Чтение 6–й страницы книги ~Тараканьи бега~

на столешнице.

Подхватился, глянул вдруг

замороченно:

это кем же здесь вокруг

наворочано?!

Это кто ж стряхнул с души

плесень-крошево?!

Поздновато палаши

в ножны вброшены,

много лишнего в труху

нашинковано,

на мильярд за чепуху

нашиковано.

Память крепко подразмыли

мед с бражкою:

брезжит только, что кутили

ватажкою,

подбоченясь, как князья,

выли песенки...

Где ж вы сгинули, друзья -

сотрапезники?!

Сколько ж мы сгубили душ,

расходившися?!

Да врагов - то б ладно уж!

Так, случившихся...

Лучше б нам сивухи злой

и не пробовать!

Но хлебали-то гурьбой.

А расхлебывать?

Ведь воронам да волкам

с нашей милости

так гуляется, как нам

и не снилося...

А судьба-то - половой

в грязном фартухе -

уж маячит над душой,

смачно харкает;

швырь на руку рушничок,

как портяночку:

"Все. Плати-ка, мужичок.

не за пьяночку,

не за скотства - милуй, Бог! -

свиноватые,

а за то, что не убег

с виноватыми".

Увы, студент Чинарев, которого Изверов упорно именовал Молчановым, так и не успел ответить, к кому же подходит прорявканная через множество громкоговорителей стихотворная речёвка.

Не успел, потому что маячившие впереди, в округлой рамке коридорной трубы, спины Виталия и полувисящей на нем Леночки вдруг брызнули злобным ослепительным фейерверком.

Чину еще успелось подуматься, что это либо состоялся уже геройский таран, либо у капитана "Вервольфа" все-таки хватило ума не дожидаться апогея изверовского героизма.

Миллисекундой позже Чинарев осознал, что почему-то еще живехонек, что вокруг не лопаются бронированные переборки, не уносится с радостным улюлюканьем-свистом в ничто вырвавшийся из корабельного заточения воздух, зато возобновили свой муторный зудеж так называемые колокола громкого боя.

Самым неприятным из открытий оказалась звонкая долбящая боль - словно бы этакое огромное торопливое долото норовило скоренько отколоть от студента Чинарева левую треть головы и левое же плечо... или как будто студент Чинарев с разбегу грянулся обо что-то высокое, угловатое, жесткое, да так и застыл, влипнув в негаданную преграду.

По некотором размышлении вторая идея показалась ему перспективнее. Вот только оценить как следует ее правдоподобие не удавалось: зрение было законопачено непрошибаемой темнотой. А дедуктивный метод давал сбой за сбоем. Во что можно было врезаться в пустом коридорном тоннеле? Разве что Виталий вконец изнемог под Леночкиной тяжестью и решил приостановиться да поудобней закинуть за спину свою фигуристую длинноногую кладь? Пожалуй, это единственное объяснение... Как бы только проверить? Ах, ч-черт!!!

Он вдруг вспомнил, что наделен осязанием. Правда, руки вздумали было артачиться и словно бы закоченели, но... Несмотря на показное пренебрежение юной Халэпой, Чин-чин отлично знал, какова Леночка на ощупь во всех ее мыслимых и немыслимых местах. И теперь он сразу понял: то, обо что его, студента-пратиканта Чинарева, грохнуло, - это не Лена. Это больше всего походило на... на... а-а-ах, будь ты все трижды по трижды проклято!!!

По глазам резануло дергающееся окровавленное лезвие - всего-то навсего приоткрылись наконец веки, и в зрачки ворвалась мерная пульсация багрового алярм-индикатора на входном люке блокшивской рубки.

Так-то ты, практикант! Вот поэтому всевозможнейшие инструкции, уставы, законы и прочие постановления в один голос орут благим матом о разнаикатегоричнейшей недопустимости употребления спиртных напитков в условиях искусственной гравитации. Они, уставы-постановления, как ни странно, не всегда и не все пишутся дураками. Гораздо чаще они пишутся ДЛЯ дураков. Для самоуверенных невежественных дураков. Таких, как ты.

