Чтение 6–й страницы книги ~Ожерелье Онэли~

Церемониймейстер, вышедший откуда-то из-за трона с высоким золоченым посохом в руке, ударив им по полу, прокричал что-то приятным низким голосом. Дамы и кавалеры склонились в глубоком поклоне. Хельви помешкал и решил не кланяться. В конце концов, он королевской крови, а господин Хате - просто рыцарь государя Раги Второго. Краем глаза он заметил, что алхин и гарпия тоже не согнулись. Вепрь стоял, отставив ногу, всем своим видом демонстрируя смертельную скуку. Наевшаяся Наина уже не шипела, однако снова впала в полусонное состояние, как в синем зале подземелья Ронге.

Между тем в зале появилась троица - знакомый Хельви Тар и еще один воин из отряда, тот самый, что вез на своем седле гарпию, почтительно шли следом за пузатым старым альвом. Волос у старичка на голове уже не осталось, так что лоб у него был, безусловно, самый высокий среди всех собравшихся. Господин Хате уселся на трон и уставился маленькими красными глазками на Хельви. Тар и его спутник заняли места соответственно слева и справа от трона. Вот у них на поясах висели самые настоящие боевые мечи, как и у стражников за спинами пленных.

- Правда ли, что ты Хельв, сын Готара Светлого, принц королевства Синих озер, наследник короля Огена? - вдруг сипло выкрикнул Хате и слегка нагнулся вперед, вцепившись пальцами, унизанными золотыми перстнями, в подлокотники трона.

- Да, это правда. Это имя, данное мне при рождении, как и печати на моей руке, которые можно оживить, если сбрызнуть их моей кровью, - как можно более вежливо ответил Хельви.

- Не стоит. Обойдемся без твоих печатей, равно как и без твоего человеческого колдовства!

Хельви решил, что Хате, видно, не очень понял историю про печати, и хотел уж было объяснить, как именно королевские знаки появляются на ладонях истинных принцев, но не успел. Хате, колыхнув своим брюхом, развернулся к стоящим пленникам спиной и обратился к альву, вошедшему в зал вместе с Таром, который стоял по левую руку от трона. На лице у Тара, как почудилось Хельви, появилось недоумение. Хате о чем-то шептался со своим слугой, потом снова посмотрел на пленников.

- Правда ли, что вы нарушили законы священного леса Ашух и осквернили Серебряный поток? - торжественно спросил он Хельви.

- Мы не знали о том, что существуют такие законы. Лес показался нам необитаемым.

- Ври больше! - Противный старикашка явно не отличался хорошими манерами. - Люди только и мечтают проникнуть на наши земли и принести побольше зла с собой. Уверен, что все, что вы сделали в лесу Ашух, было совершено со злым умыслом! Вы хотели разгневать лесную хозяйку еще больше, вы хотели заставить ее направить своих тварей по ту сторону моста Петушиного пера, чтобы извести обитателей Верхата. Вы будете наказаны за свои злодеяния. Однако вы сможете несколько облегчить свою судьбу, если честно признаетесь, кто именно прислал вас сюда. В этом случае я заменю вам традиционную казнь через купание в раскаленном металле чем-нибудь более человеческим. Отрубанием голов, например.

- Ни я, ни мои спутники не имели ни малейшего желания навредить чем-либо жителям Верхата, - твердо сказал Хельви. - Мы не знали, где именно находимся, и только это прискорбное обстоятельство вынудило нас невольно нарушить обычаи, принятые в вашей стране. Однако мы готовы искупить наш проступок верной службой во славу господина Хате и государя Раги Второго.

- Кому нужна ваша верная служба! - Хате пожевал губами и презрительно сморщился. - Люди - полудикие существа из леса. И семи столетий не прошло, как вы перестали пожирать свою добычу прямо в шкуре. А кое-кто из ваших до сих пор не знает огня. Вы - дикари, и никогда не сможете понять наше представление об истинной чести, которая является залогом достойного служения господину. За кусок мяса вы продадите родную мать. Брат съест брата за клочок плодородной земли. Грязные похотливые создания, вы умеете только размножаться и жрать. Мои воины и раньше отражали атаки людей, но никогда никому и в голову не приходила мысль приводить этих крыс в мой дом, оскверняя эти стены человеческим запахом.

Стоявший возле трона Тар не выдержал. Он упал на колени, повернувшись лицом к Хате, и взволнованно заговорил на своем гортанном языке. Однако выражение презрения и брезгливости не сошло с лица господина Хате. Напротив, он несколько раз отрицательно дернул головой, выражая крайнее несогласие с речами своего слуги, а под конец даже топнул ногой в изящном красном сапожке. Тар замолчал и склонил голову на грудь. Вся его поза выражала отчаяние.

- Прежде чем отправить вас к палачу, я повелеваю вернуть драгоценности, нагло унесенные вами из пантеона лесной хозяйки. - Хате вновь уставился на Хельви. - Мой верный слуга сказал мне, что видел прекрасную золотую цепь на твоей груди. Он клянется, что эта цепь из усыпальницы Ашух. Вы не только осквернили Серебряный поток, вы еще и подлые воры и преступники. В мешке, который мои слуги нашли возле вашего костра, мы обнаружили немало инструментов и книг, принадлежащих альвам. Сколько подданных нашего всемилостивейшего императора вы безвременно отправили к предкам, прежде чем набили свои разбойничьи сумки!

- Это ложь. - Хельви сделал шаг вперед, и стоявший по левую руку главы дома Красных петухов альв схватился за меч. - Вся наша добыча, все, что мы принесли с собой в лес Ашух, было честно найдено нами в подземелье черной башни Ронге, которая принадлежит моей семье по праву боевой добычи. Мы никогда не были в пантеоне лесной хозяйки Ашух, мы в глаза его не видели!

Вепрь позади негромко кашлянул. У Хельви похолодело внутри. Неужели этот проклятый кладоискатель вместо того, чтобы спокойно выкупаться в ручье, полез в какие-то местные гробницы и растащил этот самый пантеон Ашух! С него станется!

- Что касается моей цепи, то она не имеет к усыпальнице Ашух никакого отношения. Я получил ее из рук короля карлов Форлиха в черной башне Ронге. При этом Форлих уверял меня, что эта драгоценность после кончины королевы-великанши Онэли принадлежит именно ему, как последнему из рода карлов.

- Какие еще карлы, что за сказки ты нам рассказываешь? - повысил голос Хате.

- Это не сказки. Мои слуги, - Хельви махнул рукой на стоявших сзади алхина и гарпию, - могут подтвердить каждое мое слово.

- Слуги? С каких это пор слуги стали свидетельствовать в пользу или против слов своих господ?

Задав этот вопрос как можно более презрительным тоном, Хате откинулся в кресле. Судя по его лицу, он был в высшей степени доволен ходом беседы - все шло так, как он и задумал. У Тара был такой вид, будто он хочет что-то сказать, однако никаких слов от коленопреклоненного альва не последовало.

- Милостивый господин Хате, повелитель Солнца и Луны, озаряющий своей любовью и справедливостью чела своих подданных, гордость рода Красных петухов, лучший слуга императора Раги Второго, дозволь нижайшему рабу выразить тебе свое восхищение, а также сказать несколько слов, имеющих отношение к этому простому делу, так мастерски раскрытому благодаря твоему острому уму!

