Чтение 6–й страницы книги ~Царь Горы~

Внутренние дела - весьма широкое понятие, контракт мог сулить и террористический рейд по логовам Саббат, и устранение неугодных Темному Двору лидеров верных масанов. Но поскольку Сантьяга желает дистанцироваться от происходящего, действовать предполагается весьма жестко. Или жестоко. А самое главное - без страховки в лице Великого Дома Навь.

Комиссар посмотрел на сцену и задумчиво произнес:

- В нашем оркестре может появиться истинный дирижер.

- Мне не очень нравится цифра два, - протянул Кортес.

- Хорошая цифра, - покачал головой Сантьяга. - Вполне достойная. К тому же не забывайте, что я заплатил за столик.

- Вы так добры...

- Есть грешок. - Нав улыбнулся, встал из-за стола, галантно поцеловал Яне руку. - Рад был повидаться.

Наемник тоже поднялся, пожал протянутую руку и едва слышно спросил:

- Цель?

- Покончить с гражданской войной.

- Руководство клуба "Яшеррица" выражает свое глубокое почтение великому магистру Ордена Францу де Гиру и просит принять скромный дар...

Терракотовая красавица приблизилась к лидеру чудов, склонилась в церемониальном поклоне и протянула объемистую бутыль.

- Лучшее вино из подвалов "Ящеррицы", знаменитый "Плачущий нектар", изготавливаемый по секретному рецепту семьи концов.

Находящиеся в ложе рыцари внимательно оглядели посланницу на предмет фривольности, но не нашли к чему придраться: каменные одежды каменной красавицы оказались скромны, если не сказать - целомудренны.

- Пусть лучше поделятся секретом изготовления, - рассмеялся Гуго де Лаэрт, мастер войны Ордена.

- Франц, надеюсь, собравшись открыть бутыль, ты не забудешь о старом друге? - Это Рик Бамбарда.

- Передайте Птицию мою благодарность, - де Гир улыбнулся голему и принял подарок.

И почувствовал, что терракотовая красавица вложила в его руку сложенный в несколько раз лист бумаги.

- Еще по коктейлю и продолжим! - Инга увлекла Артема к бару. - Не отлынивай! Веселиться - значит веселиться!

Ее глаза возбужденно сверкали. Танцпол - бар - танцпол. Окунувшись в любимую атмосферу Тайного Города, встретив друзей и знакомых, Инга завелась, встряхнулась и была готова зажигать всю ночь.

- Захар, привет! Ты чего задумчивый? Как твои дела? Не хочешь заскочить к нам? Искупаться в лагуне под луной?

Масан принялся мямлить нечто невразумительное, девушка чмокнула его в щеку, подставила свою и уже через секунду кричала бармену насчет коктейлей.

- Давно не виделись, - улыбнулся Артем.

- Да вы шляетесь не пойми где. - Захар сделал глоток пива. - Валяетесь на своем пляже, все дела забросили...

Инга оживленно болтала со знакомой феей.

- Мы как скауты, - тихо сказал Артем. - Всегда готовы. Какая разница, где валяться перед работой: на пляже или на диване в офисе?

- Логично, - согласился епископ. - Но в офис я не могу.

И снова глоток пива. И короткий треп с подошедшим приставником, закончившийся дружным хохотом.

- Завтра? - поинтересовался Артем, поняв, что у друга есть дело.

- Что завтра? Мальчики, вы на часы смотрели? Завтра - это уже сегодня! - Инга потянула друга за руку. - Танцевать! Захар, пошли с нами!

- Я позвоню, - бросил масан и отвернулся.

* * *

США, Нью-Йорк,

15 декабря, среда, 01.02 (время местное)

Как сохранить Амулет Крови? Не расставаться с ним ни днем ни ночью? Это первое, что приходит на ум, и каждый истинный кардинал поступал именно так. Не верить никому? Не верили. Но ведь невозможно жить в постоянном напряжении, постоянно ожидать удара, постоянно оглядываться. То, что любой ночной охотник мог завладеть Амулетом Крови и стать истинным кардиналом, возбуждало честолюбие масанов. Наиболее смелые пытались, наиболее удачливые добивались, но думали о такой возможности - хоть раз в жизни - все. Был, правда, один нюанс: Амулеты, квинтэссенция магии Крови, подчинялись только сильному вампиру, способному выдержать их древнюю мощь, и случалось, что победивший конкурента счастливчик попросту сгорал, едва прикоснувшись к вожделенному артефакту. Нюанс этот останавливал многих, и делал жизнь истинных кардиналов более комфортной: они окружали себя слабаками. Ни один здравомыслящий владелец Амулета Крови не подпускал к себе сильных масанов, остерегался их, не доверял им.

