Чтение 6–й страницы книги ~Взрыв~

тех, кто может со знанием дела поговорить о ветрах, бурях и торговле на
иноземных базарах. Эдуард Ллойд заявил, что надеется получить доход от
нас, как от обычных посетителей.

- И это все?! И никакого желания принять участие в сделке?

- Он говорит, что является лишь поставщиком продовольствия и не
создан для больших дел.

- Тогда он просто глуп... Знаете, Шедуэлл, я посещу вместе с вами эту
кофейню.

- Уверяю вас, милорд, вы не будете разочарованы.

Джеймс Уатт

Томас Эдисон

Роберт Годдард

Уильям Шокли

ПАЛО-АЛЬТО, КАЛИФОРНИЯ, 2018 Г.

"Господин Мориссей, скорее, - раздался по селектору голос, угроза
загрязнения во второй лаборатории!"

Шон Мориссей выскочил из-за стола и рванулся в кабинет, не заботясь о
том, что неожиданная пробежка заставит его вспотеть. Пиджак он оставил
висеть в шкафчике при входе в кабинет.

Едва он преодолел длинный коридор, ведущий к лабораторному комплексу,
как почувствовал, что мышцы ног, живота и плеч вошли в привычный ритм
утренней пробежки, самого разумного способа передвижения, позволяющего
сберечь энергию и силы.

То, что Мориссею пришлось бежать, было вызвано вовсе не паникой, а
только срочной необходимостью. Причина вызова тоже была проста. Это был
уже третий случай возможного заражения за неделю в компании "Биодизайн
Мориссея", и Шон, проходя сквозь двери двойного стекла и запертые на
карточку-ключ коридоры, уже знал, чего ему ожидать.

Источником загрязнения могла послужить разбившаяся чашка Петри,
упавшая на инкубатор пломба или небрежность при адресовке образцов. Внизу,
в лабораториях, он найдет две или три комнаты, где работа прервана, а сами
они они отгорожены от внешнего мира стальными дверьми и горящими красными
огнями. В углах будут жаться испуганные люди, дышащие сквозь желтые маски
и старающиеся держаться поближе к кислородным баллонам. Они будут сверлить
глазами кафельные полы и стальные полки, как будто наблюдают мутации
бактерий, штаммы вирусов, частицы протоплазмы, вырвавшиеся на свободу в
чумном потоке. Скорее прочь, пока безглазые мутанты не обнаружили самих
лаборантов и не начали проникать через ненадежную респираторную систему в
глаза, уши и другие влажные пути человеческого организма.

Даже те, кто работал в лаборатории уже не первый год, были подвержены
нагоняющим страх видениям.

К моменту, когда Мориссей наконец-то добрался до опасного участка,
Группа Спасения вместе с неизбежным инспектором из Агентства по охране
окружающей среды уже взяли обстановку под контроль.

- Вам нельзя, сер, - остановил его начальник Группы.

- Я Шон Мориссей.

- Я знаю, сер, но здесь сейчас командую я.

И это действительно было так. События развивались по отработанной на
чрезвычайные ситуации схеме: эвакуация персонала, дегазация, медицинский
осмотр и расширенное обследование. После, когда все люди будут выведены из
зоны заражения, они пройдут специальный курс дезинфекции,
ультрафиолетового облучения, стерилизацию, очищение и медицинскую
проверку. Затем руководитель программы, в зоне которого произошел сбой,
определит, на каком этапе генетического конструирования и взращивания
культур произошел сбой, напишет отчет и попытается снова включить
программу в план работ.

Во всех этих событиях, Шону Мориссею отводилась роль свадебного
генерала. С вежливой улыбкой ему теперь придется объяснять прессе, почему
население никогда не подвергалось и не будет подвержено никакой серьезной
опасности, и объяснять все это под огнем критики со всех сторон по поводу
предыдущих аварий на фирме, по поводу недостаточных расходов на
обеспечение безопасности, о контрактах от Министерства Обороны и тому
подобных инсинуаций, неизбежно возникающих при такого рода происшествиях.

В обязанность Мориссею вменялось появляться перед телекамерой,
поскольку это была его компания - его и еще ряда бизнесменов и банкиров,
входивших в совет директоров, хотя фирма и носила его имя. К тому же в
прошлом Шон сам был исследователем-генетиком и мог со знанием дела
рассуждать о мутантах, способных вырваться наружу, пускай его знания и не
отвечали нынешним требованиям к работающему персоналу, а сам он уже с
десяток лет не появлялся в лаборатории.