Проревев эту речь, Вепрь, до того спокойно стоящий за спиной у Хельви, бросился на колени и, судя по движению, намеревался подползти к самому трону, дабы облобызать красные сапожки старикашки. Хате явно перепугался и быстро подобрал ноги, Тар вскочил на ноги и выхватил меч, даже кавалеры схватились за эфесы своего игрушечного эружия.

- О воплощение ума и чести среди альвов, ты прочел в наших нечестивых сердцах то, что мы и в самом деле натворили. Видишь ли, по собственной воле, без чьего-либо наущения мы проникли в усыпальницу лесной хозяйки Ашух и вынесли оттуда драгоценности и те вещи, которые были найдены при нас! Даже эти сапоги, - не на шутку рыдающий алхин начал срывать с себя грубые запыленные сапоги, - даже их я украл у великой и могущественной Ашух!

- Да он врет! - не выдержал Тар. - Он врет, потому что ни один воин, отправившийся в усыпальницу Ашух, не вышел оттуда живым. Их кости до сих пор висят в чаще леса. Мы не смогли даже похоронить ни одного из смельчаков, потому что божественные силы охраняют покой оскорбленной хозяйки!

- Я не вру, подлый слуга, не обманывай своего господина, который твердо знает, как было дело, - вкрадчиво ответил ему Вепрь и продолжал, обращаясь к Хате: - Не так ли, о великий среди альвов, ты же знаешь истинного виновника и размер его преступления!

- Ну, в общем, да, - неохотно сказал Хате. Он не понимал причины такого откровенничания человека и в глубине души тоже не верил, что из усыпальницы Ашух можно выйти, а уж тем более что-нибудь вынести, однако история про огромную золотую цепь, рассказанная ему верным Кубом, поразила его воображение. Он должен был во что бы то ни стало получить ее. Что с того, что для этого придется убить этих пришельцев. Они даже не альвы! Одна так вообще гарпия, которую по императорскому указу следует убивать на месте. А людей никто не хватится. Даже если этот малец не врет и он в самом деле имеет отношение к королевской семье, то он скорее всего в бегах, прикинул Хате. Иначе стал бы наследный принц прогуливаться по смертельно опасным лесам без свиты и в ношеной одежде. Да и орудия альвов, в том числе и магические, при бродягах действительно были найдены. Где-то же они их взяли, причем о продаже речь не шла. Значит, украли или отобрали, следовательно - виновны. Хате облизал пересохшие губы.

- Но ты не знаешь главной подробности, о повелитель Земли и Неба, - торжественно произнес Вепрь.

Хельви, который все это время простоял в ступоре, громко застонал. Неужели это правда? Алхин действительно не удержался и полез в эту проклятую усыпальницу! Рогрова тварь! Что же теперь с ними сделают? Отрекаться от Вепря сейчас не имело никакого смысла - никто принцу не поверит: сначала он заявил, что гарпия и алхин с ним, а теперь скажет, что видит их первый раз в жизни, после истории, что они втроем лазили в черную башню... И Хельви издал еще один стон.

- О мой господин, поверь, будет лучше, если мы расскажем повелителю Хате обо всем! Ты же сам знаешь, что за страшное проклятие грозила обрушить на альвов и людей лесная хозяйка Ашух, если мы не выполним ее требования... - Вепрь вполоборота повернулся к Хельви и неожиданно тихонько подмигнул принцу.

К чему он ведет? Хельви немного успокоился. В любом случае алхин не сошел с ума от страха, как показалось Хельви вначале, а продолжает играть в их игру, но держит фигу в кармане. Только зачем он признался в чудовищном преступлении, теперь им точно не сносить головы. Что там Хате говорил про раскаленный металл?

- Благородный и справедливый правитель Верхата, в тот момент, когда мы с господином выходили из роскошной лесной усыпальцы хозяйки Ашух, то-есть лесной хозяйки Ашух, - поправился Вепрь, - нам было сделано предупреждение: огромная тень хозяйки встала перед нами, загородив выход, и громовой голос поведал нам о страшном проклятии, которое отныне падет на нашу голову, а также на поселившихся поблизости альвов и людей в том случае, если мы не вернем сокровища на место. Видя нашу решимость уйти, тень Ашух грозно захохотала. - Вепрь издал ужасный рык, который, наверное, должен был изображать хохот Ашух. Одна из придворных дам упала в обморок. - "Вы все равно вернетесь и принесете мне обратно отнятое сокровище, - закричала она. - Мои верные слуги сумеют опознать и разоблачить вас, воры! Преданный Хате Красный петух, правитель Верхата, заставит вас возвратить награбленное не позже чем через три дня! Иначе я сожгу все вокруг и залью водами Серебряного потока!"

Вепрь уткнулся в пол, изображая раскаянные рыдания. В зале воцарилась тишина. Придворную даму, потерявшую сознание, тихо вынесли вон. Хате хмурился. Тар с недоумением переводил взгляд с Хельви на Вепря. Куб, стоявший по левую руку правителя, осуждающе покачивал головой. План, который казался таким удачным, провалился. Обвинить проходимцев в ограблении и осквернении гробницы и отобрать сокровища удалось, однако никакой прибыли ни Кубу, ни Хате от этого, кажется, не получить. Одно дело свидетельствовать против слов Тара, а совсем другое - против приказов лесной хозяйки, даже в изложении этого человека. А ведь Кубу так приглянулся большой двуручный меч из арсенала проходимцев. Он уже отнес его в свои покои и любовался игрой света на длинном лезвии. Теперь придется возвращать людишкам, едят их драконы!

- Что ж, это многое поясняет во всей этой истории, - медленно проговорил Хате. Он тоже понял, что цепи, по всей видимости, не будет, и это ввергло его в сильнейшее раздражение. - Значит, вы все-таки были в усыпальнице Ашух и выкрали свои сокровища именно там. Про башню Черного колдуна было все наврано, как я и предполагал. И вам еще хватает наглости угрожать мне и моему народу проклятием после всего, что вы наделали?

- Прости, о великий из величайших правителей, мы сделали это, чтобы хоть как-то искупить нашу вину! Но помни - согласно условиям, которые поставила лесная хозяйка, только мы сможем вернуть драгоценности в усыпальницу, никто другой! Только в этом случае проклятие не будет наведено.

- Так возвращайтесь же в усыпальницу и будьте прокляты! - Хате вскочил на ноги, его руки гневно сжимались в кулаки. - Я буду рад увидеть ваши кости на столбах в чаще леса! Пусть всемилостивая Ашух сама покарает своих оскорбителей. Тар, ты проводишь их до пантеона и дождешься, пока все будет кончено. Доложить мне лично! Вернуть им все награбленное и немедленно отвести их в лес!

С этими словами толстяк вскочил с трона и вышел вон из зала. За ним бежал Куб и последовала свита. Через минуту в зале остались только пленники, три стражника и Тар. Слуга рода Красных петухов был задумчив. Он пристально посмотрел, как показалось Хельви, прямо в глаза поднимавшемуся с колен Вепрю и усмехнулся:

- Значит, смерть в раскаленном металле или отрубание головы тебе не слишком по вкусу, человек? Ты предпочитаешь погибнуть в бою с темными слугами лесной хозяйки?

- Я бы предпочел остаться в живых. Но если выбирать между чаном с раскаленным серебром и охотой в ваших холмах, то выберу, конечно, последнее, - с достоинством ответил Вепрь, отряхивая штаны.

- Так ты все это разыграл, чтобы... - Хельви не договорил до конца, увидев предупреждающий знак, который сделал ему алхин.

