Чтение 6–й страницы книги ~Пересечение Эйнштейна~

большей частью она прогнила и обвалилась, и получилась как бы одна
комната, но в два раза выше; до другого решетчатого пола было по меньшей
мере футов пятнадцать.

Комната была круглой, семнадцать-восемнадцать метров в диаметре.
Кое-где стены были украшены драгоценными камнями. Сводчатые входы, - а их
были много, - вели в темные тоннели.

В центре находилась машина. Пока я все рассматривал, она печально
загудела, и несколько волн света пробежало по морозному узору,
покрывающему корпус машины. Это был компьютер старого времени (когда-то вы
владели этой Землей, вы - воспоминание, вы - призраки). Немногие уцелевшие
компьютеры трещали и кудахтали в пещерах. У меня хранились их обломки, но
целый компьютер я видел впервые.

Меня разбудил... (я уснул? Да, задремал с волнующим образом перед
глазами. Челка?)

...вопль зверя.

В соседней комнате был бык. Капли воды, падающие с потолка
серебрились на его шкуре. Опустив голову и сгорбившись, он брел, волоча
одну руку; другую - которую я дважды ранил - зверь прижимал к животу. И он
прихрамывал.

Бык остановился и снова взвыл, яростно и гневно. Замолчал и стал
озираться... и тут он увидел меня.

О, как я захотел, чтобы меня на этом месте не было.

Я съежился за решеткой и стал лихорадочно осматриваться в надежде
найти выход, но лазейки нигде не было. "Иди, охоться", - так, кажется,
сказал Ло Ястреб.

Охотником могло стать хорошенькое трогательное создание.

Он качнул головой, втянул воздух, и его поврежденная рука на животе
судорожно сжалась.

Компьютер просвистел несколько нот древней мелодии - что-то из
"Кармен". Скотина-бык непонимающе посмотрел на меня.

Как я должен охотиться на него?

Я поднял арбалет и прицелился. Нужно было попасть в глаз, но бык на
меня не смотрел. Тогда я опустил арбалет и взял мачете. Поднес рукоятку ко
рту и дунул. Бычья кровь забулькала в отверстиях, брызнула во все стороны,
и вслед за ней прорвались и закружились по комнате ноты.

Он поднял голову и посмотрел на меня.

Подняв арбалет, я прицелился сквозь решетку и нажал на спусковой
крючок...

Бык в ярости бросился вперед, потрясая рогами. Он становился все
больше и больше, вырастая в каменной раме двери. Я упал на спину, рев
накатывался на меня и ослеплял. Из бычьего глаза хлестала кровь. Он
схватился за прутья разделявшей нас решетки.

Металл заскрежетал, с грохотом посыпались камни. Зверь смял решетку,
пронесся по комнате и врезался в стену, вызвав целый камнепад. Метнулся ко
мне, и пол провалился.

Бык потянулся и схватил меня: ноги оказались зажатыми в его кулаке. И
я повис вниз головой, раскачиваясь высоко в воздухе над его мычащей
головой с вытекшим левым глазом. Комната вертелась подо мной, а голова
болталась от плеча к плечу. Я попытался навести арбалет - одна стрела
раздробила камень под его копытом и отлетела в сторону. Другая вонзилась
рядом со стрелой, которую выпустил Ло Ястреб. Не дожидаясь, пока от стены
вот-вот отлетит камень и размозжит мне голову, я нашарил в колчане
последнюю стрелу.

Морду быка заливала кровь. Последний выстрел - и кровь хлынула
потоком. Стрела пробила второй глаз и проникла в мозг.

Он выронил меня. Не бросил, просто выронил.

Уже в воздухе я схватился за его запястье, но не удержался и
соскользнул вниз на согнутый локоть.

Его рука начала падать, я попытался удержаться. Рука ударилась о пол,
задние ноги животного подогнулись.

Бык захрипел, и я стал сползать вниз, цепляясь за щетину. Увернувшись
от огромной ладони, я, пошатываясь, отошел в сторону.

Поврежденное бедро ныло.

Я сделал еще шаг и остановился, не в силах идти дальше. Он
покачивался надо мной, устремив на меня ослепшие глаза, и тряс головой. И
он был величественен. И умирая надо мной, он был _в_с_е _е_щ_е_ силен. И
он был огромен. В исступленном неистовстве я раскачивался в такт ему, сжав
кулаки и стиснув зубы.

Он был огромен. И он был прекрасен. И он _в_с_е _е_щ_е_ бросал мне
вызов - умирая, он насмехался над моими синяками.

Одна его рука подогнулась, и бык с грохотом рухнул.

