read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



рассчитанный чуть ли не на слона.
- Есть у меня средство от импотенции, - последнее слово он произнес по
слогам. На внешней стороне коробки был нарисован улыбающийся мужчина в
ковбойской рубашке и стетсоновской шляпе, лицо его выражало восторг, он
смотрел на свое причинное место, которое, хотя на коробке изображено не
было, но представлялось крайне отчетливо. Нагромоздив гору чудовищных
приспособлений, Франц как бы перевел дух.
- И вот, последнее, - промолвил он с чувством глубокой удовлетворенности от
всего происходящего. Из саквояжа выплыла плоская бутылочка с коньяком,
кусок сыра, ножик и два красных яблока.
- Угощайтесь, - предложил он и подвинул к Герберту яблоко и маленький
консервный ножик. Я Вам сейчас коньяку налью.
В своей жизни Герберт несколько раз пил вино, но коньяк он не пил никогда.
Толстый попутчик долил оба стакана до самых краев. Коньяк был очень мягким
и растекался по гортани щекочущим огненным эликсиром. Герберт вспомнил о
своем обещании не пить вина, но ведь - совсем немножко, только чуть-чуть.
Герберт выпил полстакана, и ему стало хорошо, он не был пьян, но тревога
уходила из его сердца, комната купе виделась сквозь прозрачно-матовую
занавесь покоя.
- В Цюрихе у меня есть дочь, - говорил Франц, надкусывая яблоко, - она
вдвое старше Вас, и у нее уже двое детей, - Франц поправил ворот рубашки.
Они допили коньяк и стали смотреть на звезды, сопровождающие состав. Из
черного пространства окна на них глядела всегда великая ночь, недопитый
коньяк плавно раскачивался в стаканах. Вот Альфа Центавра, вот Водолей, вот
Близнецы, - говорил коммерсант, перечисляя созвездия; некоторых звезд они
не видели, так как они находились по другую сторону вагона. Францу было
совершенно безразлично, о чем говорить, главное, чтобы он был заметен,
чтобы на него обращали внимание, - он старался изо всех сил. Иногда он
называл Герберта на "ты", а иногда и на "Вы". Скажем, когда интересы обоих
замыкались на звездах, Франц говорил ему "ты", если же он рассуждал о
противозачаточных средствах и других препаратах, то он обращался к нему на
"Вы". В последнем случае сказывался нешуточный упор на серьезное отношение
к собственному занятию: хорошие мягкие вагоны, четырехзвездочные отели -
все это было в его распоряжении. Франц снова долил коньяку, Герберт выпил
его и совершенно потерял контроль над собой. Пелена звуков и запахов
окутала его. Легкое ощущение паровозного дыма смешивалось с коньяком.
Герберт почувствовал, как становится стеклянным, как не слушаются его руки,
как стакан, ударяясь о графин с водой, издает глухие звуки, и вся комната,
словно сделанная из красного стекла с вкрапленным в ее интерьер стеклянным
попутчиком, тихонько раскачивается, и кажется, что вместе с ней
раскачиваются тысячи стеклянных подвесок, спрятанных где- то внутри вагона.
Герберт почти не слушал разошедшегося коммерсанта, так легко
перескакивающего с разговора о различных медицинских препаратах на разговор
о звездах и семье. Тем не менее, какая-то часть сознания, еще не
затуманенная алкоголем, оставалась открытой, и брошенные попутчиком слова с
язвительной настойчивостью продолжали ввинчиваться в сознание Герберта. И
само движение уже не имело возможности оторвать его от сфер заоблачных. Как
в категориях мысли, так и в категориях чувств. Он видел себя в голубом
вагоне, легко скользящем под облаками; вагон был крылатым, он летел над
уставшей от страдания землей, и яркое солнце отражалось в его перламутровых
окнах; вагон рвался к воздушной границе, за которой начинался свободный
эфир. Нервы Герберта отдыхали. В опьяненном воображении девушка Бербель
помолодела - она обрела образ ангела. Ангел сидел на туче, хлопал длинными
ресницами и смотрел синими глазами на голубой вагон, летящий по небу. И, в
сущности, не был Герберт уж так чудовищно пьян, чтобы смешалось у него в
сознании все - он только приближался к тому особенному состоянию, когда
реальность и нереальность не имеют явно обозначенных граней и существуют
как бы связанные в одно.
Попутчик Франц существовал как бы отдельно от сознания Герберта, реальность
и нереальность тоже существовали как бы отдельно; все это, существуя в
одном купе, неплохо уживалось друг с другом; всматриваясь в попутчика,
Герберт понимал, что не в силах концентрировать свое внимание на резиновых
шлангах и блестящих воронках, на плоском алюминиевом насосе, который должен
помогать откачивать плод на ранней стадии беременности. Рокочущий голос
попутчика напоминал океанский прилив, сил подняться у Герберта не было, и
он, как кролик, тупо смотрел перед собой, стараясь уловить ход событий,
которые почему-то продолжали стоять на месте. Наконец, вагон качнулся, и
Герберт плавно, словно тряпичная кукла, коснулся медной чашечки рефлектора,
расположенного в районе головы. Холод побежал в мозг и как бы разбежался по
членам. С большим трудом Герберт оторвался от диванчика купе и вышел в
коридор. К горлу подкрадывалась тошнота, вагон плавно подрагивал; он
выглянул в открытое окно коридора. Звезды по-прежнему вели свой ночной
хоровод, бежали вперед красные огоньки паровоза, и сильный прожектор резал
темноту, как рыцарский меч - сарацина. Герберт посмотрел в зеркало, и будто
себя увидел в нем. Неужели я так быстро напиваюсь? Пошел подъем, поезд
замедлил ход, почувствовалась отчетливость движения. В коридоре он увидел
проводника с фашистским значком.
