своей страны убийцей - и ничего!" "Тогда понятно, почему ваш Израиль в огне.
У нас первого палестинца можно встретить только за Иорданом. Мы имеем единый
еврейский Иерусалим. У нас нет ваших проблем и с арабами Галилеи - вся
последующая политика не оставила им ни малейшей надежды на равноправие, коль
скоро равноправием евреев и не пахло ни в одной арабской стране, и вынудила
их уехать в другие страны, а у вас они - третий фронт уже внутри Израиля.
Держать поголовно враждебных арабов в Эрец-Исраэль то же, что поселить в
приличной семье пьяного дебошира и всячески его опекать вместо того, чтобы
выставить его взашей и предоставить самому решать свои пробемы." "Как
Шарикова в барской квартире профессора Преображенского?" - обрадовался я.
Арье недоуменно поднял брови. "Подожди ты со своими русскими аналогиями. А
потом? - у Амирама просто горели глаза от зависти к умным евреям. - Арабы
смирились? А русские?" "Под-держка Советского Союза несколько месяцев
сохраняла свою инерцию. До европей-ского общественного мнения тогда как раз
только дошел весь кошмар Катастрофы. Америка настороженно приглядывалась к
флирту наших левых со Сталиным, но после "Альталены" повернулась к нам
лицом. Мы стремительно набирали боевой вес и опыт и все последующие годы
могли позволить себе на каждый выстрел из винтовки отвечать из танка, на
каждый артиллерийский снаряд - налетом на прези-дентский дворец
страны-агрессора, на каждый вторгшийся к нам самолет - уничтожением
аэродрома, с которого он взлетел, неважно где." "И Россия это тер-пела?"
"Как только в СССР осознали, что новой союзной республики или там еще одной
страны народной демократии из нас не получилось, там резко сменился тон, а
вскоре начался такой антисемитизм, что они, в ответ на депортацию наших
арабов, "наказали" своих евреев высылкой из страны. Тем самым они наградили
нас огром-ной алией - около двух миллионов человек! С тех пор мы все немного
знаем русский язык." "А Америка почему не выступила в защиту арабов, как в
нашем измерении?" "На Западе тоже началась волна антисемитизма. Поэтому
здесь наша семья. Америка и прочие страны потеряли массу специалистов. Но
было поздно. Мы уже встали на ноги и могли постоять за себя без внешней
помощи. Сегодня Израиль владеет каждым третьим патентом в мире. А вы?"
миллионов. У нас прекрасная рождаемость и самый высокий в мире уровень
жизни. Средний прирост населения три с половиной процента в год." "Наши
умники утверждают, что для та-кого населения у нас нет воды. Вы построили
опреснительные установки?" "Зачем нам эти проблемы с солевыми отходами и
затратой энергии? Мы пошли по древнему пути мудрого Соломона и построили
запруды на пути каждого дождевого стока с гор. И из каждой провели
трубопровод в свой подземный резервуар. У нас выпадает пятнадцать миллиардов
кубометров воды в год." "Странно, - сказал я. - Я читал, что у нас десять."
"Количество осадков в Эрец-Исраэль, - строго сказал Арье, - всегда зависело
от благочестия евреев и их отношения к дарованной им земле. Может быть, у
нас с этим делом чуть лучше... Но мы воду и импортируем. В зависимости от
того, что выгоднее." "Везете танкерами из Турции?" "Танкерами? Н-нет, такой
проект, насколько я знаю, не рассматривался. Что можно привезти? Да еще из
Турции? Нена-дежно и дорого. Гораздо дешевле вода из Нила." "Я не понял..."
"У нас с Египтом мир. Трубопровод дает нам столько воды, сколько нам надо
для Негева и Газы. Егип-ту эта труба дает столько же валютных доходов, как
Канал." "Мир? Без Синая?" "Без четверти Синая. Больше нам и не надо. Мы не
претендуем на их Суэцкий канал и вообще на чужую землю. Район же Ямита
указан еще в записках Наполеона, как еврейские поселения." "А Голаны? Сирия?
