сложения, с мускулами атлета. Ни одного лишнего или недостающего
килограмма веса. На мой взгляд, ему было года так тридцать четыре. Один
раз я уже видел его в толпе, но не настолько близко, чтобы заметить то,
что заметил сейчас: его пышные светлые волосы были париком.
осмотрел меня. - Насколько я могу судить, он еще с нами.
понимал, почему люди Синка сделали из него что-то вроде феодального
владыки. Он отвечал таким требованиям. Он излучал уверенность в себе,
абсолютную уверенность. Глядя на него, я почти верил, будто ничто не в
силах ему противостоять.
произнес Синк, услыхав мой ответ. Он вроде бы высматривал, что за пистолет
у меня в руке, однако не проявлял ни малейшего признака страха. Я силился
убедить себя, что это только блеф, но не мог. Никто в мире не смог бы так
искусно блефовать - какой-нибудь дрогнувший мускул все равно выдал бы
обман. Я начинал опасаться Синка.
ложится спать, выпив кофейник кофе с коньяком. И Хэндел тоже.
издавать булькающие звуки. Оно было жутко знакомым, это бульканье. Я
почувствовал, что правила снова меняются, причем слишком быстро, чтобы их
придерживаться. Улыбаясь и равномерно побулькивая, Синк сунул руку в
брючной карман и вытащил пистолет. Пистолет был небольшой, но оружие есть
оружие. Как только это до меня дошло, я выстрелил.
полета и дальше летят уже по инерции. Синк как раз находился на расстоянии
метров восьми от меня. Пламя полоснуло его по плечу, но он только
снисходительно улыбнулся. Дуло его пистолета уставилось мне в переносицу.
дырку у него между глаз. Я увидел, как дырка тут же стала затягиваться и
сразу все понял. Синк мошенничал.
тонкой струйкой потекла по моему лбу. В глазах начало жечь, на губах
появился резкий вкус спирта.
раз. У него в руках был водяной пистолет, детская игрушка, хоть и
напоминавшая с виду настоящее оружие. Я отер спирт с лица и посмотрел на
него.
волосы и бросил на пол. Потом сделал то же самое с ресницами и бровями.
невообразимом расстоянии. - Синк оперся спиной о стену. - Тебе не понять,
как мои соотечественники называют мое преступление. И заступаться за него
тебе нет причин. Он же пользовался тобой, и когда останавливал
предназначенную тебе пулю, то делал это только затем, чтобы заставить меня
думать, будто ты - это он. Вот почему он тебе помог плавно спуститься из
окна квартиры, вот почему устранил тело Доминго. Ты для него был
подставной лошадью. Он полагал, что пока я тебя не убью, он сможет за мной
спокойно шпионить, и готов был поэтому тобой пожертвовать без малейших
угрызений совести. А теперь говори - где он?
очертания, "расслабляясь", поскольку я уже понял, кто он на самом деле.
только для того, чтобы погибнуть на электрической изгороди!
заставляло задуматься, точно ли это хохот и о трудностях, сопряженных с
его имитацией из-за его, бесспорно, загадочной системы дыхания.
генератор воздуха и взорвал батареи.
он однажды сказал, что его могут убить органические яды. Имелся в виду
спирт?
выпить! - засмеялся Синк.
про тебя рассказывали твои женщины.
Я делал какие-нибудь оскорбительные намеки о вашем сексуальном поведении?
заблагорассудится. Внешность у Синка стала совсем земная. Может быть, он
на самом деле смеялся или считал, что смеется.
пистолет.
всеми остальными телами; что сбивало с толку полицию.
придвинулся ко мне еще ближе, забыв о водяном пистолете в правой руке.
Мускулы его расслабились и сгладились. Он теперь больше напоминал глиняное
изображение человека на первой стадии. Зато рот у него становился все
больше, а челюсти напоминали теперь две подковы с острыми краями.
расплывался, теряя все формы, которые пытался себе придать во время
наступившей вдруг агонии. Из разбитых частей его пистолета струился спирт,
прямо на то, что было его рукой, и капал на пол.
находился и, схватив серебряный термос, начал лить кофе с коньяком на все,
что корчилось на полу.
падать на ковер какие-то блестящие металлические штуковины.
у стены, готовый открыть огонь по чему угодно, что окажется на пути. В
комнату ворвался Хэндел и остановился, как вкопанный.
пузырящуюся массу. Ничто, я чувствовал это всем телом, ничто не могло
заставить его отвести взгляд от этого зрелища. Вскоре масса перестала
шевелиться, и тогда Хэндел глубоко вдохнул, завопил во всю мочь и с криком
выскочил из комнаты. Я услышал глухой удар его столкновения с охранником и
почти нечленораздельные выкрики: "Не входите туда! Нет! Нет!". Потом
раздались громкие всхлипы и топот его заплетающихся ног.
было по-прежнему залито светом, но движения заметно не было. Однако сейчас
это уже мало меня заботило - ведь все, что мне могло там встретиться, это
люди или собаки.