кино и на концерты, в читальню и просто так. По улицам. Только
вдвоем. Но ни у кого и мысли не возникало позубоскалить на этот
счет. Все в школе знали, как Искра умела дружить, но никто, ни
один человек -- даже Сашка -- не знал, как она умела любить.
Впрочем, и сама Искра тоже не знала. Все пока называлось
дружбой, и ей вполне хватало того, что содержалось в этом
слове.
упорства, чтобы поверить в реальность собственной мечты,
догнавший, а кое в чем и перегнавший многих из класса,
расставался со школой. И это было не просто несправедливостью
-- это было крушением всех Искриных надежд. Осознанных и еще не
осознанных.
всплеснула руками.-- Собрать деньги -- это ты подумала. А вот
возьмет ли он их?
заставить съесть пенки от молока, хотя я наверняка знаю, что
умру от этих пенок.-- Зиночка с отвращением передернула
плечами.-- Это же милостынька какая-то, и поэтому ты дура.
Дура, вот и все. В смысле неумная женщина.
поддразнивала ее. Ситуация была редкой: Искра не знала выхода.
А Зина нашла выход и поэтому тихонечко торжествовала. Но долго
торжествовать не могла. Она была порывистой и щедрой и всегда
выкладывала все, что было на душе.
сопротивлялась она уже по инерции, по привычному ощущению, что
до сих пор была всегда и во всем права. Решение звонкой
подружки оказалось таким простым, что спорить было невозможно.
Учиться? Он будет учиться в вечерней школе. Кружок? Смешно: там
завод, там не играют в модели, там строят настоящие самолеты,
прекрасные, лучшие в мире самолеты, не раз ставившие
невероятные рекорды дальности, высоты и скорости. Но сдаться
сразу Искра не могла, потому что решение -- то решение, при
известии о котором Сашины глаза вновь вспыхнут огоньком,-- на
этот раз принадлежало не ей.
завод, и туда принимают только очень проверенных людей.
Что? Даже его собственная мама не знает, кто его отец.
преступное любопытство.
анкете -- "не знаю", а там что могут подумать, представляешь?
рассмеялась.-- Где это, интересно, ты встречала врагов народа
по фамилии Стамескин?
по-прежнему уверяла, что устроиться на авиазавод будет очень
трудно. Она нарочно пугала, ибо в запасе у нее уже имелся
выход: райком комсомола. Всемогущий райком комсомола. И выход
этот должен был компенсировать тот укол самолюбию, который
нанесла Зина своим предложением.
на интуицию. И эта природная интуиция мгновенно подсказала ей
решение:
завода. А сама Вика восемь лет просидела с Зиночкой за одной
партой. Правда, Искра сторонилась Вики. И потому, что Вика тоже
была круглой отличницей, и потому, что немного ревновала ее к
Зиночке, и, главное, потому, что Вика держалась всегда чуть
покровительственно со всеми девочками и надменно со всеми
мальчишками, точно вдовствующая королева. Только Вику подвозила
служебная машина; правда, останавливалась она не у школы, а за
квартал, и дальше Вика шла пешком, но все равно об этом знали
все. Только Вика могла продемонстрировать девочкам шелковое
белье из Парижа -- предмет мучительной зависти Зиночки и
горделивого презрения Искры. Только у Вики была шубка из
настоящей сибирской белки, швейцарские часы со светящимся
циферблатом и вечная ручка с золотым пером. И все это вместе
определяло Вику как существо из другого мира, к которому Искра
с детства питала ироническое сожаление.
носила две косячки за ушами, а Зина -- короткую стрижку, как
большинство девочек их класса, то у Вики была самая настоящая
прическа, какую делают в парикмахерских.
Искорка, не хорошеньким бесенком, как Зиночка, а вполне
сложившейся, спокойной, уверенной в себе и своем обаянии
девушкой с большими серыми глазами. И взгляд этих глаз был
необычен: он словно проникал сквозь собеседника в какую-то
видимую только Вике даль, и даль эта была прекрасна, потому что
Вика всегда ей улыбалась.
признавала красоту, запечатленную раз и навсегда на полотнах, в
книгах, в музыке или в скульптуре, а от жизни требовала лишь
красоту души, подразумевая, что всякая иная красота сама по
себе уже подозрительна. Зиночка же поклонялась красоте, как
таковой, завидовала этой красоте до слез и служила ей как
святыне. Красота была для нее божеством, живым и всемогущим. А
красота для Искры была лишь результатом, торжеством ума и
таланта, очередным доказательством победы воли и разума над
непостоянным и слабым человеческим естеством. И поэтому просить
о чем-либо Вику Искра не могла.
золотая девчонка, честное комсомольское!
единственный, Искорка!
колебания,--Но не откладывать. Первое сентября--послезавтра.
замечательно все получится. Дай я тебя поцелую за это.
подставляя тем не менее тугую щеку подруге.--Я -- к Саше, как
бы он чего-нибудь от растерянности не наделал.
школы. Вика выпорхнула из нее, дошла до школьных ворот и, как
всегда, никого не замечая, направилась прямо к Искре.
у папы на авиационном заводе? Можешь ему передать:
не обращать внимания на ее торжественную надменность.
не такой сияющей, какой полчаса назад вбежала на школьный двор.
водопровод, обмазывал трубы, помогал слесарям. Он не чурался
никакого труда, одинаково весело спешил и за гаечным ключом и
за пачкой "Беломора", держал, где просили, долбил, где
приказывали, но принципов своих не нарушал. И с самого начала
поставил в известность бригаду:
всегда скверно и хмуро стеснялся. Ему мучительно не хватало
слов, и спасительное "это" звучало в его речах чаще всего
остального. Тут была какая-то странность, потому что читал
Артем много и жадно, письменные писал не хуже других, а с
устным выходила одна неприятность. И поэтому Артем еще с
четвертого класса преданно возлюбил науки точные и люто
возненавидел все предметы, где надо много говорить. Приглашение
его к доске всегда вызывало приступ веселья в классе. Остряки
изощрялись в подсказках, зануды подсчитывали, сколько раз
прозвучало "это", а самолюбивый Артем страдал не только
морально, но и физически, до натуральной боли в животе.
Доставалов Александр
Контровский Владимир
Максимов Альберт
Махров Алексей
Херберт Фрэнк
Посняков Андрей