Вот почему, в ожидании, пока Группа Спасения начнет составлять
протокол, Шон Мориссей принял решение, над которым размышлял на протяжении
целых трех месяцев.

В конце концов, техника не стоит на месте. За прошедшие десять лет
генные ванны, электронные микроманипуляторы и аминокислотные вращатели,
которые составляли гордость компании, превратились в сущий анахронизм по
сравнению с новым появившимся на рынке оборудованием, которое увязывало
некогда раздельные операции в единый, полностью компьютеризованный
процесс. Отпадала всякая нужда перетаскивать коробки с пробирками и
чашками Петри от одного агрегата к другому и тратить время на составление
описей, биркование и регулярные проверки.

Новый метод заключался во взращивании и помещении генетического
материала в постоянно текущие подвижные каналы, проходящие сквозь
силиконовые контрольные блоки толщиной не больше человеческого волоса.
Вместо долгого по времени естественного культивирования, машины помещали
вирусное протеиновое покрытие или клеточную оболочку с цитоплазмой прямо
на свежегенерированные цепи ДНК. Таким образом, отныне культивирование
становилось непрерывным производством.

По сравнению со старыми методами, преимущества оказывались
значительными.

Во-первых, повышался контроль качества. Компьютеры создавали четкие
вариации заданного генотипа, не допуская побочных мутаций, и цепочка
превращений могла быть соблюдена полностью от начала и до конца.

Во-вторых, открывались новые горизонты для конструирования, поскольку
теперь можно было получать такие типы штаммов, которые не могут возникнуть
в естественной среде или неспособны к воспроизводству. Благодаря этому
оказывалось возможным добиться и снижения степени риска внезапного
заражения.

В-третьих, простота. Поскольку бактерия или вирус не имели ни единого
шанса выжить в традиционном смысле, теперь в лаборатории можно было
сохранять жизненные формы. Полученные мутации помещались в инертные
капсулы, задавался режим имитации жизни и функционирования в определенных
условиях. Иными словами, теперь они представляли собой безобидный набор
химических веществ, законсервированный на неопределенный срок.

Таким образом компании Мориссея срочно требуется приобрести новое
оборудование и изменить выпускаемую продукцию. А после этих мероприятий,
почему компания должна ограничить себя новым зданием в Пало-Альто или
любой иной точке планеты?

Шон Мориссей уже успел получить два предложения о создании нового
орбитального завода Запуск заранее подготовленных модулей предполагалось
осуществлять из Уитни-центра в горах Сьерры. После того, как завод будет
выведен на орбиту, служащие фирмы с компьютерами останутся на Земле, в
Пало-Альто, работая в обстановке, свободной от возможного заражения.
Компьютеры будут управлять автоматизированными ваннами и кюветами,
накладывая сверху мутаций слои протеина и аминокислот, а запасы можно
будет регулярно пополнять челночными рейсами. Продукты работы предприятия
будут отстреливаться на Землю в специальных кассетах.

Но даже если предположить, что на орбите произойдет утечка, то тогда
Мориссей раскроет все агрегаты спутника навстречу потокам солнечной
радиации и пустоте вакуума. Никаких проблем, все чисто, гигиенично и
просто.

А если и в самом деле произойдет нечто серьезное, скажем на волю
вырвется токсичная анаэробная бактерия или микроб, не подверженный
действию солнечных лучей, то тогда он уничтожит весь комплекс с помощью
небольшого ядерного заряда, не нанеся вреда ни человеческим жизням, ни
невосстановимым рабочими файлам компании.

Пусть на Земле люди занимаются лишь умственной деятельностью, а вся
практическая работа ведется в космосе под наблюдением машин. К тому же,
разве отныне сможет вездесущее Агентство по защите окружающей среды
получить право на контроль предприятия, которое лишь небольшую часть
рабочего дня находится на территории Соединенных Штатов?

Предложение казалось Мориссею все более и более многообещающим.

Итак, он представит проект на следующем заседании совета директоров.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. НАЧАЛО ОТСЧЕТА. ЗА ДВЕ НЕДЕЛИ ДО ВСПЫШКИ

Когда ты встаешь, озаряется светом Земля,

Светящий днем, о, Атон, прогоняющий тьму.

Обе земли восстают к светлому дню,

К нуждам, заботам, тревогам.

Одевшись, люди свершают свое омовение

И произносят хвалу восходу за новый день,

За время для вящей работы.