мен, Врэттл, Вудс, Чатем и другие, поменьше, - целый архипелаг пустырей,
лишенных населения, истории и всякой надежды когда-нибудь их приобрести.
Однако неподалеку от них находятся и довольно примечательные острова
Баррингтон. Чарльз, Норфолк и Худ. Следующая глава подведет некоторые
основания под их особенности.
НАБРОСОК ПЯТЫЙ
американский фрегат "Эссекс" под командованием капитана Дэвида Портера чуть
было не украсил скалу своими обломками. Однажды утром при полном безветрии,
когда корабль совершенно беспомощно двигался, подхваченный сильным течением,
несшим его к скале, моряки вдруг заметили удивительный парусник, который,
казалось, кренился вовсе не по прихоти местной нечистой силы, а под напором
настоящего ураганного ветра, в то время как паруса фрегата безжизненно
висели словно зачарованные. Вскоре поднялся ветерок, все паруса были мигом
приведены в готовность, и началась погоня за неприятелем, поскольку возникло
предположение, что незнакомец - английское китобойное судно. Однако течение
напирало настолько сильно, что фрегат не смог его превозмочь и вскоре
потерял из виду противника, а к полудню, несмотря на попытки зацепиться за
грунт якорями, сдрейфовал почти под самые утесы Родондо, окаймленные пеной,
так что некоторое время казалось, что все надежды на спасение погибли. В
конце концов легкий бриз помог "Эссексу" выкрутиться из затруднительного
положения, хотя избавление, пришедшее в столь критический момент, казалось
чудом.
везением, чтобы как можно скорее погубить другое судно. Возобновив погоню в
том направлении, где скрылся предполагаемый англичанин, он настиг его на
следующее утро.
"Эссекса". Снова воцарился штиль, когда Портер, уверенный, что незнакомец
все же англичанин, выслал к нему катер - не с целью взять противника на
абордаж, а чтобы заставить поднять буксирующие его шлюпки. Это удалось.
Немедленно вдогонку были спущены другие катера, чтобы наконец-то овладеть
неприятелем, тем более что тот вдруг снова оказался уже не под американским,
а под британским флагом. Когда посланным с фрегата шлюпкам оставалось совсем
немного до вожделенного приза, очередной порыв ветра наполнил паруса
противника, и он быстро удалился к западу, а к наступлению ночи весь корпус
британца провалился за горизонт на виду у "Эссекса", который пролежал все
это время, словно парализованный.
вечером под английским, с парусами, улавливающими ветер в штиль, исчезла на-
всегда. Без всякого сомнения, то был корабль-призрак. Так по крайней мере
считали моряки.
историю флота Соединенных Штатов как необычайное и волнующее плавание.
"Эссексу" удалось захватить многие приблудные вражеские суда, посетить
отдаленнейшие моря и земли, пришлось томиться в притягательной близости
Очарованного архипелага и, наконец, в безнадежном бою уступить двум
английским фрегатам в бухте Вальпараисо. "Эссекс" по праву заслуживает
упоминания наравне с кораблями пиратов. Имя его тесно связано с Энкантадас.
Он долгое время крейсировал среди этих островов, команда его охотилась на
черепах и проводила здесь исследования.
относительно Очарованных островов, заслуживающих упоминания: пирата Коули
(1684), Колнетта - исследователя и китобоя (1793), Портера - капитана
военного флота (1813). Другие свидетельства, находящиеся в нашем
распоряжении, представляют собой бледные, бесполезные ссылки, оставленные
случайными путешественниками и компиляторами.
НАБРОСОК ШЕСТОЙ
ветви пиратов - выходцев из Вест-Индии, которые после изгнания из вод Кубы
ушли за Дарьенский перешеек, грабили Тихоокеанское побережье испанских
колоний и регулярно, с аккуратностью современной почтовой службы,
подстерегали королевские корабли с казной, курсировавшие между Манилой и
Акапулько. После тягот разбойного ремесла они приходили сюда, чтобы
помолиться богу, вдоволь повеселиться, извлечь для дележа из захваченных
бочонков пиастры и дублоны и измерить азиатские шелка толедскими клинками,
отлично сходившими за аршин.