- А мне вообще все равно, - неожиданно сказала молчавшая до сих пор гарпия, - пусть только с меня снимут проклятую цепь, и все равно, с кем драться - с альвами или с хозяевами холмов.

- Где-то я уже слышал про хозяев холмов, - задумчиво произнес Хельви. Он вопросительно посмотрел на Наину, но гарпия демонстративно отвернулась и принялась зевать.

- Довольно, вам пора, - Тар подал знак охране, и пленников вывели из зала. Их провели длинными коридорами обратно во двор здания и оставили возле крыльца под надзором двух воинов. Гарпия оставалась скованной, а Вепрю, как более крупному и опасному противнику, скрутили руки за спиной. Хельви поглаживал рукоять ножа и делал вид, что рассматривает витражи в окнах. Наконец стражники отошли немного в сторону, дав возможность пленникам тихонько переговариваться.

- Ты уверен, что это мудрая мысль - вызваться самим идти в усыпальницу Ашух?

- Как тебе сказать, хороший мой, - у тебя есть другие предложения? Я подумал, что на казнь нас потащат тут же, да и солдат вокруг будет полно, а они не только неплохие воины, но и мечи у них отменные. Не знаю, выдержит ли удар стали альвов твой дареный меч, но мои ножики против нее как хлебный мякиш. Так что если сварить нас не удастся, то порубить саблями - самое оно. А в могильниках я уже бывал. Бывало страшно, но жив до сих пор, как видишь. Жаль, что никогда раньше не слышал про эту Ашух. Хорошо бы узнать про нее побольше, прежде чем мы полезем в этот склеп.

Хельви помолчал, а потом как можно более подробно рассказал про свой разговор с Таром и описал увиденное в чаще.

Вепрь, который почти всю дорогу был вынужден смотреть под ноги коня, слушал внимательно, не перебивая.

- Значит, колья, говоришь, топорами струганы? Уж не жрецы ли сидят в усыпальнице, а почтенный господин Хате их прикармливает? Они-то осквернителей гробницы свежуют, на кольях развешают, а может, и не только осквернителей, а просто дорогих подданных, в кладовых у которых завалялись интересные камушки или слишком много золота?

- Нет, это вряд ли, - подумав, отвечал Хельви. - Если бы под видом Ашух выступал сам Хате, он бы нас в лес не отправлял. По крайней мере Тара бы с нами не посылал. Тара ведь тоже должны будут прикончить, чтобы тайна не раскрылась. И, наконец, если он очень хотел отобрать у меня мое ожерелье, то сделал бы это в зале. Он же точно знал бы тогда, что никакого проклятия Ашух не существует. Отобрал бы и языки нам отрезал, чтобы мы никому не сказали. И потихоньку в лес бы отвез, сдав на руки слугам.

Вепрь поворчал немного, что неизвестно, что у этих альвов на уме, что Тара вполне и хотят прикончить, потому как спорит много с хозяином, а язык ему отрезать у Младших руки коротки, но вскоре замолчал. Между тем слуги Красного петуха не медлили с выполнением приказа. Двое альвов с трудом вытащили на крыльцо мешок Вепря. Алхин радостно кинулся к своему имуществу. Было видно, как хочется ему развязать тесемки и заглянуть внутрь, все ли цело и на месте. Судя по его недовольному бурчанию, он сильно сомневался в честности альвов. Наконец, будучи не в состоянии развязать мешок со связанными руками, он уселся на него верхом, видно решив таким образом заявить трава на свое имущество. Стоявшие рядом стражники не возражали - история про то, что пойманные люди ограбили усыпальницу самой Ашух, быстро распространилась по дому, и никому не улыбалось лишний раз дотрагиваться до проклятых вещей. Однако Хельви все-таки показалось, что Вепрь играет: связали его не крепко, и опытному алхину не стоило бы большого труда избавиться от веревок. Тем не менее он предпочитал почему-то кривляться перед альвами, изображая из себя более слабого противника, чем он был на самом деле.

Все мои спутники притворяются, как один, с досадой подумал Хельви. Гарпия делает вид, что онемела, когда речь заходит о хозяевах холмов. Почему она проговорилась? Наверное, была уверена, что никому, кроме нее, не знакомо это имя?

Между тем на крыльцо вышел Куб. В руках он держал двуручный меч из подземелья Ронге. Оружие, длина которого превышала рост алхина, казалось в руках альва неким коротким копьем. Куб жалостливо цокнул языком и поставил меч на ступени.

- Возьмите эту проклятую сталь и отнесите туда, где вы ее взяли, подлые воры! - сказал он неожиданно высоким голосом, толкая меч под ноги алхину.

Вепрь презрительно взглянул на альва, но промолчал. Хельви поднял загремевшее оружие и, борясь с желанием снести слуге Хате голову, стал демонстративно протирать его локтем своей запыленной куртки.

- Вор, - гневно сказал он, глядя в глаза Кубу, - верни нам остальное оружие! У моего слуги были еще ножи и кинжалы, и еще один легкий меч. Ты совсем уже потерял голову от жадности - это оружие ни в какое сравнение не идет с тем, что делают твои кузнецы. Оно тебе не нужно, а нам оно может спасти жизни в усыпальнице!

Куб не смутился - он рассмеялся и кивнул Хельви:

- Кому нужны ваши жизни? Вы все равно не вернетесь назад, псы. Ни одно живое существо еще не выходило из усыпальницы Ашух. Даже если вам удалось сделать это один раз, то не надейтесь, что судьба будет столь милостива к вам, что позволит выйти и во второй. Слуги Ашух не боятся стали, но у вас ее и не будет. Готовьтесь к быстрой смерти.

Принц обернулся к алхину в поисках поддержки, однако Вепрь сделал вид, что занят наблюдением за полетом бабочки. Не дождавшийся ответа Куб ушел обратно в дом. Хельви вспомнил, что его ожерелье все еще спрятано под рубашкой. Стражники демонстративно не обращали внимания на вещи пленников, полагая их собственностью лесной хозяйки, так что опасаться, что чудесную цепь из дубовых листьев отнимут, как только он ее вытащит, вроде бы не приходилось. Но принц так и не решился - он потрогал ожерелье, которое отозвалось на прикосновение хозяина легкой дрожью, и оставил его под одеждой. Кто знает, вдруг этот Хате совсем свихнется от жадности и забудет про свои обязательства перед "доброй" Ашух? Тогда их точно ждет серебряная ванна, последняя в их жизни!

- А что ты там говорил о том, что знаешь про хозяев холмов? - негромко спросил Вепрь.

- Я только слышал о них. Мне рассказывал один свельф. Только о том, что они появились сразу после войны и уничтожили глифов и свельфов, которые жили в Тихом лесу. Больше он, к сожалению, ничего не рассказывал.

- Глифы и свельфы - маленькие народцы, совсем не воинственные, - задумчиво произнес Вепрь. - Если бы кто-то захотел их уничтожить, не думаю, что он столкнулся бы с серьезной проблемой. Однако и те и другие живут под землей - в пещерах и норах у корней деревьев. Чем это может нам помочь?

- Если хозяева холмов сумели добраться до этих и до тех, то это значит, что эти твари прекрасно ориентируются под землей. Может, они тоже живут под землей? Если усыпальница Ашух находится в каком-нибудь местном холме, это многое объясняет.

- Разумно. А не хочешь ли порасспросить на эту тему твою подружку? Кажется, она знает куда больше, чем хочет показать.