Такова цена власти: истинные кардиналы могущественны, но сильных рядом с ними нет.

Борис Луминар носил титул без малого двести лет. Высокий, чуть меньше семи футов ростом, он отличался атлетическим сложением, но при этом не производил впечатления горы мяса: могучий, но элегантный, идеальная натура для древнегреческой статуи. На лицо Борис был грубоват: тяжелые черты, маленькие глаза, квадратный подбородок с ямочкой, не красавец, зато дышал мужественностью и силой, как и положено вождю. Подданные кардинала любили - он умело защищал интересы клана, - но побаивались: о вспыльчивости и жестокости Бориса слагали легенды.

- Может, все-таки вызовем охрану? Пусть прикроют.

Это Отто, один из четырех епископов нью-йоркского клана Луминар. Самый верный. Самый слабый. Прекрасно понимающий, что лишившись покровительства кардинала, окажется в самом низу иерархической лестницы семьи Масан.

- Обойдусь.

Отто украдкой посмотрел на Бориса, тихонько вздохнул, размышляя, стоит ли продолжать спор, решил, что стоит: кардинал, судя по всему, обдумывает предстоящую встречу и не станет тратить время на вспышку гнева. Зато можно проявить заботу и преданность. Отто хорошо изучил вождя.

- Мне не нравится, что вы пойдете...

- Я пойду один. Это не обсуждается.

Отто покачал головой:

- Я ведь докладывал, что неподалеку от этого района наши заметили пришлых Носферату. Вдруг этим придуркам...

- Что могут сделать мне Носферату? - презрительно поинтересовался Борис. Его рука машинально легла на рукоять кинжала. - Я в безопасности. Или ты не веришь своему кардиналу?

- Верю.

- Ты хорошо заботишься о моей безопасности, но сегодня мне не нужна опека.

- Я понял.

- И я хочу, чтобы ты заткнулся и ехал, куда велено.

Епископ кивнул. Борис улыбнулся и вдруг подумал: "Ты хорошо заботишься о моей безопасности..." Действительно, в последнее время Отто стал незаменим. Командует телохранителями, возглавляет самый сильный отряд клана. Слабак вырос, заматерел, его уважают.

"Заменить Отто до Нового года, - пометил в памяти кардинал. - Найти кандидата на титул епископа".

Тем временем черный "Форд" - Борис не хотел привлекать к себе внимания и взял машину попроще - достаточно углубился в один из самых неприятных районов Гарлема и остановился на указанной кардиналом улице. Неосвещенной. Вдоль тротуаров валялись какие-то коробки, тележки из супермаркетов, стояли остовы машин: местная шпана снимала с угнанных автомобилей все самое интересное и бросала. Вывозить же металлолом никто не собирался. Отто выключил двигатель, погасил фары и настороженно прислушался: где-то ругались, где-то играли в карты, где-то звучали пьяные песни, но далеко - дома справа и слева пустовали. В трех кварталах к югу у разведенного в бочке костра грелось пятеро бродяг. Ближайший патруль находился в двух милях к северу, и полицейские не выказывали никакого желания ехать в пользующийся дурной славой район. Носферату не слышно. Очень неплохая ситуация...

"Бродяги рядом. Пятеро... А следующая бочка далеко, никто не услышит..." Два клыка начали превращаться в иглы.

- Не вздумай гоняться за пищей, - остудил помощника Борис. - Сиди в машине и жди меня.

- Конечно! - опомнился Отто. - Я и не хотел... Случайно...

И издал короткий, нервный смешок.

Кардинал усмехнулся. Слабака за версту видно: он не уверен в себе, охотится, когда "подвернется случай", и бросается на любую подходящую добычу. Отто столько времени провел на вершине власти, а до сих пор не изжил босяцкие привычки. "Может, не менять его пока? Кто пойдет за таким слизняком?" Борис почувствовал брезгливость: сам он всегда, даже будучи простым охотником, высушивал кого хотел и когда хотел.

- Клянусь, что не выйду из машины...

- Знаю, - буркнул кардинал, открывая дверцу. Отто проводил вождя взглядом и скривился.

Скучно. Охотиться нельзя, подслушать, о чем будет говорить Борис, не удастся - истинные кардиналы умели закрываться даже от наблюдателей Великих Домов, - оставалось ждать.

