Чтение 6–й страницы книги ~Павел II~

- А я не думаю. Вы сами думайте.

- Но вы совершенно правы. За моей спиной стоит весьма мощная организация.

- Куда уж мощнее. Грузовики плечом отшибаете.

"Заметил, ох, заметил",- подумал Джеймс, но терять было уже нечего.

- Вы не думаете, что я могу представлять разведку великой державы?

- Вот уж не думаю. У великих держав хватает своих претендентов на русский престол. К тому же кресло это вообще пока что занято. А я еще и патриот, прошу учесть.

- Никто вашему патриотизму не мешает. - Джеймс приготовился в крайнем случае телепортироваться неизвестно куда, если бы Павел ответил на следующий вопрос решительным "нет!",- тогда инструкции немедленно менялись. - Ну, так как?

- Что как?

- Вы хотите быть русским царем?

- Вы что, в самом деле не собираетесь меня арестовывать?

- Нет, конечно.

- А что, значит, подкупать будете? Квартиру хорошую предлагать, машину там, еще что-нибудь хорошее?

- Пока что нет, а потом... называйте как хотите. Мне кажется, что в качестве квартиры вам бы очень подошел, как он там называется, Эрмитаж, да? Или Зимний дворец?

Павел сделал шаг вперед.

- Благодарю вас, но с меня хватит того, что я действительно наследник престола. Вы об этом как-то узнали. Мне этого совершенно хватит по гроб жизни, в который вы меня, кто бы вы ни были, теперь загнать хотите. И, опять-таки, если вы на самом деле не собираетесь меня арестовывать, а представляете тайную масонско-монархистскую ложу, что ли, то еще раз благодарю покорно за беседу, мне скоро на уроки.

Павел признавал себя наследником престола! Три четверти дела было сделано, душа Джеймса ликовала.

- Дудки! - крикнул он, ударил Павла по плечам, отчего тот опять упал в кресло. - Ты будешь русским царем! Я тебя сам на этот престол посажу!

- Легче легкого. Посадить. С вашей-то мускулатурой. Да и вообще посадить всегда проще всего. Да и вообще идите вы к ядрене фене!..

Джеймс - согласно инструкции - рассвирепел и наотмашь ударил Павла по щеке. Павел отдернулся, встал медленно, и изо всей силы, истинно по-царски дал Джеймсу сдачи. Помедлил и дал еще раз, отбив ладонь. И застыл. Это была совсем не обычная русская "сдача", напротив, это были медленные, со вкусом и величием данные, истинно царские оплеухи. Даже не данные, а пожалованные. И Джеймс прореагировал на них совершенно правильно, как-никак составлявший инструкции Мэрчент съел на загадочной русской душе по меньшей мере собаку Баскервилей. Джеймс медленно опустился на одно колено, поймал руку Павла и приложился к ней губами.

- Благодарю, государь.

Оба постояли, потом медленно и очень синхронно сели в кресла. Помолчали. Павел, в котором, по сути дела, впервые проснулись мордобойные инстинкты его дальних предков (все-таки Павел Первый, если бабушки в альковах ничего не напутали, был правнуком Петра Великого), чувствовал себя неловко: дал он по морде гостю на полную катушку. С другой стороны, может быть, и вправду где-то еще есть какие-то подпольные монархисты, и они-то его, Павла, теперь и отыскали? Тогда почему только теперь, а не много лет назад? Словом, было ясно, что от этого гостя интеллигентским "Я император, ну и что?", как в анекдоте про белую лошадь, не отделаешься. Сказать разве, что, мол, отрекаюсь... в чью пользу? Мысленно испытал Павел вылившийся на него ушат холодной воды: он мог отречься только в пользу сестры Софьи. Не бывать такому сраму. Нет, лучше пока принять условия игры, поиграть в императоры.

Джеймс, душа которого ликовала от полученных оплеух,- русской крови в нем не было ни капли, но уж больно глубоко он вжился в роль,- решил перейти ко второй части наступления.