Полный стакан текилы. Залпом. С устатку. С бессонницы. Наволновавшись. В условиях искусственной гравитации, да еще и в зоне действия гипнопассиватора (тот, конечно, работал всего лишь на штатном минимуме, но в плюсах с остальным и минимум не подарок). Вот и будьте благолюбезны получить результат: "утрата самоконтроля, поведение, сходное с сомнамбулизмом и лунатизмом, активное галлюцинирование, сновидения наяву..." Вот тебе напророченные Извергом ощущения, которые хуже любой выволочки. Вот тебе твои снообразные вспоминаньица о Сумеречных Кварталах и героическое самозаклание армад-командора и прочее, что ты успел нагаллюцинировать, сомнамбулируя по сигналу тревоги в рубку управления. Козел...

* * *

В рубке оказалось спокойно и тихо - это было единственное место, где не измывались над человеческим слухом скрежещущие "колокола".

А еще в рубке оказалось пусто. Единственным живым существом здесь был Изверг, колдующий возле пульта. Нет, отнюдь не возле главного пульта, бывшего ходового, который, небось, ни разу не оживал с тех пор, как этот корабль переоснастили под блокшив. Изверг деловито колдовал над мерцающим многоцветьем сенсоров чиф-комповского контактора. Физиономия экс-космоволка малость смахивала на невзбитую подушку; траченые залысинами и сединою волосы свалялись в этакий лихо заломленный потертый берет, но вообще Вэ Бэ Изверов вполне соответствовал имиджу героического аса при исполнении. Даже комбинезон был на нем надет не рабочий, а форменный, со знаками различия - правда, не армад-командора, а всего лишь линкор-капитана, но изрядному количеству прославленных асов и такое "всего лишь" виделось только в сладостных снах.

Когда Чин ввалился в рубку (именно ввалился, зацепившись обо что-то ногой и едва не брякнувшись на четвереньки), Изверг сперва прирявкнул: "Тихо ты!", а уж потом зыркнул через плечо, да так и застыл с нелепо вывернутой шеей и бровями, вздернувшимися чуть ли не к самой макушке.

Обозленный на собственную дурацкую оплошку с текилой (а следовательно, и на весь прочий мир), Чин хотел было поинтересоваться, не ожидал ли Виктор Борисович вместо практиканта узреть горпигорскую королеву-девственницу или, скажем, горпигорского же супермакроглиста. Хотел, но так и проглотил невыговоренную дерзость, поскольку вовремя додумался до причины изверовского ошеломления. Сперва мордой об пол (это когда с койки), затем мимо проема об стену и чуть позже - с разбегу об закрытый люк. Ну и видик, небось, у этой многострадальной морды...

Судорожно облизав губы (верхняя была раза в два толще нижней и изрядно болела), Чин-чин принялся мямлить что-то вроде "студент-практикант имярек по сигналу боевой тревоги прибыл...".

- Хреново вас учат в вашем училище, - пробурчал господин линкор-капитан, вновь отворачиваясь к дисплею. - Ты не член экипажа. По алярм-распорядку место всех нечленов экипажа - в спасательной капсуле.

- А Лена с Виталием? Они в этой... в капсуле? - ценой немалых усилий Чин все-таки сумел заставить свой расквашенный рот издавать почти вполне членораздельные звуки.

- Они в своих кроватках, - нарочито неспешно ответствовал Изверов. - Спят. Пассиватор в каждой каюте - удобнейшая затея, доложу я тебе.

Пару секунд Чинарев переваривал услышанное. Потом попытался спросить:

- А почему я не?.. То есть почему?..

