убирать что-нибудь с лица, а, наоборот, добавить что-то такое, что
привлечет внимание и, таким образом, затенит остальные черты. Совсем
недавно, когда Иит лечил меня от чумы, моя кожа была покрыта пятнами. Я
слишком хорошо помнил те отвратительные багровые полосы. Нет, не надо
этого! Мне не нужно было, чтобы меня принимали за жертву чумы. Вот, может
быть, какой-нибудь шрам... Я мысленно, вернулся к тем временам, когда мой
отец содержал ломбард возле космопорта на моей родной планете. Много
космонавтов заходили в подсобное помещение, чтобы продать свои вещи, о
происхождении которых лучше было не расспрашивать слишком подробно. И
многие из них имели безобразные шрамы или еще какие-нибудь отметины. Шрам
- да. Но - где и какой? Заживший шрам от сильного удара ножом, лазерный
ожог, глубокий шов от какого-то неизвестного ранения? Я остановился на
лазерном ожоге, который мне приходилось наблюдать, - это было бы вполне
уместно в таком районе, как окрестности. Представив шрам как можно более
отчетливо, мысленно нарисовав его, я вперился взглядом в зеркало,
направляя все силы, чтобы сморщить и обесцветить кожу на левой скуле и
щеке.
видел, как это делал Иит, как под его воздействием частично изменялся мой
облик, я бы не поверил, что это вообще возможно. Теперь я был готов
проверить, смогу ли я сделать это сам, без помощи Иита. Время от времени
меня раздражала моя зависимость от мутанта, который был склонен
верховодить. Я начал готовить себя к преобразованию, призывая на помощь
все свои знания. Познакомившись с Иитом, я использовал любую возможность
развить телепатические способности, которые могли у меня обнаружиться.
Моему племени не свойственно согласиться с тем, что существо, слишком
похожее на животное, может превзойти человека - хотя в галактике термин
"человек", конечно, относителен и подразумевает прежде всего определенный
уровень развития интеллекта, а лишь потом гуманоидные очертания. Этот факт
мои соплеменники тоже приняли с трудом, лишь преодолев многочисленные
врожденные предрассудки. Мы прошли много испытаний, пока не усвоили это.
Как можно тщательнее я закрыл каналы моего сознания, загнав поглубже
тревожные мысли об отсутствии пилота, о тающих запасах кредиток и о том,
что совсем скоро на меня начнется охота, которую я не увижу и не услышу, а
смогу только ощутить. Этот шрам должен стать самым главным, единственным
предметом, существующим в моем сознании.
увидеть. Возможно, Иит как обычно был прав - мы, терранцы, не использовали
свои возможности до конца. Неожиданно я вздрогнул, появилось такое
ощущение, будто в той части моего "я", которая стремилась овладеть
способностями Иита, кончик невидимого пальца лег на кнопку и сильно ее
нажал. Я почувствовал, как мое тело сотрясла вибрация, за ней последовал
поток уверенности в том, что я смогу сделать все, что захочу, опьяняющая
уверенность, которую с тревогой зафиксировала некая часть моего
раздвоенного со знания.
который сразу бы выдал меня наблюдателю, но темный и заросший, как если бы
его вовремя не залечили при помощи пластического восстановителя или же
сделали это слишком небрежно так вполне могло произойти с невезучим членом
экипажа корабля или с беженцем после бандитского налета на какую-нибудь
планету.
кожи, я все-таки поднял руку, чтобы проверить подлинность шрама. Иллюзия
Иита была не только зрительной, но и осязаемой. Достиг ли я такого же
результата?
когда-нибудь смогу сравняться с ним. Хотя в зеркале было видно, что мои
пальцы прикасались к шраму, я не ощущал ими никакого рубца. Но визуально
шрам был на месте, а лучшей защиты и не требовалось.
кровати и рассматривал меня немигающими глазами пукха. Я испугался того,
что отвлекся, и снова посмотрел в зеркало. Но мои опасения были напрасны:
шрам оставался на месте. Я действительно сделал правильный выбор - он
отвлекал внимание, полоса зарубцевавшейся и потемневшей кожи заслонила все
лицо - это было не хуже маски.