Встреча, ради которой Борис приехал в Гарлем, была назначена в грязном, заваленном мусором тупике, образованном глухими стенами домов и высоким бетонным забором. Справа - две заколоченные двери, слева - никогда не вычищаемые мусорные баки, прибежище сотен крыс. Если бы кардинал шел как обычно, не таясь, зверьки бы разбежались: серые хищники прекрасно знали, что нельзя находиться рядом с масаном. Но Борис закрылся сразу же, как только вышел из "Форда", а потому приходилось наслаждаться шумом, издаваемым пирующими крысами. Под ногами похрустывало, чавкало - крысы недоуменно оглядывались, - и остро пахло разложившимся мусором. Липкая масса впитывалась в элегантные туфли, и Борис подумал, что обувь, похоже, придется выбросить.

Но шаг не замедлил, дошел, как было условлено, до забора и остановился.

- Я пришел!

Тишина. Не услышавшие ни звука крысы спокойно продолжали заниматься своими делами.

- Я чувствую тебя! Ты здесь! - Борис помолчал. - Не хочешь показываться? Правильно. Не для того ты прячешься столько лет.

"Зачем ты меня позвал?"

Вопрос появился на заборе, прямо перед глазами кардинала Луминар. Крупные синие буквы по очереди вылезли поверх неумелых граффити. Борис чувствовал движение магии Крови, но откуда оно шло, не понимал: его собеседник закрывался великолепно.

- Что-то затевается! У меня нет такого предсказателя, как у Бруджи, но я чую. Я знаю, как ты относишься ко мне. Ты считаешь меня маньяком. Да, я маньяк! Я люблю охотиться, люблю кровь. А кто ее не любит? Может, ты?

Надпись исчезла. Борис замолчал, подождал и недовольно скривился, увидев следующую фразу:

"Зачем ты меня позвал?"

Таинственный собеседник оставил эмоциональную речь кардинала без внимания. Борис набычился.

- Я суть нашей семьи, я единственный... я последний, кто живет по старым обычаям. Остальные кардиналы становятся слишком осторожными, теряют гордость, а я убиваю и не стесняюсь этого! Я то, чем мы были всегда! И всегда будем! Если меня сожрут, семья Масан никогда не станет прежней. И это обрадует наших врагов. Я последний мостик...

"Тебе страшно?"

Борис умел взять себя в руки, умел загнать гнев вглубь и не позволить ярости вырываться наружу. Он знал, что несдержан, но в нужный момент изо всех сил подавлял свой норов. Как сейчас, например. Потому что от этой встречи зависело очень многое.

- Мне нужна помощь, - тихо произнес истинный кардинал Луминар.

"В чем?"

- Чтобы устоять.

"Почему я должен помогать тебе?"

- Потому что я хочу сохранить дух Масан. Сберечь старые традиции. Нашу славу, наши законы. Кто мы без них?

"А кем мы стали, соблюдая их?"

ГЛАВА 2

Отель "Marriott"

Венгрия, Будапешт,

15 декабря, среда, 03.11 (время местное)

Известный всему Тайному Городу "зимний" автомобиль Сантьяги - темно-синий "Бентли Континенталь" - выехал с парковки "Ящеррицы" почти в шесть утра. Вихрем промчался он по пустынным московским улицам, используя самый короткий маршрут между Измайлово и Соколом, и не оставалось сомнений в том, что конечной точкой движения является Цитадель, штаб-квартира Нави. Наблюдатели Ордена и Зеленого Дома, привычно отслеживающие перемещения комиссара, сделали соответствующие пометки в журналах и успокоились: непредсказуемый Сантьяга отправился спать.

И ошиблись.

Не могли не ошибиться, ибо посторонним не дано заглянуть за высокие стены Цитадели, надежно хранящие тайны Нави. Едва за "Бентли" захлопнулись ворота, как он исчез в черном вихре грузового портала, а три советника Темного Двора, три лучших мага навов, внимательно следили за тем, чтобы ни один наблюдатель не увидел магический всплеск межконтинентального перехода. И цель была достигнута: о том, что, въехав в арку находящегося на Ленинградском проспекте здания, автомобиль Сантьяги выехал на одной из улиц Будапешта, не узнал никто.

Некоторые из них впервые увиделись, впервые оказались лицом к лицу, впервые смотрели в глаза друг другу. Смотрели и окончательно понимали, почему главной в Саббат стала заповедь "Не верь!". Все чаще свободные охотники разочаровывались в лозунгах гражданской войны до такой степени, что соглашались сотрудничать с самым главным и самым беспощадным врагом отступников - с комиссаром Темного Двора. В Саббат таких считали предателями и трусами, но среди тех, кто собрался в одном из номеров "Marriott", малодушных не было: Сантьяга не отказывал слабакам в покровительстве, принимал их клятвы, не трогал, если они честно соблюдали Догмы Покорности, но не доверял ни на йоту. В Будапешт же, на секретное совещание, собрались только те, на кого Сантьяга действительно мог положиться. Ни один из прибывших в отель вампиров не жил в Тайном Городе и в будущем не собирался переселяться в Москву, но каждый уже доказал свою преданность кровью, чем сжег за собой все мосты - с предателями в Саббат расправлялись крайне жестоко.

