Чтение 6–й страницы книги ~Дорога на Урман~

скорбный голос.

- Чего ты, Кеш? - взглянув на побледневшее лицо Стахеева,
встревожился пожилой.

Трое других тоже сострадательно глядели на Иннокентия.

- Родные, что ль, там? - спросил кто-то.

Стахеев молча кивнул, потом вяло начал есть. Но кусок не лез в горло,
и он отодвинул тарелку.

Утром следующего дня в маленьком приисковом поселке Стахеев впервые
увидел, как происходит приемка золота. Он стоял с винтовкой в руке у
крыльца конторы и настороженно поглядывал на толпившихся поодаль
обитателей прииска, в то время как пожилой охранник укладывал в кузове
грузовика небольшие ящички, обмотанные проволокой и опломбированные. Шофер
и второй охранник подносили драгоценный груз из конторы.

Иннокентий исподволь оглядывал старателей, женщин, подростков,
собравшихся у конторы. И чуть не каждое лицо казалось ему подозрительным.
Вот мальчишка резко отвел глаза, встретившись с бдительным взглядом
Стахеева. А вот пожилая костлявая женщина с погасшей папиросой в зубах -
что-то уж больно сосредоточенно уставилась на кабину грузовика.

- Что, завидно? - сказал кто-то за плечом Иннокентия. - Приисковые
<Беломорчик> курят, на боны купленный, а вашему брату - махра с
поцелуем...

Стахеев резко повернулся.

- Вы как... как сюда попали? - одновременно строго и растерянно
спросил он, обескураженный тем, что просмотрел этого человека, подошедшего
с другой стороны конторы.

- Как попал-то? - усмехнулся невысокий мужик средних лет в выгоревшей
восьмиклинке. - А эт секрет...

И пошел от Иннокентия, заложив руки в карманы, самой походкой своей
выражая насмешку по адресу этого недотепы.

Стахеев оглядел тропинку, выбитую возле палисадника конторы - ничего
в общем-то зловещего не было здесь, и незнакомец, наверное, действительно
подошел отсюда без особого умысла. Но Иннокентий все же сощурился вслед
иронической спине - в этом типе определенно было что-то подозрительное.

Стахеев перевел взгляд на пожилого охранника. Тот закончил укладывать
ящички и присел на них, праздно поглядывая по сторонам. Перехватив
неестественно-напряженный взгляд Иннокентия, он добродушно спросил:

- Чего глаза пучишь? Не выспался? - и ухмыльнулся: - Я слыхал: всю
ночь вертелся. Видно, подружку вспоминал. Аль женатый?

- Нет, батя, не попадается пока подходящая. - Стахеев улыбнулся
одними губами, а взгляд остался колючим.

- Правда твоя, их нонче мало, путных-то. Вот, в мое время девки были!
- пожилой прицокнул языком. - Платья - во носили каблука не видно. Косы -
во! А работящие какие. Теперя накося, выкуси - сам все по дому робь. Я на
свою Аньку не надивуюсь - уж вроде все применял как следовает: и ремень, и
супонью от хомута стегал, и так и эдак учил. Нет, косу обрезала, платье
такое пошила, что все добро наружу, гляди, вывалится. Тьфу!..

- А ты Кешу с ней познакомь, может, понравится она ему, - смеясь,
проговорил шофер, показавшись на крыльце конторы. - У них ведь свой вкус.

За ним вышли уполномоченный НКВД, служащие прииска. Пряча
сопроводительные бумаги в портфель, уполномоченный со вздохом сказал:

- Хорошо у вас здесь. Ночь переночевал - как в деревне у тещи
побывал. Уезжать не хочется.

- Не захочешь, пожалуй, - тревожно глядя в сторону сопок, произнес
один из провожающих.

На лица людей легла печать озабоченности, все как-то подобрались,
посуровели. Когда подошли к грузовику, начальник прииска положил руку на
борт кузова, обитый листовым железом.

- Хорошо, хоть машины мало-мало оборудовать стали.

- Бог не выдаст, свинья не съест, - мрачно сказал уполномоченный и
протянул ему руку.

Шофер нахлобучил на стекла кабины металлические жалюзи завел
двигатель.

Жители прииска не расходились, пока машина не поднялась на сопку и не
пропала за поворотом.

Автомобиль, натужно воя двигателем, взбирался по склону сопки,
поросшему пихтачом. Охранники сидели на дне кузова под прикрытием бортов,
держа в руках винтовки. Стахеев настороженным взглядом провожал пушистые
верхушки пихт, уходившие назад...