Тем временем шумиха во дворе росла. Слуги вывели свежих лошадей. Невысокие воины, одетые уже не в кричащие цвета дома семьи Красных петухов, а в походные кольчуги, те самые, в которых Хельви встретил их в лесу, залезали в седла. Вепрь начал поглядывать на ближайшую бесхозную лошадку, однако ворота, наглухо закрывавшие двор от улицы, не перепрыгнуть даже верхом. На двор вышел Тар, он был сосредоточен. Шедший за ним слуга вынес небольшой продолговатый мешок и, когда Тар уселся на коня, старательно прикрутил его к луке седла. Затем Тар кивнул в сторону пленных, и слуги привели еще двух лошадей. Поскольку Куб в походе не участвовал, воины с неприязнью смотрели на гарпию, и никто из них не спешил брать ее в седло. Кивая в сторону Наины, альвы горячо заговорили, сопровождая свои речи красноречивыми жестами. Хотя Хельви не знал языка, но значение жестов понял.

- Кажется, они готовы отрубить тебе голову, лишь бы не тащить в лес, - тихо сказал он Наине. - Они боятся тебя даже связанной. Ты в самом деле способна напасть на них?

- Я похожа на атакующую гарпию? - огрызнулась Наина. - Эта цепь вытягивает из меня жизнь!

Хельви внимательно посмотрел на гарпию. За последние несколько часов она и впрямь несколько осунулась и пожелтела. Блестевшие даже в подземелье Ронге волосы сбились в грязный неопрятный ком. Старость еще не начала возвращаться к Наине, но, видно, ждать оставалось недолго. Конечно, Хельви помнил проверенное средство вернуть гарпии силы, но прибегать к нему не спешил. Ему тоже понадобятся силы спускаться в усыпальницу Ашух и сражаться Оген знает с кем, так что поить гарпию кровью было бы слишком большим расточительством.

- Наина, что ты знаешь о хозяевах холмов?

Гарпия фыркнула и уткнула лицо в скрещенные руки, давая понять, что разговор закончен. Хельви приобнял ее за опущенные плечи и немного повернул. Наина дернулась, но все-таки подняла голову.

- Почему ты не хочешь рассказать мне о них? Мы же связаны клятвой предков.

- Именно поэтому я до сих пор не съела тебя, глупый королевич. Сейчас эти дураки-альвы отрубят мне голову, и новая уже не вырастет. Так что мне за прибыль рассказывать тебе о хозяевах холмов? Может, я хочу оставить тебе посмертную памятку. Когда ты встретишься с ними лицом к лицу, сразу вспомнишь про меня.

В это время Тар, внимательно слушавший речи своих воинов, тронул поводья и направился прямо к сидящим на земле Хельви и гарпии. Он остановил коня возле ног принца, но спешиваться не стал.

- Мои воины не хотят везти в усыпальницу гарпию. Они говорят, что она слишком опасна, а они слишком неопытны, чтобы конвоировать такого врага. Они просят меня прикончить ведьму здесь. Поскольку она твоя слуга, я хочу узнать и твое мнение.

- Эта гарпия и этот алхин находятся под моей защитой, потому что они связаны со мной словом верности. - Хельви поднялся на ноги. - Ты и твой хозяин нарушили законы почетного мира, да падет позор на ваши головы. Но я следую старинным правилам чести, пусть это будет стоить мне головы. Мы пришли в ваш дом втроем, и мы уйдем отсюда втроем. Если вы попробуете убить эту гарпию, то можете сразу прикончить нас всех.

Вепрь за спиной Хельви крякнул - видно, у него были другие планы на ближайшее будущее. Но принц даже не повернул головы. Он стиснул рукоятку свого сломанного ножа и не отводил взгляда от глаз альва. Тар выдержал несколько минут, но затем ударил коня плеткой. Животное дернулось и, развернувшись, поскакало к воротам. К стоявшему Хельви подъехал тот самый молодой воин из отряда, который по дороге в Верхат советовал ему спрятать ожерелье Онэли под куртку. Он вел принцу коня.

- Возьми гарпию и посади ее в свое седло. Никто из наших не поможет тебе в этом деле. - И он дал Хельви в руки поводья.

Принц не стал отвечать. Он молча помог Наине встать и усадил ее боком на коня. Затем привычно вскочил в седло сам. Сидевшую впереди гарпию он приобнял одной рукой. Она сначала фыркнула, однако затем положила головку на грудь Хельви. Только теперь он услышал ее сиплое, словно сдавленное дыхание. Гарпии явно нездоровилось, сил у нее оставалось все меньше. Двое воинов усадили на коня алхина. Теперь он сидел верхом, довольно ловко, заметил Хельви.

- Те из нас, в сердцах которых живы понятия чести, негодуют на Красного петуха, алчность которого оказалась сильнее, чем чувство собственного достоинства, - наклонившись к Хельви, будто помогая ему попасть ногой в стремя, прошептал молодой альв. - Даже если ты действительно оказался грабителем, он обещал тебе почетный мир. Только поэтому я не прикончил тебя там, на поляне, когда ты убил моего двоюродного брата. Меня зовут Рив, я младший сын старого Пора из рода Зеленых охотников. Твое оскорбление - это мое оскорбление, и Хате ответит мне за него.

Рив выпрямился и кивнул Хельви, словно в подтверждение своих слов. Затем он не спеша подъехал к своему отряду. Хельви ошеломленно покачал головой. Неужели и тут он станет причиной братоубийственной войны? Хотя этого господина Хате и впрямь следует наказать! Если Вепрь прав и все, что происходит в чаще леса, делается по приказу Красного петуха, Хельви дает слово, что вернется и покарает предателя собственной рукой. Впрочем, о подробностях этого замечательного плана размышлять было некогда, гораздо полезнее сейчас было бы подумать, что им делать в усыпальнице Ашух, куда их вскоре приволокут. Он взглянул на невозмутимо покачивавшегося в седле Вепря - тот ехал развалясь, словно купец на ярмарку, а не приговоренный - к месту казни. Поймав взгляд Хельви, он довольно подмигнул принцу. Кажется, алхин единственный из всего отряда пребывал в добром расположении духа - альвы вокруг были мрачны. Никому не хотелось возвращаться в лес Ашух.

Вдруг гарпия, которая будто задремала в объятиях Хельви, ткнулась острым носиком куда-то в шею принца. Хельви вздрогнул, словно уже почувствовал острые клыки, разрывающие горло. Наина то ли ойкнула, то ли хихикнула:

- Не бойся, дурачок. Я хотела рассказать про хозяев холмов. Я знаю про них немного. Эти твари притащили меня в башню Ронге. Их имена я услышала от мага, приказам которого они подчинялись.

ГЛАВА 10

К входу в усыпальницу они подъехали уже в сумерках. Вернее, никакого упокоища Хельви не заметил - ни возвышенности, ни грота, ничего похожего. Их отвели на ту самую поляну с кольями, на которую принц, словно по злой иронии судьбы, обратил внимание еще во время первой поездки. Впрочем, на саму поляну никто из отряда не въехал - всадники остановились под деревьями, которые как будто тоже боялись сделать шаг на шелковистую травку, покрывавшую это зловещее место, образуя нечто вроде частокола по его границе. Тар, который за всю дорогу ни разу не заговорил с Хельви, о чем-то тихо беседовал со своими воинами. Рив, всю поездку издалека поглядывавший на пленников, но так и не решившийся подъехать, незаметно кивнул Хельви и указал глазами куда-то в лес. Однако в полумраке, быстро опускавшемся на лес, было уже ничего не разобрать.

