Чтение 6–й страницы книги ~Но-шпа на троих~

- Проверьте содержимое по описи.

Раиса снова побледнела и умоляюще посмотрела на меня:

- Слышь, глянь ты!

Мне тоже отчего-то стало не по себе, но делать нечего, пришлось открыть "молнию". Внутри не было ничего необычного: два ключа на железном колечке, портмоне и початая пачка сильно мятой жвачки.

- Деньги пересчитайте, - велел юноша.

Я раскрыла кошелек и стала перебирать купюры. Раиса сидела, отвернувшись к окну.

- Пятьсот долларов, - сообщила я.

- Что?! Тут кошелек? - вскрикнула Рая, повернувшись ко мне. - Сколько?!

Я показала ей зеленые бумажки и повторила:

- Полтыщи американских рублей.

- Откуда?

- Понятия не имею, - растерялась я, - они там лежали, внутри.

- С ума сойти, - взвизгнула Рая, - у Витьки отродясь больше пятидесяти рублей не имелось. Где он такую прорву баксов взял?

Медбрат хмыкнул:

- Уж точно не я ему подложил!

Раиса выхватила у меня портмоне и принялась судорожно рыться во всех отделениях.

- Больше ничего, - слегка разочарованно сообщила Рая, отшвыривая кошелек.

Медбрат взял его, раскрыл и сказал:

- Тут еще потайное отделение есть.

- Дай! - рявкнула Рая и вырвала у него кошелек. - Ну-ка, это что?

Она выудила небольшой кусочек бумаги, пару секунд смотрела на него, потом с чувством сказала:

- Сволочь! - и бросила находку на столешницу.

Я глянула на то, что лежало передо мной. Фотография, по размеру похожая на паспортную, но цветная и неровно обрезанная. Крик застрял у меня в горле. Со снимка смотрела улыбающаяся Галка Сорокина.

Еле-еле справившись с собой, я осторожно взяла фото и сразу поняла, что оно было раньше частью большой карточки. За спиной Гали виднелся вход в гостиницу или в магазин, была заметна стеклянная дверь, а на ней две буквы - Т.С. Кто-то вырезал лицо из большой фотографии. Я машинально перевернула квадратик. Сзади карандашом было написано: "Топильская, 8".

- Ах он гад, - прошипела Раиса, - бабу завел! Ну погоди, только его увижу, мало не покажется!

Сказав последнюю фразу, она осеклась, пару секунд поморгала, а потом вдруг разрыдалась, уронив голову на стол. Я принялась гладить ее по спутанным волосам, приговаривая:

- Ну, ну, не надо.

Санитар, очевидно, привычный к виду чужого горя, открыл шкафчик, добыл оттуда пол-литровую бутылку, налил в мензурку остро пахнущую темно-коричневую жидкость и деловито сказал:

- Выпейте.

Внезапно Рая перестала плакать и покорно влила в себя содержимое стаканчика. Честно говоря, меня удивляет привычка некоторых медиков предлагать людям в качестве успокоительного настойку валерьянового корня. Ведь это лекарство не является скоропомощным. Для того чтобы валерьянка вас успокоила, ее необходимо пить довольно длительный срок, она должна накопиться в организме, и лишь тогда начинает оказывать на вас благотворное влияние.

Но, очевидно, стаканчик с сильно пахнущим раствором обладал психологическим воздействием. Раиса утерла глаза кулаком и, не забыв положить в свою сумочку кошелек с долларами, сухо сказала:

- Поехали.

Потом, не дожидаясь моего ответа, она встала и пошла к двери.

- Фотку возьмите, - напомнил медбрат.

- На... она мне сдалась? - вполне мирно спросила Рая. - Может, прикажешь в рамку вставить и на стену повесить. Так на всех б... багета не хватит!

- Вы не ругайтесь, - сурово ответил юноша.

- Пошел ты! - заорала Раиса и вылетела в коридор.

- Вы уж извините ее, - вздохнула я.

- Ничего, - отмахнулся парень, - тут на всякое насмотришься.