- По кочану, - экс-космоволк упрямо цеплялся за свой архаичный имидж. - Да, половина из них - сверчок Лиги, а вторая половина, может быть, вообще... ладно, это не главное. Главное вот: несмотря на вышеизложенное, мне их жалко. Капсула-то - одно название что спасательная. Как-то мне слабо верится, что ЭТИ (кивок на дисплей) дадут спасалке уйти. Клали они на Харьковскую конвенцию, они по-любому будут кончать всех. Для гарантии. Да и свидетели им нужны, как роботу биде. Так что пускай себе ребята спят и не ведают.

Изверов замолк, резко шатнулся к дисплею. Чин только теперь удосужился осознать, что пользовательское кресло трансформировано в некое подобие полуложа. Сидеть в таком было не шибко удобно, зато при малейшем толчке пользователь помимо желания (а при необходимости и вопреки оному) откинулся бы в надежный амортизатор, не мешающий контролировать изображение и поддерживать с компом саунд-контакт.

Тем временем Изверг, почти воткнувшись носом в монитор, продолжал свою проповедь:

- А вот ты... Ты вроде как спасаешь человека, предотвратившего колоссальную гнусность на Центавре-6, помогаешь интерполовской программе защиты свидетелей... по сути, ты помогаешь правосудию... Только все это... "Чеканным шагом к светлой цели он шагал - во благо тех, кого дорогой затоптал" - это ведь тоже из молчановских сочинений? Вот и хлебай до конца то, что сам же заваривал. Понял? Хлебай! До конца!! Пока ложка о донце не заскребет!!!

Выискав в своих недоизбавившихся от дурмана мозгах единственный способ сбить накатывающее на господина линкор-капитана бешенство, Чин выпрямился, припечатал руки по швам и рявкнул оловянным голосом: "Слушаюсь! "

Линкор-капитан мгновенно обмяк; его яростное рычание выдохлось в негромкий полустон-полувсхлип:

- Именно теперь! Господи, это ж только подумать: именно теперь!

Чинарев не больно-то вслушивался. Пользуясь тем, что Изверг вроде как перестал обращать на него внимание, студент Чин подкрался поближе и попробовал разобраться в изображении на дисплее.

На дисплее было много звезд, много черноты, а еще - небольшой ярко-рубиновый эллипс, украшенный колонкой чисел. Числа смахивали на дистанцию и гелиоцентрические координаты, а эллипс - на целеуказатель. Но почему...

- Я же тебе уже объяснял: по кочану, - (проклятая текила! Чин и не заметил, что ляпнул свое "почему" вслух). - Вас вообще хоть чему-нибудь учат, студиоз?

- Учат... Конкретно нас - бортпрограммированию... Ну и вообще всякому... - промямлил студент Чинарев.

Экс-космоволк одарил его коротким саркастическим взглядом, вздохнул:

- Ладно. Почему бы, в самом деле, не потратить немного свободного времени на поучительную лекцию? - Вел себя Изверг так, будто бы в окрестном пространстве не присутствовало ничего опасней и ближе тараканов в кухонном блоке. - Да будет тебе известно, сту-ди-оз, что маскировочные поля "Вервольфа" как бы обтекаются всеми видами излучений. Не отражают, не рассеивают, а... Ладно, понял - хорошо, а не понял, так и черт с тобой. В общем, при этом "обтекании" часть лучей все-таки отклоняется. Ничтожная часть, но... А-а-а, дьявол тебя... Одним словом, фиксируя изменения комплексного оптико-гравитационного спектра видимых светил, можно сяк-так выявить перекрываемые "Вервольфом". В том, естественно, случае, ежели заранее получены основания для опаски и ежели производить подобную фиксацию имеется чем. Даже у горпигорцев и флериан это самое "чем" заимеется, вероятней всего, не скоро. И у многих человеческих миров - тоже.

Мониторный экран вдруг ослеп, превратился в белое матовое бельмо. Пол дернулся, будто бы хотел выскользнуть из-под ног, но в последний миг передумал. Чин непроизвольно вскрикнул и, раскорячившись, вцепился руками в оголовье ложеподобного кресла.