Вепрь жевал какую-то соломинку и деловито оглядывался. Принц удивился про себя, когда и каким образом алхин сумел со связанными руками дотянуться до земли, чтобы сорвать травинку. И как он затем засунул ее в рот? Неудивительно, если он уже давно развязался. В это время Тар закончил совещание и подъехал к людям. Один из альвов, который разговаривал с предводителем, прокричал какую-то гортанную команду, и весь отряд развернулся и поскакал к дороге, которая вела в Верхат. Через несколько минут стук копыт затих. Тар, который до последнего момента прислушивался к отъезжающим воинам, вздохнул.

- Я принял решение, человек. Хоть ты и оказался вором, я все равно считаю нарушением чести то, как обошлись с тобой. Мой хозяин господин Хате еще никогда не пренебрегал правилами почетного мира, которые уважаются во всем мире всякой тварью. Отрекшись от них, он обесчестил меня. Чтобы искупить свою вину, я пойду с тобой в усыпальницу Ашух. Если тебе действительно суждено погибнуть в этом проклятом месте, мы умрем там вместе.

Обратившись с такой торжественной речью к Хельви, альв твердой рукой поймал поводья лошадей, на которых сидели пленники, и въехал на поляну. Принц, который на Зеркальном озере слышал немало легенд о курьезных представлениях о чести у Младших, все же оторопел. Алхин усмехнулся и неожиданно перехватил руку альва. Короткая, но яростная борьба закончилась не в пользу Тара - Вепрь, захватив его шею каким-то особым образом, заставил альва изогнуться к земле. Тар сопел и пытался вырваться из захвата, но безуспешно. В руках у алхина мелькнул откуда-то взявшийся нож.

- Подожди! - тонко взвизгнул Хельви.

Рука алхина замерла, и Вепрь с неудовольствием посмотрел на принца.

- Нет нужды убивать его. Он человек чести.

- Он не человек, он Младший. И потом - он хочет затащить нас в эту клятую усыпальницу, или ты не слышал? У нас ведь с тобой другие планы, не так ли? Отряд уехал, самое время последовать его примеру.

- Обезоружь его и отпусти. За это я отдам тебе амулет гриффонов, - твердым голосом сказал Хельви.

На лице Вепря мелькнуло удивление. Подумав несколько секунд, он нагнулся к хрипящему альву и быстро обыскал его одной рукой. Несколько ножей и меч перекочевали за пояс алхина. Затем он, сильно толкнув Тара вперед, отпустил его горло. Альв чудом не слетел с коня. Испуганное животное сделало несколько прыжков в сторону и остановилось. Младший откашливался, схватившись за шею. Хельви посмотрел на его дергающуюся спину, покрытую блестящей кольчугой, нащупал завалившуюся в подкладку куртки цепочку Фабер Фибеля и, не глядя, кинул ее Вепрю. Судя по звуку, алхин поймал подарок. Несмотря на отсутствие магических окуляров, он неплохо видел во внезапно наступившей темноте.

- Я слышал, что алхины не убивают без особой надобности. Выходит, я слышал неправду, - произнес Хельви. Он тронул поводья и подъехал к Тару. Альв уже не дергался, а ровно сидел в седле и глубоко, шумно дышал.

- Извини, но ты в самом деле ошибся, а мы не сказали всей правды. Мы не были в усыпальнице Ашух. Если бы ты спросил меня по дороге сюда, я сказал бы тебе правду. Все наши сокровища были найдены в подземелье черной башни Ронге и в штольнях висов. Теперь мы просто уедем своей дорогой, а ты можешь отправляться назад к господину Хате и доложить ему, что самолично довел нас до поляны с кольями и оставил возле могильника.

- Впереди кто-то есть, - неожиданно подал голос Вепрь. - Кто-то идет прямо на нас.

- Тар, нужно уходить. - Хельви схватил альва за плечо.

Младший никак не отреагировал на тормошение. Принц разглядел, что глаза у альва плотно закрыты, он слегка покачивает головой, а руки бессильно лежат на крупе лошади. Что за колдовство? Гарпия, все это время полулежавшая на груди у Хельви, вдруг резко обмякла и потяжелела. Ухватив Наину покрепче, Хельви хотел крикнуть Вепрю, чтобы он отходил, но слова застряли у него в горле. Он попытался развернуться, но лошадь застыла как вкопанная. Последним усилием воли он обернулся к алхину. На миг Хельви показалось, что он слышит жалобный скрип своих омертвевших шейных позвонков. Лошадь алхина с застывшей мордой стояла на поляне. Около ее ног валялся Вепрь. Последним усилием воли алхин пытался отползти под спасительную сень деревьев, от которых его отделяли буквально два шага. Меч королей он бросил - тот валялся на траве. Зато любимый мешок пытался подтаскивать за собой. Алхина сгубила жадность, как-то лениво подумал Хельви. Огромная усталость, накопившаяся за все последние бессонные ночи, вдруг навалилась на него. Сил не было даже на то, чтобы повернуть голову и посмотреть, кто же идет к ним там, впереди.

Сон, приснившийся принцу, был страшным. Во сне высокий человек с длинными темными волосами, одетый в черное, загораживает от Хельви кого-то, прижавшегося к противоположной стене. В руке у него переливается белоснежный меч с богато украшенной рукояткой. Вдруг темноволосый замахивается мечом и делает шаг вперед. Какой-то вихрь залетает в покой и Хельви словно подкидывает и вжимает в фигуру странного воина. Он хочет взглянуть на тонко визжащую жертву, но тело воина не слушается его желаний. Хельви понимает, что он сидит на полу, привалясь к мокрой липкой стене. Его тело давно онемело от холода в этой пещере. Ледяная вода капает с потолка ему на голову и вдруг превращается в крутой кипяток. Он мгновенно обжигает кожу принца, Хельви кричит и дергается куда-то вверх. Невообразимая боль продирает его тело, словно стальная щетка. Юноша мотнул головой и, разевая рот в безмолвном крике, открыл глаза.

Никакой воды вокруг, конечно, не было. Зато он действительно был в пещере. Сильная боль заставила Хельви хрипло застонать. Он опустил голову. Куртка на груди намокла от крови. Ожерелье Онэли, которое он так и не достал из-под одежды, налилось свинцовой тяжестью и горело, как раскаленный металл. Оно же прожжет меня насквозь, через боль ужаснулся Хельви, но в тот же самый миг почувствовал, как драгоценные листья остывают. Быстро холодеющая цепь словно прижалась к нанесенным ею же ранам, и принц почувствовал некоторое облегчение. По крайней мере он смог дышать, а через несколько минут даже поднял голову и осмотрелся.

Израненная грудь сильно болела, однако красные круги перед глазами немного разошлись, и Хельви разглядел рядом своих спутников - Вепря, Тара и Наину. Они все были прикованы за ноги и за руки какими-то необычными зеленоватыми цепями к земляным стенам пещеры. Хельви понял, что тоже висит на стене, словно паук, и оковы крепко стискивают его кисти и лодыжки. Пещера была освещена большим костром, разведенным прямо посредине. Дым от костра не шел. Возле огня лежали какие-то странные инструменты: разные щипцы, клещи, маленькие и большие молотки, какие-то длинные и толстые гвозди с удобными деревянными ручками-головками. Когда-то давно, на Зеркальном озере Хельви попалась книга об искусстве пыток времен короля Хамеля. Теперь он с ужасом узнавал в разложенных вещах пыточные орудия своей страны. Сам Пес Хассе, прославившийся своей жестокостью слуга Халлена Темного, попробовавший в дни юности каторги на Северных острогах и схваченный королевскими солдатами после битвы при Нонге, как писал летописец, во время восьмичасовой пытки не раз плакал и умолял палачей убить его.