- Можно мне эту фотографию взять?

- Да, конечно, - улыбнулся санитар, - все равно выбрасывать.

Я вышла во двор и увидела Раису, прислонившуюся к "шестерке".

- Вот гад, - заявила она, стукнув кулаком по капоту, - сволочь! Значит, таскался по другим бабам, фотки их в кошельке носил, а я его хорони? Ну уж нет! Пусть они его и зарывают!

Я втолкнула взбешенную Раю в машину и повезла ее домой. Беднягу словно прорвало, она принялась рассказывать мне про свою семейную жизнь. В двух словах счастье выглядело так: гулял и лил. Именно в такой последовательности. В молодости Витя был ходок, но потом постепенно алкоголь отнял у него все мужские силы, и Каретников превратился почти в импотента.

- Вот оно как, - злилась Раиса, - значит, со мной не получалось, а со всякими прошмандовками запросто! Нет, ты только подумай! Фотку при себе таскал! Мою, между прочим, никогда не носил!

- Хочешь, заедем в кафе, выпьем кофе? - предложила я.

Раиса вздохнула:

- Ну, денег-то у меня на гулянки нет.

- Я приглашаю, смотри, вон там, справа, похоже, милое местечко. Поздно, правда, но оно открыто.

- Давай, - согласилась Раиса, - сто лет в ресторан не заглядывала.

Глава 7

Назвать рестораном небольшой зальчик с пятью столиками было как-то слишком. Но Раиса по-детски радостно разглядывала меню.

- Мне мясо с грибами, - наконец решилась она, - жареной картошечки побольше, потом торт, шоколадный, и чаю с сахаром.

Когда официантка ушла, Рая вздохнула:

- Вот всегда со мной так, поем, и легче делается! Чем больше испереживаюсь, тем сильней аппетит.

Еду подали быстро, и она оказалась неожиданно вкусной.

Рая довольно быстро расправилась с вырезкой и, запуская ложку в торт, заявила:

- Знаешь, хорошо, что я эту фотку увидела.

- Почему?

- А похороню и забуду Витьку. Другая жизнь пойдет, без пьяницы. Ведь я и не старая совсем, пятидесяти нет, - разоткровенничалась Раиса, - может, еще встречу мужика нормального.

Я поколебалась, потом спросила:

- А ты никогда не видела эту женщину, ну, чей снимок у Вити обнаружился?

Раиса пожала полными плечами:

- С первого раза она мне незнакомой показалась.

Я вытащила фотографию.

- А со второго?

Каретникова выхватила из моих пальцев глянцевое фото.

- Ну и уродина! Морда мерзкая! Нет, мы никогда не встречались. Вот сволочь!

- Знаешь, что мне кажется? - Ну?

- С Виктором же еще один мужчина погиб.

- И чего? - не дала мне договорить Рая. - Я видела его фотку в морге, незнакомый он мне. Витька-то легко с людьми снюхивался, сядет водку пить на скамеечку - и готово, скорешился со всей улицей. И потом, какое мне дело до чужого мужика?

- Думается, в морге просто перепутали вещи, - спокойно закончила я, - кошелек не Витьки, а второго парня. Это фотография его любовницы, ты на мужа зла не держи.

Раиса поперхнулась:

- Вона чего! Значит, и пятьсот баксов не мои? Ну уж нет! Это Витюхин кошель, я сама его ему покупала. Не выйдет номер! Деньги никому не отдам.

Я довезла ее до дома, посидела на кухне с полчаса, дождалась, пока в квартире появилась слегка запыхавшаяся, полная крашеная блондинка, назвавшаяся Аней, и ушла. В душе боролись сомнения: рассказать Раисе про то, что я знаю, чье лицо изображено на фото, или нет? То, что Галка никогда бы не стала иметь дела с нищим алкоголиком, испытывающим сексуальные затруднения, мне было ясно. Сорокина - она такая расчетливая, злая и очень жадная. Думать о том, что Галя могла влюбиться в Виктора и потерять голову, просто смешно. Больше всего на свете Галка любит ассигнации, а какое богатство у Каретникова?