- Не думал встретить тебя здесь, епископ, - буркнул Иоганн Носферату Джо Носферату.

- Жизнь странная штука, руден, - спокойно ответил тот. - Никогда не знаешь, как все обернется.

Стаи, которые возглавляли пятеро собравшихся в "Marriott" охотников, не относились к числу крупных, а посему никто из них не решился присвоить себе титул кардинала. Они называли себя епископами, а Иоганн Носферату и вовсе руденом, старшим братом на масари.

- Выпьем?

- Охотно.

Джо ловко вскрыл бутылку кроваво-красного вина.

- Эй, лысые, о нас не забудьте, - проворчал Петер Бруджа. - Отметим знакомство.

- Раз уж мы в одной лодке, - добавил Мигель Малкавиан.

Его родной брат Хосе молча кивнул.

Бокалы столкнулись, вампиры выпили, и... в помещении вновь повисла тишина. Даже старые знакомцы Джо и Иоганн молчали, стараясь не смотреть друг на друга.

Всем было неловко.

Каждый из них когда-то сделал нелегкий выбор, отошел от семьи, от братьев. И каждый прошел через тяжелые раздумья, сотни раз спросил себя: "Я предатель?" - и сотни раз ответил: "Нет!" И каждый поверил себе.

Вот только тяжелым раздумьям, как правило, предаются в одиночестве, а когда смотришь на... таких же, как ты, в голове вновь возникают глупые вопросы. И вновь задаешь их себе.

И стискиваешь зубы.

И молчишь.

- Хочу, чтобы вы знали, - громко произнес Иоганн Носферату. - Я ни о чем не жалею. Сантьяга меня не принуждал, не ставил в безвыходную ситуацию. Можно сказать, что я сам пришел к навам.

Масаны переглянулись, но промолчали. Пока промолчали.

- Саббат умирает. В моем клане... - Иоганн хмыкнул, скривил губы: "Клане! Как громко сказано..." - В моем клане семь масанов. Две пары и три охотника. Мы ведем себя осторожнее, чем те, кто живет в Тайном Городе. Мы запуганы больше, чем те, кого называем рабами.

- Хельсинки небольшой город, - тихо произнес Хосе. - В нем нелегко прятаться.

Стая Малкавиана базировалась в Буэнос-Айресе, и Хосе мог себе позволить легкое пренебрежение по отношению к "провинциалу". Но Хосе не стал уточнять, что, несмотря на то что обитает в более крупном городе, в его распоряжении находится всего лишь двенадцать вампиров. Большой город - маленький клан, идеальное сочетание. К тому же Аргентина являлась вотчиной южноамериканских Бруджа, с которыми приходилось делить охотничьи угодья.

- В Европе вообще сложно жить... незаметно.

- Когда-то истинные кардиналы обещали, что мы не будем прятаться, - заметил Мигель. - Обещали, что мир окажется у наших ног.

- Саббат умирает, - повторил Иоганн. - Она была призвана сохранить семью, но она ее разрушила. Хотим мы или нет, но будущее масанов - в Тайном Городе.

- Ты веришь в это или просто болтаешь, чтобы не было так паскудно? - глухо спросил Джо.

- Верю, - поколебавшись, ответил Иоганн.

- Завидую, - вздохнул Петер.

Носферату бросил на Бруджу быстрый взгляд.

- А ты...

- Я это принимаю. - Петер понял, о чем спросит Иоганн, и ответил раньше, чем прозвучал вопрос. - Это очень правильный и прагматичный подход. Разумный.

- Единственный, - вздохнул Мигель.

- Но это не значит, что я в восторге от происходящего.

Каждый из них пришел к Сантьяге своей дорогой.

Иоганн Носферату не лгал: его привела вера. Спокойный, выдержанный, с независимым характером, он держал подчиненных вампиров в ежовых рукавицах, зато гарантировал им относительно спокойную жизнь. "Не высовывайся!". Небольшая стая обосновалась на севере Европы и использовала для охоты всю Скандинавию. Места эти считались среди масанов сложными: челы проживают компактно, едва ли не все друг друга знают, и охотнику требуется прилагать массу усилий, дабы скрыть следы жизнедеятельности. Кровь масаны Иоганна пили не часто, только когда жажда подступала, а иногда вообще уезжали на охоту в Восточную Европу, зато длинные скандинавские ночи как нельзя лучше подходили любителям ночного светила.

