Чтение 6–й страницы книги ~Очи Бога~

- Кто там? - раздался голос, хриплый со сна, но Акила узнал его обладательницу.

- Бейт, это Акила.

После замешательства она спросила:

- Король? - Снова раздалось шуршание. Акила представил, как она поправляет ночную рубашку. - Милорд Акила, еще минуту, пожалуйста...

Акила терпеливо ждал, пока дверь, наконец, не отворилась, явив взору Бейт в неприбранной одежде и с растрепанными волосами, под опухшими глазами - синяки. Она еле выдавила улыбку, отступив в сторону, чтобы он мог войти, и присела в реверансе.

- Милорд, какой сюрприз для меня. Простите, я не ожидала вас. Мой вид...

- Все в полном порядке, Бейт, не беспокойся, - Акила вошел в комнату. Как он и ожидал, все радостное оживление исчезло из нее. - Прошу прощения за беспокойство, но я только что прибыл. Я слышал... ну, что у тебя ребенок...

- Да, милорд, - ответила женщина. Она запахнулась в халат, и вид имела смущенный и неловкий. Став королем, Акила не раз замечал, как обычные люди теряются в его присутствии.

- Пожалуйста, успокойся, - взмолился он. - Я просто хотел повидать тебя и твое дитя.

Бейт вспыхнула:

- Так вы пришли увидеть Гилвина?

- Гилвина? - засмеялся Акила. - Так это его имя? Я даже не знал, что у тебя мальчик! Знаю, ты как раз хотела мальчика. - Он оглядел комнату и увидел колыбель возле единственного окошка. Луч солнца падал на выбеленную деревянную спинку, завешенную хлопчатобумажным одеяльцем. - А, вот он где!

- Да, милорд, - подтвердила Бейт. В ее тоне звучала гордость. - Он, по-моему, спит.

Акила коснулся колыбели одним пальцем.

- Можно посмотреть на него?

- Конечно! - ответила Бейт. - Только он... - Ее голос упал.

- Я знаю о ваших трудностях, Бейт. Стражник Грэйг сказал мне. Мне очень жаль.

Бейт быстро заговорила:

- Ох, но он прекрасный малютка, милорд. У него глаза отца. И он умненький! Уже отзывается на свое имя. - Бейт повернулась к колыбели. - Вот он, позвольте показать вам.

- Но если он спит...

- Нет, - с тревогой произнесла Бейт. - Я хочу, чтобы вы его увидели.

Акила стоял у колыбели, с восхищением наблюдая, как она достает спеленутого младенца из-под одеяла. Малютка Гилвин завозился в знак протеста, что его разбудили. Лицо Бейт просветлело, когда она протянула мальчика королю, чтобы тот посмотрел на него.

- Ах, - Акила замер, словно зачарованный. Он наклонился поближе к ребенку, изумленный его малыми размерами. Маленький Гилвин устремил на короля затуманенный взгляд и заплакал.

- Не надо, не плачь, - проговорила Бейт, качая младенца. - Это же король!

Акила протянул палец, коснувшись животика ребенка. Гилвин в ответ сморщил нос, отчего король засмеялся.

- Он чудесный, - сказал Акила. Он заметил сросшиеся пальчики, но решил не обращать на это внимания. - Поздравляю, Бейт. Будь здесь твой муж, он был бы очень горд.

- Да, - печально отозвалась женщина. - Как бы я хотела, чтобы он увидел мальчика. Но Мери утверждает, что его дух все видит.

- Пожалуй, так, - согласился Акила, нисколько в том не уверенный. Как и многие в замке, Мери верила в жизнь духов. Это была одна из религий, исповедуемых живущими в Лайонкипе. - Как я уже сказал, Гилвин гордился бы этим маленьким солдатом.

Бейт побелела. Она крепче прижала к себе малыша.

- Ох, ну и болван же я. Прости, Бейт. Я сказал это по глупости.

- Да нет, все в порядке, - отвечала Бейт. - Я просто думаю, что хорошего солдата из него не получится. Он не сможет быть гвардейцем, как его отец.

- Не сможет, - согласился Акила. С такими конечностями стать воином невозможно.

- Но он умен, милорд, - продолжала Бейт. - Он не слабоумный. Гвена сказала, такое может быть, но я-то знаю: это не так.

Акила кивнул.

- Уверен, тебе виднее.

- Он сможет многое делать, милорд. Он не будет никому обузой. Клянусь, я научу его заботиться о себе, - Бейт испуганно смотрела на Акилу. - Он будет приносить пользу, живя в замке. Я имею в виду, если вы позволите.