- Где у вас ресторан? - спросил Герберт, и проводник ответил, что ресторан
- дальше. По дороге он встретил даму в страусовых перьях - она была тонкая,
как игла, в ушах у нее висели бриллиантовые змейки, на длинной шее тоже
что-то сверкало, ноги были в черных чулках и серебряных туфельках на
высоких каблуках; это странное существо курило черную сигарету через белый
мундштук. И Герберт решил, что мундштук у нее из слоновой кости. Вагон, в
котором ехала дама, состоял всего из двух купе. Затем Герберт увидел
толстого генерала, который без посторонней помощи вряд ли смог бы
протиснуться в дверь. Генерал имел маленькие бегемотовые глазки и толстый
нос, напоминающий некий овощ; грудь у него была так густо завешана
орденами, что, попади в нее пуля, он не был бы убит. Перед входом в
ресторан висели темно-красные шторы; Герберт отогнул их и попал в полумрак.
Настенные плафоны были зелеными, а лампочки в них - красными, отчего по
потолку плыл розовато-зеленый туман.
Постепенно Герберт приходил в себя, - он пил холодную воду со льдом, когда
в ресторан вошел попутчик Франц; за то время, пока Герберт был один, лицо
попутчика еще больше покраснело - видимо, он допил коньяк до конца.
- Вот Вы где, - сказал он и, не спрашивая, сел за стол.
- Можно я угощу Вас? - спросил Франц.
- Можно, можно, - Герберт слегка улыбнулся.
Они пили красное вино и ели красную икру. В зал ресторана входили хорошо
одетые люди и, не спеша, рассаживались за столики. Франц, не спеша, раскрыл
пачку "Галуаз".
- Желаете? - предложил он, и Герберт взял сигарету. Он затянулся и
закашлялся - сигарета была очень крепкой, он таких никогда не курил. Ужасно
нравилось чувствовать себя взрослым: он сам наливал себе вино, сам брал
масло, свернутое в трубочки в вазе со льдом. Этот поезд везет меня в
незнакомый мир чужих повадок, в мир чужой веры в себя, там я буду
пришельцем, случайным, гостем. Герберт доедал бутерброд с икрой, когда в
ресторан вошла дама со страусовыми перьями на голове. Она прошла между
столиками, качая бедрами. Маленькая ее головка с двумя заложенными за уши
крылышками волос держалась неподвижно, взгляд ее, минуя живых, был
направлен в безотчетную пустоту. Официант включил большой черный
радиоприемник, из которого вырвался штраусовский вальс. Вальсы в Германии
не запрещались: все "духовно безопасное", не могущее выработать
дополнительную концепцию вместо имперской, поощрялось. Например, вся музыка
девятнадцатого века, за исключением некоторых композиторов, была разрешена.
Также нравилось власти, если ее подданные посвящают свое свободное время
чтению рыцарских романов и летописей о всяких там рыцарях - это должно было
развивать национальное сознание. Власть не любила импрессионизм - как свой,
так и превознесенный французский; на Париж смотрели, как на собрание
мерзостей. Герберт снова стал наполняться алкоголем: он, казалось бы, и пил
мало, а пьянел. Из репродуктора продолжал выливаться вальс. Высокая худая
женщина, сидящая напротив него, как будто перестала смотреть мимо - теперь
она разглядывала его. И попутчик Франц - крупный специалист по
противозачаточным средствам - заметил это. Герберт старался отводить глаза,
но они сами по себе переводились на хорошенькую головку в загадочных
перьях. Он перестал есть и, скомкав салфетку, оглянулся по сторонам.
Красный, как рак, попутчик пережевывал мясо. Вальсы кончились, из
репродуктора раздавался приятный женский голосок, пересказывающий прогноз
погоды. Официант стал вертеть колесико приемника, отыскивая музыку. Динамик
издал предсмертный хрип, затем послышалось вступление, которое было
невозможно спутать с чем-либо другим: "Вен ди зольдатен дурх дер штадт
марширен". Периодически Герберта осеняли острые мысли: судя по ним,
посторонний мог бы сказать, что мальчик развит не по годам. Да только
некому было сказать это - настолько все были посторонними, просто до ужаса
посторонними. Он вновь оглянулся и, увидев, что проход пустой, встал и
вышел из ресторана.
Он шел по вагонам против движения, найдя свой, он сделал серьезное лицо и
постучался в дверь проводника. Тот долго возился с замком, за дверью
раздавалось сопение, наконец, она распахнулась - тихий свет ночника озарил
физиономию проводника, испещренную морщинами разных пороков: лицо его
напоминало карту железных дорог.
- Господин проводник,- спросил Герберт,- не могли бы вы дать мне на
некоторое время ваш значок?
- Какой значок?- не понял тот и поскреб взлохмаченные виски.
Герберт не знал как лучше выразить свою мысль и все время путался. - Дело в
том, видите ли,- он чувствовал что краснеет. - Дело в том, что у Вас на
френче значок,- он показал на стул Сон проводника мгновенно прошел, глаза
его сверкнули вниманием.
- А зачем он тебе?- в свою очередь поинтересовался он?
- Я член гитлерюгенда и свой забыл дома.
- Это плохо,- сказал проводник,- такие значки нельзя забывать.



Страницы: 1 2 3 4 5 [ 6 ] 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.