всегда вежливо и обстоятельно.
начали открыто беседовать, спорить, искать ответы на возникающие вопросы:
почему свиноподобные постоянно совершенствуют некоторые странные формы
поведения, что кроется за некоторыми их случайно оброненными фразами,
почему они до сих пор столь сверхъестественно непостижимы. А так как наука
о свиноподобных была относительно молода, у Новинха не заняло много
времени ее изучение; и вскоре она стала вполне грамотна в этой области и
могла выдвигать пусть не столь блестящие, но свои гипотезы.
Лайбо, всегдашняя сдержанность, делали его робким. Поэтому Пайпо все время
убеждал его больше общаться. Замкнутость Новинхи оказалась скорее
вынужденной, чем глубокой. Поэтому общность интересов в изучении
свиноподобных преодолела все преграды и сблизила молодых людей. Ну кто
еще, кроме Пайпо, мог понять их споры, разделить их взгляды.
развеселили других луситанцев. Подражая свиноподобным, которые дают имена
каждому дереву в лесу, Лайбо шутливо назвал свою мебель на станции
зенадоров подобными именами и периодически объявлял, какая из вещей
находится в плохом настроении, и которую не следует тревожить.
ним с почти религиозным почтением; Новинха написала серию шутливых отчетов
о воображаемой свинке-женщине, назвав ее Преподобная Мать, и изобразив ее
шумливой и требовательной.
настоящий страх, что они вот-вот нарушат заповедь Звездного Конгресса -
положат начало коренным изменениям в жизни сообщества свиноподобных.
Конечно, все началось с Рутера. Рутер, который упорно продолжал задавать
провоцирующие, немыслимые вопросы, например:
принесет почестей убийство Маленьких Некто.
Маленьких Некто, но он отлично знал, что Рутер имел в виду другое, задавая
вопрос.
концепцией войны. Теперь уже несколько дней Лайбо и Новинха горячо
спорили: означает ли вопрос Рутера, что свиноподобные рассматривают войны
как желаемое явление или просто как неизбежность. Еще один битик
информации от Рутера, чем-то он важен, а чем-то нет - таких накопилось
много, и значение каждого пока не поддавалось измерению. Рутер сам по себе
был доказательством мудрости политики запрета вопросов, затрагивающих
человеческие ожидания, его деятельность. Вопросы Рутера давали гораздо
больше ответов, чем сами ответы на заранее составленные Пайпо вопросы.
предположение, высказанное по секрету Лайбо, пока Пайпо изучал, каким
образом построен бревенчатый дом.
жив. Ваши женщины слишком глупы, чтобы понять как он умен.
если бы женщины были сообразительней, они бы убили Пайпо? Разговор об
убийстве взволновал его - тема была слишком серьезна, и Лайбо не знал как
в одиночку провести его покорректней. Тем не менее Лайбо не стал звать
Пайпо, раз Рутер захотел обсудить эту тему в его отсутствии.
разрешили мне спросить тебя. Ваши женщины не замечают мудрости Пайпо. Это
правда?
волосы. Лайбо должен был хоть что-то ответить:
Рутер. Затем он окаменел и громко добавил: - Вы - кабры!
чем-то потрясен и очень взволнован. Однако, Пайпо даже не мог предположить
о чем идет речь, поэтому не знал, как помочь? Все что он знал, это то, что
Рутер когда-то говорил о людях - по крайней мере Пайпо и Лайбо - что они
похожи на больших зверей, стадом пасущихся в прерии. Пайпо не мог даже
сказать был ли Рутер рассержен или счастлив.
женщины не выбирают вашего будущего. Вы все решаете. Как в бою, только
каждый день!
порквинхи лишены эмоций, как пни. Пайпо ждал дальнейших событий. Было
ясно, Лайбо так напуган странной выходкой Рутера, что вообще не может
говорить. В данном случае Пайпо ничего не оставалось как сказать правду.
Это была относительно очевидная, житейская информация. Его действия шли в
разрез с законами Конгресса Звездных Путей, но не отвечать на вопрос было
еще опаснее, поэтому Пайпо решил рискнуть.
- сказал Пайпо. - У нас никто не решает за другого.
свистя и улюлюкая. Они подняли и потащили его в лес. Пайпо попытался
последовать за ними, но двое свиноподобных остановили его и закачали
головами. Этот человеческий жест они усвоили много лет назад, но у
свиноподобных он приобрел более глубокий смысл. Он категорически запрещал
Пайпо идти следом. Они шли к женщинам, а это было единственным местом,
куда им запрещали ходить.
глупые.
твою маму.
стоило вам переступить границу ее владений, как вы тут же оказывались
объектом ее нравоучений. Рассмеявшись, Лайбо почувствовал, что какая-то
мысль ускользнула, стерлась что-то очень важное - о чем же был разговор?
Лайбо забыл детали, а вскоре забыл и о том, что хотел что-то восстановить,
вспомнить.
часть ритуального обряда. Удары были не часты, как будто тяжелыми палками
били в огромный барабан. Казалось, что зловещее празднество будет длиться
вечно. Лайбо и Пайпо размышляли, повлияет ли пример равенства полов в
человеческом обществе на свиноподобных, даст ли самцам надежду на
демократию.
свинок, - мрачно произнес Пайпо. - Если мы обнаружим отклонения в
поведении, я немедленно пошлю сообщение в Конгресс, а Конгресс, вероятнее
всего, свернет работу на какое-то время. Возможно, на долгие годы. Да,
добросовестные отчеты о работе дадут основания Конгрессу для запрещения
исследований вообще. Эта мысль казалась достаточно трезвой.
городок от холмов, ведущих в леса свиноподобных. Так как Пайпо и Лайбо
снова и снова убеждали себя, что никто из них не откажется от
достигнутого, Новинха шла впереди и первой дошла до калитки, заметив
небольшой участок свежевырытой красной земли метрах в тридцати от калитки.
разведку. Он остановился у края земельной полоски и вдруг обмяк и рухнул
на землю. Увидев это, Пайпо остолбенел, а Новинха, испугавшись за Лайбо,
нарушив все распоряжения, выскочила из калитки. Лайбо стоял на коленях,
запрокинув голову, он рвал кудрявые волосы и рыдал от отчаяния.
каждый орган был аккуратно отделен. Даже сухожилия, волосы были вытащены
из конечностей и симметрично разложены на сухой земле. Все, что когда-то
было единым целым - теперь было разделено на части.
укачивала его, стараясь успокоить. Пайпо взял кинокамеру и обстоятельно,
со всех углов, заснял ужасную картину, чтобы в последствии компьютер мог
проанализировать детали.
успокоившись. Но и теперь он произносил слова очень медленно, отчетливо,
словно говорил с иностранцем, плохо понимающим язык. - Столько много крови
на земле, след тянется издалека - его сердце еще билось, когда они
вскрывали его.
"Что говорил Рутер о женщинах? Они решают, когда мужчина должен умереть.
Он говорил мне это, а я..." - Он прервал себя. Конечно же, он ничего не
мог предпринять. Закон требовал, чтобы он не вмешивался. Теперь он
ненавидел законы. Если законы допускают такое, такие законы бессмысленны.
Рутер был личностью. Мы не должны были допустить такого произвола над
личностью.
что-либо очевидное, так это их любовь к деревьям. Видите?
проросло семечко.