- Павел Федорович,- мягко начал он,- вы, конечно, понимаете, что взять и сделать вас царем сию минуту ни я, ни те, кого я представляю, конечно, не можем. Я не уверен, что скрижали рисовых письмен, составленные вашим батюшкой, - Павла опять едва не сморило от всеведения Романа Денисовича,- содержат все сложные подробности вашего происхождения. Мы знаем гораздо больше вас, но, возможно, даже мы всего не знаем. Наши ученые,- Джеймс запнулся, не зная, продолжать ли дальше плести ахинею насчет Томского края, решил не вдаваться в подробности и продолжил, - уже несколько десятков лет, не щадя сил, изучают генеалогию Дома Романовых. У нас имеется несколько десятков относительно законных претендентов на старшинство в роду. Как из младшей ветви, так и из старшей. Да, да: так мы называем потомков царя Александра Первого Романова от его брака с Анастасией Скоробогатовой. Может быть, не все они вам известны.

Павел глядел на гостя теперь уже просто с интересом. Все, что было известно ему - и даже гораздо более того,- все, решительно все оказывалось секретом полишинеля. Теперь окончательно приходилось мириться с обстоятельствами игры в "цари-разбойники", может быть, гость знал что-то из того, что попало в утробу Митьки?

- Ваша тетушка в Лондоне уже много лет не делает тайны из своего происхождения. Беда ее в том, что у нее на руках нет ни малейших доказательств, которые, впрочем, мы могли бы для нее раздобыть, не будь она столь, м-м, неудобных убеждений. Об этом после, если пожелаете. Имеется и почти законный кандидат в одной из стран Латинской Америки. Знаете ли вы о нем?

Павел мотнул головой.

- Его полное имя... Ладно, он им все равно не пользуется, он, кстати, занимает очень видное положение,- его имя Ярослав Никитич.

- Двоюродный брат отца? Сын Никиты Алексеевича? Но ведь Никите было в восемнадцатом году неполных шестнадцать лет!..

- Не все сразу... ваше величество. В вашем роду много способных людей. К тому же не знаю, как вы, а я вполне мог бы оказаться отцом и в четырнадцать лет. Дело в другом. Ярослав Романов не может рассматриваться как серьезный претендент ввиду враждебности его политики... Впрочем, и об этом потом, если позволите. Кстати, за границей вообще нет приемлемых кандидатов из старшей линии Романовых, с тех пор, как ваша бабушка, Анна Вильгельмовна, скончалась в Праге накануне... Простите, тоже потом. Зато много кандидатов по младшей линии. И о них временно тоже забудем, если позволите. Наиболее законным из претендентов здесь, в России, должен был бы считаться ваш покойный батюшка, но по ряду причин он... находился вне поля нашего внимания.

Не мог же рассказать Джеймс о том, что ряд причин - это всего лишь полное неприятие Федором Михайловичем какого бы то ни было алкоголя. Павел же, при случае с большой охотой прикладывавшийся к рюмке, о своем происхождении до последнего времени просто не знал.

- Итак, вы и ваша сестра...

- Сестра моя - женщина.

- Это, знаете ли, в России никогда не служило препятствием для наследования престола. Возьмите хотя бы вашу прапра... бабушку, а также предшественниц. Или же батюшка завещал престол именно вам, да еще оформил завещание у нотариуса?

Павел мотнул головой снова.

- Но обращаемся мы, как видите, к вам. Не стану вас пока подробно вводить в курс дела. Скажу только, что родственников у вас много, гораздо больше, чем вы полагаете. Даже законных. А незаконнорожденными в вашем роду испокон веков принято было сорить.

Павел внезапно покраснел, и Джеймс немедленно сыграл на этом. Ничего подобного ученые-генеалоги Форбса не знали, но упускать ли случай?

- Вот взять хотя бы вас. Не так ли?

- Это-то вы откуда можете знать?

- В наше время, как и во всякое прежнее, супружеская верность - немалое ярмо, даже если у человека такая очаровательная жена, как у вас.

- Неправда! Я с Катей тогда даже знаком не был. Я вообще не знаю - где они теперь. Я даже и не видел его никогда.

Джеймс понял: женщина, и ребенок от Павла, явно мальчик. Это очень даже могло пригодиться.

- Зато мы кое-что знаем. Или можем узнать. Но ведь речь идет не только о вас, простите. Ваш отец был женат дважды. Где гарантия, что в его жизни не было третьей женщины, а то, прости Господи, и четвертой? Еще раз простите меня и не хватайтесь за пепельницу, она слишком легкая. Бейте меня лучше столиком. Также и в жизни вашего деда. Словом, претендентов очень много, но, пожалуй, если считать старшинство по мужской линии и учитывать лишь законным образом оформленные браки, то старшинство за вами.

- Ну, а делать-то что? Фер-то кё?