Тар, висевший рядом с ним, громко застонал. Он был все еще в забытьи, и кошмары, которые в этот момент проносились перед его глазами, мучали его не хуже бронзовых клещей. Хельви, морщась от боли, вытянул шею и постарался рассмотреть алхина. Тот мешком висел на своих цепях. Вепрь не стонал, но его лицо время от времени подергивалось, словно лицевой мускул сводила внутренняя судорога. Что происходило с Наиной, принц разглядеть не смог. Он видел только ее тень, падавшую на пол пещеры. Это значит, что кто-то или что-то подсвечивает гарпию со стороны стены. Либо там воткнут небольшой факел или имеется магический кристалл, либо там находится дверь, которая ведет в какой-то освещенный проход.

Несомненно, те, кто пленил их, собираются употребить орудия пыток по назначению. И если спутники Хельви пребывают в исполненном кошмарами, но спасительном забытьи, то принцу придется вкусить все тонкости искусства палачей, находясь в полном сознании. Эта ужасная мысль заставила Хельви изо всех сил задергаться. Цепи не гремели, а потрескивали. Оген знает, из чего они были сделаны, но только не из металла. Скорее всего это было дерево - очень легкое и плотное. В отличие от обыкновенного дерева, материал был довольно холодным и, казалось, морозил тело. Попытка Хельви освободиться не привела к результату - оковы сидели как влитые. Извернувшись пару раз всем телом, как змея на сковородке, он бессильно повис на цепях.

- Вепрь, открой глаза! Вепрь из Межичей, приказываю тебе немедленно открыть глаза!

Хельви уже не понимал, что он орет во все горло. Боль от ожога, ужасные орудия пыток перед глазами, затекшие руки и ноги в оковах - все не имело значения перед тем страхом, - который заставлял сердце принца биться уже не в груди, а где-то в глотке. Он выкрикивал имя алхина, почему-то совсем не думая о том, что может привлечь шумом палачей. Главным сейчас было - не остаться одному в этом одиноком кошмаре. Присутствие живого и язвительного Вепря - вот та единственная цель, о которой мечтал Хельви.

- Не ори, я здесь. Куда ж нас занесло, печенку Рогровой твари мне в глотку. - Вепрь морщился, словно от сильной боли. Его сощуренные глаза обводили взглядом пещеру. Хельви дернулся еще раз и счастливо затих. Алхин очнулся. Значит, можно будет разбудить и остальных. Надо придумать план спасения и попытаться выполнить его, прежде чем их враги доберутся до них.

Вепрь немного оттолкнулся от стены и посмотрел на Хельви. На груди алхина заштопанная много раз куртка потемнела и набухла. Тоже кровь? Интересно, откуда. Вепрь облизал пересохшие губы.

- Клятые альвы! Если бы эти милые твоему сердцу "приверженцы чести" не украли прошлой ночью мои окуляры, я бы сейчас мог разглядеть противоположную стену. Навскидку могу сообщить лишь, что вижу там дверь. Или это какая-то плита, перекрывающая проход, - недовольным тоном сообщил алхин.

- Вепрь, как же я рад тебя слышать!

- Да уж, и вправду лучше тебе, хороший мой, слышать старого Вепря, чем владельцев всего этого добра. - Алхин кивнул на костер и разложенный вокруг инструментарий. - Что-то мне подсказывает, что разговор с ними никому из нас не доставит удовольствия.

- А что с Таром и Наиной? Я думаю, нам стоит разбудить их как можно скорее.

- По-моему, альв в отключке. Гарпия вообще еле дышит. А как ты, собственно, хочешь их разбудить? У них же нет амулетов.

- А при чем тут амулеты? Тебя я разбудил просто криком.

- Да, крик я слышал, - подумав, ответил алхин, - но вернулся совсем не потому, что ты кричал. Я пришел в себя от сильной боли. Я же говорил тебе, что твой амулет работы гриффонов - очень сильное средство от враждебной магии. Счастливчик, ты вовремя сунул его мне! Кто знает, выдержал бы ты одновременное воздействие обоих амулетов - цепочки гриффонов и ожерелья Онэли. Тебе, я смотрю, и так досталось - вся рубаха в крови.

- На себя посмотри, - в тон ему ответил Хельви и задумался.

Если они с алхином очнулись от кошмаров только благодаря действию амулетов, то у их спутников не было шанса спастись - он может кричать сколько угодно, но ни Тар, ни Наина не откроют глаза. Конечно, если попробовать вырваться из цепей и поднести к ним ожерелье Онэли, может, оно и сработает. Осталось только придумать способ разбить оковы.

- Вепрь, тебе не приходит в голову никакая мысль по поводу того, как бы нам избавиться от цепей?

- Что мне действительно в тебе нравится, славный мой, это твоя манера выражать мысли, Рогрову тварь тебе в печенку. А чем я, по-твоему, занимаюсь последние несколько минут. Эти клятые оковы словно не имеют замков. Вот и думай, как можно открыть замок, если замка нет. Придумаешь - обязательно поделись со мной. А до тех пор не мешай.

Отделавшись от Хельви, Вепрь аккуратно ощупал свободными кончиками пальцев кандальный "браслет". Ни малейшей царапины не было на его поверхности, ни щелочки для ключа. А оковы-то магические, сделал вывод алхин. Жаль, что верный мешок остался на поляне. Или его под шумок утащили их "гостеприимные" хозяева. В любом случае, в пещере ни мешка, ни двуручного меча не было. А между тем в мешке у алхина была припасена такая славная штучка - намажешь руку, и она спокойно проходит в любое, даже самое маленькое отверстие. А еще там были припрятаны несколько "челноков" - простак принял бы их за небольшие совочки, однако знающие люди ведали, что если шепнуть такому совочку нужное слово, то он может сам по себе пролететь какое-то расстояние, да еще захватить с собой небольшую вещицу. Если бы мешок стоял в пещере, можно было бы попробовать. Увы, его не было.

- Граф Багвари, хозяин крепости Брони, был как-то раз захвачен бароном Журве Висячим Усом. Ус приказал заковать узника в цепи, отложив казнь врага на следующее утро. Пока в замке барона пировали по случаю победы над давним соперником, Багвари, который был вооружен лишь маленьким кинжалом и не мог отворить им замки кандалов, отрезал себе руку, за кисть которой он был прикован. Он счастливо бежал и впоследствии жестоко отомстил барону. А потом вообще приделал себе искусственную руку и правил Бронном долго и справедливо, - задумчиво закончил рассказ Хельви.

- Не подойдет. - Алхин так серьезно покачал головой, что принцу стало даже совестно. - Даже если предположить, что мы сможем без кинжала отгрызть себе руки, а потом ноги, чтобы освободиться от оков, то как, скажи на милость, мы потом уйдем отсюда? Поползем быстро? Да и история, скажу тебе, не слишком правдивая. Бывал я в Бронне - никто там про Багвари Железного Кулака слова хорошего не скажет. Так что насчет того, что "долго и справедливо" - это сильно преувеличено, парень.

