Вверху, внизу и по сторонам расплескался во всем своем гордом великолепии
блистательный Нью-Йорк. В ушах не смолкала песнь городского прибоя.
стальные шпили, сияющие в лучах полуденного солнца, - архитектура,
отмеченная печатью чужих миров.
тугой кошелек, чтобы войти в эту дверь, посмаковать коктейли, скользящие
вдоль стойки бара, поглазеть на картинки на полу, послушать игру оркестра.
развернулся и решительно зашагал к автоматическому лифту.
столик и заказал роботу-официанту обед, нажав на клавиши меню, отделанные
слоновой костью.
часы - уже почти два. Подошел к кассе, сунул в щель металлический чек;
касса, щелкнув, выдала ему взамен пропускной жетон на выход.
кварталов, подошел к зданию, объединявшему под одной крышей четыре
квадратных корпуса. Над массивными воротами в бериллиевую сталь была
вмонтирована карта Солнечной системы, своего рода космические часы,
которые показывали движение планет по орбитам вокруг Солнца. Карту венчала
блестящая золотая надпись: "Межпланетная компания".
соединенные решетчатыми балками, загромоздили почти всю лабораторию. Этой
конструкции предстояло выдержать невообразимо мощный напор неизвестных
доселе космических сил.
устройство уравнения. Потом, задумчиво посасывая трубку, принялся их
проверять и перепроверять.
должно произойти, мы надеемся, что это произойдет, но полной уверенности у
нас нет. Мы работаем в совершенно новых условиях.
бумагами стола, тихо проговорил:
все данные для перемещения объектов в космосе. Неограниченная энергия при
минимуме затрат топлива. Мгновенная эффективность. Абсолютная
независимость от внешних условий, так как она создает свою собственную
среду. - Он покачал головой. - Разгадка где-то совсем близко. Я нутром
чую, что мы вот-вот к ней подберемся.
потряс ими в воздухе.
Не включил в уравнения какой-то фактор.
А ее у нас, видит Бог, хватает.
дыма.
Уилсон, чересчур спешишь с выводами.
- сказал Расс. - Если верить уравнениям, то сила отталкивания, то есть
антигравитация, должна расти в течение часа, пока не вытолкнет корабль за
пределы Солнечной системы. Со сверхсветовой скоростью - мы даже не знаем,
во сколько раз быстрее скорости света.
не получится. Сила отталкивания будет расти в геометрической прогрессии -
у тебя же там квадратичный ряд с одной константой. Для космического полета
это не годится. Представь, что будет твориться на борту: ты стартуешь с
дикой перегрузкой и только начинаешь приходить в себя, как получаешь еще
один толчок, который размажет тебя по стенке. Кораблю такого не выдержать,
я уже не говорю о людях.
Формула 578.
проблеме гравитации! Формула позволяет сместить гравитационные линии,
искривить их, направить в другую сторону. А стоит только изменить
направление гравитации - и в нашем распоряжении окажется превосходный
космический двигатель. Не хуже антигравитационного. Даже лучше, поскольку
он гораздо легче и точнее поддается управлению.
подошел к аппарату.
энергии материи, встроенный в аппарат, с ревом ожил и послал мощный заряд
в массивные провода. Грянул гром, лаборатория вздрогнула от удара.
Перед глазами все поплыло, закружилось вихрем. Стены, казалось, вот-вот
рухнут на голову. Все предметы, в том числе и аппарат, исказились до
неузнаваемости. За пультом управления сидел жутко перекореженный Расс, а
посреди этого бедлама двигалась и жестикулировала карикатура на человека
странная, вывихнутая фигура Маннинга.
пол вздыбился ему навстречу, ударил по ступне и сбил с ног. Сигарета
вывалилась изо рта, покатилась по полу.
искаженными: то слишком громкие, заглушающие рев аппарата, а то вдруг еле
слышные. Смысла Уилсон не уловил.
свист, будто откуда-то издалека тоненький, пронзительный, душераздирающий.
распахнул ее и вывалился из лаборатории. Неверными шагами пересек лужайку
и, задыхаясь, вцепился в столбик солнечных часов.
дом, наклонились к нему, словно согнутые шквальным порывом ветра. Каждая
ветка, каждый трепещущий листочек изо всех сил тянулись к зданию - но
никакого ветра не было!
росли деревья, все они клонились к лаборатории... к этой грохочущей,
ревущей, стенающей машине.
на мелкие кусочки, серебристым звоном разбитого стекла протестуя против
жуткого рева энергии, сотрясавшего стены.
прокричал ему в самое ухо:
Жидкости в колбах, утратив покой, поползли вверх по стеклянным стенкам.
Кресло, взбрыкнув, накренилось и как бешеное помчалось к двери.
нормальное состояние, кресло шлепнулось на бок, бумаги с тихим шелестом
приземлились на пол.
лба, хотел затянуться - но трубка давно потухла.
воскликнул он. - Можешь назвать это _п_о_з_и_т_и_в_н_о_й_ гравитацией,
если угодно... и, главное, управляемой! Твой дед свел гравитацию к нулю.
Мы его переплюнули.
что?
измерение. Мы получили нечто вроде четырехмерной линзы, в фокусе которой
сконцентрированы гравитационные линии. Из центра, находящегося в четвертом
измерении, гравитация равномерно высвобождается в трехмерное пространство,
- но это мы отрегулируем. Наши антиэнтропийные зеркала заставят ее
действовать в нужном направлении.
наконец проговорил он. - Но самое главное - это поле концентрирует все
силы тяготения, которые существуют в природе, а они существуют везде. Весь
космос пронизан гравитационными линиями. И мы сможем направить их, куда
захотим, Ведь в реальной жизни нас притягивает к себе какое-то
определенное тело - источник гравитации, а не ее центр.
Корабль будет постоянно притягиваться к нему, а центр гравитации -
перемещаться вперед. И чем больше будет напряжение, тем сильнее проявится