Чтение 6–й страницы книги ~Наказание для Джорджи~

уже почти втянувшиеся в тело, жалобно скребли по стенке ящика. Наконец он
влез туда целиком.

Один из горгонов торжественно закрыл за ним крышку и защелкнул ее на
замок, чтобы удостовериться, что она прилегает плотно. Потом он снова ее
открыл, и помог Джорджи выбраться из ящика. Все три горгона стали ритмично
покачивать "руками" и прочими конечностями. Альваресу показалось, что у
Джорджи стал очень самодовольный вид. У доктора появились дурные
предчувствия. Что он наделал?

- Что это все значит? - громко спросил Несельрод. - Они что, снимали
с него мерку для гроба? Или...

Доминик повернулся и сказал:

- Не думаю. Послушайте, вот что интересно. Помните, они назвали это
ящиком панга? Боюсь, что у них может существовать стандарт размера.
Понимаете, о чем я? Они меряют Джорджи, чтобы выяснить, не вышел ли он за
нижний предел стандартов... ээ... отношений панга.

- О господи! - воскликнул кто-то рядом.

Это был Урбен из семантической лаборатории. На него давно никто не
обращал внимания - с тех самых пор, как Джорджи научился говорить
по-английски. Он ошарашенно повернулся к Доминику.

- Вы что, не знаете, - спросил он с недоверием, - что слово, которое
мы переводим как "старейшины", дословно означает "самые маленькие"?
Господи ты боже мой!

- Не понимаю... - начал было Доминик, но тут раздался громкий голос
коменданта.

- Тихо! Прошу тишины! - возгласил он. - Наши друзья с седьмой планеты
хотят сделать сообщение. - Он повернулся к горгонам. - Прошу вас,
говорите.

Ко всеобщему удивлению слово взял Джорджи. Он что-то прошепелявил на
свистящем языке горгонов. Никто из людей не понял ни слова, за исключением
Урбена, который побледнел под искусственным загаром и принялся что-то
взволнованно бормотать себе под нос.

Когда Джорджи закончил речь, заговорил один из новоприбывших
горгонов.

- Наистарейшая особь, вы знать ее под именем Джорджи, хочет вам
сказать благодарность. Вы к нему сделали много доброты, когда он был
несмышленым юнцом.

- "Несмышленым юнцом", о господи! - вполголоса простонал Урбен. - Это
ведь самое грубое из тех соответствий, которые я предлагал. Кто только
составлял словарь? Переводчики хреновы! Да разве можно так издеваться над
семантикой? Дословно - "нескладная особь", но по смыслу, по смыслу...
"Толстый мальчишка", вот как бы я это перевел. А на дворовом жаргоне так и
вовсе - "жиртрест". Господи боже святый и все его архангелы!..

- Теперь, когда он есть стал старейший, - говорил тем временем
горгон, - Джорджи будет премного счастлив ответить вам добром на добро в
доступной юридически обоснованной форме....

- Что все это значит? - обиженно спросил Альварес. - И почему он сам
не может нам это сказать?

- Теперь это ниже его достоинства, - приглушенной скороговоркой
ответил Несельрод. - Тс-с!

- ...если, - сказал горгон, - вы сумеете дать старейшей особи,
узнанной под именем Джорджи, надлежащее наказание, как говорилось прежде.

Люди окаменели от неожиданности. Только Карвер резким щелчком открыл
наручный коммуникатор.

- Сколько у нас осталось времени до истечения поставленного горгонами
срока? - требовательно спросил он.

В наступившем молчании все напрягали слух, чтобы услышать слабый
голос из коммуникатора.

- Меньше получаса, сэр.

- Призываю собрание к порядку! - сказал Карвер, молотя кулаком по
столу.

Джорджи и два других горгона сидели напротив коменданта. Между ними
на столе красовался букет из настурций и папоротника. Букет должен был
символизировать то, что встреча носит официальный характер. На стороне
Карвера сидели Доминик, Урбен, Уомрас, Альварес, Несельрод, Келли и
Ритнер.

- Излагаю ситуацию, - агрессивно начал Карвер. - Этот горгон вдруг
оказался членом их правящего совета. Черт его знает, почему. Я не знаю. Да
и неважно. Суть вопроса в том, что он к нам дружественно настроен. Так что
наша миссия, можно сказать, выполнена... если нам удастся его наказать
должным образом. Если же нет - мы влипли по самые уши. Какие будут
предложения?

Доминик наклонил бритую голову к Альваресу.