- Я понимаю, что история эта не слишком подходит в нашем случае. Просто я хотел вдохновить тебя - выход всегда можно найти!

- Спасибо, хороший мой, - усмехнулся алхин, - буду иметь это в виду. Ладно, оставим способ Железного Кулака напоследок, если уж ни до чего более умного не додумаемся. Итак, в оковах замка нет. Я могу предположить, что они волшебные. Чем можно отворить волшебные оковы, спрашиваю я тебя, хороший мой. Только каким-нибудь волшебным ключом. Честное слово, пусть едят меня драконы, если я не удивлюсь, увидев сейчас такой ключ у тебя в кулаке. После того как ты показал мне цепочку гриффонов и ожерелье Онэли, не может быть, чтобы у тебя не завалялось где-нибудь такой мелочи! - И Вепрь с надеждой уставился на Хельви.

- Хорошо, я постараюсь вспомнить, не засунул ли я куда-нибудь волшебный ключ, - на полном серьезе отвечал принц. - Только и ты, будь добр, вспомни хорошенько, что именно насовано в твоих карманах. Возможно, есть там и магические отмычки. Я бы, честное слово, не удивился. Кому и носить с собой волшебные ключи, как не искателю сокровищ Младших!

- Твоя правда! Была у меня чудная отмычка специально для таких дел, но сейчас ею, скорее всего, забавляется любимый своими подданными господин Хате. У него в кладовых, видно, остались и ножи с моего пояса, и старый меч, и отмычка, висевшая подле меча. Что поделать - не отбирать же у народных любимцев игрушки!

Неожиданный шум раздался где-то вдалеке. Словно несколько маленьких колокольчиков зазвенели, вплетенные в гриву молодой кобылки, выведенной по весне на выпас. Звук замер где-то в отдалении, а потом начал медленно приближаться. Ну вот и все! На этом и закончится история Хельви, принца королевства Синих озер, несостоявшегося короля и неудачливого наемника. Алхин попытался что было сил вывернуть кисть из "браслета", но кандалы словно чувствовали его усилия, сжимаясь ровно настолько, чтобы пошевелить рукой в них было совершенно невозможно. Все мы умрем, и наутро наши кости выбросят возле струганых кольев в чаще леса Ашух, тоскливо подумал Хельви. Нет смысла больше бороться за жизнь. Вепрь все время заблуждается, или его так воспитали - не сдаваться, всегда искать лазейку, чтобы проскочить. Но человек, занятый все время заботами о том, как бы выкрутиться, не повредив свою шкуру, не может представить себе истинное положение вещей и их последствия! Вепрь не понимает, что они обречены.

Звон колокольчиков все приближался, однако Хельви, прикрыв глаза, уже не дергался. Краем уха он слышал проклятия Вепря, который тот направлял в адрес оков, Хате и его рода Красных петухов, альвов и всех Младших вместе взятых. Алхин на полном серьезе считал Хате авторитетным и любимым народом лидером - а ведь это было не так. Вернее, не совсем так - короткий разговор с Ривом во дворе дома Красного петуха в Верхате убедил Хельви скорее в обратном. Если бы он был более искушен в секретах придворной интриги, то можно было бы сразу затеять какую-нибудь смуту или даже переворот! Убить Хате и убедить нового главу рода не отправлять их в это проклятую усыпальницу. Увы, в этой истории алхин не смог бы стать ему советчиком - Вепрь имел столько же понятия о придворном этикете, как Хельви - об особенностях охоты на диких. Да что там придворные манеры - алхин не может себе даже вообразить, например, что в подземелье башни Ронге могут водиться обычные мыши! Тоже мне, кладоискатель опытный! Хельви вспомнил, как мышки лезли кучей из старого зеленого сундука, и почувствовал, как напрягся желудок. Сейчас стошнит тем самым супом, которым потчевали их при дворе у "гостеприимного" господина Хате.

Колокольный перезвон раздался совсем рядом, и, хотя Хельви пытался все время отвлечь себя бессмысленными рассуждениями, он все-таки открыл глаза. Около костра стояли несколько фигур, закутанных в длинные плащи с островерхими капюшонами. Именно от них доносился мелодичный звон, хотя враги практически не двигались. Возможно, это их язык, подумал Хельви. Наина ничего не сказала о том, был ли у хозяев холмов собственный язык и как именно общался с ними Мудрый. То, что таинственным магом, сумевшим укротить этих чудовищных тварей, не побоявшихся захватывать даже живых гарпий, был именно Мудрый, а не сын Бреслы и Далива, не вызывало у Хельви сомнений при всей его уверенности в том, что Халлена Темного нельзя отнести к роду людскому. Последнее, считал Айнидейл, доказывалось чудовищностью его преступлений.

Не переставая позванивать, слуги Ашух захлопотали вокруг костра - в него, видно, подбросили поленьев, потому что света стало больше. Вепрь сумел поточнее разглядеть противников - их было трое, одетых в длинные серые балахоны с островерхими капюшонами на головах. Ростом они были чуть выше альвов, но ниже людей. Если это все-таки проделки этой бестии Хате, то он отбирает для устрашения своих земляков настоящих великанов, подумал алхин. Враги не казались ни сильными, ни ловкими - впрочем, за той неторопливостью, с которой они выкладывали щипцы, клещи и молоточки поближе к огню, видимо, чтобы те хорошенько нагрелись, могла скрываться не просто неуклюжесть, а просто веками сложившаяся традиция не спешить снять шкуру с пойманного врага. Последняя мысль заставила Вепря заскрипеть зубами. Да, вряд ли эти невозмутимые скелеты в серой ткани будут сильно переживать, слушая его последние вопли. Если бы у него была свободна хоть одна рука, как у того дурацкого графа из дурацкой истории Хельви, тогда он бы смог достойно продать свою жизнь. Как достойно жизнь проживешь, так достойно и помрешь, вдруг вспомнилась Вепрю любимая присказка родной бабки. Что ж, все правильно. Жизнь он прожил грабителем и убийцей, и боги не должны предоставлять ему более достойной гибели, нежели смерть овцы от руки безумного овчара.

- Вепрь, ты прости меня, если я сделал что-то не так. Может, я иногда грубо разговаривал с тобой или не говорил всей правды о себе или о том, что происходит с нами... Я это делал потому, что боялся довериться кому-либо, боялся быть высмеянным или преданным.

- Да перестань. Что ты разнылся? Еще выкрутимся, - Вепрь сам не очень верил в то, что говорил, но соглашаться с хныкающим принцем очень не хотелось. - Грубияном ты, конечно, был большим. Если бы какой-нибудь мальчишка осмелился говорить со мной так в Нонге или Драммене - точно бы снял ремень и всыпал малолетнему хаму по первое число. Но у тебя статья особая, ты - принц. Вас, королевичей, и не учат-то по-человечески. Иначе с чего ж вы зверьем вырастаете... Что про себя не рассказывал, тоже понимаю. Неспроста ты в Тихом лесу оказался, видно, что в бегах, а отчего да зачем бежал - меня это мало интересует. Не ты первый, не ты последний. А вот по поводу всей правды, что происходит, тут нельзя ли поподробнее? Ты что, нашел ключ от оков?

