пытавшийся покуситься на целостность его драгоценного тела. Он попытался
пнуть стражей, но потерпел полное фиаско - их стальная хватка парализовала
движения, и вместо запланированного удара получилось нелепое дерганье
ногами. Один из воинов осклабился:
ему еще раз?
поблагодарит его владетеля за кров и пищу.
голозадый, похоже, даже собственные портки проиграл в кости!
швырнули странника на вонючую солому.
захлопнул решетчатую дверцу.
дорогой серебристой древесины. На крышке ларца - неведомые руны и искусно
вырезанный полумесяц в сплетении дубовых ветвей. Пальцы оглаживают крышку,
вынимают маленькую фигурку из воска, изображающую могучего воина с резкими
чертами лица. Чем-то неуловимым - разрезом ли глаз, линией губ или формой
черепа - он отличается от людей этого мира. Пальцы бережно ласкают
колдовской амулет, укладывают на чистую полотняную тряпицу, затем неспешным
заученным движением ставят рядом темную склянку с дымящимся зельем.
Обмакивают высохшую дубовую веточку в варево и начинают мазать им восковую
головку. "Он вернулся..." - шепчут пухлые надкусанные губы и монотонным
речитативом заводят древние заклинания.
камера напоминала клетку в зоопарке: передней стены у нее не было, ее
заменяла прочная решетка, сработанная из прутьев толщиной в руку взрослого
мужчины. Это давало определенные шансы; какие - еще не было ясно. Он бросил
взгляд на ноги - сапоги исчезли. Внезапно ярость охватила его. Нет, не
только потому, что его треснули по голове и бросили в этот вонючий подвал,
на перепревшую солому; и не потому, что его тащили волоком до гнусного
каземата, словно баранью тушу... Нет, не только! У него подло украли вещь -
вещь, которую он уже считал своей, - а этого Ричард Блейд стерпеть не мог.
Любой предмет, принадлежавший ему, будь то меч, сапоги, собака или женщина,
не мог без его ведома и желания перейти в собственность другого. Видно,
подумал странник, этот мир разболтался в его отсутствие. Но ничего! Стоит
напомнить ему, кто он такой, и научить уважать право собственности!
Впрочем, местные кретины связали ему руки перед грудью, а опыт подсказывал
Блейду, что в камере всегда отыщется какая-нибудь безделица, способная
послужить во благо отринутых судьбой.
масляная лампа, источавшая скверный запах рыбьего жира. Блейд порадовался,
что жители этого мира не отличались высоким ростом. Источник света
располагался достаточно высоко для того, чтобы его мог достать обычный
узник, но строители темницы явно не рассчитывали на шестифутовых гостей.
Странник приподнялся на цыпочки и, преодолевая тошноту от усилившейся вони,
попытался зубами дотянуться до металлической скобы, на которой крепился этот
варварский светильник. С третьей попытки ему это удалось, но нестерпимый жар
опалил ресницы, и Блейд, разжав зубы, не удержал свою добычу. Лампа
покатилась по полу, забрызгивая каменную кладку раскаленным маслом, и,
зашипев, погасла. Теперь он остался в темноте - камеру освещал лишь факел в
конце коридора, а его света хватало лишь на то, чтобы не потерять
ориентацию.
остановился на медном крюке, вмурованном в каменную стену. Несомненно,
подобное украшение служило для того, чтобы приковывать к нему беспокойных
постояльцев. Подойдя к стене, Блейд попробовал выдернуть его связанными
руками. Кисти слушались плохо, и проклятый крюк не пошевелился. Он утроил
усилия, предпринял еще несколько попыток, но тщетно. Тогда, обследовав свое
узилище снова, он обнаружил в углу глиняный кувшин, который был почти
погребен под грудой прелой соломы и незаметен с первого взгляда. Блейд пнул
его ногой, остро сожалея в этот момент, что лишился сапог. Посудина
хрустнула и рассыпалась на куски. Опустившись на колени и выбрав осколок,
показавшийся наиболее острым, странник принялся перепиливать веревку. Ему
чудилось, что прошла вечность, соленый пот капал на ресницы и жег глаза...
