закована и лежала без сознания, ты выиграла последнюю схватку. Пожалуйста,
дальше.
последовал допрос, прямой, затем под наркотиками, потом с применением
пыток.
Ты увидишь, что она увеличена, так как я нахожу обстоятельства необычайно
оскорбительными.
девственницей. Я могу вспомнить случаи в обычной жизни, которые были почти
настолько же неприятны. За исключением одного человека. Я не знаю его в
лицо, но я смогу узнать его. Мне он нужен! Мне он нужен так же, как дядя
Джим. Может быть, даже больше, потому что я хочу его немного наказать,
прежде чем дать ему умереть.
неприязнь является неприемлемой. Она уменьшает вероятность выживания.
меня изнасиловал; им приказали сделать это, исходя из глупой теории, что
меня после этого будет легче допрашивать. Но этой свинье нужно помыться,
вылечить зубы, и он должен их чистить и полоскать рот. И кто-то должен
сказать ему, что бить женщину, с которой он только что совокуплялся,
неприлично. Я не знаю его в лицо, но я знаю его голос, запах, телосложение
и кличку. Рокс или Роки.
чтобы убедиться. Requiescat in pace.
знаю...
нападение на ферму, потому что Джим Пруфит отключил всю энергию как раз
перед началом атаки. Поэтому у нас было только личное оружие тех немногих,
кто носит его на ферме, а большинство не имело ничего, кроме собственных
рук. Я отдал приказ на эвакуацию, и большинство из нас скрылось через
туннель, вырытый и замаскированный во время переоборудования дома. Я
скорблю и горжусь тем, что трое наших лучших людей, те трое, кто был
вооружен, когда на нас напали, вызвались сыграть Горация на мосту. Я знаю,
что они погибли, потому что я держал туннель открытым, пока не определил
по звуку, что в него вошли преследователи. Потом я его взорвал.
организовать контратаку, особенно на поиски достаточного числа машин. В
принципе, мы могли бы атаковать и без них, но нам нужна была хотя бы одна,
чтобы вывезти тебя.
арьергард. Аппаратура для слежки. Фрайдэй, все, что сделали с тобой, что
сделала ты, все, что ты говорила и что говорили тебе, было перехвачено и
записано. Я не мог следить за передачей лично - я был занят подготовкой
контратаки - но самое важное прокрутили для меня, как только у меня
появилось время. Позволь мне добавить, что я горжусь тобой.
ты закована, а также сколько человек в доме, где они, когда они
успокоились и кто не ложился спать. Вся информация передавалась на
командную машину, и я знал, что происходит в доме, до самого начала атаки.
Мы напали - то есть, они напали - наши люди. Я не вожу людей в атаку,
ковыляя на костылях; у меня в руках дирижерская палочка. Наши люди напали
на дом, вошли внутрь, четыре специально назначенных человека подобрали
тебя - у одного из них в руках были только кусачки - и через три минуты
одиннадцать секунд все были снаружи. Потом мы подожгли дом.
никогда не смогли бы пользоваться этим домом снова. Мы сожгли дом, и тем
самым уничтожили множество секретных и полусекретных приборов. Но, что
самое важное, уничтожив здание, мы быстро избавились от тех, кто узнал его
секреты. Наш кордон был на месте до того, как мы использовали
зажигательные средства, а потом все, кто пытался выйти из дома, были
убиты.
подпалили ногу, когда он пытался выйти через восточную дверь. Он двинулся
назад, передумал, снова попытался бежать, упал и оказался в ловушке. Судя
по звукам, которые он издавал, смерть его не была тихой, будь уверена.
я не имела в виду, что сожгу его живьем или сделаю что-то настолько же
ужасное.
конюшню, он бы умер как все остальные... быстро, от луча лазера. Стреляли
без предупреждения, потому что пленных мы не брали.
моя Фрайдэй, ты не знаешь, какая была эмоциональная атмосфера. Все слышали
записи, по крайней мере изнасилования и третьего допроса, с пытками. Наши
ребята и девочки не брали бы пленных, даже если бы я приказал. Но я и не
пытался. Я хочу, чтобы ты знала о том глубоком уважении, которое питают к
тебе твои коллеги. В том числе и те, кто никогда тебя не встречал и вряд
ли когда-нибудь встретит.
завтра. Теперь ты должна отдыхать. Сейчас придет медсестра, которая
поможет тебе уснуть. Спи и поправляйся.
радости. "Глубокое уважение". Если вы никогда не были одним из них и
никогда не сможете стать, подобные слова значат все. Они меня так
согревали, что я не особенно переживала из-за того, что я не человек.
приходил ко мне.
оставаться в терапии. Я уже через четыре дня почувствовала, что могу
отправляться домой или на работу. Хотя у меня пока не было желания
ввязываться в драки, я могла заниматься легкой работой - или поехать в
Новую Зеландию, как собиралась с самого начала. Все мои болячки заживали.
переломы левых малой и большой берцовых костей, множественные переломы
костей правой стопы и трех пальцев левой, трещина в черепе без осложнений,
и (противно, но на работоспособности не скажется) отрезанный сосок правой
груди.
остальное, должно быть, случилось, когда меня что-то отвлекло.
шесть недель.
мне сказал доктор Красный.
исполнении служебных обязанностей, он будет излечен настолько, насколько
позволяет медицинское искусство. Кроме этой нашей обычной политики, в
твоем случае есть еще одна самодостаточная причина. Каждый из нас имеет
моральную обязанность сохранять и защищать красоту в этом мире. У тебя
удивительно хорошее тело; нанесенный ему ущерб прискорбен. Оно снова
должно быть в полном порядке.
емкостях я держать не собираюсь. А тому, кто будет со мной в постели,
будет все равно.
придется кормить грудью. Но работающая грудь эстетически совершенно
отлична от построенной хирургическим путем имитации. Этот гипотетический
партнер, может быть, не узнает... но ты будешь знать, и буду знать я. Нет,
моя дорогая. Ты будешь, как прежде, совершенна.
эстетики.
еще лучше. Следующий наш спор касался переподготовки, в которой, по моему
мнению, я нуждалась, чтобы исправить мой чересчур быстрый рефлекс
убийства. Когда я снова затронула эту тему, босс посмотрел на меня так,
будто ему принесли суп с мухой.
совершала убийства, о которых я не знаю?
как стала работать на вас. И я сообщала вам обо всех своих действиях.
Афанасьев Роман
Орлов Алекс
Володихин Дмитрий
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Шилова Юлия