Всех троих рывком бросило вперед. Падая на спину, Иннокентий успел
заметить, как одна из пихт позади дрогнула и накренилась в сторону дороги.
Через несколько секунд раздался треск сучьев, над задним бортом машины
взметнулся столб пыли. И сразу же прогремело несколько выстрелов. Тонкий
свист воздуха из пробитых шин стал отчетливо слышен в наступившей тишине.

Едва Стахеев и его товарищи вскинули винтовки и высунулись из кузова,
как пули застучали по обитым железом бортам.

- Бросай оружие! Сопротивление бесполезно! - раздался густой бас из
чащи.

Охранники настороженно переглянулись. Старший, виновато вздохнув,
медленно поднялся, кинул винтовку в придорожную пыль.

- Живее! - нетерпеливо рявкнул бас.

Иннокентий и второй охранник тоже встали и швырнули винтовки на
землю.

Теперь Стахеев понял, почему автомобиль так резко затормозил, - путь
был прегражден огромной разлапистой пихтой, такой же, как та, что рухнула
на дорогу позади машины.

- Всем отойти в сторону! - продолжал командовать невидимый обладатель
баса.

Шофер, уполномоченный НКВД и охранники сгрудились вместе в нескольких
метрах от грузовика.

Иннокентий избегал прямо смотреть на товарищей - на их лицах было
написано выражение растерянности, досады. Шофер чуть приметно покачивал
головой, горестно шепча:

- Вля-япались...

Из придорожного кустарника вынырнули вооруженные люди. Одни взяли на
прицел команду золотоохраны, другие забрались в кузов.

Появилось еще несколько бандитов, ведя на поводу лошадей. Стали
поспешно перегружать на них опломбированные ящики.

Последним из пихтача выехал коренастый детина в глубоко нахлобученной
шляпе. Окладистая борода с проседью ниспадала на офицерский френч,
перепоясанный новенькой портупеей. На ногах у всадника были новые хромачи.
Руки в светлых перчатках перебирали богатую уздечку.

- Эй вы, я дарю вам жизнь... - зычно сказал он.

Иннокентий вздрогнул. Теперь он узнал этот бас. Взгляд его словно бы
прирос к узким ладоням, затянутым в перчатки.

- ...Мы не изверги. Так и скажите людям...

Стахеев встретился глазами с бородачом. Тот на секунду осекся,
прищурился, словно что-то припоминая. Потом продолжал:

- Вы будете находиться под прицелом в течение часа, пока мои люди
будут отходить с грузом... Потом можете идти на все четыре стороны.

Он чуть помедлил, беспокойно глянул на Стахеева и повернул лошадь. И
в тот же миг Иннокентий с каким-то отчаянно-восторженным выражением на
лице выкрикнул:

- Вася! Василий Мефодьич!

Нефедов говорил медленно, явно рассчитывая на то, что его слова будут
выслушаны с особым вниманием:

- Можно считать установленным тот факт, что банда пришла из-за Амура.
Частота нарушений границы именно в сопредельном с нами районе наводит на
мысль, что японцы пытаются прикрыть переход связных. Но характер акций
бандгруппы до сих пор не позволяет точно определить ее цели. Поэтому ГУББ
требует представить всесторонне обоснованный анализ этих действий. И
второе. Назначен предельный срок ликвидации банды - пятнадцатое июля. В
полном соответствии с военной обстановкой мы и действовать должны
по-военному. У меня все.

Штаб ББ заседал в полном составе. Боголепов, уступивший на этот раз
свое место представителю области, присел на стул в углу кабинета. Жуков и
Гончаров расположились за столом заседаний друг против друга. А Вовк,
свернув козью ножку, устроился на подоконнике.

Порывы ветра то и дело относили от окна сизые клубы махорочного дыма,
и Нефедов непроизвольно морщился. Заметив это, Гончаров достал пачку
<Беломора>.

- Закурите, товарищ майор. От его проклятого зелья только так
отбиться можно. Клин клином...

- Не-ет, я до табака не очень-то, - сказал Нефедов, вынимая из
кармана пеструю коробочку. - Угощайтесь.

Он откинул крышку, и Гончаров увидел мелко наколотые кусочки сахара.

- С гражданской еще это у меня - как наголодался без сладкого, - со
смущением объяснял Нефедов.

Это пристрастие и впрямь казалось комичным в крепко сложенном мужчине
с волевым подбородком и кустистыми бровями.

- До войны еще леденцами баловался. Теперь вот на рафинад перешел...
Знаете что... - Он заговорщически подмигнул Гончарову и предложил: -
Давайте бросим: вы - курево, а я - сладкое...

Гончаров почесал затылок.

- Вот поймаем бандитов, тогда подумаем...