* * *

Дома почему-то было пусто. Собаки, спавшие гуртом на диване, страшно обрадовались при виде хозяйки и начали ходить за мной по пятам.

- Нечего даже надеяться на внеплановую кормежку, - сообщила я им, - получите ожирение сердца и печени. Не следующий день я, проводив всех, снова легла в кровать и выспалась, потом занялась хозяйством, убрала квартиру и, лишь поставив пылесос в кладовку, вынула из ящика стола лупу и принялась тщательно изучать фотографию. Так, похоже, она была сделана на отдыхе. На Галкиных обнаженных плечах обозначились лямки то ли от сарафана, то ли от купальника. Сбоку виднеется что-то ярко-красное, вроде буйно цветущего южного дерева. Изображение явно вырезано из большого снимка, от Галки остались лишь голова, шея и плечи, от растения лишь кусок...

Внезапно у меня в голове всплыло одно воспоминание, и я ринулась к нашим альбомам. Где же это, а? Я перелистывала страницы. Вот! Точно! Надо же, я не ошиблась.

Передо мной оказалась цветная фотография. В прошлом году, летом, Ленька праздновал день рождения, он у него двадцать восьмого июля, в самую жару. Поэтому все присутствующие облачились в легкие, почти невесомые одежды. Учитывая зной, Леня решил гулять за городом, нашел совершенно чудесное место со смешным названием "Тонкий слон". Гостей было не очень много: Карен Амбарцумов с женой Мэри и дочерью Наной, вся наша семья в полном составе, исключая собак, Тина Рокотова с любовником Женей, ну и Сорокины. Ленька не только заказал шикарный стол и живую музыку, он еще нанял фотографа.

Перед началом празднества дядька с "Кодаком" выстроил нас всех у входа, где в кадке "росло" искусственное дерево с ярко-красными цветами, и защелкал камерой. В течение вечера он, словно торнадо, носился по залу, а на выходе каждой семье дали пакет с готовыми снимками. Для меня осталось загадкой, каким образом фотограф успел проявить и отпечатать пленку.

Я закрыла альбом. Так, интересная история получается. Галка якобы уезжает к таинственному любовнику, ее цепочка, или очень похожее на нее украшение, болтается на ноге у тетки, которую Витя вместе с приятелем запихивают в "Жигули". В спальне Каретниковых обнаруживается сначала носовой платок Галки, а потом пряжка с ее туфли. Ладно, пусть цепочка и пряжка не принадлежали Сорокиной. В конце концов, многие женщины могли купить себе такие украшения и обувь. Но платочек! Он точно выпал из кармана Галки! Далее Каретников погибает. Впрочем, тут ничего странного нет, он сел пьяным за руль и не справился с управлением. Но потом начинаются просто чудеса! В портмоне плохообеспеченного алкоголика обнаруживаются пятьсот долларов и фото Галки. Снимков сделано было не так уж и много, всего несколько. Значит, мне нужно под благовидным предлогом навестить Карена, Тину и постараться заглянуть в их семейный архив. Тот, у кого не обнаружится фото, скорей всего, будет замешан в загадочной истории. Итак, с кого начать?

Решив не медлить, я рванулась к телефону. Но тут в прихожей тихо запел звонок. Я распахнула дверь.

- Жара египетская, - слабым голосом простонал Юра, втаскивая елку, - я чуть не умер. Зато сегодня меня в метро пустили, заставили, правда, заплатить за нее, как за багаж. Я было спорить начал, денег-то жаль, у меня их совсем нет, а дежурная как разорется. Пришлось отстегивать. Ну что у вас за люди в Москве, а?

Внезапно мне стало обидно. Приехал в чужой город и без конца хает коренное население. По-моему, такое поведение просто неприлично. Я согласна, москвичи торопливы, суетны, не всегда готовы прийти на помощь, но, во-первых, их сделал такими бешеный ритм мегаполиса, во-вторых, добрых людей в Москве намного больше, чем злых, и, в-третьих, существуют правила проезда на метрополитене.

