сопоставлений.
способность не приносит микробу выгоды в естественных условиях, при
которых нет причин стараться невидимым для электронных микроскопов. Нет
причин вырабатывать такое свойство - естественным путем, конечно. Что же
здесь происходит?
девушка. - Мы их не посадили, предупредили о карантине, и транспорт
неразгруженным отправился домой.
половины появились симптомы болезни. Корабль сел на собственных
двигателях, потому что некому было управлять решеткой.
появление в городе экипажа корабля. В городе, где люди умирали, так еще и
не пожив по-настоящему на новой планете. Средства связи работали отлично,
и бежавшие из города и те, кто там оставался, видели посадку на экранах
собственных визифонов, работавших через экраны диспетчерской башни
космопорта.
Видиоэкраны в диспетчерской тут же выключились, и больше связаться с
космопортом не удалось. Отрезанные друг от друга в дальних поселках и
городских квартирах, уцелевшие колонисты обменивались посланиями отчаянной
надежды, что это все-таки врачи. Потом прилетевшие появились в комнате
одного из тех, кто как раз вел разговор. Визифон остался включенным, когда
владелец открыл пришельцам дверь. Он из радостно приветствовал: он считал
их исследователями, прилетевшими найти причину болезни и ее уничтожить.
Как хладнокровно убили их друга и всех, кто еще был в живых из его семьи.
группками по два-три человека в разных местах города, начали тут же
сообщать через визифоны. Людей охватил ужас. Может быть, произошла ошибка?
Может быть, преступление совершено по воле отдельных лиц, а не командира
корабля? Едва ли это могло быть ошибкой. Какой бы чудовищной не казалась
идея, но болезнь на Марисе-3, очевидно, решили прекратить тем же способом,
каким боролись с эпизоотиями: зараженных уничтожат и предотвратят
распространение болезни.
неопровержимых доказательств. С наступлением ночи была отключена городская
энергосеть, визифоны перестали работать. Закаты на Марисе исключительно
красивы и спокойны, но теперь над городом нависла буквально мертвая
тишина, и лишь иногда из пустоты черных окон доносился стон умирающих.
темноты. Они бежали в одиночку и группами. Некоторые вели и несли членов
семьи, тех, кто уже сам не мог идти. Они помогали женам, мужьям, родителям
и детям выбраться на открытую местность, но побег не мог спасти им жизнь.
Он только предотвращал жестокое убийство. Обреченным это почему-то
казались выходом из положения.
хочу узнать, как это было с вами. Когда началась болезнь? Что могло
послужить причиной...
стараюсь собрать побольше.
окружающему. Она старалась не поддаваться унынию, но апатия с каждым днем
усиливалась. Все большее утомление приходило стоило лишь попытаться что-то
делать. Но никаких неприятных ощущений она не испытывала, ни голода, на
жажды, просто чтобы вспомнить о необходимости что-то делать, приходилось
напрягать волю.
человек испытывает, например, на большой высоте, в разряженной атмосфере,
в негерметизированном флаере с отключенным кислородным питанием. Только
здесь процесс был бесконечно более длительным, растянувшимся на недели. Но
конец - тот же.
несколько дней и я смогу что-то делать и думать, только прилагая все силы.
И с каждым днем будет все труднее жить. А потом я перестану питаться.
перематывавшие многоканальную ленту.
с помощью рычажка. Для удобства имелся ствол и приклад с рукоятью. Таким
арбалетом удобно было удобно целиться.
нет надежды. Ким сильнее остальных, он зарядил этот арбалет. Он из
коллекции Кима.
отвечала. В группе было одиннадцать человек. Двое уже умерли. Трое впали в
кому. Есть они не могли, кормить их было невозможно, и они медленно
умирали. Больше всего сил оставалось у Кима Уолпола. Он пробрался в город,
вернулся с оружием. Он стал лидером группы и продолжал оставаться самым
сильным и - как считала Хелен - самым умным из них.
считали их колонисты - не собирались оставлять их в покое. Из города
посылались отряды охотников, выискивавших еще живых колонистов и
приканчивавших их на месте.
уничтожить заразу. Они не хотят ждать. Какой ужас - приходится защищать
собственное право на естественную смерть! Поэтому я и выстрелила в вас.
помогали друг другу избежать насильственной смерти. Под покровом ночи они
собирались в одном месте, и те, у кого еще были силы, делали, что могли,
для остальных. Днем они прятались в одиночных "норах", разбросанных на
порядочном расстоянии друг от друга. Если бы нашли одного, остальные
избежали бы бесчестия смерти. Других мотивов поведения уже не оставалось,
что говорило о традициях, достойных уважения в глазах Кэлхауна: такие люди
должны кое-что знать о науке вероятности поведения, только называть эту
науку они будут "этикой". Те, кто их убивал, захватчики, были людьми
другого сорта, и они, очевидно, прибыли из совсем другого мира.
час несколько приуныл. Кэлхаун проверил дыхание, частоту пульса.
Мургатройд уже реагирует на зараженную кровь. И я хочу поговорить с
остальными из вашей группы.
делать ее утомляла, но она мужественно, хотя и медленно, пошла к холму.
Кэлхаун подобрал забавное допотопное оружие, взвел пружину, вставил на
место стрелу и пошел за Хелен. В арьергарде бежал Мургатройд.
нужно было отдохнуть, но она опасалась опускаться на траву - подниматься
потом будет слишком тяжело.
даже при ее стройной фигуре она весила бы гораздо больше, если бы не
заболела. Кэлхаун без труда нес ее и антикварное оружие.
невысокий холм, спустились в довольно глубокий овраг, пробились через
густой кустарник и вышли на полянку. Здесь стояло несколько примитивных
хижин: навесов из листьев на шестах. Для постоянного жилья навесы и не
предназначались - они стали кратковременным укрытием для несчастных,
которые хотели спокойно здесь умереть.
были устроены постели из листьев, а на листьях лежали мертвецы, очевидно,
те, что впали в перманентную кому. Но имелось одно отличие. Кэлхаун
положил Хелен на землю так, чтобы девушка ничего не увидела, сказав: "Не
двигайтесь, лежите тихо и не поворачивайтесь", - пошел к шалашам, чтобы
проверить ужасную догадку.
к своей профессии, которая заключалась в борьбе со смертью. Конечно, ему
приходилось проигрывать и он принимал неизбежность поражения в этой
борьбе, как и любой другой врач. Но на его месте любой медик пришел бы в
ярость при виде людей, которые могли бы стать его пациентами, но теперь
лежали с перерезанными глотками.
больных. Наверное, сейчас они ищут остальных.
отыскались несколько глубоких отпечатков подошв. Кэлхаун поставил ногу
рядом с отпечатком, нажал всем телом - отпечаток получился не такой
глубокий. Значит, здесь прошел человек, весивший больше Кэлхауна. Значит,
он не был из группы заболевших таинственной чумой.
поляну.