- Доктор, у меня возникла мысль, - прошептал он. - Скажите, есть ли в
строении тела горгонов какая-нибудь особенность, которая радикально
отличает их от нас?

- Да конечно же, - угрюмо отозвался Альварес. - Сколько угодно. Они,
можно сказать...

Бросив на них убийственный взгляд, Карвер кивнул Ритнеру:

- Да?

- Ну, я тут подумал... Дыба не подошла, но у древних было еще одно
орудие пыток, называлось "железная дева". В него вела такая дверца с
шипами...

- Я вот что имел в виду, - сказал Доминик. - Есть ли что-то,
ограничивающее их максимальный размер? Какая-то причина, по которой им
опасно или невыгодно расти большими?

Альварес нахмурился и посмотрел на Несельрода, который придвинул свой
стул к ним поближе.

- Давление?.. - предположил Несельрод.

Доктора одинаковым жестом потерли подбородки и взглянули друг на
друга с искоркой профессионального любопытства в глазах.

- Ну, ну! - загорелся Доминик. - Так что там с давлением?

Карвер как раз спрашивал Ритнера:

- Сколько времени вам понадобится, чтобы построить этот механизм?

- Часов десять - одиннадцать.

- Слишком долго. Предложение отклоняется. Следующий!

- Фактически, - задумчиво сказал Несельрод, - горгоны представляют
собой одну-единственную клетку, наполненную коллоидным раствором. Раствор
находится под значительным осмотическим давлением. Чем больше они
вырастают, тем - при той же форме - сильнее давление. Если горгон вырастет
слишком большим, мне кажется, он...

- Лопнет! - в ужасе воскликнул Альварес.

Карвер разъяренно повернулся к ним.

- Джентльмены! Если бы вы хоть немного помогли мне, вместо того,
чтобы мешать... Уомрас, прошу вас.

- Я размышлял, сэр... если бы мы позволили ему превратиться в рыбу -
ну, как тогда, в бассейне, - и тут же быстро вытащили из воды... Может
быть...

- Не может, - трезво сказал Келли. - Он тогда превратился обратно за
пару секунд.

На горгонов никто не обращал внимания. Один из больших горгонов,
который все это время неотрывно глядел на букет в центре стола, внезапно
вытянул конечность, схватил цветы и сунул в ротовое отверстие. Джорджи
что-то резко просвистел на горгонском языке и отобрал у него цветы.
Большой горгон выглядел сконфуженным, но довольной розовой окраски не
утратил.

Зато Джорджи неожиданно и явственно посинел.

"Рука", в которой он сжимал букет, неуверенно дрогнула. Медленно,
словно это стоило ему больших усилий, Джорджи вернул помятые цветы в вазу.

Два других горгона обвили его конечностями. Спустя минуту Джорджи
пришел в себя, но синий оттенок в его коже остался.

- Что такое? - встрепенулся Карвер. - Мы все-таки что-то сделали? -
Он щелкнул крышкой коммуникатора. - Осталось еще десять минут до окончания
срока, значит...

- Ты посинел потому, что мы тебя наказали, Джорджи? - спросил Уомрас.

- Нет, - вдруг пропищал Джорджи без переводчика. - Мне трудно быть
старейшим.

Он добавил несколько слов на родном языке, обращаясь к другим
горгонам, и они снова обняли его с двух сторон.

- Раньше они мне панга, - добавил Джорджи.

- Так вот почему он отнял торт у жены коменданта! - прошипел Доминик,
ударив себя по лбу.

- Ну да! Они...

Карвер живо обернулся к ним:

- Да? Что такое?

- Это объясняет всю историю с тортом, - сказал Доминик. - Джорджи,
видите ли, чувствовал себя по отношению к вашей жене покровительственно -
это и значит "панга". Горгоны не умеют контролировать свой аппетит,
поэтому они следят друг за другом. Когда они становятся старше и лучше
владеют собой, они делаются не больше размерами, а меньше! Джорджи не был
уверен, в каких отношениях "панга" он находится с нами. Однако по поводу
вашей жены у него сомнений не было. Он решил, что если миссис Карвер съест
еще один кусок, она лопнет...

Карвер побагровел.

- Чушь! - заорал он. - Доминик, вы... вы оскорбили мою жену, меня
и... и человечество!

Джорджи заинтересованно пошевелил фоторецепторами и просвистел что-то
на своем языке. Один из больших горгонов тотчас заговорил:

- Старейшая особь говорит, человек с гладкой головой очень умный. Он