросто уничтожали. Конан,
как и все киммерийцы, не был склонен к подчинению, что делало его
непримиримым врагом магов.
волшебником, ему бы не потребовались ни слуги, ни стражи, ни стены
неимоверной толщины.
на лесенку, с этажа на этаж. То тут, то там взглядам их открывались дивные
красоты, которые были свезены в эту крепость буквально со всего мира:
здесь были и аквилонские гобелены, и вендийские статуэтки из слоновой
кости, и кхитайские ковры, и многое-многое другое.
утопленные в глубокие ниши. Конан тут же решил, что вести они могут только
в царство смерти, и потому каждый раз, когда им приходилось проходить мимо
этих дверей, он ускорял Шаг.
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Доценко Виктор
Посняков Андрей
Пехов Алексей