Ливан?" "Мир. После бомбардировки Дамаска на сорок лет на севере мир.
Де-факто. Нас это вполне устраивает." "Иран?" "Шахская династия - наши
друзья и союзники." "А аятоллы?" "Вы имеете в виду ученых богословов? Нам-то
какое до них дело?" "А Ирак?" "Север этой страны отошел к независимому
Курдистану, с нашей помощью, юг - болотным арабам, а что происходит в
Багдаде, если вас интересует именно этот город, я вообще понятия не имею."
"То есть на границах спокойно? Никто не гибнет? И в Израиле никто ничего не
взрывает?" "Пытались сначала. На каждый взрыв в нашем городе, мы
ор-ганизовывали два вдвое мощнее в столице страны, поддержавшей данную
банду. Палестинцев стали бояться там как чумы." "Но такое жесткое
противостояние, по всей вероятности, чревато огромными жертвами?" "Конечно.
С 1967 по 1980 год мы потеряли более тысячи наших людей убитыми и около трех
тысяч ранеными." "Зато арабы..." "Естественно. Их потери превысили семь
тысяч человек убитыми." "А... после 1980 года?" "Насилие сведено практически
к нулю." "А как мировое сооб-щество, - спросил я, - реагировало на эти
ответные взрывы и прочее?" "Очень жес-тко. Особенно Франция. Там даже
формировался легион из местных арабов." "И?" "Мы потопили два судна с
легионерами на пути из Марселя. Остальные тут же повернули обратно." "А
Франция? Это же ее граждане?" "Объявила нам бойкот на пять лет. Пережили. К
тому времени мы уже теснили саму Францию на европейских рынках." "С кем из
арабских стран у вас сейчас вооруженное противостояние?" "Только с Ливией.
Но мы держим их на прицеле с воздуха и с моря." "Остальные страны с вами
торгуют?" "Нет." "Бойкот?" "Нет. Просто нам они не интересны. Перечень их
товаров, включая нефть, которую мы нашли под дном моря у наших берегов, мы
сами предлагаем на мировой рынок." "А рынок труда? - Амирам смор-гнул. -
Много палестинцев работает в Израиле?" "Ни одного. Еще в 1976 году кнес-сет
принял закон о запрещении использования в Еврейском государстве нееврейской
рабочей силы. В результате арабы вовсе исчезли из нашей страны." "В лагеря
беже-нцев?" "Понятия не имею. Нам они не нужны. Франция для французов,
Израиль для евреев. Если Франции нужны арабы, как дешевая рабочая сила или
из политических соображений - это ее проблемы. Нам нужны евреи. А евреи не
желают жить рядом с людьми с менталитетом арабов. Поэтому у нас была большая
алия из Штатов." "Но изгнанные арабы бедствуют?" "А нам какое дело? Почему
мы должны няньчить наших врагов? В мире бедствуют не только палестинцы. Кто,
где и о ком заботится? Мы тоже бедствовали, пока не освоили эту страну.
Пусть точно так же строят киб-буцы и города на Синае. Огромная территория.
Из Нила можно провести еще не один трубопровод. Десять лет упорного труда -
и у них будет все. Мы им мешать не будем." "А... помогать?" "У них есть
Аллах. Он и поможет. Мы помогаем евреям по всему миру." "А как ООН
восприняла этот... расистский закон?" "Очень плохо. Нас навсегда выгнали из
ООН." "И?" "Мы сэкономили на этом миллиарды шекелей." "Израильская
общественность смирилась с такой плохой репутацией вашей стра-ны?" "Не
смирилась. На выборах сторонники этой линии никогда не набирают более 60
процентов голосов. Нам этого достаточно. Угодить гоям все равно невозможно.
С любой репутацией мы в их глазах вечно виновны. Самим фактом нашего
рождения еврейской матерью." "То есть национальный лагерь у вас потеснил
либералов, левых так сказать?" "А у нас в национальном лагере и левые, и
правые... Левые у нас, как и в любой стране, на защите прав наемных
работников. С отказом от иностранной рабочей силы хозяевам стало труднее.