Потом - хлоп! - лопнуло одно волокно. Затем другое. Вскоре Блейд уже
массировал затекшие кисти.
хозяевами замка, доказав им, что он - нечто большее, чем нищий голодранец,
ночующий на морском берегу. Увы, торжественное явление в этот мир у него не
получилось. Конечно, было бы заманчиво возникнуть из пустоты прямо в тронном
зале, заняв место придворного чародея, или, на худой конец, прослыть
демоном, как в Киртане... Во всяком случае, валяться на соломе, провонявшей
мочой былых постояльцев, он не собирался. Это было бы недостойно его!
Недостойно Айдена, недостойно Британии, его родного Альбиона!
никак не мог вспомнить. Какое-то ключевое слово, произнесенное стражем на
берегу...
Конечно же, Альба!!!
где-то на дне сознания, обрушились стремительной горной лавиной. Ну конечно
же - Альба! Его первое странствие! Бронзовый топор... Айскалп, Дробитель
Черепов... Похотливые ласки королевы Беаты... Друсы, терзающие плоть своих
жертв... Зловонные оскаленные пасти огромных медведей... Запах пота, крови и
отравленный кинжал в спине... Поверженный Геторикс, удушенный собственной
бородой... Сладковатый запах шипра... Талин...
страшно; все эти десятилетия он прожил так, как будто Альбы вообще не было в
его судьбе. Проклятый компьютер почти начисто лишил его памяти об этом
странствии... Талин! Он нахмурился. Есть что-то очень важное, что-то такое,
что заставило его вернуться сюда...
Блейд почему-то надеялся, что это мальчик. Сын! Его и Талин...
во всю силу могучих легких: "Йо-х-о-о-о-о!!!"
стали такими отчетливыми, что, казалось, затмили четверть века странствий.
На мгновение он забыл, что является Ричардом Блейдом; помнилось только, что
он - принц Лондонский, вождь орд Геторикса, владетель бронзового топора. Он
помнил все так отчетливо, словно это случилось вчера. Вчера... Странник
задумался, пытаясь воскресить в памяти слова Хейджа. Хейджа? Кто этот Хейдж?
Какое нелепое, неправдоподобное имя... Сколько же лет прошло с тех пор?..
светильник погас, разразился потоком брани:
Я все расскажу сотнику, и он прикажет нарезать из твоей шкуры ремней, а
внутренности скормить псам! Проклятье Тунора на твою голову, ублюдок!
понял это, но не спешил разделаться со своим разъярившимся тюремщиком.
Дождавшись паузы, он негромко произнес:
полутьме, остановился на останках кувшина, и ярость от нового открытия
заставила стража вздрогнуть. - Э-э-э, я вижу, ты еще разбил кувшин с водой,
голодранец! Ну, тебе же хуже! Нового не получишь и через неделю будешь
хлебать собственную мочу! А в наказание не будешь жрать два дня. А это тебе
за собаку... - Воин с силой ткнул древком копья в лицо Блейду.
размозжить стражнику голову:
трудом шевеля разбитыми губами.
Только зачем тебе это знать, бродяга? Жизнь твоя не стоит и скила. Через
пару недель мы продадим тебя на галеру, клянусь задницей Тунора! Там тебя
научать уважать благородных господ, дерьмо серва...
руками за решетку. - Я хочу видеть его!
костяшкам пальцев узника. - Ну! Отойди от решетки! - заорал он. - Если
благородный эрл будет встречаться с голозадой падалью, то у него не хватит
времени на другие дела! Ты хочешь взглянуть на благородного господина? Ну,
так я сам отрежу тебе голову, набью ее соломой и отнесу на блюде хозяину!
Ему будет забавно поглядеть, как псы станут грызться из-за твоей вонючей
головы...
вояку, и он решил расщедриться еще на пару теплых слов, подманивая его
поближе: