Чтение 6–й страницы книги ~Фаранг~

Глава четвертая

Легче отыскать след, оставленный тенью пролетевшей птицы, чем след вагара.

ПОСЛОВИЦА

Биорк взбежал по ступеням. Какое-то время его темная фигурка отчетливо выделялась на фоне белой стены, затем исчезла за приоткрытой дверью. Тростниковый занавес - цветные соломины на шелковых нитях - прошелестел, раздвинутый руками вагара. Биорк застыл, прислушиваясь. Впрочем, вагар знал, что приставленный неизвестно кем соглядатай потерял его еще до наступления темноты.

В доме было пусто. И, конечно, темно. Но не для рожденного в утробе северных гор вагара. Тише, чем дикий кот, двигался Биорк по пустому дому. Тонкий слой пыли уже успел лечь на предметы. Никаких следов борьбы или поспешных сборов. Комната за комнатой, шаг за шагом, беззвучно и тщательно вагар обследовал все. Но тщетно. Ни малейшего намека на то, куда подевались хозяева. Лишь внизу, в спальне, в изголовье меньшей из кроватей, он нашел обрывок бумаги. Поднявшись на первый этаж, где мрак был не так густ, Биорк разобрал ровные строчки каллиграфического конгайского письма:

"Дверь плотней прикрой, дружок,

За собой.

Не споткнись о порожек,

Не споткнись.

Все ли твой вместил мешок?

Ведь не на дни,

Не на дни, а навеки ты ушел.

Бог с тобой!"

- Власть Неизъяснимого! - прошептал вагар.

Этайа не ошиблась. Она не могла ошибиться. На мгновение бывший туринг ощутил пугающую раздвоенность. Он знал, что Этайа присоединилась к ним не ради определенной цели. Ее не волнует исток бешенства земных недр. То, что ее волнует, - глубже. И - непостижимо. Для людей. А вагары, они ведь почти люди...

Биорк бережно сложил обрывок и спрятал в сумку.

Прежде, чем выйти, он остановился и впитал в себя наружные запахи и звуки. Что-то настораживающее было там. Но того, что неизменно выдает вагару готовящуюся на него засаду, - запаха страха, не было. И он шагнул наружу...

Мощнейший удар обрушился на голову Биорка. Сознание потухло, и вагар, скатившись по ступеням, ничком упал на камни. И пришел в себя от жестокого удара по спине. Биорк попытался встать на четвереньки, но новый удар - сапогом под ребра - свалил вагара набок.

- Вот живучий мальчишка! - сказал грубый голос на конгаэне и вагар понял, почему они не боялись.

Сильная рука ухватила Биорка за шиворот и поставила вертикально. Он не сопротивлялся, выжидал. Тень скрывала его лицо от глаз напавших, зато сам вагар видел отлично: трое солдат - справа, слева и сзади тот, что держал. А прямо напротив - начальник, чиновник, судя по одежде.

- Ты, крысенок! Говори, что вынюхивал? - зашипел чиновник.

- Нужно обождать, достойный! - сказал тот, что держал. - Сопляк еще не очухался.

- Не учи меня, сын жабы! - огрызнулся чиновник и пнул Биорка ногой в пах.

Лучше бы он этого не делал!

Пользуясь тем, что солдат все еще держал его на весу, вагар уперся спиной в его кирасу и выбросил вперед ноги. Страшный удар раздробил лицевые кости чиновника. Вскинувшись переворотом через голову, вагар оказался на плечах державшего его воина. Сдернув с солдата шлем, Биорк оглушил его ударом в затылок и встал на ноги прежде, чем тот упал. Солдат справа ткнул мечом, но вагар отвел удар боевым браслетом. Второй удар, слева, подсекающий колени... вагар подпрыгнул.

Локоть его врезался в крепкий подбородок. Оттолкнувшись от головы мечника, он вскарабкался на террасу второго этажа, промчался на другую сторону дома, соскочил, мягко ударившись ногами о землю, и канул в темноте.

* * *

Эрд проснулся от шума на террасе. Верней, от едва слышного шелеста, производимого рукой, осторожно отодвигающей листья. Эрд нащупал меч, лежавший справа от ложа. Но едва он начал приподниматься, как широкая ладонь накрыла ему лицо. Запястье правой руки будто попало в тиски.

- Ч-ш-ш! - Широкое лицо Нила белело над ним в полутьме.

Совершенно бесшумно гигант прокрался к выходу на террасу. Между серебристыми листьями горшечных растений двигалась маленькая фигурка. Биорк. Эрд отложил меч и потянулся к светильнику, но вагар отрицательно покачал головой и показал на каморку Нила.

Песик-следопыт проснулся, приподнял острую мордочку, но, узнав хозяев, спрятал нос под пушистым хвостом. Тусклый свет масляной лампы отбрасывал длинные тени. Нил протянул отцу чашку с холодным кофе и горсть сушеных плодов. Кожаный пояс с коротким мечом - суортом, снятый Биорком, великан спрятал в шкаф.

