Чтение 6–й страницы книги ~Верхом по темной тропе~

- Это как у вас, Сакеттов, с оружием.

- Я слышал, вы сами тоже умеете стрелять.

- Приходилось. Па иногда отлучался, а вокруг жили индейцы. Я не похожа на
других. Многие теряли близких в стычках с индейцами, и поэтому их
ненавидели. А я - нет. Для меня индейцы - силы природы, с которыми надо
бороться, как с бурей, понесшимся табуном, засухой и саранчой. Раз или два я
видела, как она налетала такими тучами, что закрывала солнце, а землю
объедала, будто чума. - Эм смотрела в пространство, словно заново переживая
в памяти все события. - Умею ли я стрелять... Наверное, умею. В молодости
заряды для ружей были большой ценностью, и когда кто-нибудь уходил
охотиться, он или она должны были принести добычу на каждый взятый с собою
заряд.

Она долила кофе мне и себе:

- Логан, я должна найти Майло. Это место принадлежит мальчикам, ему и
Барнабасу. Я уже не такая молодая и однажды ночью засну, а те, на холме,
ворвутся и прикончат меня. Мне нужна помощь, Логан.

Я поерзал, чувствуя себя виноватым. Здесь мне ничего не надо. Рассчитывал
поехать в Калифорнию, к тому же нужно утрясти ту ссору в городе.

- Я могу остаться на несколько дней, - сказал я. - В Калифорнии меня не
ждут. И вообще нигде не ждут, - добавил я, раздумывая над сказанным.
Наверное, с тех пор как умерли мои родители, никто меня не ждал и обо мне не
беспокоился. - Да, этот Фланнер. У него револьвер в наплечной кобуре.

- Правда? Ну, один-то точно носит. Он убил несколько человек. Ему никто
не перечит. - Эм вдруг испытующе посмотрела на меня. - Ты видел Иоганна?

- Не знаю такого. В салуне сидело несколько человек. В "Бон Тоне". Но я
не знаю...

- Там он бывает редко. Иоганн Дакетт. Он какой-то родственник Фланнеру, и
у него, по-моему, не все в порядке с головой. Или просто странный. Но он
по-снайперски стреляет из любого оружия... из засады. Ему все равно, откуда
стрелять - впереди, сзади или сбоку. Он убирается в конюшне.

- Я никого не видел.

- Значит, был там. Когда он занят, его всегда кто-то подменяет, а когда
Иоганн там, ты его не увидишь, пока он сам того не захочет.

Через некоторое время Эм ушла спать, а я немного посидел, потом прошелся
по двору. Скоро спустилась Пеннивелл, чтобы сменить меня, и я удобно
устроился на матрасе.

Когда проснулся, за ставнями уже светило солнце. Женщины чем-то
занимались на кухне. С крыльца я видел ворота и местность за ними и вдруг ни
с того ни с сего начал злиться.

Так издеваться над старой леди! И стрелять в нее, чтобы она не смела носа
высунуть из собственного дома...

Сидя в тени крыльца, я осмотрелся и решил, что с наступлением темноты
надо будет самому побродить вокруг. Хоть Калифорния солнечная и красивая
страна, я не собирался уезжать, пока здесь сидят те ребята и тревожат
тетушку Эм. Зайдя за дом, я принес зерна для своей лошади - наверное, ее
никогда так хорошо не кормили.

Эм Тэлон оказалась права. На огороженном пастбище за амбаром паслись
неплохие лошадки, поэтому я оседлал свою, заарканил полдюжины и по одной
привел их в корраль. Затем снял упряжь со своей взятой напрокат лошади и
отпустил ее.

Она немного отбежала и стала щипать траву между теми ребятами и домом.
Наконец у нее появилось желание попутешествовать, и она двинулась прочь.

Опершись о жерди корраля, я оглядел лошадей. Особенно мне понравились
светлый чалый и серый жеребец с умным взглядом.

Лошади хорошие, но они, наверное, не были под седлом несколько месяцев.
Объезжать их - тяжкий труд, но необходимый.

Тем временем я раздумывал о Майло. Мне обязательно надо его найти... а
это нелегко.

Майло - такой человек, который не сидит на месте. В Браунс Хоул могут
знать, где он ошивается. От меня требовалось только пустить слух по тропе.
Это будет долго, но в конце концов Майло его услышит.

Однако дел у меня не убавлялось. Я обкатал тех полудиких лошадок, которых
завел в корраль, и они постарались показать, на что способны. И дабы не
испытывать нужды в лошадях, если что-то случится, я объездил еще несколько.

Ворота корраля покосились, а на заднем крыльце отошла доска, пришлось их
укрепить. Такие дела мне не очень-то по душе, как и всякая работа, которую
нельзя выполнить верхом.

Я внимательно изучил двор. Старик Тэлон, переехавший сюда в те времена,
когда индейцы проводили столько же времени на тропе войны, сколько у себя в
вигваме, строил с умом. Поэтому ребята Фланнера тут и завязли - он строил
так, что к нему никак не подберешься.