- Словно собаки, - бубнил Юра, стаскивая ботинки. - Вот послушай, как денек прошел!

Утром Юра, поругавшись с дежурной и расставшись с большой, на его взгляд, суммой, спустился на платформу. По деревенской привычке он вылез из кровати рано утром. Сельские жители привыкли продирать глаза ни свет ни заря. Когда-то у моих родителей служила домработница Нина. Ее сын загремел в армию и регулярно писал матери корявые письма. Нина практически не умела читать, поэтому я, про себя ужасаясь жутким орфографическим ошибкам, озвучивала для нее текст. Очень хорошо помню одно послание, которое содержало гениальный абзац: "Мамочка, в армии очень здорово. Просыпаюсь я как дома, в пять, и собираюсь вставать, чтобы доить Зорьку, но потом вспоминаю, что нахожусь на службе, и остаюсь под одеялом. Представляешь, тут разрешают валяться в кровати до шести утра!"

Плохо знакомый с городскими обычаями Юра попал в самый час пик. Люди, ехавшие на работу, набились в вагоны плотной массой, нечего было и думать о том, чтобы влезть в поезд с елкой. Да еще стоило Юре приблизиться к дверям, как окружающие принимались орать:

- Сбрендил ваше! Офигел, да? Куда прешь с колючками.

Пришлось мужику маяться целый час, пока поток пассажиров не поредел. Но на этом Юрины мучения не закончились. Когда он, доехав до нужной станции, вышел на улицу, его остановили два милиционера, которые, увидев, что у задержанного нет московской прописки, мигом утянули бедного, робеющего перед грозными представителями власти парня в отделение. Там ему не разрешили войти в кабинет дознавателя с елкой. Юра перепугался, что в его отсутствие дерево, посчитав за мусор, выбросят, и вцепился в ствол. К счастью, ему попался нормальный лейтенант, который, быстро разобравшись в деле, отпустил мужика с миром. Юра поплутал по улицам, не нашел Тимирязевскую академию и пошел назад, в метро он больше не совался. Очень уж дорого обойдется ему провоз елочки.

Я выслушала растерянно моргающего Юру, потом вынула из ящика купюру:

- На.

- Зачем?

- На проезд.

- Нет, - замахал руками Юра, - ни за что не возьму. Мне бы помыться, вспотел весь.

- Ванная свободна, - улыбнулась я, - ступай под душ. Отволоку твою елку на кухню сама.

Юра с благодарностью глянул на меня и исчез в санузле. Я оттащила колючего монстра и устроила его в уютном уголке. Сегодня елка меня уже не раздражала. К тому же на нее очень удобно было вешать всякие мелочи типа мокрой тряпки.

Встав к мойке, я начала чистить картошку, услышала внезапно бодрое журчание и, схватив посудное полотенце, повернулась. Так и есть! Возле ствола елки пристроился Рамик.

- Ах ты, гадкий пес, - зашипела я, размахивая бело-красным полотном, - ну сейчас тебе мало не покажется.

Ощутив шлепок, Рамик возмущенно фыркнул и медленно отошел от елки. На его морде застыло недоуменно-обиженное выражение. "Интересное дело, - наверное, думал он, - поставили в кухне черте что. Всем же известно: деревья существуют для задирания задней лапы".

Чертыхаясь, я вытерла лужу. Надеюсь, Юра, трепетно переживающий за сохранность жуков, никогда не узнает, чем занимаются около елки наши собаки.

День прошел как всегда, сначала домой сбежались все члены "стаи", потом сели ужинать, затем гуляли с собаками. Я устроила небольшую постирушку, Катя листала свои записи, завтра ей предстояло делать не совсем обычную операцию. Около полуночи началась битва под названием "Уложи детей в кровать". И Кирюша, и Лиза не собирались отрываться от компьютеров. Нам пришлось купить две одинаковые "умные" машины. Пока в доме имелась одна, стоявшая в гостиной, между подростками разыгрывались такие бои, что Катя решительно заявила:

- Покупаем второй комплект, никаких сил нет терпеть их вопли.

