опубликованы завтра, и вы сможете убедиться, что только двадцать девять
процентов опрошенных одобрят действия президента. Сотрудники института
Гэллапа утверждают, что это самая низкая оценка популярности президента с
тех пор, как они начали проводить опросы.
пространство.
Президент верит России, а мы нет. Нам не нравится договор. Мы не верим,
что русские уничтожат к первому июля некоторое число боевых частей для
ракет и бомб.
о чем другом не слышали с тех пор, как в январе собрался конгресс и
президент Лимен с трудом набрал в сенате требуемые две трети голосов,
чтобы ратифицировать договор. Казалось, население столицы разбилось на два
лагеря, а страницы газет, заполненные письмами читателей, показывали, что
то же самое происходит по всей стране. Кейси украдкой оглянулся - он был
бы не прочь незаметно уйти, но его со всех сторон окружали гости.
разоружении, который вступал в силу с первого июля. В этот день, в
соответствии с соглашением, достигнутым осенью прошлого года в Вене между
президентом США и советским премьер-министром, одновременно в Лос-Аламосе
и в Семипалатинске предполагалось в присутствии инспекторов из Индии и
Финляндии разрядить по десять нейтронных бомб. В дальнейшем не только
Россия и Соединенные Штаты, но и все остальные западные и коммунистические
державы, обладающие ядерным оружием, были обязаны демонтировать ежемесячно
еще по нескольку бомб. Этот процесс должен был продолжаться до тех пор,
пока все склады ядерных бомб Востока и Запада не окажутся пустыми, но не
дольше двух лет с момента ратификации договора.
результатах опроса отразились и некоторые другие факторы, например большая
безработица, инфляция, забастовки на ракетных заводах?
встречался с подобными неприятностями. Лимен же вел переговоры о договоре,
не считаясь с обстановкой. Как вы знаете, я решительно боролся против
ратификации и горжусь этим.
палец снова пронзал воздух.
идеалам демократической партии. Это говорю вам я, человек, который
полностью поддерживал его во время предвыборной кампании.
спортивном пиджаке кремового цвета. Кейси никак не мог вспомнить его имя.
- Я хочу сказать, что, если Россия откажется выполнять свои обязательства
или обманет нас, мы тут же узнаем об этом и аннулируем договор.
всякий раз, когда они приводятся в оправдание нашей политики, мы
где-нибудь что-нибудь теряем. В последний раз так было в семидесятом году,
во время совещания на высшем уровне по урегулированию иранского вопроса.
Спустя шесть месяцев Иран наводнили партизаны, и теперь у нас два Ирана,
причем в одном из них правят коммунисты.
действий президента. - Человека в спортивном пиджаке не так-то легко было
смутить. - Возможно, он идет на рассчитанный риск, но, по-моему, мы хорошо
подготовлены ко всяким неожиданностям. Если же президент ставит на карту
свою популярность во имя спасения мира, то мне остается лишь пожелать,
чтобы у него было как можно больше власти.
кивком выразили свое согласие с человеком в спортивном пиджаке, однако
Прентис не мог оставить без ответа доводы защитника президента.
надвигаясь на собеседника. - Лимен не пользуется никакой популярностью,
так что терять ему нечего. Кстати, он и не заслуживает популярности.
сразу уловил это, поспешил к гостям и, выполняя миротворческие функции
хозяина, умело перевел разговор на более общую политическую тему.
вмешался он, - я готов держать пари, на разумных, конечно, условиях, что
на выборах в семьдесят шестом году республиканцы выставят кандидатуру
генерала Скотта, и это будет вполне закономерно. У Скотта для этого есть
все. Если с договором ничего не выйдет, все вспомнят, что он всегда
возражал против него. Если же договор окажется реальным делом, люди все
равно будут озабочены вооруженными силами России обычного типа, и сильная
личность, вроде Скотта, будет им импонировать.
себе лозунг: "Скотт - знамя тысяча девятьсот семьдесят шестого года!"
подобных шуточек, - заметил Прентис. - Я согласен со Стью. Бесспорно и
очевидно, что республиканцы выдвинут кандидатуру Скотта. Если бы выборы
состоялись сегодня, он побил бы Лимена, не шевельнув для этого и пальцем.
партии? - слегка повысил голос Джирард.
- У нас нет ни малейшей возможности победить Скотта, сынок.
собрала гостей и повела их в дальнюю часть сада, где повар в высоком белом
колпаке жарил бифштексы. К бифштексам подавался поджаренный картофель.
Гости расселись за столиками на веранде; около каждого прибора стояла
бутылка пива и тарелка с салатом из свежих овощей.
полная дама, - в Вашингтоне она занималась главным образом тем, что
поливала бальзамом раны тех, кого обижал ее муж.
Прентис, - но он и без того большой поклонник вашего генерала Скотта.
случаях военному человеку объективностью. - Я только служу под его
началом.
о чем-то вспомнив. - Разве могут они похвалить летчика!
предложенного виски в пользу еще одной бутылки превосходного светлого эля
из погреба Дилларда. Но едва он сделал первый глоток, как к нему подошел
Прентис и, взяв за локоть, отвел в сторону.
болтали тут перед ужином. Вы счастливчик, вы работаете для человека,
которому верит вся страна и кто может вывести нас из хаоса.
разговору шутливый, как и принято на вечеринках, тон, - а вы, по-моему,
старательно толкаете меня в пучину политики.
переживает тяжелое время, очень тяжелое. Офицер вы или нет, прежде всего
вы гражданин, а каждый гражданин обязан заниматься политикой.
профессор. Сегодня я в штатском, но форма висит в моем гардеробе, и завтра
в семь ноль-ноль я снова надену ее.
внимательно посмотрел на Кейси.
с генералом Скоттом. Серьезно, полковник. Не сомневаюсь, он рассматривает
ситуацию почти так же, как вы, и так же, как ее сегодня оценивает
большинство настоящих американцев.
его этот политикан, однако он не собирался следовать за ним и потому
переменил тему разговора.
сената? За ужином я забыл спросить у нее, куда вы намерены поехать.
оглянулся. - Кроме того, должен же кто-то из сената быть на месте на
случай... ну, на случай какой-нибудь там тревоги. Особенно в субботу, а,
полковник?
пробормотал он. Прентис похлопал его по плечу и отошел.
взглянул на нее. Она утвердительно кивнула, они распрощались и прежним
путем, через парадную дверь, вышли на улицу...
все-таки Прентису стало известно о тревоге? Предполагалось, что о ней
знают только восемь человек, и Прентис не входил в их число. Правда,
Прентису, как председателю сенатской комиссии по делам вооруженных сил,
сообщали многое, однако на этот раз Скотт был особенно непоколебим во
всем, что касалось сохранения секретности. Если знает Прентис, то,
возможно, знают и другие? Во всяком случае бесспорно одно: завтра утром он
обязан доложить обо всем Скотту.
Доставалов Александр
Прозоров Александр
Андреев Николай
Маркеев Олег
Конан-Дойль Артур
Афанасьев Роман