Больше того, каждое здание он построил как форт, и из одного в другое
легко можно пройти, не попав под винтовочный огонь снаружи.

В горах полно мест, где небольшие долины и каньоны выходят на равнины.
Тэлон выбрал как раз такое место и обстроил его таким образом, что прохода в
каньон не было, кроме как через ранчо. Это позволяло ему контролировать
пастбища на нескольких маленьких, но не очень красивых долинах и лугах,
глубоко врезавшихся в горы.

Он обнаружил большую часть троп в каньон и блокировал их взорванными
скалами или поваленными деревьями. Это была изрезанная местность диких
каньонов, бушующих потоков и иззубренных горных хребтов.

Я еще не видел такого места, куда нельзя было бы пробраться или откуда
нельзя выбраться, хотя часто это нелегко, но никому не хочется разведывать
горные тропы в непроходимой местности, где легко можно раскроить себе череп,
карабкаясь по каменным осыпям.

По-моему, Тэлон остерегался индейцев, но, наверное, думал и о тех
дикарях, что носят одежду, купленную в магазине. Во всяком случае, он
приготовился - иначе его вдова давно лежала бы в земле, а ранчо уже поделили
или захватил бы Фланнер.

Тем временем подступала ночь. Просто для того, чтобы посмотреть на
результат, я нацепил на палку одеяло и, стоя за дверью, помахивал им в
полутьме крыльца.

Конечно же бухнул выстрел, и одеяло прошила пуля. Они не видели, кто это,
но различали двигающийся силуэт.

Вечером, когда легли длинные тени и вглядываться стало трудно, я взял
свой винчестер и вышел через кухню.

Меня остановила Пеннивелл:

- Вы куда?

Эм обернулась от плиты:

- Ужин готов, садись.

- Я скоро вернусь. Те парни могут вас окружить. Хочу взглянуть, чем они
занимаются.

На дворе нырнул в тень. Все называли Сакеттов с Клинч Маунтин жестокими и
подлыми, и мы с моим братом Ноланом научились жестокости. Я никогда не
просил об одолжениях и никогда, насколько помню, их не делал, если речь шла
о драке.

Сакетты с малолетства росли вместе с индейцами. В основном с чероки, но
мы знали и охотились с племенами крик, чикесо, чакто и шоки. То, что сделал
я, сделал бы любой из них, но, кажется, сделал не хуже. Я двигался по
открытой местности, как бы растворяясь в вечерней полутьме.

У костра сидели трое. Они заметили меня, когда я был совсем близко.
Воспользовавшись этим, я опрокинул кипящий котелок на ближайшего бандита.

Человек, сидящий ко мне спиной, начал было приподниматься, но я толкнул
его в костер. Затем размахнулся и заехал третьему прикладом в живот. Он
упал. Не давая им опомниться, бросился на них.

Я уже говорил, что у меня крупное сложение, но это не самое важное. На
моих руках и плечах есть мясо от возни с лошадьми и быками, от рубки
деревьев и вязки плотов на Миссисипи, и я не чувствовал жалости к шайке,
которая подняла руку на старую женщину.

Тот парень, что попал в костер, вскочил и обернулся, схватившись за
револьвер. Ну, если он хочет играть в эту игру - пожалуйста. Я лишь повел
дулом ружья, которое держал в правой руке, и выстрелил ему в третью пуговицу
рубашки. Если он захочет пришить эту пуговицу, ему придется отскребать ее от
позвоночника... если он его найдет.

У человека, на которого я опрокинул котелок, хватало своих неприятностей.
Он как сумасшедший прыгал вокруг костра, и было видно, что я испортил ему
личную жизнь на много-много лет вперед. Он здорово обварился и вряд ли
теперь сможет ездить верхом. Или вообще ездить.

Еще один, задыхаясь от боли, стоял на четвереньках. Ногой я опрокинул его
на спину и приставил дуло к лицу:

- Ты когда-нибудь был в Вайоминге? Или в Монтане?

Он молча уставился на меня с выражением таким же трусливым, как его
душонка.

- Так вот, когда встанешь на ноги, поезжай в ту сторону и не
останавливайся. Если появишься здесь еще раз, мне это не понравится.

Собрав винтовки, я разбил их о ближайшую скалу, а обломки кинул в костер
вместе с патронами и брезентовым навесом. Потом отступил в темноту и
направился к дому.

Тетушка Эм стояла на крыльце вместе с Пеннивелл, наблюдая за тем, что
происходило у костра. Подойдя к ним, я спросил:

- Ужин не остыл, мэм?

- Еще нет. Положи ему, Пеннивелл. Когда я сел за стол, тетушка Эм ничего
не сказала, а Пеннивелл, сгорая от любопытства, спросила:

- Что там случилось? Что вы сделали?

- Как Самсон, я направился к филистимлянам и наказал их, чтоб знали. -
После хорошего глотка кофе я усмехнулся и сказал: - Один уже знает.

4

Дождь вымочил землю и ушел дальше. Погода явно налаживалась. Когда я