- Сопространственная торпеда, - с неприятным сухим смешком прокомментировал Изверг. - Не трясись, хакер! Это уже третья.

Блаженно покряхтывая, ветеран Космофлота привольно разлегся в своем амортизаторе - для полноты картины не хватало только ноги на контактор задрать.

- Знаешь, студиоз, что самое главное для капитана, ведущего бой в открытом космосе? Молчишь... Так вот: самое главное - не заснуть. Это только в триллерах дух захватывает. Трах-бах-бах, лихие виражи-миражи, тараны-бараны... Семь кораблей и три планеты вдребезги, а недоукокошившие друг друга отважные асы верхом на обломке бом-брам-стеньги термоядерного реактора виртуозно машутся абордажными тесаками - мечта! "Созвездие Мрака" не смотрел, конечно... Смотрел?! Его что, до сих пор?.. Н-да...

- Слушайте, вы! - Чин сжал кулаки. До дрожи. До белизны. До злой ломоты в костяшках. И... и в самый последний миг, уже качнувшись к господину линкор-капитану, все-таки смог овладеть собой. Правда, на голосе Чиновом факт овладения собой абсолютно не отразился:

- Слушайте, вы! Чем пороть всю эту бредовень, может объясните наконец, что, на хрен, здесь происходит?!

Вообще-то, Изверг не шелохнулся. То же внимательное созерцание экрана (опять начавшего что-то изображать), та же полулежачая поза... Вот только расслабленность ее, позы-то изверговской, мгновенно подменилась напряженной окостенелостью, и Чинареву еще раз выпало полюбоваться однажды уже виданным зрелищем: как под комбинезоном линкор-капитана вдруг прорисовывается немыслимо рельефное плетение мышц.

Зрелище это производило впечатление не меньшее, чем спокойная, вроде бы даже ласковая изверговская речь:

- Ты, наверное, удивишься, но я только однажды слышал, чтобы младший по званию позволил себе обратиться к капитану вот в этаком же истеричном тоне. Правда, то было не в бою, но тоже в ситуации чрезвычайно критической. И знаешь ли, что случилось? Этому истерику предоставили великолепную возможность остыть и стравить давление. За бортом. Без скафандра. Кстати, ты не хочешь... э-э-э... не хочешь присесть?

Короткая - в три слова - команда компьютеру, и из-под консоли аварийной катапульты выдвинулось знакомое Чинареву сиденьице.

- Прошу! - Изверов изобразил жест радушного хлебосола, приглашающего к праздничному столу.

И Чин (даром что лишь миг назад примеривался заехать линкор-капитану в ухо) безмолвно подчинился, присел. Да как! Неловко, бочком... Чтоб, значит, не отворачиваться от собеседника. Чтоб (упаси господи!) не выказать непочтительность. Вот же стыдоба... Впрочем, сидеть (даже боком на плюгавеньком подлокотнике) оказалось гораздо удобнее, чем стоять на трясущихся полуватных ногах.

А господин линкор-капитан тем временем говорил с ленцой да позевываньем:

- Значит, хочется тебе знать, что происходит? Да то, чего и следовало ожидать. Когда кораблем наперебой с человеком лезет управлять самоуверенный электронный тупица... Человек, видишь ли, загодя вводит супербрэйну необходимые инструкции; благодаря этому супер вовремя засекает приближение опасности, поднимает тревогу и дисциплинированно ждет приказа, продолжая отслеживать траекторию приближающегося корабля... И в ту самую секунду, когда человек... Ну, то есть я... То есть, когда я приступаю к вводу новой команды - шарахнуть по "Вервольфу" электромагнитным импульсом и спокойненько вызывать разных там официальных персон, чтоб разобрались с этой парализованной каракатицей... Именно, заметь, в ту же секунду супер выдает "error" на всех каналах контакта с пользователем. На всех. И на сенсорном, и на звуковом, и даже на вирт-конекторе. Разом. Приметь: четвертью часа раньше это глобфункциональное супердерьмо докладывало стопроцентную исправность всех своих супердерьмовых блоков. И вот, извольте откушать...