Акиле вдруг стали понятны ее страхи. В глазах женщины он прочитал беспокойство матери за судьбу сына, который может вырасти и стать нищим попрошайкой.

- Позволь мне подержать младенца, - попросил он. Бейт осторожно протянула дитя. Акила, прежде редко видевший детей, неловко принял мальчика на руки. Гилвин завозился, но лежал молча, глядя на него. Что до Акилы, он будто столкнулся с чудом и понял, что имела в виду Гвена. Маленькое теплое тельце лежит у тебя на руках, наслаждаясь королевской заботой и защитой.

- Вы пришлись ему по душе, - сказала Бейт. Она с надеждой глянула на Акилу. - Видите? Он знает, какой вы хороший король!

- Хватит, Бейт. В этом нет нужды. Я никогда не выброшу ребенка на улицу. И не важно, будет он дурачком или гением. Лайонкип - его дом. До тех пор, пока я здесь король.

- Правда? Вы обещаете мне, милорд?

- Обещаю, - сказал Акила. - Он наклонился и запечатлел поцелуй на детском лобике. - И обещаю не только тебе, но и этому крошке. Он всегда найдет кров в Лайонкипе.

Бейт не скрывала радости.

- Спасибо, милорд. Спасибо вам.

Акила уселся с ребенком на руках в ближайшее кресло. Он держал его, наслаждаясь отцовскими чувствами. Уголки губ маленького Гилвина чуть приподнялись Акила принял эту гримасу за улыбку. Он ворковал над ребенком нежным голосом.

- Малютка Гилвин, Лиирия будет великим государством. Я собираюсь сделать ее особенной, как этого хотели основатели. И здесь всегда будет место для тебя и для других детей. А ты вырастешь сильным и умным, и пусть все твои мечты сбудутся.

Бейт провела остаток дня, чувствуя, как гора упала с плеч. Хорошие вести от Акилы возвратили улыбку на ее чело, и она без устали рассказывала Мери и другим друзьям о королевском обещании: ее сын вырастет в Лайонкипе, как и хотели они с покойным мужем. Для Бейт, не знавшей радости со дня гибели мужа, снова засияло солнце. Теперь, когда ее дитя в безопасности, она может спокойно оплакивать своего возлюбленного, не боясь за будущее новорожденного.

Бейт рано закончила с делами, уложила Гилвина в колыбельку и налила себе чашку чаю перед сном. Впервые за долгое время ее сон был спокойным, без кошмаров.

Затем она проснулась, еще не осознавая причины. Увидела лунный свет, озаривший окно. Сонное оцепенение не покинуло ее, так что она не понимала, который час. Было поздно, наверное, далеко за полночь. Осознав это, она стала слушать, спит ли Гилвин. Он был спокойным ребенком и хорошо спал, но, наверное, уже пора проверить пеленки. С трудом оторвав голову от подушки, она поднялась и прошла к двери, вглядываясь в темноту. И тут увидела фигуру на пороге.

Бейт отступила назад, готовая закричать, но ее охватило странное спокойствие. Лишенная возможности двигаться, она смотрела на фигуру, умиротворенная светом, исходившим от ее груди.

- Не бойся, - фигура сделала шаг вперед. Она оказалась на удивление маленькой.

Бейт никогда прежде не видела ничего подобного, разве что на карнавале. Она осознала, что незнакомое существо - женского пола, ростом как лилипутка.

- Кто ты? - спросила Бейт. - Что ты делаешь здесь?

Женщина улыбнулась. Бейт видела проказливое выражение ее лица, освещаемое сверканием красных камней ожерелья.

- Хороший вопрос, Бейт, - заговорила она. - Но сначала вот что: твое дитя в безопасности. Тебе не нужно бояться за него.

К своему удивлению, Бейт не испытывала страха. Она знала - непонятно, каким образом - что Гилвину не причинят вреда. Она повернулась к маленькой женщине и увидела, как шевелится ее разноцветный плащ - словно живой.

- Ты волшебница? - спросила она.

Вопрос, казалось, доставил удовольствие незваной гостье.

- Ну что ж, пожалуй, так и есть.

- Я не боюсь тебя. Хотя и следовало бы. На меня действуют твои чары?

Женщина подплыла ближе, оказавшись лицом к лицу с Бейт. Правда, Бейт возвышалась над гостьей, так что лица не были на одном уровне. Женщина задрала голову и посмотрела на Бейт. Как будто изучая.

- Давай поговорим, - она махнула рукой в сторону кровати. - Сядем.

