иначе, это было оружие, девять зарядов сидели в обойме, и Кейс вышел
на Шига из закусочной, торгующей суси, нежно баюкая приобретение в
кармане куртки. Рукоятка пистолета была залита ярко-красным
пластиком и украшена рельефным узором из жизни драконов, ее было
приятно ощущать пальцами в темноте кармана. "Кобру" Кейс перепоручил
ближайшему нинсейскому мусорному ящику и всухую проглотил следующий
октагон.
торопливо зашагал по Шига вниз через Нинсей, а затем свернул на
Байицу. Его "хвост", на что он от души надеялся, исчез, и это было
хорошо. Ему необходимо было сделать несколько звонков, дать ход
некоторым делам - биз не терпел отлагательств. В самом начале
Байицу, напротив порта, возвышалось неприметное десятиэтажное здание
из грязноватого желтого кирпича, какие-то мастерские. Свет в окнах
не горел, чего и следовало ожидать в такое время суток, но задрав
голову можно было разглядеть вверху, под самой крышей, тусклую
светящуюся надпись. Набор иероглифов вывески из мертвенно-неоновых
трубок обозначал это место как _ДЕШЕВЫЙ ОТЕЛЬ_. Если это заведение и
имело какое-нибудь другое название, то Кейсу оно было неизвестно, он
всегда думал о нем как о _дешевом отеле_.
Ночлежек, подобных "дешевому отелю", на Байицу было множество. Они
устраивались на крышах производственных зданий, и лифты, ведущие к
ним, лепились обычно снаружи к стене и держались только на честном
слове. Кейс вошел в пластиковую кабинку и для пуска лифта
воспользовался своим универсальным ключом - магнитной карточкой без
каких-либо надписей.
Тибу, внося плату понедельно, но еще ни разу здесь не ночевал. Как
правило, спал он в более дешевых местах.
покрыты царапинами и грязными пятнами - следами чьих-то пальцев.
После того как кабинка миновала пятый этаж, внизу стали видны огни
Нинсея. Когда лифт начал замедлять ход, Кейс сунул руку в карман и
погладил прохладную сталь пистолета. Остановка кабины, как обычно,
сопровождалась вытряхивающим душу рывком, но Кейс был готов к этому.
Он вышел из лифта и оказался во дворике, служившем здесь
одновременно прихожей и лужайкой.
травяным покрытием, за полукруглой консолью восседал паренек-японец
и читал печатную книгу. С обеих сторон от него на шесть рядов в
высоту, по десять штук в каждом ряду, были закреплены в стальном
остове, похожем на обычные строительные леса, белые фиберглассовые
спальные капсулы. Кейс кивнул мальчишке и захромал по пластиковой
траве к ближайшей лестнице. Стены и крыша этого сооружения,
собранные из больших листов дешевого пластика, шуршали на ветру и
протекали во время дождя, но открыть капсулы без ключей было
довольно сложно.
капсул. Узкий настил, напоминающий скорее карниз для кошачьих
прогулок, ощутимо вибрировал в такт шагам. Его номер был 92. Капсула
длиной три метра и высотой примерно полтора, вход - овальный люк
около метра диаметром. Кейс вставил свою карточку-ключ в щель замка
и немного подождал, пока пройдет процесс верификации в гостиничном
компьютере. Магнитные защелки с глухим стуком отомкнулись, и входной
люк приглашающе уполз вверх, увлекаемый скрипучими пружинами. Кейс
вошел внутрь - при этом со щелчком включилось флюоресцентное
освещение - потянул люк вниз, закрыл вход и переключил замок на
дверной панели на ручное управление.
"Хитачи" и маленькой холодильной камеры из белого стиропласта. В
холодильнике хранилось три килограмма отличного "сухого льда",
аккуратно завернутого в бумагу во избежание испарения, и круглая
медицинская алюминиевая фляжка. Усевшись на коричневый мат из
мягкого пластика, который служил одновременно полом и постелью, Кейс
вытащил из кармана пистолет Шина и положил его на холодильник. Потом
снял куртку. Коммуникационный терминал капсулы был вделан прямо в
вогнутую стену, рядом висела табличка, на которой на семи языках
перечислялись правила проживания в отеле. Кейс достал из гнезда
пульт управления терминалом и набрал по памяти номер абонента в
Гонконге. Выждав пять звонков, дал отбой. Покупатель на три
мегабайта свежайшей информации, хранящейся сейчас в чипах памяти его
"Хитачи", на звонки не отвечал.
прозвучавший в трубке после нескольких секунд переключений. - Я ждал
вашего звонка.
Вы можете отправить товар вперед?
мне нужны деньги...
уставился на маленький дешевый пистолет.
глубоко упрятаны в карманы куртки - одной он держался за взятый
напрокат пистолет, а в другой сжимал алюминиевую фляжку.
пивной кружки минеральную воду "Аполлонарис". Его
стодвадцатикилограммовое тело громоздилось на отчаянно скрипящем
стуле и опиралось спиной о стену. За стойкой молодой бразилец по
имени Курт обслуживал группку последних молчаливых пьяниц. Когда Рац
поднимал кружку и делал очередной глоток, становилось отчетливо
слышно жужжание моторчика в пластиковой руке. Бритая голова хозяина
бара была покрыта испариной.
влажные руины зубов.
лучезарной улыбкой скелета. - Просто превосходно. - И, не вынимая
рук из карманов, мешком плюхнулся на стул напротив Раца.
Неплохой способ не думать о грустном, да?
Вейджа?
свое бармен. - Прислушивайся к своему страху. Может быть, он твой
единственный друг.
Кого-нибудь ранили?
Говорят, какая-то девчонка.
Кейса, в сторону входа. - Похоже, такая возможность тебе сейчас
представится.
засвистела скорость. Рукоятка пистолета в его руке стала скользкой
от пота.
груди свой розовый манипулятор, словно для пожатия, - как приятно
видеть вас здесь. Вы так редко оказываете нам честь.
темно-коричневой абсолютно незапоминающейся маской, на которой
выделялись только глаза, дорогие трансплантаты от "Никон" цвета
морской волны. Плечи Вейджа обтягивал пиджак из пуленепробиваемого
шелка, а запястья украшали простенькие платиновые браслеты. Его
сопровождали телохранители, два очень похожих друг на друга молодых
парня, с бугрящимися пересаженными мышцами на плечах и руках.
переполненную окурками пепельницу. - Мне здесь неприятности не
нужны. - Пепельница была из толстого пластика, на ее боку
красовалась реклама пива "Цингао". Рац с размаху грохнул ее о стол.
Во все стороны полетели осколки зеленого пластика и окурки
сигарет. - Я достаточно ясно выражаюсь?
желаешь попробовать этот трюк на мне?
навел на трио усмирительную полицейскую винтовку "Смит и Вессон",
применяемую обычно против демонстрантов. Ствол ружья, из проката
газетной толщины и обернутый километром стеклотканой ленты, был
достаточно просторен для того, чтобы в него можно было засунуть