Джо Носферату был иным: самолюбивым, озлобленным и достаточно жестоким. Именно поэтому Иоганн удивился, увидев его среди помощников Сантьяги, - Джо полностью устраивала вольница Саббат. Его стая отделилась от крупного шанхайского клана и теперь охотилась в нескольких районах Калькутты, тщательно скрываясь от владевшего городом кардинала Раджа Носферату. Впрочем, тот отнесся к появлению дальних родственников без агрессии, логично полагая, что пищи в густонаселенном городе хватит на всех, а мелкая стая рано или поздно вольется в его клан. Вот этого Джо и не мог стерпеть. Его честолюбие требовало выхода, он хотел подняться как можно выше и рассудил, что сможет реализовать свои мечты с помощью Сантьяги.

С братьями Малкавиан все было предельно просто: они были убийцами, классными и работящими. В Южной Америке к их услугам обращались едва ли не все человские мафиози. Несколько раз комиссар Темного Двора использовал братьев "втемную", через посредников направляя против одиозных лидеров Саббат, а затем открыл карты и предложил "более плотное сотрудничество". Малкавианы подумали и согласились. Им было безразлично, кого убивать, лишь бы платили, а прилагаемое к золоту покровительство Темного Двора показалось братьям прекрасной страховкой на будущее.

Последний из присутствующих, Петер Бруджа, представлял небольшую стаю, отколовшуюся от южноамериканской ветки Бруджа. Он и пятеро его масанов вели кочевой образ жизни, болтались в треугольнике между Боготой, Мехико и Гаити, занимаясь всем подряд: от убийств и транспортировки наркотиков до службы вышибалами в ночных барах. Прочно закрепиться на одном месте у Петера не получалось, да и не стремились его подданные к оседлости, предпочитая бездумную и ни к чему не обязывающую бродячую жизнь. И даже к сотрудничеству с Темным Двором Бруджи отнеслись легко, расценив его как очередное приключение и не сомневаясь, что в любой момент смогут разорвать договоренности и скрыться - в Карибском треугольнике их ничто не удерживало.

- Приношу извинения за опоздание.

- Мы прекрасно провели время, - негромко ответил Хосе.

- Вот и замечательно. - Сантьяга быстро оглядел масанов. - Насколько я понимаю, знакомить вас не требуется?

- Мы даже обменялись телефонами, - хмыкнул Петер.

Присутствующие рассмеялись, и легкая неловкость, возникшая было при появлении нава, растаяла. Действительно, к чему копаться в себе, если все давно решено? Если сожжены мосты? Если не ты один согласился работать с самым знаменитым интриганом Тайного Города? В конце концов, Великий Дом Навь существовал задолго до появления семьи Масан и будет существовать всегда. В этом охотники не сомневались.

- В таком случае, давайте перейдем к делу. У нас не так много времени.

- Нас ждет работа?

- И серьезная.

Улыбки исчезли, вампиры собрались, и внимательные взгляды красных глаз устремились на комиссара. Охотники понимали, что Сантьяга замыслил непростую операцию: внезапный приказ срочно собраться в Будапеште, грандиозные меры безопасности (навы сами строили для масанов межконтинентальные порталы и тщательно скрывали их следы), в конце концов, то, что состоялся общий сбор, - все это говорило о многом. Масаны поняли, что предстоит действовать сообща, и с нетерпением ожидали, что скажет Сантьяга.

- Я не стану описывать сложившееся положение. Мы обсуждали его с каждым из вас и пришли к полному взаимопониманию: вражда завела нас в тупик. Ради будущего, ради нашего общего будущего, мы обязаны найти выход. К счастью, в Саббат нашлись кардиналы, которые разделяют нашу точку зрения и хотят жить в мире.

Масаны обменялись быстрыми взглядами. Все они понимали, что слабы, что их мелкие стаи не способны поколебать устои Саббат и нужны они комиссару только в качестве инструмента. Чтобы процесс, о котором говорил нав, начался, о прекращении братоубийственной войны должны задуматься лидеры крупнейших кланов. И теперь агенты гадали: неужели темному удалось купить кого-то из вождей мятежников?

- К моему глубочайшему удовлетворению, - выдержав небольшую паузу, продолжил Сантьяга, - мне не пришлось навязывать кардиналам свою точку зрения. Они сами пришли к тем же выводам, что и мы, и начали движение навстречу друг другу. Внутри Саббат создается коалиция.

- Идут переговоры? - уточнил Иоганн.

- Да.

- И вы о них знаете?