закутавшись в меха и отхлебнув по глотку спиртного, завалились спать в
углублении в склоне горы.
до драки, то ему не справиться ни с одним из них. Он думал, что лучше:
заколоть их кинжалом, или разбить головы камнем. И в том и в другом
способе таились свои опасности.
он бесшумно обвязал его вокруг правой ноги одного и левой ноги другого.
Так что если кто-нибудь из них вздумает вскочить, то другой ему помешает.
Господа продолжали храпеть.
предназначались для продажи. Взяв одно из них, он подержал его в руке, но
решил, что кидать его неудобно. Однако конец копья был удивительно остер.
одного из них. Тот со стоном перевернулся на спину. Подняв копье, как
будто собираясь пронзить рыбу, Юлий вонзил копье в грудную клетку
распростертого перед ним человека, стараясь попасть в сердце. Тело
конвульсивно содрогнулось. С жутким выражением на лице, с выкатившимися из
орбит глазами господин приподнялся, судорожно ухватился за древко копья,
подтянулся на нем, а затем медленно, со вздохом, перешедшим в хрип,
откинулся назад. Из его рта потекла кровь со слюной. Его товарищ лишь
шевельнулся, что-то пробормотав спросонья.
и вошло в землю. Юлий прошел к саням за вторым копьем и проделал эту
процедуру с вторым господином. Сани были его. И упряжка тоже.
фагоры.
этого места. Ассокины тянули сани по хорошо видимой тропе, которая
постепенно расширялась, извиваясь вверх, пока не обогнула выступ скалы. За
скалой показалась долина, у входа в которую высился замок внушительных
размеров.
Перед замком находилась охрана из четырех человек, стоявших перед
деревянным барьером, преграждавшим путь.
и с медными знаками отличия.
Они едут сзади, на других санях.
олонецкий, к которому Юлий привык там, в районе Перевала.
щелкнул кнутом.
Он посторонился, подняв свою сильную руку.
даже снег. В одном из склонов утеса было высечено огромное изображение
Акхи Великого. Акха сидел на корточках в традиционной позе, с коленями,
упиравшимися в плечи, обхватив колени руками и сложив руки кверху
ладонями, на которых находился священный Огонь Жизни. Его огромная голова
была увенчана пучком волос. Его нечеловеческое лицо вселяло ужас в души
смотрящих на него. Даже его щеки внушали благородный трепет. Тем не менее
его большие миндалевидные глаза были исполнены кротости, а в линиях
повернутого вверх рта и величественных бровях сквозили одновременно и
спокойствие, и жестокость.
по сравнению с высеченным истуканом. Но когда сани приблизились к нему,
Юлий увидел, что отверстие в три раза превышает рост человека. Внутри
виднелись огни и стража в необычных одеяниях, со странно звучащей речью и
странными мыслями в головах.
оставил мир, над которым распростерлось небо. Словно в забытьи он проехал
на санях мимо стражи, мимо рощи жалких деревьев, и остановился, чтобы
мысленным взором окинуть раскинувшееся перед ним пространство под крышей,
где так много людей жило день за днем.
только угадывались. Была ночь. Люди, двигающиеся в полумраке, были укутаны
в теплую одежду. За каждым из них тянулся шлейф из тумана, который как
ореол также увенчивал их головы. Повсюду была стихия камня, из которого
были высечены торговые лавки, дома, загоны для скота, марши лестниц, ибо
эта таинственная пещера невообразимых размеров устремлялась, сужаясь,
внутрь горы, которую выдалбливали в течение столетий, сооружая небольшие
ровные площадки, отделенные друг от друга ступенями и стенами.
отдельными факелами, чей неровный свет колыхался на вершинах маршей
лестниц, а дым их еще более усугублял непроницаемость туманного воздуха.
сообщающихся между собою пещер различного размера, расположенных на разных
уровнях. Некоторые из них были оборудованы под жилье.
продвигаться дальше в этом царстве тьмы, пока не находил себе
сопровождающего. Те немногие чужестранцы, которые подобно Юлию попадали в
Панновал, сначала оказывались в одной из больших пещер, называемой
местными жителями Рынком. Здесь проходила большая часть общественной и
деловой жизни Панновала и здесь не требовался искусственный свет, так как
глаза быстро приспосабливались к полумраку. Днем это место оглашалось
голосами и нестройным стуком молотков. Здесь, на Рынке, Юлию удалось
обменять ассокинов и товар на санях на те вещи, которые будут ему
необходимы для новой жизни. Здесь ему придется оставаться. Больше идти
некуда. Постепенно он привык к мраку, дыму, щиплющему глаза, к
покашливанию жителей. Все это он воспринял как должное вместе с чувством
безопасности, которое пришло к нему, когда он попал сюда.
Киале, который вместе с женой держал лавку на одной из площадей Рынка.
Киале был человек, исполненным печали, с уныло свисающими усами. Он стал
оказывать поддержку Юлию по причинам тому неведомым, и оберегал его от
мошенников. Он также взял на себя труд познакомить Юлия с новым для него
миром.
протекала глубоко в расщелине в конце Рынка. Это был первый самотечный
поток, который Юлий видел в своей жизни, и поэтому он представлял для Юлия
одно из чудес города. Плещущаяся вода наполняла Юлия восторгом, и, будучи
анимистом и одухотворяя природу, он рассматривал Вакк как живое существо.
части Рынка, где крутизна местности заставляла выбивать в скале
многочисленные ступени, которые завершались широким балконом, вмещавшим
огромную статую Акха, высеченную из скалы. Идол, плечи которого выступали
из теней, был виден с самых отдаленных концов Рынка. Акха держал в ладонях
настоящий огонь, который оберегал священнослужитель, появляющийся из
дверей в животе Акха. Народ преклонял колени перед ликом бога. К нему
стекались бесчисленные дары, которые принимались жрецами, бесшумно
снующими в своих черно-белых одеяниях среди верующих. Молящиеся
простирались ниц у ног божества, и только когда послушник проводил по
земле метелочкой из перьев, они могли поднять глаза в немой надежде
взглянуть в черные каменные очи, взирающие на них из паутины тени, а затем
удалиться на менее священное место.
запутали юношу. Никто не в состоянии объяснить свою религию чужестранцу.
Тем не менее у Юлия сложилось впечатление, даже твердое убеждение, что это
древнее существо, высеченное из камня, противостояло силам, свирепствующим
во внешнем мире, и в частности Вутре, повелителю небес и всех зол, которые
исходят оттуда. Акха мало интересовался людьми. Они были слишком ничтожны,
чтобы привлечь его внимание. Ему были нужны лишь регулярные приношения,
которые придавали ему силу в его борьбе с Вутрой, а многочисленный рой
жрецов бога существовал только для того, чтобы неукоснительно исполнять
желания Акха в этом отношении, иначе на людское сообщество обрушились бы
ужасные беды.
Панновале. Единого правителя не существовало, если не считать самого Акха,
который, по всеобщему поверью, рыскал по горам с небесной дубинкой в руке
в поисках Вутры или же его грязных приспешников.
духом, к которому в минуту опасности обращались с молитвой его родители,
Алехо и Онесса. Они представляли себе Вутру как благосклонное божество,
несущее свет. И, насколько он помнил, они никогда не упоминали Акху.
священниками, вели к многочисленным комнатам, примыкающим к Рынку. В
Флинт Эрик
Самойлова Елена
Березин Федор
Земляной Андрей
Корнев Павел
Шилова Юлия