кивком указывая на младшего братишку. - Поосторожней, Харлен.
грубоватой шутки.
пустел, дети спешили укрыться от надвигающегося дождя под защитой
высоких вязов.
дома, оглянулся на темные облака, клубившиеся над Старым Централом.
Воздух дрожал от зноя и избытка влаги, как бывает перед грозой, но
Дейл был почти уверен, что буря пройдет стороной. В южной стороне над
деревьями уже светлела полоса голубого неба. Листики на деревьях
ожили, запахло свежескошенной травой и летний запах цветов и сочной
листвы наполнил воздух, пока ребята, дыша всей грудью, наслаждались
налетевшим ветерком.
позади школьный двор.
груди руки, и нетерпеливо притоптывая. Она выглядела еще глупее, чем
обычно в своем слишком просторном платье, которое чуть ли не
волочилось по земле. Двое из самых младших Куков, мальчишки -
двойняшки стояли рядом с ней в таких же не по росту больших
комбинезонах. Куки жили далеко от школы и им полагалось ездить на
автобусе, но ни один водитель не соглашался гонять машину к элеватору,
поэтому ей и всем трем братьям приходилось топать домой по шпалам
заброшенной железной дороги. Но в данную минуту они никуда не топали,
а сама Корди громко выкрикивала что-то непонятное в сторону двери.
Белые блики, игравшие на стеклах высоких окон, казались лицами
учителей, выглядывающих из школы. В темном дверном проеме позади
директора проплыла белая физиономия Ван Сайка.
Корди вдруг наклонилась, схватила камень и швырнула его в здание.
Камень с громким стуком ударился о дверь.
тогда, когда Корди, подхватив за руки обоих малышей, побежала по
гравийной аллее в сторону Депо Стрит. Для такой полной девочки она
двигалась удивительно быстро, и, когда один из братьев споткнулся на
перекрестке Третьей Авеню, она подняла его за руку и почти понесла по
воздуху, пока он не выровнял шаг. Ван Сайк добежал до границы
школьного участка и остановился, хватая растопыренными пальцами
воздух.
после школы лимонадом.
двора. Они нырнули под вязы, промчались по асфальтированному
перекрестку Депо Стрит и побежали навстречу свободе и лету.
крайней мере человеческого существа мужского пола - бывают столь
предельно свободны, роскошны, бесценны и наполнены предвкушением
будущего, как первый день лета для одиннадцатилетнего мальчишки. Лето
манит его подобно тому, как может манить великолепный пир, каждый день
кажется нескончаемо долгим и дарит возможностью смаковать каждое блюдо
этого пира.
немножко полежал, еще в сумерках полудремы наслаждаясь необычностью
происходящего: будильник не звонит, ни его ни Лоуренса не зовет снизу
мама, серый холодный туман не липнет к окнам, а в восемь тридцать утра
не ждет их такая же серая холодная школа, а громкий хор сердитых
голосов не командует ими, то приказывая переворачивать страницы
учебников, то приказывая переворачивать в голове мысли. Нет, это утро
было наполнено пением птиц, ароматным теплым воздухом лета, плывущим в
окна, звуком газонокосилки трудолюбивого пенсионера, живущего
неподалеку и - заметное даже сквозь шторы - благодатное, теплое
благословение солнечных лучей, протянувшихся наискосок кроватей обоих
братьев, как будто барьер мрачного школьного года наконец поднялся и
свету позволено вернуться в мир.
разглядывает своего любимого плюшевого мишку. Лоуренс широко
улыбнулся, оба живо вскочили, посбрасывали пижамы прямо на пол, разом
прыгнули в джинсы и футболки, поджидавшие их на стуле, натянули белые
носки и не совсем белые кеды, выскочили из комнаты, скатились по
лестнице на кухню для торопливого завтрака, посмеялись с мамой над
всякими глупостями и долой из дома... А там сразу на велосипеды, вниз
по улице, дальше, дальше, прямо в лето.
вместе с друзьями разместившись на безногой, продавленной софе,
колченогих стульях и прямо на полу их неофициального клуба. Все были
здесь - Майк, Кевин, Джим Харлен и даже Дьюан Мак Брайд приехал со
своей отдаленной фермы и теперь сидел вместе с друзьями, пока его отец
отоваривался в одном из магазинов. И казалось положительно невозможным
сделать наконец выбор среди целого сонма представлявшихся им
возможностей.
- предложил Кевин. - Поплаваем.
на подушки, а головой на бейсбольную рукавицу, валявшуюся на полу. В
данную минуту Майк был чрезвычайно занят: вооружившись длинной
резинкой он стрелял по ползующей по потолку долгоножке, при этом изо
всех сил стараясь в нее не попасть. Насекомое металось туда-сюда уже в
легкой панике, но как только ему удавалось приблизиться к спасительной
щели или узкой трещине, Майк открывал огонь и отгонял несчастное
создание в другую сторону.
воде вполне могли появиться водяные змеи.
водяными змеями был им хорошо известен, но при этом оба брата считали,
что эти пресмыкающиеся являются единственным предметом, способным
напугать Майка.
допотопном кресле. - Я не захватил с собой перчатку и не собираюсь
ехать за ней обратно домой.
за исключением, понятно, Дьюана, обитавшего на ферме, семья Джима
Харлена обосновалась в конце Депо Стрит, около железнодорожных путей,
что вели на свалку и к тем хибарам, в одной из которых жила Корди Кук.
Дом у Харлена был что надо, старый белый фермерский особняк, еще
несколько десятилетий назад ставший одним из городских домов, но
многие из его соседей были довольно странными людьми. Джи Пи Конгден,
этот тронутый мозгами мировой судья, жил, например, от него всего за
два дома, а его сыночек, Си Джей, был самым наиподлейшим скотом в
городе. Мальчики не любили играть у Харлена, избегая этого при
малейшей возможности, и прекрасно понимали нежелание своего товарища
лишний раз маячить у дома.