Бейт услышала слова предостережения, звучащие в мозгу, призывающие бежать и спасать Гилвина - но слишком слабые, почти неслышные. Так что, вместо бегства, Бейт подчинилась незнакомке, усевшись на край кровати. Она заметила амулет на шее женщины, сверкающий рубиновым блеском. Необычный плащ больше не вел себя, как живой, но Бейт знала, что по-прежнему находится во власти магии.

- Зачем ты здесь? - снова спросила она.

- Во имя твоего ребенка, Бейт. Я могу помочь ему, - отвечала гостья.

- Гилвину? Но он не нуждается в помощи.

- Разве? Я слышала кое-что о нем. Он калека, и уродство его серьезно. С ним не все в порядке, милая Бейт. Но у меня есть для него безопасное место.

- Нет, - решительно ответила Бейт. - Лайонкип - достаточно безопасное место.

Грустная улыбка заиграла на лице незнакомки:

- Если бы это было так, - вздохнула она. - Твой ребенок не похож на других. Он не будет в безопасности здесь, в замке, как и нигде в Лиирии. Но я знаю для него хорошее местечко. И могу взять его туда.

- Что это за место? - спросила Бейт. К ней мало-помалу возвращалась память, и она стала припоминать истории, которые слышала в детстве.

- Это тайное место далеко отсюда, и идти туда через пустыню. Там живут люди, похожие на меня и на твоего сына.

- Волшебники?

Улыбка женщины чуть погасла.

- Да, все верно. Волшебники.

Вдруг в мозгу Бейт забрезжило воспоминание.

- Ты - Ведьма из Гримхольда, - прошептала она.

- Нет, я не ведьма.

- Ведьма. Мать рассказывала мне эту историю, когда я была еще маленькой.

- Твоя мать ошибалась, - сказала женщина и прикрыла глаза, будто собираясь с мыслями. В душе Бейт росло благоговейное спокойствие. Она забыла легенду так же внезапно, как и вспомнила ее.

- А теперь скажи мне, можно ли забрать твое дитя, - попросила женщина. - Я буду присматривать за ним. Там, куда мы отправимся, ему не причинят вреда и не станут смеяться над ним.

Бейт боролась со сном.

- Не надо. Гилвин здесь в безопасности. Для него всегда найдется место в Лайонкипе. Король обещал.

Пару минут женщина молчала. Она отвернулась, словно изучая лунный свет за окном.

- Я слышала о новом короле, - наконец, изрекла она. - Слышала, он очень добр; очень мудр.

- Он добрый. Великодушный. Добр к моему ребенку и ко мне.

- И позаботится о ребенке, даже когда тот вырастет?

- Позаботится.

- Даже о калеке?

- Да.

- А если слабоумный?

Бейт задумалась на секунду.

- Даже тогда.

Незнакомка снова замолчала. Свет от амулета озарил ее лицо, задумчивое и беспокойное. Бейт, все еще во власти чар, не могла сдержать улыбки, глядя на маленькую фигурку женщины, заботившейся о ее чаде. Она протянула руку к амулету, но женщина мягко отодвинулась.

- Что это у тебя? - спросила Бейт.

Женщина улыбнулась.

- Это Инаи ка Вала, - ответила она. - В переводе означает "Око Бога".

- Бога? Какого Бога?

- Ты задаешь много вопросов, Бейт. Думаю, твой сын вырастет таким же, как и ты - пытливым.

Разговор с женщиной напоминал сон или плавание по спокойному тихому озеру. Все страхи покинули Бейт, и остались одни лишь вопросы.

- Ты скажешь мне свое имя? - спросила она.

- Миникин, - отвечала гостья.

- Миникин? Так тебя зовут Миникин? - Бейт захихикала. - Как смешно!

- Точно. Те, кто называли меня, думали так же, - она отвернулась от окна и направилась к дверям. - Следуй за мной.

И снова Бейт подчинилась, отправившись за женщиной из спальни в комнату, где стаяла белая колыбелька Гилвина, освещенная лунным светом. Женщина склонилась над Гилвином.

- Очень хорошо Я доверяю новому королю помочь этому малютке, - она одарила ребенка поцелуем и сказала ему единственное слово: "Гримхольд".

Когда Бейт проснулась на следующее утро, она ничего не помнила о странной гостье и странном разговоре с ней. Она чувствовала себя голодной и хорошо отдохнувшей, и все. Она встала с кровати в обычный час и сразу стала кормить Гилвина, сидя в кресле у окна и приложив дитя к груди. Она была в восторге, что Акила принял ее младенца, смеялась, глядя на сосущее грудь дитя. Гилвин ел жадно, но осторожно, не причиняя матери неудобства. Утреннее солнце заливало комнату. Бейт подумала, что день будет прекрасный.

