расходились (или сходились это как смотреть!) две узкие тропки.
гольный выступ камня надвигался на них, как нос корабля, и все нави-
сал.
тарнике. Этого не может быть! пронеслось в сознании солдата, когда
там, наверху, он расслышал надвигающуюся опасность (и справа, и сле-
ва). С обеих сторон скалы спускались люди. Чужая и такая плотная, бес-
порядочно-частая поступь. Суки. Чтобы два чужих отряда вот так совпали
минута к минуте, заняв обе тропы, такого не может быть! Скала была тем
и спасительна, что давала услышать и загодя разминуться.
даже метнуться из-под скалы назад в лес через открытое место. Их трое,
один пленный; их тотчас заметят; их перестреляют немедленно; или поп-
росту загонят в чащу, обложив кругом. Этого не может быть, жалобно
пискнула его мысль уже в третий раз, как отрекаясь. (И ушла, исчезла,
бросила его.) Теперь все на инстинктах. В ноздрях потянуло холодком.
Не только их шаги. В почти полном безветрии Рубахин слышал медлитель-
ное распрямление травы, по которой прошли.
пленного: как он?
идут свои), лоб и щеки его медленно наливались краской признак неп-
редсказуемого поведения.
к бою. Он ощупывал запасные обоймы. Но мысль о бое (как и всякая мысль
в миг опасности) тоже отступила в сторону (бросила его), не желая
взвалить на себя ответ. Инстинкт велел прислушаться. И ждать. В нозд-
рях тянуло и тянуло холодом. И так значаще тихо зашевелились травы.
Шаги ближе. Нет. Их много. Их слишком много... Рубахин еще раз глянул,
считывая с лица пленного и угадывая как он? что он? в страхе быть уби-
тым затаится ли он и смолчит (хорошо бы) или сразу же кинется им навс-
тречу с радостью, с дурью в полубезумных огромных глазах и (главное!)
с криком?
недалеко и пройдет мимо них первым), Рубахин завел руку назад и осто-
рожно коснулся тела пленного. Тот чуть дрожал, как дрожит женщина пе-
ред близким объятьем. Рубахин тронул шею, ощупью перешел на его лицо
и, мягко коснувшись, положил пальцы и ладонь на красивые губы, на рот
(который должен был молчать); губы подрагивали.
от левой тропы, от подтягивающейся цепочки отряда). Вовка следил за
отрядом справа: там тоже уже слышались шаги, сыпались вниз камешки, и
кто-то из боевиков, держа автомат на плече, все лязгал им об автомат
идущего сзади.
нул его к себе юноша (он был пониже) уже сам потянулся к нему, прижал-
ся, ткнувшись губами ниже его небритого подбородка, в сонную артерию.
Юноша дрожал, не понимая. "Н-н..." слабо выдохнул он, совсем как жен-
щина, сказав свое "нет" не как отказ как робость, в то время как Руба-
хин следил его и ждал (сторожа вскрик). И как же расширились его гла-
за, пытавшиеся в испуге обойти глаза Рубахина и через воздух и небо
увидеть своих! Он открыл рот, но ведь не кричал. Он, может быть, толь-
ко и хотел глубже вдохнуть. Но вторая рука Рубахина, опустившая авто-
мат на землю, зажала ему и приоткрытый рот с красивыми губами, и нос,
чуть трепетавший. "Н-ны..." хотел что-то досказать пленный юноша, но
не успел. Тело его рванулось, ноги напряглись, однако под ногами уже
не было опоры. Рубахин оторвал его от земли. Держал в объятьях, не да-
вая коснуться ногами ни чутких кустов, ни камней, что покатились бы с
шумом. Той рукой, что обнимала, Рубахин, блокируя, обошел горло. Сда-
вил; красота не успела спасти. Несколько конвульсий... и только.
танные возгласы. Отряды обнаружили друг друга. Слышались приветствия,
вопросы как? что?!. куда это вы направляетесь?!. (Самый вероятный из
вопросов.) Хлопали друг друга по плечу. Смеялись. Один из боевиков,
воспользовавшись остановкой, надумал помочиться. Он подбежал к скале,
где было удобнее. Он не знал, что он уже на мушке. Он стоял всего в
нескольких шагах от кустов, за которыми лежали двое живых (прячась,
они залегли) и мертвый. Он помочился, икнул и, поддернув брюки, зато-
ропился.
совсем стихли, двое солдат с автоматами вынесли из кустов мертвое те-
ло. Они понесли его в редкий лес, недалеко и тропой налево, где, как
помнил Рубахин, открывалась площадка сухая плешина с песчаной, мягкой
землей. Рыли яму, вычерпывая песок плоскими камнями. Вовка-стрелок
спросил, возьмет ли Рубахин назад свои носки, Рубахин покачал головой.
И ни словом о человеке, к которому, в общем, уже привыкли. Полминуты
посидели молчком у могилы. Какое там посидеть война!..
том самом месте.
гут боевики. Машины уже обстреляны, но не прицельно. (А продвинься они
еще хоть сколько-то, их просто изрешетят.) Стоят машины уже четвертый
день; ждут. Боевики хотят оружие тогда пропустят.
зовиков. В ответ со скалы выстрел. Или целый град выстрелов, длинная
очередь. И в придачу смех га-га-га-га!.. такой радостный, напористый и
так по-детски ликующий катится с высоты смех.
жились у кустов на обочине дороги, укрывшись за корпусами грузовиков.
Кочевая их жизнь нехитра: готовят на костре еду или спят.
Рубахин примечает огонь, бледный дневной костер боевики тоже готовят
обед. Вялая война. Почему бы не перекусить по возможности сытно, не
выпить горячего чайку?
дят. Боевики зорки. И хотя им видно, что двое как ушли, так и пришли
(ничего зримого не принесли), со скалы на всякий случай стреляют. Оче-
редь. Еще очередь.
настерку, на грудь, потом слепо шагнул в сторону и, не выбирая где,
свалился в кустах спать. Трава еще не распрямилась; он лежал на том
месте, что и два дня назад, когда его толкнули в бок и послали за под-
могой (дав Вовку в придачу). В мятую траву он ушел головой по самые
уши, не слыша, что там выговаривает старшина. Плевать он хотел. Устал
он.
за. Насмешничая, он спрашивал шоферов: а что ж сами вы? так и не нашли
объезда?.. да неужели ж?! "Объезда нет", отвечали ему. Шофера лежали в
высокой траве. Один из этих тугодумов умело лепил самокрутку из обрыв-
ка газеты.
ва вступить в переговоры.
(как он считал) голосом. Клянусь, ничего такого нет в машинах ни
оружия, ни продуктов. Пустые мы!.. Пусть придет ваш человек и проверит
все покажем, стрелять его не будем. Эй! слышь!..
ленно, что старшина еще раз выматерил и позвал: "Вов. Ну-ка поди сюда".
кажь абрекам, как стрелять надо!"
к нему, он так хорошо сидел.)
добнее и, выставив карабин, ловил в оптическом прицеле то одну, то
другую фигурку из тех, что суетились на скале, нависавшей слева над
дорогой. Их всех было отлично видно. Он бы, пожалуй, попал и без опти-
ческого прицела.
попал.
дороге уже не проехать.