Потом пришлось отстегнуть еще немалую сумму, чтобы провести выделенную линию Интернета сразу в две комнаты, иначе мы не могли воспользоваться домашним телефоном. Зато сейчас у нас тишь да гладь. Лизавета с Кирюшкой спорят и ругаются за столом, в коридоре, ванной, гостиной, на лестничной клетке, по дороге в школу и из нее, во время прогулки собак и в течение всех телепрограмм. Но стоит им включить мониторы, как дома устанавливается восхитительная тишина, прерываемая изредка странными звуками типа "ку-ку". Это работает программа "Ай-си-кью", в просторечии "Ася".

Основная часть народа сидит в сети по ночам, поэтому дети изо всех сил цепляются вечером за клавиатуру. Очень обидно ложиться спать, когда в чат только что заявились друзья.

Вот и сегодня я попеременно заглядывала в спальни, словно вредный попугай талдыча одну фразу:

- Спать пора.

В конце концов Катюша не вытерпела:

- Оставь их в покое!

- Но они завтра не встанут, прогуляют первый урок, получат двойки.

- Ну и что? - усмехнулась подруга. - Это их проблема!

- Ужасно! - возмутилась я. - Детям следует ложиться в десять!

- Кто это сказал?

- Ну, - замялась я, - так принято.

- Кем? - спросила Катя. - Кто сие правило установил?

- Ну... не знаю! Так надо! Детей нужно воспитывать!

- Зачем? - улыбнулась Катя.

- Как это? Надо!

- Почему?

- Ты издеваешься, да? - воскликнула я.

- Вовсе нет, - покачала головой Катя. - Они уже взрослые, все правильные, нужные слова мы им сказали в детстве. Теперь пусть сами собой руководят, отпусти поводок, это их жизнь.

- Но они получат двойки!

- Когда принесут плохие отметки, тогда и поговорим. Вот тебя лично без конца воспитывали до тридцати лет. Ну и что, ты была счастлива?

- Нет, - пробормотала я. - Всегда хотела вырваться на свободу.

- Так не повторяй ошибок своих родителей, - закончила Катя и снова уткнулась в записи.

Я хотела было заглянуть к Лизе и приказать ей гасить свет, но тут перед моим взором возникла мамочка, укоризненно говорящая:

- Котеночек мой! Уже девять! Все.

Память услужливо утащила меня в прошлое.

Подойдя решительным шагом к кровати дочери, мама выдергивает из моих рук книгу, дверь хлопает, наступает тишина. Я натягиваю одеяло на голову и тихо плачу. Ну почему жизнь так несправедлива? Спать мне совершенно не хочется, сказку отобрали на самом интересном месте, теперь мне предстоит долго ворочаться в жаркой постели...

Лиза высунулась в коридор:

- Эй, Лампа, ты чего?

Я потрясла головой, прогоняя воспоминания:

- Задумалась.

- Я сейчас лягу.

- Не надо, - вздохнула я, - сиди в компьютере.

Лиза разинула рот:

- Лампудель, ты заболела?

- Нет.

- Разрешаешь мне бродить в Инете? Между прочим, уже полночь, - возмутилась Лиза.

- Поступай как хочешь!

- Ты обиделась?

- Вовсе нет. Просто пересмотрела свои позиции. В конце концов, зачем заставлять взрослого человека ложиться спать?

Лизавета ошарашенно поморгала, потом ткнула в меня пальцем, украшенным зеленым ногтем.

- Вот! Я всегда знала, что ты меня не любишь! Значит, бедный ребенок будет сидеть ночью в сети, портить себе глаза, завтра не пойдет в школу, а Лампе плевать на него?

- Ну... ты же уже выросла, сама решишь свои проблемы.

- Полное безобразие, - возмутилась Лиза. - Нет уж, прямо сейчас назло тебе я отправлюсь в кровать.