приятными воспоминаниями. Он представил высокого мужчину в униформе Эшеров
- серая куртка и темно-синие брюки с такими острыми складками, что можно
порезаться. Он всегда чувствовал себя ближе к Эдвину и Кэсс Бодейнам, чем
к собственным родителям.
был Бун. Он сказал, что папе хуже. Так ли это?
Бун объяснил вам, как сильно ваша матушка хочет, чтобы вы вернулись домой.
хочу, чтобы вы вернулись. Вы нужны ему.
нуждается больше, чем когда-либо.
могущественного клана Эшеров и, возможно, самый богатый человек Америки
лежит на смертном одре. Несмотря на то, что его чувства к этому человеку
представляли собой мучительный клубок, Рикс знал, что должен навестить
отца. Он попросил Эдвина встретить его в аэропорту и быстро повесил
трубку, чтобы не передумать. Он пробудет в Эшерленде несколько дней, не
больше, сказал он себе. Затем вернется в Атланту и приведет собственную
жизнь в порядок, найдет какой-нибудь сюжет и приступит к работе, чтобы
окончательно не загубить свою карьеру.
Он ожидал увидеть очередную мертвую крысу и с облегчением услышал
приказание убрать пластиковый скелет.
Эшерленда: темные леса его детства, где в подлеске, говорят, рыщут
кошмарные твари; горы, смутной громадой темнеющие на оранжевой полосе
неба; серые знамена облаков, венчающие верхушки гор, и Лоджия - непременно
появляется Лоджия - огромная, темная и тихая, как могила, хранящая свои
секреты.
сел, озаренный мрачным светом.
он ездил в Уэльс, ради которой рылся в генеалогической литературе от
Нью-Йорка до Атланты в поисках упоминаний об Эшерах в полузабытых записях.
Иногда ему казалось, что все получиться, если он действительно того
захочет, иногда - что тут чертовски много работы и все впустую.
тема и он в любом случае возвращается в Эшерленд. По его губам пробежала
улыбка; казалось, он услышал гневный крик Уолена за четыре тысячи миль.
Стоунз", который Бун сложил и оставил на кафеле. Когда он развернул его в
постели, крупный тарантул, аккуратно завернутый в журнал, выпал на его
грудь и стремглав метнулся вдоль плеч.
налетевший на него черной волной, загнал его в Тихую Комнату. При ее
закрытых дверях никто не мог слышать его вопли.
семью милями южнее Эшвилла, Рикс увидел в группе встречающих Эдвина
Бодейна. Высокого, ростом в шесть футов, аристократически худого, Эдвина
было трудно не заметить. Он по-детски улыбнулся и кинулся обнять Рикса,
который не преминул заметить, как изменилось лицо Эдвина, когда тот
обнаружил, как сильно постарел Рикс за последний год.
исполненным достоинства акцентом. - Вы выглядите...
поживает Кэсс?
- Он попытался забрать у Рикса сумку с одеждой, но тот только отмахнулся.
- У вас есть еще багаж?
солнечный и свежий. У тротуара стоял новенький лимузин, каштановый
"Линкольн Континенталь" с затемненными окнами, непроницаемыми для солнца.
Не одни только лошади были страстью Эшеров. Рикс погрузил багаж в обширный
багажник и сел на переднее сиденье, не считая нужным отделяться от Эдвина
плексигласом. Эдвин надел темные очки, и они тронулись, направляясь из
аэропорта к Голубым горам.
любимого рассказа Вашингтона Ирвинга "Легенда сонной лощины". Как бы
хорошо на нем ни сидела его серая спортивная куртка, ее рукава всегда были
коротки. Про его нос, похожий на клюв, Бун говорил, что на него можно
вешать шляпу. На квадратном лице с мягкими морщинами светились добрые
серо-голубые глаза. Под черной шоферской кепкой был высокий лоб,
увенчанный хрупкой шапкой белых волос. Его большие уши, истинный шедевр
плоти, опять вызывали ассоциации с бедным школьным учителем из рассказа
Ирвинга. Хотя ему было уже далеко за шестьдесят, в его глазах застыло
мечтательное выражение ребенка, который очень хочет сбежать с цирком. Он
был рожден чтобы служить Эшерам и продолжил древнюю традицию Бодейнов,
всегда бывших доверенными лицами у патриархов рода Эшеров. В серой
спортивной куртке с блестящими серебряными пуговицами и с серебряной
головой льва, эмблемой Эшеров, на нагрудном кармане, в темных, тщательно
выглаженных брюках, в черном галстуке и с оксфордской заколкой, Эдвин с
головы до пят выглядел мажордомом имения Эшеров.
способный организовать все что угодно, от простых домашних дел до банкета
на двести персон. Эдвин и Кэсс командовали маленькой армией горничных,
прачек, садовников, конюхов и поваров, хотя готовить для семьи Кэсс
предпочитала сама. Они подчинялись только Уолену Эшеру.
хорошо, что вы опять приехали домой! - Он слегка нахмурился и умерил свой
энтузиазм. - Конечно... Жаль, что вы вынуждены возвращаться при таких
обстоятельствах.
вижу, автомобиль новый. Только три тысячи миль на спидометре.
передвигаться. Сейчас он прикован к постели. Естественно, у него личная
сиделка. Миссис Паула Рейнольдс из Эшвилла.
лотки торговцев. Прямо за северо-восточной границей города стояло большое
бетонное сооружение, напоминающее бункер и занимающее почти двенадцать
акров дорогой земли. Оно было окружено унылой бетонной оградой с колючей
проволокой наверху. Окнами служили горизонтальные щели, напоминающие
бойницы, которые были расположены эквидистантно, начиная с крыши.
Автостоянка, переполненная машинами, занимала еще три акра. На фасаде
здания черными металлическими буквами было написано "Эшер армаментс", а
под этими буквами помельче "Основана в 1841". Это было самое уродливое
здание из всех, какие приходилось видеть Риксу. И каждый раз оно казалось
еще более отвратительным.
снарядами превратилась в четыре завода, носящие имя Эшеров, выпускающие
оружие и боеприпасы: в Эшвилле, в Вашингтоне, в Сан-Диего и в Бельгии, в
Брюсселе. "Дело", как это называлось в семье, поставляло в течение более
ста пятидесяти лет ружейный порох, огнестрельное оружие, динамит,
пластиковые бомбы и современные системы оружия для самых богатых