- Так нужно было сразу перейти на контакт с любого из остальных серверов локальной сети, - встрял Чин в изверовский монолог. - Хоть бы вот с этого... - он осекся, поняв наконец, почему Изверг сидит в рубке перед чиф-компом, а не в своей каюте перед супером.

- Твоя сообразительность может сравниться только с твоей же несравненной наблюдательностью, - хихикнул экс-космоволк. - Представь себе, именно так я и поступил. Только вот беда: покуда я осуществлял этот, как ты изящно выразился, переход, чертов супербрэйн вообразил, что имеет право действовать по своему усмотрению... вернее, по усмотрению того кретина, который разрабатывал его алярм-программу. Видите ли, в угрожающей ситуации целых тридцать секунд не поступало руководящих указаний... В общем, этот электронный суперублюдок успел запросить "Вервольф", кто он такой и какого дьявола ему здесь...

Сызнова дернулся пол; снова облизнула мониторный экран бельмастая белизна - облизнула и сгинула, уступив место многозвездью, рамке целеуказателя и шустрой бегущей строке компьютерного рапорта (время, дата, отражена торпедная атака и т.п.). Кстати, на сей раз изображение восстановилось гораздо быстрее: система постепенно адаптировалась к экстремальным условиям. А вот торпеда нынешняя причинила внутренности блокшива куда больше вреда, чем прежние: исполняющий обязанности насеста подлокотник весьма ощутимо наподдал Чину по заду. Обладатель зада вполголоса помянул торпеды, "Вервольф", Лигу, кого-то еще (бог знает кого именно - гневный монолог именно в этом месте почему-то вдруг сделался совершенно невнятен). Засим студент Чинарев вознамерился было сменить посадочную площадку. Ведь до черта же в рубке гораздо более удобных мест! Взять хотя бы огромное лежбище перед отключенным ходовым пультом... И вообще, сколько можно плясать под джойстик этого музейного капитанишки?!

Чин решительно поднялся на ноги, но возлежащий в своем амортизаторе Изверг хлестнул его коротким "сидеть!", и практикант, опять неразборчиво помянув бог знает кого, опустился обратно.

- Прости, дружок, - проворковал Изверов, - но гораздо больше твоих удобств меня заботит не упускать тебя из поля зрения. Ни на секунду, понял? И кстати...

Что там такое показалось кстати отставному герою-космопроходцу, студент Чинарев слушать не стал.

Потому что в рубке погас свет.

То есть темно-то не сделалось - через какую-то сотую или тысячную долю мгновения на системном блоке чиф-компа и над панелью катапульты жилого модуля зажглись притемненные дымчатые плафоны.

И все.

Рубочный отсек, и при полном-то свете отнюдь не казавшийся уютным, сразу будто бы прохватило затхлыми сквозняками. Псевдоворс пола оборотился блеклой гробничной плесенью; в бесчисленных мертвых дисплеях забрезжили тусклые отсветы - точь-в-точь лампадные блики в задернутых черной кисеей зеркалах; и сами плафоны, казалось, из последних сил продавливали чахлый свет сквозь пыльную паутину, лицемерно прикинувшуюся дымчатым оргхрусталем. Недоставало лишь полупрозрачной фигуры в саване, и Чин, мгновенно взмокнув, подумал, что этак можно впрямь дождаться чего-нибудь недостающего...

А экс-космоволк как ни в чем не бывало разглагольствовал на исключительно уместные темы - о том, что главный (он же ходовой, он же "человеческий") пульт существует только на случай выхода из строя центральных электронно-логических устройств и на этом корабле задействовался лишь пару раз во время учений, а на кораблях последних модификаций такие пульты вообще отсутствуют - и очень зря; что космическое судостроение всегда было самой консервативной областью техники, и правильно, ибо любые "навороты" типа голографических дисплеев и растворяющихся дверей являются лишними источниками аварийной опасности...