- Ух ты, маленький ученый, проголодался, правда ведь?

Гилвин продолжал питаться. И вдруг, без всякой причины, вид его личика напомнил Бейт историю, которую она слышала прежде. Она задумалась, пытаясь вспомнить все детали, решив позабавить себя сказкой.

- Эту историю рассказывала мне мать, - начала она. И поведала Гилвину о Гримхольде - месте, где живут чудовища, которыми правит ведьма, что ворует детей.

Лукьен сидел на берегу пруда, с отсутствующим видом бросая в воду камешки. Небо было ясным, чего не скажешь о его настроении. Мысли рыцаря блуждали за тридевять земель от этого тихого безмятежного места. Неподалеку сидел на зеленой травке Трагер, потягивая что-то из бокала и закусывая жареным фазаном, которого прислал герцог Линук. Рядом с ним расположились Дурвин и Бенн, два королевских гвардейца; они, вместе с Лукьеном и Трагером, остались в Риике присматривать за принцессой Кассандрой. Оба гвардейца громко разговаривали и смеялись. Лейтенант налегал на вино: Лукьен заметил, что он осушает уже вторую бутылку за утро. Бронзовый Рыцарь подавил вздох и потянулся за новым камешком.

Он пробыл в Риике уже две недели, скучая по дому и тяготясь компанией Трагера. Риикане хорошо с ним обходились, но ему не терпелось поскорее вернуться в Кот, и он томился в ожидании вестей от Акилы. Вестей пока не было. Акила предупреждал, что приготовления могут занять месяц; но ожидание изнуряло. Замок Хес стал для Лукьена настоящей тюрьмой - чудесное место для медленной смерти. В компании одного лишь Трагера и горстки гвардейцев Лукьену приходилось постоянно ловить на себе пристальные взгляды солдат и конюхов-риикан, слышать сплетни местных кумушек. И хуже всего, что он был слишком близко к Кассандре. Со дня отъезда Акилы принцесса завладела всеми его помыслами, и ее присутствие казалось просто невыносимым. Будучи ее телохранителем, он не должен был надолго отлучаться, сопровождая ее на занятия рукоделием, на чаепития с сестрами и на другие тоскливые мероприятия, во время которых он лишь с большим усилием мог отвести глаза от ее прекрасного лица и совершенной фигуры. Кассандра по-прежнему сторонилась его, но настаивала, чтобы он неукоснительно исполнял обязанности телохранителя и находился неподалеку. С момента отбытия Акилы они постоянно находились рядом, как два гостя, не особенно жалующих друг друга, но и не могущих разлучиться.

А сейчас они покинули Замок Хес и находились в Глэйне, в имении герцога Линука на морском побережье. Кассандра, словно капризное дитя, пожелала устроить прощальный праздник. Она сменила опеку отца на заботы Линука, который, как установил Лукьен, был для принцессы кем-то вроде неродного дядюшки. Он был рад услужить Кассандре и предоставил ей вместе со служанками в распоряжение свой дом, дабы они могли насладиться весенними прелестями усадьбы Глэйн. Разумеется, никто не спрашивал Лукьена, хочет ли он сопровождать Кассандру в Глэйн. Герцог Линук дал понять, что все они отправляются на неделю в его усадьбу, и протесты Лукьена даже не были услышаны. Так что пришлось ему подчиниться, и теперь вот греться на солнышке, в то время как Кассандра забавлялась пикником и игрой музыкантов. Лукьен тоже наслаждался бы обстановкой, будь все это в Коте, музыканты - лиирийцами, а Трагер - где-нибудь подальше отсюда. Да, и еще если бы Кассандра не вертелась поблизости.

Лукьен поднял глаза от водной глади. На другой стороне пруда на узком мостике, пересекавшем водоем, стояли Кассандра с верной подругой Джансиз. Принцесса установила мольберт и писала картину, озаренная солнцем. Она была увлечена работой, то отступая на шаг, то приближаясь, склонив голову, потом поднимала кисть, чтобы подправить детали. На ней было белое платье, отливающее перламутром и контрастирующее с черными, как ночь, волосами. Для этого пикника она оделась очень тщательно, и это удивило Лукьена. Разумеется, она замечала взгляды с другого берега. Он долго наблюдал за принцессой, а та, заметив это, нахмурилась. И быстро вернулась к живописи.