- Нет, не нашел, - немного успокоившись, отвечал Хельви. Палачи не обращали на их разговор никакого внимания. - Просто в отличие от тебя я умею разговаривать с окружающими, и они иногда сообщают мне любопытные вещи. Например, что славный господин Хате - совсем не любимый вождь у некой группы альвов, которые сохранили понятие о чести предков. Или вот про мышей - в подземелье башни Ронге я видел огромное количество мелких грызунов, я случайно выпустил их из старого зеленого сундука, стоявшего возле стены в комнате с магическими кристаллами, через которую мы проходили, возвращаясь из синего зала, помнишь? А ты утверждал, что в башне не могут водиться никакие живые существа. А гарпия даже...

Но тут Хельви немного сбился со своим рассказом. Он понял, что последние слова произносит в гробовой тишине. Вепрь тоже с удивлением посмотрел на противников - они перестали звенеть и замерли, словно вслушиваясь в разговор. История про мышей их явно взволновала, решил алхин. Странно, может, они ими питаются? Нужно было проверить.

- Мышки, говоришь? Помню сундук, я еще подумал, что не мешало бы покопаться в нем в другое время. А что за мышки, как именно они выглядели? Аппетитно? - Вепрь сухо сглотнул.

- Обычные мыши, черные, очень мелкие. С каких это пор они тебя интересуют? - шепотом ответил Хельви. В наступившей тишине было что-то зловещее. Затем раздался свист, и все три фигуры, стоявшие у костра, кинулись к принцу. Он отчаянно закричал и инстинктивно попытался прикрыть руками хотя бы лицо, но кандалы держали надежно. Услышав вопль Хельви, Вепрь не выдержал и отвел глаза. Что ж, его предположение о том, чтобы заинтересовать этих тварей рассказом о мышах, было лишь крохотной ниточкой, которая удерживала их над гибельной пропастью. Эту ниточку безжалостно оборвали, значит, пришло время умирать.

Хельви, приготовившись почувствовать на своем теле прикосновение раскаленного металла, обманулся - прижигать его щипцами или отрывать клещами нос враги не спешили. Они быстро обыскивали одежду принца, тонкие пальцы практически неощутимо рылись в карманах и подкладке куртки. Золотая цепь мелькнула в складках воротника и легко упала Хельви на грудь. Фигуры ахнули и отпрянули в стороны. Теперь они стояли в двух шагах от прикованного человека, но и с такого расстояния он не мог разглядеть их лиц, спрятанных в глубокие капюшоны. Какие они тощие - казалось, под балахонами нет тел. Хельви подобрался - сейчас с него сдерут волшебное ожерелье, а потом начнется самое страшное. Нужно ценить каждую секунду, оставшуюся до верной гибели - и принц глубоко задышал носом. Он не успокоился, но немного пришел в себя. Мелодичный звон раздался вновь - трое в капюшонах, несомненно, обсуждали судьбу необычного пленника. Может, ему только показалось, что они прислушивались к его рассказу про мышей? Может, все эти паузы и странные действия вызваны совсем другими причинами? Хельви покосился на алхина, тот изо всех сил тянулся вперед, стараясь увидеть, что же происходит с принцем. Звон опять прекратился - переговоры подошли к концу. Один из противников подошел вплотную к Хельви и сдернул капюшон. Юноша вздрогнул. Голова незнакомца не принадлежала ни человеку, ни зверю. Именно поэтому принц не мог какое-то время разглядеть ее целиком, взгляд останавливался только на отдельных чертах. Большие острые клыки, торчавшие из-под синей верхней губы, почти полностью закрывали маленький подбородок. Горбатый крупный нос без ноздрей делил морду пополам. Маленькие красные глазки располагались над зубастой пастью, а все остальное место занимал лоб - высокий и широкий. Волос, в человеческом понимании, у существа не было - сверху голову покрывала густая плотная шерсть, достаточно короткая для того, чтобы под капюшоном быть незаметной. Цвет кожи хозяина холмов или кем бы то ни было это создание был серым, совершенно неживым. Пожалуй, больше всего он напоминал цвет особого серого с крапинками гранита, которым был выложен пол во внутреннем дворе крепости Нонга.

- Я приветствую рыцаря ясноликой королевы Онэли и друга сванов в усыпальнице лесной хозяйки Ашух, - очень мелодичным голосом пропел клыкастый, и у Хельви ослабели ноги. - Мой народ будет рад оказать тебе достойный прием.

Хельви не решился уточнять, что именно включает в себя достойный прием с точки зрения его собеседника, хотя после встречи с альвами такой вопрос и возник у него в голове. Мысль о том, что казавшейся такой неминуемой гибели удалось избежать, была настолько потрясающей, что на миг вытеснила из головы принца все вопросы. Вепрь кашлянул, напоминая о себе. Очень вовремя.

- Вместе со мной к твоему народу пришли трое странников. Они все сопровождают меня. Я прошу, чтобы твое гостеприимство распространилось и на них, - торопливо сказал Хельви.

- Да будет так, - склонил голову клыкастый.

Хельви сделал паузу, ожидая, что хозяин представится, однако его собеседник воспринял эту паузу по-своему: он обратился к своим спутникам и что-то прозвенел. Один из них приблизился к принцу и легко провел, как показалось Хельви, пустым рукавом по оковам, стискивавшим его руки. Кандальные браслеты не упали и не раскрылись - они просто исчезли.

- Твои спутники останутся пока здесь. Ты пойдешь с нами. Ты должен встретиться со Стражем.

Когда незнакомец говорил, его клыки неприятно дергались, словно у дикого зверя, терзающего добычу. Хельви посмотрел на алхина и коротко кивнул. Вепрь кивнул в ответ. Это должно было означать, что пока все в порядке. Он встретится с этим Стражем, а потом вернется к друзьям. Принц еще раз взглянул на своих спутников - впервые за все время он назвал их про себя друзьями, и пусть это было не совсем верное слово, Хельви понял, что за последние дни алхин и гарпия стали для него самыми близкими существами в этом мире. Что же касается альва, то они его пока что совсем не знают, но Хельви была глубоко симпатична его вера, что честь превыше всего. Хотя Айнидейл достаточно скептически рассказывал о Кодексе чести, по которому живут альвы и который заменяет им законы государства, принц убедился, что точное следование этому странному положению обеспечивает наиболее справедливое решение всевозможных вопросов, в том числе и государственных.

- Ты можешь освободить моих спутников от оков?

- Да. Мы освободим их. Выбраться отсюда они все равно не смогут.

- Два моих спутника до сих пор не пришли в себя после того забытья, которое обрушилось на нас на поляне, - Хельви пошел за незнакомцем по светлому коридору, который в самом деле начинался сразу за тем местом, где все еще висела на цепях гарпия. Из раскрытого рта Наины вытекала струйка слюны. Она тоже спала, беспокойно дергая головой.

- Это сон Возмездия. Те, кто живет на поверхности, называют его сном Ашух. Но это не совсем правильно. Далеко не все, что думают на поверхности, является таким по сути дела.

- Этот сон Возмездия - он не повредит им? Это альв и гарпия, возможно, они устроены иначе, чем люди, поэтому более восприимчивы к вашему волшебству.

- Мы не занимаемся волшебством. - Незнакомец, который шел все время впереди, вдруг остановился и обернулся. Его красные глазки полыхнули. - Мы стражи и просто следим за порядком в усыпальнице. Все остальное досталось нам от хозяев. Это они придумали способы, как обеспечить свой покой наиболее надежно. Им не было дела, кто именно из Младших придет грабить усыпальницу - люди, альвы или гарпии. Их волшебство, как ты это называешь, действует равно на всех.