Вагар ел и рассказывал.

- Я должен уйти, - сказал он в завершение.

Нил и Эрд не стали спорить. Мастеру скрадывания нетрудно сбить со следа охотников. Но столь же легко догадаться, кто убил чиновника. А уж тогда любой фарангский пес-следопыт живо опознает убийцу.

- Тебе надо изменить внешность! - сказал Нил.

Биорк потрогал бороду.

- Шестьдесят лет никто не видел моего подбородка, - пробормотал он.

- Подходящий случай показать мне свое настоящее лицо, отец! - ухмыльнулся Нил, доставая бритву. - Как бы меня нас не разочаровало.

- С тех пор как тебя поцеловала корабельная мачта, ты, сынок, можешь потягаться красотой с кем угодно, даже гигантской жабой из здешних болот - парировал вагар.

- Тур любит мужественные лица! - примирительно произнес Эрд.

- Хочешь, светлейший, я расплющу твой благородный нос? - ухмыльнулся великан. Пусть Быкоголовый полюбит и тебя!

Он отложил ножницы и взялся за кинжал, чтобы закончить довести до конца работу брадобрея.

- Потрясатель Тверди может обидеться! - отказался Эрд. - Клянусь Рогами Тура, вагар, у тебя - Подбородок! Скажи, где ты намерен укрыться?

- Там, где меня не найдут, - лаконично ответил вагар.

- Я имел в виду: ты останешься в Фаранге?

- Да. Ты закончил, сын?

- Почти. Немного грима. Удачно, что эти конгские парни так любят мазать физиономии. Все, отец. Теперь ты - очаровательный фарангский мальчуган. Никто не признает в тебе вагара... Если, конечно, будет стоять к тебе спиной.

Биорк взглянул в карманное зеркальце.

- Пойдет!

Он расшнуровал ремни боевого браслета, отделил от каркаса внутреннее лезвие и вынул шипы.

- Когда ты уходишь? - спросил светлорожденный.

- Сейчас.

- И оставляешь оружие?

- Я возьму нож и "язык змеи".

- Тебе хватит денег?

- Они мне вообще не нужны.

- Что же ты будешь есть? - изумился Эрд. - Только Неизъяснимый знает, сколько мы здесь проторчим!

- Украсть безопаснее, чем купить! - пояснил за отца Нил.

- Да хранят вас боги! - произнес вагар.

Маленький, худощавый, в коричневой набедренной повязке и конгской безрукавке-распашонке, вагар и впрямь походил на мальчишку.

- Храни себя! - отозвался Нил.

И вагар ушел так же бесшумно, как и появился. Нил задернул паутинную кисею и отправился спать. Эрд последовал примеру Нила, но этой ночью сон его был беспокоен. Да и утро не принесло облегчения светлорожденному. Гнев ворочался у него в горле, как сгусток огненного зелья. Власть над судьбой ускользала от него, и не на кого было выплеснуть сжигавшее его пламя.

Они завтракали втроем, в отгороженной занавесом нише. Изысканная пища и ласковое тепло, исходившее от Этайи, немного облегчили муки светлорожденного. Если б Эрд мог, он попросил бы женщину сыграть для него. Но наследнику Асенаров не подобало просить. А Этайа не предлагала. Тростниковый занавес отделял их от зала, и лицо женщины было открыто. Если ночные события и взволновали ее, то это никак не отразилось на облике светлорожденной.

- Ты все еще хочешь отыскать юношу? - спросила она Эрда. - Несмотря на неудачу Биорка?

- Да, - светлорожденный поковырял вилкой плавающие в соусе кусочки мяса и отхлебнул светлого вина. Эрд не заметил, как обменялись взглядами его спутники.

- Пошли бегуна к Шинону, светлейший, - посоветовал Нил. - Только сначала успокой свое сердце.

- Хочешь, я сыграю тебе? - предложила Этайа. - Чуть позже.

- Хочу, - голос светлорожденного сразу потеплел.

За занавесом послышались шаги, и женщина поспешно закрыла лицо.

- Господин? - Сильный низкий голос принадлежал явно не гостиничному служке.

Занавес разошелся, и в нишу шагнул молодой офицер, тот, с кем они вчера завтракали у начальника Гавани.

- Приветствие! - произнес он, коснувшись шлема.

- Привет тебе, Конон! - добродушно отозвался Нил.

Эрд и светлорожденная промолчали.

- Здоровы ли твой скот, дети, жена? - осведомился великан.

Он пошутил.

Если ритуальная формула пастухов Хуриды и была известна Конону, конгай этого не показал.

- Благодарю, достойный. Я не женат. - И, Эрду: - Носитель Бронзового дракона Шинон прислал меня к тебе, светлейший. Не соблаговолишь ли посетить его?

Нил ухмыльнулся.