Окрестности порта, то при необходимости я не смогу сразу найти укромное
место, чтобы в безопасности сосредоточиться и восстановить свое уродство.
осматривал результаты моей работы.
прокомментировал он. - Думаю, что с моей помощью он продержится до утра.
Именно столько нам и нужно. Теперь мне нужно изменить свою внешность...
пушистая грива. - Понесешь пукха в Окрестности?
весили больше чем сам зверек. Принести его в Окрестности означало попасть
под лазерный луч или, если повезет, получить приветствие парализатором,
при этом Иита запихнули бы в сумку и от если к перекупщику краденого. Я
досадовал на свою недогадливость, хотя она, конечно, объяснялась тем, что
я был сосредоточен на создании шрама.
сказал Иит. - Ты еще много не знаешь.
как будто это была корка пласты, которая разваливалась в космическом
холоде на мельчайшие, недоступные человеческому глазу кусочки, затем он
снова стал Иитом с его необыкновенной, привлекавшей внимание внешностью.
меняться. Просто придется отводить взгляды смотрящих, не позволяя им
видеть меня.
раздражено. Мысленное излучение моего спутника было беззвучным, но
содержало тот же смысл.
надо тратить время на расспросы, откуда и как я знаю об этом. Это
действительно так. Я не знал, сколько информации Иит мог извлечь из
находящихся поблизости разумов; впрочем, я и не хотел знать этого. Но его
сегодняшняя уверенность убедила меня, что теперь у него был конкретный
план нашего спасения. У меня же не было ничего, чтобы предложить взамен,
поэтому спорить я не стал.
там в своей любимой позе, свернувшись вокруг моей шеи, как безжизненная
пушистая шкурка. Я последний раз окинул взглядом свое отражение в зеркале
чтобы убедиться, что мое творение было таким же убедительным, как и
несколько минут назад. Я ощутил гордость, когда увидел шрам, хотя и знал,
что позже не смогу обойтись без помощи Иита. Итак, приготовившись, мы
вышли и стали на движущуюся дорожку, ведущую к порту, чтобы сойти с нее на
первом же повороте в темноту Окрестностей. Смеркалось, тучи, как клубы
дыма, расползлись по темно-зеленому небу, в котором одинокой жемчужиной
света показалась первая из лун Тебы.
разных языках (хотя общеупотребительным здесь был бэйсик) образовывали
символы, понятные для космонавтов разных видов и рас, рекламировали
разнообразные товары или неведомые удовольствия. Многие вывески
представляли собой вредное для глаз мельтешение красок, которое должно
было привлечь представителей негуманоидных рас. Поэтому я счел за благо не
поднимать глаза от мостовой. Звучали также смеси звуков, способные
оглушить прохожего и разносились запахи, от которых хотелось спрятаться в
космический скафандр, чтобы отдышаться. В этом лабиринте улиц можно было
подумать, что вы оказались в ином - не просто опасном, но и враждебном
мире. Я не представлял, как смогу в этой неразберихе найти "Ныряющий
дракон", о котором говорил Иит. А, теряя слух и задыхаясь, слоняться по
улицам и переулкам Окрестностей означало лишь искать неприятностей. На
моем поясе не было оружия, а в руке я нес дорожную сумку, так что,
наверное, уже с десяток пар глаз присмотрели меня в качестве жертвы.
голове.
стало меньше, хотя значительно меньше стало и воздуха. Но было похоже, что
в отличие от меня, Иит знает, куда идти. Мы снова свернули направо, потом
налево. Здесь были такие жуткие притоны, что я боялся даже заглянуть в
какой-нибудь из них. Мы быстро приближались к последнему из этих смердящих
кабаков, предназначенных для посетителей, не рискующих появляться на
главных улицах. Ныряющий дракон, вернее очертания этого омерзительного
существа светились вокруг двери заведения. Художник изобразил его так, что
посетитель как бы входил в открытую пасть дракона, - что было, возможно,
выразительным предсказанием судьбы неосмотрительного посетителя. Уличное
зловоние усиливалось здесь парами от напитков и дымом наркотиков. Я узнал
запах двух наркотиков, несущих верную смерть тем, кто решился на их
Лукьяненко Сергей
Корнев Павел
Каргалов Вадим
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Куликов Роман