Джеймс посмотрел на Павла с уважением.

- Я не знал, что вы знаете французский.

- Не знал и не знаю. Это из русской литературы.

- А придется знать. Император без знания иностранных языков - не совсем, простите, император. И еще очень многое выучить тоже придется.

- Вы что, в самом деле надеетесь свергнуть здесь... - Павел даже не смог заставить себя выговорить, что именно нужно здесь свергнуть, чтобы ему войти в свою роль русского царя по всем правилам,- то, что свергнуть хотите, и меня, никому не ведомого, короновать?

- Это уж несомненно. Не вздумайте играть в демократию! Не смейте лезть в президенты! Это все не для России, она без царя во главе не может! Собственно, не считая отдельных смутных времен, с начала семнадцатого века она без царя и не обходилась, если вы думаете, что сейчас иначе...

- Вовсе не думаю.

- Простите, государь. Словом, речь идет именно о том, чтобы вам быть царем всея Руси. Ни на какие другие условия мы не пойдем.

- Да кто это "вы"?

- А вот это вопрос преждевременный, покуда вы не дали принципиального согласия.

- Ну, допустим, я его дал, дальше что?

- Дальше вы будете следовать моим инструкциям, и в течение трех лет мы обещаем вам торжественную коронацию в Успенском соборе Московского кремля.

- И гроб с музыкой?

- Не ожидал от русского царя такой пошлости.

- Ну, а если не соглашусь?

- Тогда мне придется для начала заставить вас забыть о нашем разговоре, можете убедиться, что я вообще кое-что умею.

Джеймс вынул спичку из последнего своего краденого коробка и положил на край пепельницы. Чуть присмотрелся к ней, спичка вспыхнула. Павел посмотрел на Джеймса с иронией.

- Это именно то, что вы умеете? Это же старый фокус...

- Старый фокус? Ну, тогда смотрите!

Павел с некоторым ужасом убедился, что неведомая сила стаскивает с его ног ботинки с носками,- ничего более остроумного Джеймс не придумал, вспомнив о своей незадаче с носком; ботинки слетели с ног Павла, он почувствовал, что брюки тоже натянулись и спешно ухватился за ширинку.

- Прекратите!

- То-то же. Так вот, я заставлю забыть вас о нашем разговоре. Монархия в России должна быть восстановлена, это воля истории и русского народа, наконец. Но придется призвать на царство кого-либо из менее законных кандидатов. А ваша судьба в дальнейшем могла бы стать очень, очень, как бы это выразиться точнее, сложной. О происхождении вашем рано или поздно узнает именно та организация, за сотрудника которой вы меня сначала приняли. Кроме того, вы же умный человек, и не рассчитываете же вы идти сдаваться в КГБ в надежде на то, что вам и дальше разрешат преподавать в средней школе историю. Простите, государь, но мне кажется, что у вас вообще нет никакого выбора.

Павел потянулся за бутылкой, далеко еще не пустой, кстати.

- А не выпить ли нам, Роман... Денисович, если вы только и в самом деле Денисович и все это не роман...

- Господи, да прекратите вы плоско острить! Не к лицу это императору!

- Мертвецу... все к лицу... - тихонько ляпнул Павел и поднял стопку. - Ну, давайте считать, что я согласен. Дальше что? И какие будут инструкции, дорогой Роман Денисович?

Джеймс выпил, и тут же по телу его прошла судорога, притом не алкогольного свойства, а телепатического. Несомненно, Атон Джексон ломился в его сознание с вечным вопросом; откуда Джеймсу было знать, что генерал Форбс добился наконец-то мольбами и редчайшими сортами виски того, чтобы индеец занялся непосредственным поиском пропавшего агента:

"ЧТО ПЬЕТЕ?"

"ВОДКУ",- привычно подумал Джеймс.

"СВЯЗЬ ОКОНЧЕНА, СООБЩЕНИЕ ПРИНЯТО", - ухнул индеец и исчез.

- И все же ... я бы твою мать,- задумчиво произнес Павел, опрокинув свою стопку.

- Очень жаль, ваше величество, но этот факт, к моему несчастью, не имел места. Иначе у меня тоже были бы кое-какие права на русский престол. Итак, во-первых... Кстати, государь, простите, а у меня есть закуска! - прервал Джеймс сам себя, полез в карман пиджака и торжественно извлек оттуда украденную утром у хиппи-соседей банку морской капусты.