Что-то заклокотало внутри его - тише... тише. Ребра тяжело
вздымались. Опираясь на арбалет, я захромал к его голове, вытащил стрелу
из левого глаза и выстрелил прямо в мозг.

Руки быстро задергались (Бум! Бум!) и замерли.

Когда он окончательно затих, я подошел к компьютеру, сел и склонился
над металлическим ящиком. Внутри его что-то щелкнуло.

Все тело у меня болело. Я закрыл глаза.

- Это было очень выразительно, - произнес кто-то у моего правого уха.
- Мне понравилось смотреть, как ты работаешь мулетой. Оле! Оле! Сначала
в_е_р_о_н_и_к_а_, затем _д_в_о_й_н_о_й_ п_р_о_в_о_р_о_т_.

Я открыл глаза.

- Нет, я не смеюсь над вашими уроками мастерства.

Я повернул голову. Возле моего уха был маленький репродуктор.
Компьютер произнес утверждающе:

- Но вы ужасно искушены в жизни. Все вы. Молодые. Но чрезвычайно
очаровательны. Ты хорошо сражался. Не хочешь ли о чем-нибудь спросить у
меня?

- Да, - я перевел дыхание. - Как мне выбраться отсюда?

На стенах поблескивали циферблатами древние приборы.

- Позволь мне посмотреть, - надо мной зажглись огни, осветив колени.
- Я могу выпустить наружу компьютерную ленту, а ты возьмешься за ее конец
и выберешься отсюда. Но взамен ты иногда будешь приходить сюда
побеседовать со мной - уже после того, как совершишь свой путь к сердцу
своей возлюбленной. Чего ты больше всего желаешь, герой?

- Я хочу домой.

- Тск-тск-тск, - защелкала машина. - А что еще?

- Ты действительно хочешь знать?

- Я сочувственно киваю.

- Мне нужна Челка, но она умерла.

- Кто такая Челка?

Я задумался. Попытался что-то сказать, но все, что шло на язык,
застревало в горле и получались только всхлипывания.

- Ох, - через секунду она заговорила помягче. - Ты знаешь, что ты
попал в неправильный лабиринт?

- Я? Тогда что здесь делаешь ты?

- Много лет назад меня сюда посадили люди, которым и не снилось, что
когда-нибудь сюда придешь ты. Психическое Гармоническое Заграждение и
Ассоциация Бредовых Ответов. Это было моей отраслью. И ты пришел и
спрашиваешь мою память о потерянной девушке.

Да, я вполне мог разговаривать сам с собой. Я настолько устал и так
был всем измучен.

- Как там наверху? - спросила ФЕДРА.

- Где?

- На поверхности. Я помню, что там было, когда здесь были люди. Они
сделали меня, потом все ушли, а нас бросили здесь. А потом вместо них
пришли вы. Это, наверное, трудно идти по городам и джунглям, сражаясь с
мутировавшей флорой и фауной, заколдованными духами миллионолетней
фантазии.

- Мы стараемся.

- Вы, по существу, не снаряжены для этого, - произнесла ФЕДРА. - Но я
предполагала, что вы разрушите старые лабиринты, прежде чем сможете
двинуться к новым. Это трудно.

- Если речь о посредственном сражении с этим... - я кивнул в сторону
бычьей туши. - То да.

- Было довольно забавно. Я пропускаю метания, девичьи прыжки над
рогами, барахтанье в воздухе с приземлением на потную спину и прыжок в
песок. Человечество обладало вкусом. Ты еще можешь этого добиться, но пока
ты слишком юн.

- Куда ушли все эти люди, ФЕДРА?

- Я полагаю, туда же, куда и Челка.

Что-то музыкальное звучало внутри металлической коробки у моей
головы.

- Но ты не совсем человек и ты не сможешь оценить этого. И не
пытайся. Мы здесь внизу несколько поколений стараемся следить за вами и
отвечаем на вопросы, которые сами никогда и не подумали бы задать. С
другой стороны, мы веками выжидаем крупицы информации о вас, которая может
показаться наиболее очевидной и основополагающей: откуда вы и что вы
делаете здесь. Тебе не приходило в голову, что ты можешь ее себе вернуть?

- Челку? - я вскочил. - Где? Как? - я вспомнил загадочные слова Ла
Страшной.

- Ты в неправильном лабиринте, - повторила ФЕДРА. - А я не настолько
ориентируюсь, чтобы указать тебе правильный путь. Кид Смерть прошел здесь
совсем недавно, и, может быть, ты сможешь приблизиться к ней и успеешь
просунуть ногу в дверь, а палец в пирог.

Я встал на колени.

- ФЕДРА, ты сбила меня с толку.

- Беги.

- Куда? Какой путь правильный?

- Опять заводишься. Я же уже говорила, что ты обращаешься не по