меня когда-то...
ребята...
какой-то вдруг угловатый, странный - надвигался на Сенеку.
метаморфоза!.. Свершилась! Сенека, ты узнал? Это он - мой бедный братец
Британик, которого я... Смотри, какой худенький, слабенький... с лицом юного
бога... Помнишь, как он прелестно пел - мой сводный брат Британик?
Нерон, лаская Амура. - Все сплетни! Он опять с нами - Британик живой!
Британик! Британик! - звал Нерон.
вся какая-то новая - величественная, недоступная.
тело? Вспомнил?.. Как она была чиста! И не потому, что неопытна, а потому,
что волей победила свои греховные женские наклонности. Ну?! Ну, это же моя
жена! Моя бедная Октавия! Ты сам говорил, что она вылитая богиня Веста!
Бедная Октавия, я ведь ее... тоже... Октавия! - кричал Нерон. - Октавия! Ты
опять с нами!
начали гулять. Она теснила Сенеку в греховном танце.
праведник, я провожу линию вдоль ее спелой груди... живота... стройных
полноватых ног... Получилась волна! Та самая сладострастная волна, из
которой она родилась! Да, это - Венера, полная желания. Это она - моя мама!
Ты сам всегда сравнивал маму с Венерой. Я сразу это вспомнил, когда увидел
маму нагую со вспоротым животом... Сенека, к нам пришла мама! Мамуля,
которую я тоже... Мама! Мамочка! Да, да, они все с нами, Сенека!.. Как
прежде.
масляных ламп, блестели нагие, умащенные тела. Люди валялись на мраморном
полу, отяжелев от вина, храпели на ложах, занимались любовью - все это в
гоготе, в пьяных криках, стонах...
толпа... точнее, великий римский народ, который нас с тобой окружал все эти
годы. Теперь, по-моему, собрались все. Можно начинать. Ну естественно, роль
Нерона буду играть я... Что ты уставился?
цезарь Август? Он собрал друзей, поправил прическу, старая кокетка, и
спросил: "Как я сыграл комедию жизни? Если хорошо, похлопайте на прощание. И
проводите меня туда аплодисментами..." Так и мы с тобой сейчас... в ожидании
Тигеллина... сыграем комедию нашей жизни... Это нужно тебе, чтобы уйти, и
мне, чтобы с тобой сполна рассчитаться. И быть может, проводить тебя туда
аплодисментами. Да здравствует театр! Понятно, роль Сенеки будешь играть ты.
Для этого я дал тебе твои письма...
Сенека.
префект Ахайи для завтрашнего, прости, уже сегодняшнего представления. Он
пишет, будто этой бочке четыре сотни лет и она всегда стояла на торговой
площади Коринфа. Уверяет, что в этой бочке когда-то жил сам Диоген... И с
тех пор уже четыреста лет она не пустует: в ней всегда обитает какой-нибудь
мудрец... О мудрости вот этого старца ходят легенды. Как тебя зовут? -
спросил Нерон старика в бочке.
усмехнулся Нерон.
его бичом. - А как зовут тебя?..
старика бичом.
уроки. Ты забыл, что было много Диогенов. Тот, который первым поселился в
этой бочке, видимо, именовался Диоген Синопский. Во всяком случае, я вижу
буквы на бочке. Те, кто наносил позолоту на бочку, пощадили эту старую
надпись: "Превыше всего - ни в чем и ни в ком не нуждаться". Я когда-то
рассказывал тебе, - продолжал Сенека спокойным, ровным голосом учителя, - у
Диогена Синопского не было ничего, кроме плаща, палки и мешочка для хлеба...
Пока однажды не увидел мальчика, который черпал ладонью воду из родника. И
Диоген воскликнул: "Сколько лет я носил с собой эту лишнюю тяжесть!" Вот
тогда-то он и выбросил свою кружку...
Вавилонский, Диоген с Родоса... Так что и он вполне может зваться этим же
именем, - закончил Сенека.
усмехнулся Нерон.
подновляли эту надпись на бочке. Я "Диоген первый, отказавшийся сделать
это". Потому что нуждаюсь во всем. И еще меня называют "Диоген, никогда не
покидавший своей бочки".
именоваться отныне "Диоген последний". Потому что в этой бочке никого и
никогда больше не будет.
еще в бочке... смотри в оба! Сейчас ты увидишь великую комедию... Твой брат
цезарь примет в ней участие и твой брат Сенека тоже. Согласись, не каждый
день увидишь подобных актеров. Ну как, учитель, ты согласен на такого судью?
- обратился Нерон к Сенеке.
них кое-какие длинноты. Ты пишешь красиво, но старомодно. А мы живем в
торопливый век... Но, конечно, ты волен все восстановить в своем чтении.
Ведь это ты играешь Сенеку!
читая чужое, начал:
порядку. Цезарь Нерон родился в Акции в восемнадцатый день до январских
календ..."
между ног Венеры. Сенека в изумлении следил за ним.
месяцев в утробе матери я жил ее похотливыми гнусными мыслями. И вот - воля!
Я есть!
воскликнул: "От меня с Агриппиной ничего не может родиться, кроме
злополучия!.."
Агриппину. Агриппина, которая была в ту пору в возрасте цветущей женщины,
позволяла старому цезарю Клавдию пользоваться ее ласками", - читал Сенека.
одутловатое бабье лицо старика...
старого цезаря усыновить Нерона и объявить его своим наследником. На
одиннадцатом году жизни Нерона мне предложили стать его воспитателем. И я
согласился".
Тигеллин сажает на кол. Зачем же ты сделался моим воспитателем, если от отца