Черт его знает, кому Изверов все это рассказывал: слушатель ему, похоже, не требовался, а сам он наверняка и без рассказов знал все рассказываемое. "Издевается, сволочь!" - злобно подумал Чинарев. Текила все еще давала себя знать, и он, очевидно, вслух тоже ляпнул нечто подобное - правда, без "сволочь", поскольку Изверг отреагировал довольно мягко.

- Ну ты и трясешься - того и гляди, блокшив с орбиты съедет! - сказал Изверг и с наслаждением заржал.

Наржавшись, доблестный ветеран сообщил:

- Не дрожи. Свет - это просто наши электронные мозги наконец удосужились перевести все системы на энергоэкономящий режим.

Чин с трудом проперхался сквозь застрявший в горле вязкий комок, попросил чуть ли не жалобно:

- Да объясните же, что тут в конце концов тво...

- Ах да, прости, - надо же, господин линкор-капитан снизошел до извинений (небось, расслышанная в Чиновом тоне просительность смягчила вымороженное космическими ветрами сердце первопроходца). - Наш супербезмозглый брэйн слишком рано крикнул "стукали-пали"... Или как там бишь кричат детишки, когда "застукивают" в прятках? В общем, "Вервольф", не будь дурак, успел отскочить на безопасное расстояние, а теперь глушит наши передачи и заставляет постоянно держать на максимуме защитные поля. Вот и все.

- А дальше что? - заинтересованно спросил Чинарев.

Изверг громко и со вкусом зевнул:

- А ничего для нас особо хорошего. Всю эту пиротехнику с торпедами наверняка уже засек добрый десяток всяческих баз, но... Это только плохие мальчики могут себе позволить шалости с сопространством в пределах Солнечной системы. Послушные мальчики себе такого позволить не смогут, а потому на помощь к нам в ближайшие три часа никто не придет.

Чин подумал с минуту, затем поинтересовался:

- Почему именно в три часа?

- Потому, до-ро-гу-ша, - от изверовской удавьей ласковости у "дорогуши" опять взмокла спина, - потому, что через три часа наш энергоресурс подысчерпается настолько, что напряженность защитных полей пойдет на спад. По экспоненте, если тебя интересует чисто научная сторона вопроса.

Из всех возможных сторон обсуждаемого вопроса Чинарева интересовала только чисто практическая, но объяснять это Извергу он не стал.

Минуту-другую в рубке было тихо. Так тихо, будто бы она, рубка, и впрямь превратилась в склеп. Наконец Чин спросил (просто потому, что очень уж невмоготу сделалась замешанная на мертвом сумраке мертвая тишина):

- Так значит что - все? Конец?

- Страшно, а? - Экс-космоволк отнюдь не счел нужным как-нибудь маскировать свое просто-таки непристойное злорадство. - А я-то думал, все хакеры - крутые ребята... Н-да... Ладно, не дрожи. Вообще-то, один выход у нас имеется.

Чин припомнил свой давешний бред про таран и хмыкнул:

- Один выход - умереть по-мужски...

Приподнявшись на своем ложе, Изверов упер в собеседника заинтересованный взгляд:

- По-мужски - это как? Это, что ли, от сифилиса? Нет, не получится: даже если деточка Лена может снабдить нас необходимым, все равно за три часа умереть никак не успеем.

Он вновь откинулся на амортизирующее подголовье и произнес равнодушно:

- Вообще-то, у меня есть более реальное предложение. Собственно, ради него ты мне тут и понадобился.

Ну конечно, Изверг не был бы Извергом, если бы после этакой реплики не заткнулся... или, напустив на себя сосредоточенный вид, не занялся бы чем-нибудь вроде как посторонним... или не заговорил бы о чем-нибудь вроде как постороннем...