Евреи незаменимы на рынке труда, им легче бастовать. А правые, как и всюду,
за свободу капитала, что иногда тоже необходимо. Но и им приоритет своего
производителя тоже милее экономической зависимости от мнения Европы. Но вы
вкладываете в эти понятия, как я вижу, иной смысл?" "У нас сложилось так, -
пояснил я, - что левыми считаются те, кто за передачу палестинцам части
Израиля, а правые - те, кто против." "Ничего не понимаю. У вас есть люди,
которые готовы отдать... часть Израиля? А зачем же тогда евреи его
отвоевывали и осваивали? У нас одна из самых маленьких стран на свете. Какая
же ее часть оказалась лишней? И кому отдавать?" "Палестинцам." "Не может
быть! За что? За сотни миллиардов нефтедолларов?" "Если бы! За обещание в
нас больше не стрелять и не взрывать наших детей. Обещание, которого они так
ни разу и не выполнили. Но хотят наши территории." "И какие?" "Самарию,
Иудею, Газу." "Так вот что у вас оказалось лишним! - побагровел Арье. - И
сторонники этой политической линии не в тюрьме или в сумасшедщем доме?"
"Недавно они составляли большинство в кнес-сете." "То есть большинство
евреев хочет отдать врагу Израиль?! А кто из гоев, где и что обещал им
взамен?" "Ничего и нигде, кроме всемирной паранойи поддержки арабов в их
стремлении покончить с Израилем." "А, так ваши левые рассчитывают войти в
проарабское правительство Израиля?" "Не думаю..." "Я бы мог понять лю-дей с
таким складом ума, если бы они находились на содержании у арабов. Среди нас
всегда находились евреи годные для юденсрата. Но меня изумляет иное - откуда
взялись безумцы, что отдают за них голоса?"
красивым именем Цви (Олень). - Наверное, крупная актриса?" "Я скорее мелкая
уборщица, - весело ответила Таня. - Впрочем, до эмиграции в Израиль я была в
Ленинграде доктором технических наук." "Доктором... В какой области?" "Я
получила ученую степень за проектирование глубоководных лодок." "Вашему
Израилю не нужны под-водные лодки?" "Я понятия не имею, чего не нужно моему
любимому Израилю. Зато я знаю, что нужно и чего не нужно хозяйке виллы, у
которой я работаю. Ей надо, чтобы было чисто, постирано, поглажено, вкусная
еда на столе во-время. А не нужно ей этим заниматься самой, коль скоро в ее
страну приперлась я, и мне больше нечем зарабатывать себе на помаду. Все
очень просто. Можно подумать, что твоя жена са-ма убирает эту виллу."
"Конечно сама, если не считать бесчисленных роботов. Евр-еям всегда претила
черная работа. С отказом от нееврейской рабочей силы у нас начался бум
автоматизации и механизации. Роботы строят дома и дороги. Если бы моя жена
наняла себе в уборщицы доктора наук, с ней бы перестали здороваться соседи."
"Ужас какой! Я же у вас с голоду сдохну! А я так люблю вкусно покушать!" "Ты
будешь работать в Ямите - там огромный судостроительный центр." "Ты с ума
сошел! Я за десять лет забыла, чем отличается цистерна главного балласта от
джаку-зи и клапан вентиляции от биде. А пенсию хоть вы мне дадите?" "Пособие
по без-работице? Оно равно минимальной заработной плате." "Я о пенсии."
"Кому?" "Мне. Мне скоро шестьдесят." "А... сколько же тогда у вас живут,
если в шестьдесят так выглядят?" "Живут у нас хорошо, но недолго. Пока
работают. А потом человеку дают пенсию, которую он может заткнуть себе... То
есть на нее можно едва запла-тить за квартиру. Издевательство это, а не
пенсия." "Кому... за квартиру? Разве вы живете не в своих домах и