служить одновременно удобным пристанищем и надежным тайником. Острова,
которые могли отогнать любого заблудившегося мореплавателя одним только
своим негостеприимным видом и которые окружены со всех сторон необозримым,
молчаливым и безлюдным морем, тем не менее находились всего в нескольких
сутках перехода под парусом от цветущих стран. Страны эти были их жертвами,
а морские разбойники обрели на Энкантадас безмятежное спокойствие, которого,
увы, совершенно лишились все цивилизованные гавани Тихого океана. Если этим
мародерам океанских просторов случалось выбиться из сил в единоборстве со
стихией или получить иногда основательную трепку от рук мстительных и
жестоких врагов, они с трудом ускользали с богатой добычей от быстрой
погони, безбоязненно входили сюда и вольготно располагались на этих берегах.
Острова сулили не только тишину, спокойствие и полную чашу удовольствий, но
и отлично подходили для других дел.
килевания, ремонта судов и прочих морских работ, а также для пополнения
запасов провианта. Он предлагает не только удобную якорную стоянку с хорошей
глубиной под килем и надежно защищенную от ветров высокой громадой
Албемарля, но и является самым плодородным изо всех островов архипелага. Он
изобилует черепахами - прекрасным продовольствием, деревьями - превосходным
топливом и высокой травой, пригодной для изготовления постельных
принадлежностей. Кроме того, здесь есть небольшие естественные пастбища, а
ландшафт, местами, приятен для глаза. Действительно, хотя географически
Баррингтон и принадлежит к Очарованным островам, он настолько своеобразен,
что едва ли можно признать между ним и соседями какое-либо родство.
путешественник прежних дней, - в том месте, где он обращен к черным
контрфорсам Албемарля. Я прошелся под кронами деревьев - не очень высоких и
не похожих ни на пальмы, ни на апельсиновые либо персиковые деревья; однако
после морского плавания гулять под ними было приятно, хотя они не могли
предложить никаких плодов. И здесь, на тихих прогалинах и на вершинах
тенистых склонов, откуда открывались приятные перспективы, я увидел такое, о
чем и подумать было невозможно. Я увидел настоящие ложа, на которых могли
восседать только брамины либо президенты общества умиротворения.
Благородные, древние останки сооружений, бывших когда-то симметрично
расположенными скамьями из дерна и камня. Они несли следы больших затрат
человеческого труда и времени. Несомненно, эти скамьи были устроены
пиратами. Одна из них походила на длинный диван со спинкой и подлокотниками.
Возможно, именно на такое ложе любил опускаться когда-то поэт Грэй с томиком
Crebillon в руке".
островом как складом запасного рангоута и бочонков, маловероятно, чтобы они
когда-нибудь возводили жилища. Едва ли они задерживались на острове дольше,
чем их суда, и поэтому, скорее всего, спали на борту. Я говорю об этом,
потому что ловлю себя на мысли о единственно возможных мотивах создания
таких романтических мест отдыха. Их создание могло быть продиктовано только
непогрешимым миролюбием и стремлением слиться воедино с природой. Правда и
то, что пираты творили самые гнусные преступления, верно, что некоторые из
них были обыкновенными головорезами, однако в их толпе появились Дампир,
Вафер, Коули и подобные им. В упрек этим скитальцам можно поставить только
их собственные отчаянные судьбы. Мы говорим о тех, кого из христианского
мира вытеснили преследования, несчастья, тайные и неотмщенные обиды, которые
вынудили их искать забвения в меланхолическом уединении или в преступном
морском разбое. Во всяком случае, пока на Баррингтоне сохранятся эти руины,
Конюшевский Владислав
Флинт Эрик
Ковальчук Вера
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Махров Алексей