Кассандра представляла собой настоящую загадку для Лукьена. Почти ребенок, но с телом женщины, а во взгляде не было и намека на невинность. В многочисленных военных кампаниях он встречал подобных женщин - словно выкованных из железа под мягкой нежной плотью, способных на очень и очень многое. Вот и Кассандра такова, решил Лукьен. Проведя с ней две недели, он понял, почему она приняла предложение Акилы. Ей наскучила жизнь в Замке Хес. Она устала быть Карисовой дочерью. Принцесса мечтала стать королевой.

- И, конечно, она ею будет, - пробормотал Лукьен. У особ королевской крови всегда так: все их желания исполняются. Акила получит прелестную жену, а Кассандра, которой мало одного замка, получит и второй еще до оглашения в церкви. Лукьен откинулся назад, нахмурившись. И почему это люди, подобные ему, вечно желают то, чего им не видать как своих ушей? Сейчас быть "братом" для Акилы ничего для него не значило. Женщины высшего класса - подобные Кассандре - не могли принадлежать ему.

- Капитан?

Лукьен услышал голос до того, как на его лицо упала тень. Над ним возвышался Трагер со странной ухмылкой на лице. В одной руке лейтенант держал блюдо с едой, в другой - бутылку вина. По его бессмысленному взгляду можно было догадаться: он сильно пьян.

- Вы ничего не едите, - заявил Трагер. Он протянул Лукьену тарелку. - Я думаю, вы голодны.

Лукьен замешкался. Если возьмешь тарелку, Трагер еще, чего доброго, усядется рядом. Но он и вправду голоден, поэтому решил воспользоваться шансом - и проиграл. Трагер точно плюхнулся рядом, издав утробный рык, когда его зад коснулся земли.

- Два стакана, - приказал он одному из слуг Линука.

- Достаточно одного, - поправил Лукьен.

Слуга замер в нерешительности. Трагер с нехорошей улыбкой показал ему два пальца:

- Ты меня слышал: два!

Слуга удалился. И вернулся через минуту, неся пару хрустальных кубков, и вручил их Трагеру. Тот, не поблагодарив, начал разливать вино. Лукьен без аппетита смотрел на пищу.

- Что-то вы нынче тихий, капитан, - Трагер протянул ему стакан. - Вам нехорошо?

Лукьен ощутил раздражение.

- Все в порядке.

- Так отчего бы вам не наслаждаться этим днем? - Трагер указал на прекрасное окружение. - Знаю, вам не по душе эта обязанность, но ведь ничего не поделаешь, так, может, и не стоит раздражаться? Есть вино, музыка... - он бросил взгляд на мостик. - И хорошенькие девушки, на которых приятно поглазеть.

Лукьен поднял глаза:

- О чем это ты?

- Денек прекрасный, - Трагер мирно потягивал вино. Он откинулся на локтях, не стесняясь отрыжки. - Ешьте, капитан. Еда очень вкусная, - настаивал он. - Герцог Линук умеет развлекать гостей.

- Мне показалось, ты говорил, что не станешь пить с рииканами, - напомнил Лукьен. - Или ты изменил своим принципам?

Трагер пожал плечами.

- Почему бы не изменить? Бесплатная еда, выпивка. Только дурак откажется.

Его ответ напомнил Лукьену, за что он так сильно не любил лейтенанта. Он втайне проклинал Акилу: оставить его с этим человеком! Ничтожный человечишко, к тому же ревнивый, и всегда был таковым. Он очень долго таил зло и до сих пор не простил Лукьену то, что король Балак избрал его своим любимцем. Хотя они выпускались из школы одновременно, изучали одни и те же дисциплины, Лукьен стал капитаном королевской гвардии. Некоторые, и Трагер, в том числе, решили: это из-за близости к королю. Если быть честным до конца, Лукьен тоже признавал, что какая-то доля истины в этом есть. Но ведь он еще был лучим солдатом в школе, что и доказал в боях неоднократно. Но Трагеру было на это наплевать.

- Ну и денек сегодня, просто чудо, не правда ли, капитан? - продолжал Трагер, смакуя вино.

- Да, верно, - согласился Лукьен. Он приступил к фазаньей ножке.

- Слава Богу, мы выехали из Хеса, - сказал Трагер. - В замке спертый воздух. - Он с шумом вдохнул. - Вот как должен жить человек. Пахнет морем - хорошо!

- Очень хорошо.

- Здорово будет вернуться домой, в Лиирию. Я уже соскучился.

Лукьен кивнул. До чего же раздражает голос этого человека!

- Полагаю, свадьба короля Акилы будет событием века! Он, похоже, не на шутку увлечен. А вы, судя по всему, будете свидетелем на свадьбе.

- Похоже на то.

- А потом начнется турнир. Думаю, он устроит турнир в честь свадьбы, - Трагер окинул его взглядом. - Будете принимать участие?