мне попадались на улицах люди с какими-нибудь дефектами. Ни инвалидных
колясок, ни недоразвитых детей.
отклонения, которые можно обнаружить, устраняются еще до рождения.
можно назвать жизнью растительное существование.)
заметна. Понаблюдай за ним как-нибудь в большой группе людей, а не только
среди друзей. Не случайно на Барраяре так высок уровень самоубийств среди
комиссованных солдат.
по-прежнему относятся к этому именно так.
бесполезных...
заворачиваю за угол и натыкаюсь на очередной кошмар вроде этого.
контакт с галактической цивилизацией. В Период Изоляции мы потеряли не
только технологию. Ее-то мы быстро наверстали, натянули, как чужое пальто.
Но под ним мы еще местами чертовски голые. Прожив на свете сорок четыре
года, я лишь теперь начинаю понимать, насколько голые.
Форкосиган скрылся в библиотеке. А уже ближе к ночи прибыл из своего
поместья старый граф Петер Форкосиган, чтобы присутствовать на завтрашнем
заседании Совета.
Корделия, помогая свекру снять куртку.
лет он нахватался каких-то странных радикальных взглядов. Не будь Эйрел
моим сыном, черта с два я бы его поддержал, - проворчал граф, но его
изрезанное морщинами лицо сияло гордостью.
политических взглядов Эйрела Форкосигана.
остановиться. А пройдет несколько лет, и он обнаружит, что оседлал тигра.
- Граф мрачно покачал головой. - Ну ладно, девочка моя, сядем. И расскажи
мне, как ты себя чувствуешь. Выглядишь ты хорошо. У тебя все в порядке?
Корделия чувствовала, что беременность повысила ее статус от терпимой
причуды Эйрела до средоточия всех надежд и мечтаний старика. Устоять перед
этим простодушным преклонением было невозможно. Она никогда не смеялась
над свекром, но никаких иллюзий не питала.
реакцию, Корделия убедилась в первый же месяц их брака. В тот летний день
она нашла мужа у лодочного причала, где он возился с яхтой. Разложив
паруса, чтобы просушить их на солнце, адмирал хлюпал вокруг них мокрыми
ботинками.
вид, чтобы подразнить его, но невольно расплылась в улыбке. - Твой доктор
сказал, что это мальчик.
ее на руки и закружил.
расхохотались.
барраярский отец семейства при известии о новой веточке его родословного
древа. Отец, бедняга, уже столько лет страдал в убеждении, что наш род
закончится на мне.
какую жену я приволоку домой, - лишь бы она могла родить. Думаешь, я
преувеличиваю? - добавил он в ответ на ее смех. - Подожди, сама увидишь.
Корделия.
Его называют в честь обоих дедов. Первое имя - по отцовской линии, второе
- по материнской.
время приходится ставить даты у этих повторяющихся имен, чтобы хоть как-то
за ними уследить. Петер Майлз. Гм. Ну, наверное, я смогу к этому
привыкнуть. Я думала... о другом.
определенном настроении муж боится щекотки сильнее, чем она. Она
хорошенько ему отомстила, и бой кончился смехом - оба лежали на траве.
ему встать.
игнорировал ее жест. (Поначалу она страшно возмущалась, узнав, что Эйрел
находится под постоянным надзором службы безопасности, но потом привыкла,
сочтя, что это естественная плата за его участие в тайной и смертоносной
политической игре, прикрытием для которой стала вся эскобарская война.)
с ним старые знакомые - ведь они столько знают про нас с тобой...
разговор, который они сейчас вели? Установлены ли прослушивающие
устройства в их спальне?
адмирал. - Они не едят и не пьют ничего, кроме своего пайка.
Он, наверное, прекрасно загорел.
потом вдруг от него потребуется пять минут активнейших действий, от
которых зависят жизнь и смерть. И весь год им надо быть в постоянной
готовности к этим пяти минутам. Ужасное напряжение. Поэтому сам я всегда
предпочитаю атаку обороне.
тревожить. Я хочу сказать - ты ведь всего-навсего отставной офицер, живешь
в глуши. Таких опальных аристократов, как ты, должны быть сотни...
вдруг вскочил.
руку и увел в столовую, где принялся за еду, одновременно требуя от
невестки подробного отчета о самочувствии и потчуя ее свежайшими
деликатесами, привезенными из поместья. Она послушно ела виноград.
закрытых дверей библиотеки, Корделия услышала громкие голоса. Слова
разобрать ей не удалось, но тон был повышенный, и она остановилась, ощутив
внезапный укол тревоги.
все свои аргументы. Тяжелая дверь распахнулась, и оттуда гордо вышел
богато одетый мужчина. Через открытую дверь Корделия увидела мужа и графа
Фортелу. Адмирал был мрачнее тучи, а Фортела, высохший морщинистый
человечек с покрытой пигментными пятнами лысиной, окруженной венчиком
седых волос, кирпично покраснел от шеи до самой макушки.
которые выстроились позади него с невозмутимыми лицами. На вид ему можно
было дать лет сорок. Выпуклый лоб, упрямый подбородок, небольшие,
аккуратно подстриженные усы - лицо энергичное, но вполне заурядное, не
привлекающее внимания ни красотой, ни уродством. Однако сейчас все его
черты были искажены гневом. Увидев в холле графа Петера, человек замедлил
шаги и - с явной неохотой - вежливо кивнул в знак приветствия.