Изверг заткнулся. Вид он, правда, напустил на себя не сосредоточенный, а суперсосредоточенный: спрятал пол-лица под своими невообразимыми очками, подключил их к компу и принялся наяривать на контакторе, да так шустро, что шныряющие по сенсорам пальцы слились в сплошную суставчато-волосатую рябь. Дисплей, естественно, продолжал показывать звездное небо, и Чинарев как ни тянул шею, только и сумел разобрать, что господин линкор-капитан набирает какой-то текст.

А "Вервольф" продолжал изгаляться над неподвижным противником. Блокшив еще раз тряхнуло - по-новому, гораздо злее, чем прежде (Чину даже примерещился тягучий жалобный полускрип-полустон где-то в отдаленных блокшивских недрах). Звездную ночь на дисплее рванула мимолетная судорога. Изверов вскрикнул - не испуганно, а скорей изумленно. А мигом позже он вдруг замахал ладонями, будто бы отгоняя какую-то мелькающую перед глазами пакость, и гаркнул:

- Не мешай работать! Отменить сообщение!

Чин распахнул было рот для возмущенного протеста - у него-де и в мыслях не было чему-нибудь там мешать! - но не успел издать ни единого звука. Верней даже так сказать: не успел вконец опозориться.

- Впредь все сообщения - в саунд-режиме! - Изверов уже опять терзал сенсоры. - Последний рапорт тоже повторить в саунде! Экшн!

И чиф-комп (конечно же, изверовские реплики адресовались именно ему) тут же дисциплинированно приступил к устному докладу:

- Ноль три ноль восемь десять сто два деструкторная атака со стороны цели номер один "Вервольф". На отражение атаки израсходовано восемнадцать процентов наличного энергоресурса. Целью номер один "Вервольф" применена модификация деструктора, сведения о которой в доступных банках памяти не содержатся. Дальность действия и энергетическая мощность превышшсссззззз...

Великолепный компьютерный баритон внезапно сорвало скрежещущим мерзким взвизгом. Экс-космоволк отозвался на этот срыв (именно на срыв, а не на содержание рапорта) столь длинно и столь нецензурно, что... что... В общем, хоть Чину частенько уже приходилось бывать свидетелем и злости Изверговой, и даже ярости, но таких каскадов-пируэтов ветеран практической космонавтики себе еще ни разу не позволял.

Подытожив высокохудожественную матерщину чем-то вроде шипения бешеного удава, Виктор Борисович поистине героическим усилием вновь напялил на себя видимость обычного своего показного хладнокровия.

И с прежней скоростью затарабанил по сенсорам.

И почти спокойно сказал:

- Коми ни с того ни с сего увеличил скорость звуковой передачи. Раз в надцать.

Чинарев смолчал - он ждал продолжения. И дождался.

- Что-то у меня компьютеры взялись миражить напропалую, - уже вроде бы совершенно спокойно заговорил Изверг, работая. - Сперва накрылся контакт супера с пользователем, пятком минут позже этот вот чиф учинил крик о самовольном - без моей то есть санкции - проникновении в спаскапсулу... Даже если он не гальюнил и ходячий утиль фи-кэй счел момент подходящим для текущей профилактики капсульного жизнеобеспечения - все равно, знаешь... Чтоб исполнительный сервер не ввел поправку на алярм-режим... О ТАКИХ системных сбоях мне и слыхивать не случалось! Теперь вот проблемы со скоростью передач... А?

Уловив вопросительный оттенок последнего "а", Чин отважился предположить:

- Может, это "Вервольф" как-то?..

Но Изверг, вновь раздражаясь, перебил:

- Сумей "Вервольф" повлиять на наши исполнительно-логические системы, мы бы с тобой этого попросту не заметили... не успели бы заметить. Нарушить работу, к примеру, генератора защитного поля, небось, не сложней, чем ускорить темп звукопередачи.

Чинарев счел уместным напомнить: