здорово. Божественно! Ну а теперь я побегу, а то ты из-за меня опоздаешь к
обеду.
мгновение ока.
вообще-то столь страстные поцелуи вполне могли оставить кое-какие следы!
ли я позаимствовать и его женщину? А она действительно его женщина? Кто
знает! Во всяком случае не я. Был ли он развратником и бабником? Или я
вломился в совершенно невинный, хотя и несколько опрометчивый роман?
на две палубы вниз и снова идешь в сторону кормы - так было указано на
пароходных планах буклета.
я, но с меню под мышкой, был, вероятно, старшим официантом или главным
стюардом столового салона. Он подтвердил мою догадку, улыбнувшись широко и
профессионально.
столиками? Где я должен сидеть? (Хватайте быка за рога, и в худшем случае
вы хотя бы удивите его.)
столиком. А сегодня капитан просит вас пожаловать за его стол.
начал было усаживать по правую руку капитана, но капитан встал и принялся
аплодировать. Все, кто сидел за этим столом, последовали его примеру, к
ним присоединились остальные, собравшиеся в большом зале, которые, как мне
показалось, стоя приветствовали меня. Кое-где даже звучали восторженные
выкрики.
Грэхем выкинул тот же глупый номер, что и я (тем не менее неясность, было
ли нас двое или я был в единственном числе, все же оставалась; этот вопрос
я решил отложить в самый долгий ящик).
[крепкий алкогольный напиток, настоянный на различных пряностях, в том
числе на лакрице] на пустой желудок, особенно если вы, подобно мне,
воспитаны в духе трезвости.
слышать, что скандинавы, насыщая свою кровь этанолом, делают ее похожей на
антифриз, чтобы легче переносить долгие суровые зимы, а потому они плохо
понимают людей, которым от крепких напитков делается нехорошо. Кроме того,
никто за руки меня не держал, никто не зажимал мне ноздри, никто насильно
не лил мне спирт в глотку. Последнее проделал я сам.
по-человечески понятен и извинителен. Грех может быть прощен, но отнюдь не
с легкостью. Прощение еще надо заслужить. А потому грешнику надлежит
выстрадать свое искушение.
что они называются похмельем.
утверждал, что человеку никогда не бывать трезвенником, если он не пройдет
полного курса пьянства, ибо иначе, ежели соблазн встанет на его пути, он
не будет знать, как с этим самым соблазном управиться.
положения дяди Эда. В нашем доме на него всегда смотрели как на источник
неприятностей, и, если бы он не был маминым братом, отец не пустил бы его
даже на порог. Да его и так никогда не уговаривали погостить подольше и не
упрашивали вернуться поскорее.
Стаканы, из которых пьют этот напиток, невелики; их скорее можно назвать
маленькими, в этом-то и скрыта главная опасность.
глаза и сказал:
и выплеснул содержимое стакана в рот.
опрокинул свой стакан так же лихо, как капитан.
определенные обязанности - "если живешь в Риме..." [крылатое выражение:
"Если живешь в Риме, поступай как римлянин"] и так далее. Но истина в том,
что у меня просто не хватило настоящей силы воли, чтобы отказаться. Я
сказал себе: "Такой маленький стаканчик не может повредить" - и осушил его
одним глотком.
холодный как лед глоток, оставивший после себя острый привкус пряностей,
среди которых выделялась лакрица. Я не знал, что именно пью, и не был даже
уверен, что это алкоголь. Во всяком случае, мне он таковым не показался.
капитана налил мне еще стаканчик шнапса. Я уже собрался приняться за еду -
восхитительные датские закуски из тех, что обычно входят в ассортимент
smorgasbord [особая сервировка холодных закусок (так называемый шведский
стол)], - когда кто-то дотронулся до моего плеча.
жизнь в запутанную головоломку, особо далеко в данном случае не пошел.
Джеральд Фортескью, например, теперь стал Джереми Форсайтом. Несмотря на
мелкие изменения, я без труда узнал каждого из них, а новые имена были
достаточно сходны со старыми - показатель того, что кто-то или что-то
продолжает свой розыгрыш.
Хергенсхаймер? В звучании имени Хергенсхаймер есть особое достоинство, я
бы сказал, в нем слышны отголоски известного величия. А Грэхем - имечко
так себе.)
Пит с радостью признаем это. Вот три тысячи, которые мы вам должны, и... -
он протянул руку, которую до сих пор держал за спиной; в ней оказалась
здоровенная бутылка, - вот самое лучшее шампанское, какое только есть на
пароходе, как знак нашего уважения.
наполняя стаканы всех сидевших. Но еще до этого обнаружилось, что я снова
стою и трижды под возгласы "Skal!" опустошаю стаканчики аквавита - по
одному за здоровье каждого проигравшего, - а в другом кулаке сжимаю три
тысячи долларов (долларов Соединенных Штатов Северной Америки). У меня не
было времени разбираться, почему три сотни вдруг превратились в три
тысячи, что, впрочем, было не более странно, чем то, что случилось с
"Конунгом Кнутом". Вернее, с его обоими воплощениями. Да и мои способности
удивляться к этому времени почти иссякли.
Форсайта и его компании, но все трое отказались на том основании, что жены
и соседи по столам ждут их возвращения. Да и у нас места маловато. Для
капитана Хансена все это не имело ни малейшего значения. Он был настоящий
викинг, величиной чуть меньше дома: дай ему молот, и он вполне сойдет за
Тора [в скандинавской мифологии бог грома и бури; атрибутом Тора является
боевой молот] - мышцы у него были даже там, где у обычных мужчин их
отродясь не бывает. Так что с ним особенно не поспоришь.
своим столам и кончат обед, но сначала присоединятся к капитану и ко мне и
вознесут благодарность Седраху, Мисаху и Авденаго [три иудейских отрока,
брошенные Навуходоносором в огненную печь за отказ поклоняться золотому
истукану и чудесным образом оставшиеся невредимыми (библ.)] -
ангелам-хранителям нашего доброго друга Алека. И весь наш стол, как один
человек, будет участвовать в этом...
в невероятном количестве.
считать. Именно в этом месте я потерял счет выпитому. Ко мне стало
возвращаться то отупение, которое я ощутил на половине пути через огненную
яму.
знаку капитана, добавил к первой бутылке новые. Снова пришла моя очередь
произносить тосты, - я рассыпался в комплиментах трем проигравшим, после
чего все выпили за капитана Хансена и за добрую посудину "Конунг Кнут".
выпили вместе с ним; тогда я счел необходимым предложить тост за датскую