Чтение 6–й страницы книги ~Пагода благоуханий~

пригладив рукой коротко подстриженные волосы. - Скажу даже больше.
Власти начали наступление на демократические организации еще до начала
войны в Европе, не дожидаясь директив. Только в одном Сайгоне закрыли
четырнадцать газет.
- Тогда о чем разговор? - Дык раздраженно выплеснул остывший чай
в таз. - Кто, как не Катру, подписал указ о конфискации всего
имущества партии и профсоюзов? Пускай катится, пока цел!
- Не горячись, юноша, - подал голос монах. - Как ни жесток, как
ни отвратителен империализм, откровенный фашизм много хуже. И если на
смену администрации Катру придут люди из японского кэмпэйтай1, для
Вьетнама наступят поистине ужасные времена.
1 Тайная полиция по охране "японского образа жизни".
- Вот и я о том же! - Студент мимолетной улыбкой поблагодарил за
поддержку. - Надо как можно скорее узнать о намерениях врага, чтобы
попытаться сорвать возможную провокацию. Теперь ты наконец понял? - он
обернулся к Дыку.
- Я-то понял, - вздохнул монтер. - Только что мы можем? Откуда
силы найдем? Тысячи товарищей гниют в тюрьмах! Да и полиция совсем
остервенела. Ты хоть знаешь, что в Ханое открыли четырнадцать новых
участков? А принудительный набор в армию? На строительство дорог,
аэродромов...
- Скажи, Дык, - монах одобряюще потрепал юношу по плечу, - больше
ничего не удалось выяснить?
- Пока нет. - Дык огорченно закусил губу. - Никто, по-моему,
ничего определенного не знает. Можно лишь гадать о том, с чем прибыл
из метрополии этот офицер. Одно достоверно - он не фельдкурьер.
- Уже кое-что... - Монах убавил свет в лампе. - Необходимо все же
выяснить, что это за птица. Простого майора во дворец не позовут. А
теперь пора расходиться, друзья.
- Ты в город, Дык? - спросил, вставая, студент. - Пойдем вместе.
- Вместе? - замялся Дык. - Но я хотел помочь дедушке Вему...
- Тогда тебе действительно лучше задержаться, - предупредил
недоуменный вопрос студента монах.
Один за другим поднялись они по скрипучему трапу и, простившись с
хозяином, тихо сошли на берег.
- Вы плачете, Белый нефрит? - тихо спросил Дык, когда рубашка
студента, мелькнув голубоватым отблеском, исчезла за поворотом дороги.
- Отдайте мне ваш цветок. Расстаньтесь с последней капелькой горечи.

x x x

Фюмроль понемногу свыкался с жизнью в тропиках. Он приучил себя
не торопиться и избегать волнений, обрел бесценную способность часами
смотреть в потолок.
"Течение мыслей должно стать медлительным и бесцельным, как
круговорот жизни в глазах аскетов", - разъяснил ему Жаламбе, которого
прозвали господин Второе бюро1.
1 Второе бюро генштаба занималось контрразведкой.
Сняв особняк напротив пагоды, олицетворявшей спокойствие лотоса
среди моря скорби, он не спешил с переездом. Утомившись после утренней
прогулки, возвращался в "Метрополь" и молча садился за свободный
столик в холле. Цедя зеленый абсент или ледяную анисовку, тихо дремал,
пугаясь и вздрагивая, когда кто-нибудь пытался заговорить с ним. Потом
поднимался в номер и, постояв под душем, весь мокрый валился на
постель. Незаметно приходил вечер. Фюмроль надевал к ужину белый
смокинг и спускался в ресторан. Ослепленный блеском люстр и сверканием
обнаженных плеч, медленно напивался под рыдание скрипок. Уже
оглушенный, он тяжело падал на скрипучее сиденье и резко бросал машину
вперед.
Куда он мчался по темным улочкам, наводя ужас на велорикш? Зачем
рисковал, ухитряясь в последний момент разминуться с таким же, как он,
безумцем, неожиданно вынырнувшим из-за угла?
Фюмроль не думал о том, что и без того уже преуспел в
неосознанном стремлении обрести нирвану. Разве не была его нынешняя
жизнь столь же бесцельной и праздной? Разве воспоминание о прошлом,
которое все еще не отпускало его, не казалось похожим на запутанные,
видения задремавшего после сытного обеда жуира? Он не отдавал себе
отчета в том, что бежит не от нынешнего полусонного существования, а
от подлинных снов, тиранящих его по ночам.
Лицо Колет он забыл окончательно и уже не пытался воссоздать его
из отдельных клочков. Однако она все еще снилась ему, принимая самые
неожиданные облики, и он плакал по-детски, навзрыд, забывая к утру обо
всем.
В часы ежевечерних поездок он изъездил город от южных ворот до
северных, но так и не понял его. На улице Персикового цвета, где жили
красильщики, пытался купить опиум, в Серебряном ряду искал холодное
пиво. В очаровательных тупичках Восточной стены он пропорол камеру и
вынужден был оставить автомобиль до утра. Потом вся ханойская полиция
искала безымянную улицу, на которой Фюмролю запомнился лишь каменный
фонарь. Именно тогда он и услышал впервые пленительные названия:
Барабанный ряд, улица Вееров и улица Золотых рыбок.
...Стремительно накатывали сумерки, пробуждая в душе Фюмроля
тревожную тоску. Неожиданно ему мучительно захотелось увидеть лицо
Колет. Спрыгнув с постели, на которую еще не был опущен марлевый
полог, он нашарил ногой плетеные подошвы с веревочной петлей для
большого пальца. Долго сосредоточенно вспоминал, где может находиться
портрет.
Рабочий стол, заваленный газетами и грудами нераспечатанной
корреспонденции, стоял в углу у окна. Выдвинув один за другим
несколько ящиков, Фюмроль, к своему удивлению, обнаружил, что там
кто-то основательно поработал. Бумаги, в том числе и те, которые
полагалось хранить в сейфе, были сложены аккуратной стопкой. И это
поразило его больше всего. Он хорошо помнил, что кое-как распихивал их
по ящикам, едва успев пробежать глазами Но этого мало! Он мог
поклясться, что некоторые письма он видел впервые в жизни. Взять хотя
бы это, напечатанное на бланке с японскими иероглифами. Откуда оно?
Фюмроль включил настольную лампу, но тут же пересел в кресло,
выставив ноги на свет, чтобы не жрало комарье. Иероглифы читались
совершенно однозначно: "Японская контрольная комиссия". Французский
перевод чуть ниже означал то же самое. Но что это за комиссия и с
каких пор она находится в Тонкине, Фюмроль понятия не имел. Тщательно
пролистав бумаги в столе, Фюмроль обнаружил еще два таких же бланка с
грифом японской контрольной комиссии. При всем своем равнодушии и
полной безалаберности, он просто не мог не обратить внимания на такой
документ. Хотя бы один из трех. Последнее письмо, подписанное неким
генералом Нисихарой, было отправлено вчера. Встряхнув корзину с
макулатурой, Фюмроль нашел желтый конверт. Он был аккуратно разрезан
сбоку. Это снимало последние сомнения. Фюмроль обычно надрывал уголок
и небрежно вспарывал конверт пальцем. И вообще он еще не просматривал
корреспонденцию за вчерашний день. Как, впрочем, и за позавчерашний.
Фюмроль спрятал конверт и принялся изучать письмо.
Японский генерал на плохом французском языке и со множеством
ошибок настоятельно предлагал "офицеру связи господину майору Валери
де Фюмролю незамедлительно прибыть для встречи, которая состоится в
помещении миссии на улице Гамбетта"... Фюмроль взял с подоконника
недавно установленный полевой телефон, поставил его себе на колени,
медленно снял трубку и вдруг понял, что оживает. В нем проснулось
извечное любопытство охотника.
- Послушай, Жаламбе, - нарочито бесцветным голосом спросил он. -
С каких это пор в Ханое находится японская миссия?
- А черт ее знает, - с тем же безразличием отозвался Жаламбе. -
По-моему, с конца июня. Что-то в этом роде.
- И чем она занимается?
- Ты когда проснулся? - Жаламбе укоризненно вздохнул. - Облейся
водой, и через двадцать минут встретимся внизу.
- Ладно, встретимся, - согласился Фюмроль. - Но только ответь на
мой вопрос, Шарль. Это серьезно.
- Ты что, в самом деле ничего не знаешь про миссию?
- Так оно и есть. Господин генерал-губернатор, видимо, забыл
ввести меня в курс дела. Это военная миссия?
- Разумеется. Японцы в категорической форме потребовали от нас
полностью закрыть границу с Китаем и прислали инспекцию. Очень просто.
- В Париже... В Виши об этом знают?
- Должны знать. Впрочем, мы, кажется, поставили их в известность
уже постфактум. Катру, как ты понимаешь, вынужден был согласиться. На
рейде Хайфона болтался японский крейсер... Почему ты молчишь, мой
мальчик?
- Соображаю, а это очень трудный процесс.
- Плюнь на все, Валери. - По некоторой замедленности речи можно
было догадаться, что Жаламбе порядком нагрузился. - Пока вы
подписывали капитуляцию там, мы подписали ее здесь. Так-то... Притом,
кажется, на более выгодных условиях.
- Понятно. - Фюмроль поставил тяжелый, выкрашенный в защитный
цвет аппарат на пол и, прижав трубку плечом, раскрыл карту. - Где
находятся контрольные посты?
- Ты слишком многого от меня хочешь, красавчик. - Жаламбе
рассмеялся. - Ну да ладно, попробую тебе помочь... Записываешь? -
спросил он после длительной паузы.
- Давай. - Фюмроль взял красный карандаш и приготовился нанести
на карту первый крестик.