- В час послеполуденной трапезы? - недовольно спросил Эрд.

Он не любил, когда другие опережали его планы.

- Так скоро, как тебе будет угодно.

- Благодарю. Принимаю. Можешь идти.

Лицо офицера окаменело. Это было неуважение.

"Хорошо еще хоть монету не бросил!" - подумал Нил.

- Не хочет ли достойный Конон позавтракать с нами? - вежливо спросила Этайа.

Черты мечника смягчились.

- Благодарю, светлейшая, нет.

- Вина? - пророкотал Нил.

- Благодарю. Я дал обет не пить кровь винограда до праздника Плодов. - Он поклонился и вышел.

Нил догнал его в дверях, положил руку на закованное в броню плечо.

- Не бери в голову, командир! - сказал он дружелюбно.

Удивленный подобным обращением не менее, чем словами, офицер зыркнул снизу вверх на безбровое лицо гиганта.

- Мой господин опечален, - сказал Нил. - Этой ночью пропал наш друг, маленький воин Биорен!

Взгляд конгая стал острее его кинжала:

- Пропал?

- Его не было утром в апартаментах. И никакого сообщения. Мы обеспокоены. Очень обеспокоены, командир!

- Мой начальник также обеспокоен! - произнес конгай.

- Чем же?

- Богам известно. Благодарю тебя, достойный! - офицер резко поклонился. Гостиничный слуга подвел к нему парда, Конон вскочил в седло и пустил своего зверя рысью в сторону Гавани.

* * *

Комнаты Этайи внешне ничем, кроме размеров, не отличались от апартаментов Эрда. Но каждый раз, когда он входил сюда, то неизменно ощущал нечто присущее только ей, Этайе. Шелковые ленты на деревянных панелях, запах цветов, ставший уже и не запахом, а тем особенным ароматом, которым отличны составленные настоящим мастером духи. Воздух, пятна света на ткани, все отдельные цвета, запахи, звуки вдруг приобретали гармонию, гармонию ее самой, Этайи. И всякий, в ком живо было ощущение прекрасного, мгновенно и безошибочно понимал: вот Единственное! Эрд знал: даже после того как светлорожденная покинет эту гостиницу, стены комнат будут помнить, будут хранить ее.

Тонкие пальцы Этайи, с жемчужными лепестками ногтей, нежные, почти светящиеся, поплыли над серебряными струнами. Тихие, осторожные, бережней первых ласк влюбленных, звуки плавали в теплом мире, смешивались, отдельные еще, но уже знающие о своем единстве.

Собственная сила гнала их, толкала, подхватывала...

Когда Эрд вновь ощутил себя, последние радужные шарики флажолетов таяли на поверхности тишины. Смутное недовольство, изнурявшее его, ушло и не оставило после себя опустошения - только бледную память, холодноватую и зыбкую, как лунный свет.

Когда желание перестает быть прихотью, оно становится Целью. Цельным с ним, Эрдом Асенаром. Этайа, положив на колени чернолаковую ситру, смотрела на светлорожденного искрящимися глазами, и Эрд понимал ее молчание лучше, чем собственные мысли.

* * *

Пламя полуденного солнца разбивалось о глянцевые листья деревьев. Два парда, низко опустив головы, отчего шерсть на их загривках вздыбилась пыльной щеткой, неторопливо бежали по шероховатым шестиугольным плитам. Всадники мерно покачивались высоких седлах под монотонный скрип седельных пружин. Зной опустошил улицы Фаранга. Рубашка Эрда намокла от пота. Он с завистью поглядывал на Нила, на котором не было ничего, кроме набедренной повязки и сапог для верховой езды. Ни одной капли пота не выступило на коже гиганта, все такой же бледной, несмотря на свирепость прямых солнечных лучей. Причудлива воля богов: удивительней магхара спутник светлорожденного Эрда. И страшнее магхара - если стоять против него с обнаженным мечом.

Всадники въехали в ворота и прохлада парка укрыла их.

Три молодых длинноногих пса выскочили на аллею и, вихляя костлявыми задами, запрыгали впереди. Недовольные парды зарычали.

На этот раз Шинон не встретил их лично, а прислал домоправителя, долговязого тонколицего конгая с морщинами на лбу и разводами смытого потом грима на осунувшемся лице.

"Должно быть, в это утро ты побегал немало!" - подумал светлорожденный.

Учтиво поклонившись, конгай проводил их на террасу второго этажа. Обменявшись приветствиями с хозяином, гости расположились в высоких креслах, обитых черным холодным шелком. Две молоденькие девушки-прислужницы подали гостям фрукты: виноград, маленькие сладкие бананы, красно-зеленые манго, гладкие почти фиолетовые конгские персики.

- Рад вновь встретиться с тобой, светлорожденный Эрд! - жизнерадостно произнес хозяин.

- Как и я, достойный Шинон!

- Слышал, ты потерял слугу?

- Друга.

- Пусть так! - согласился Начальник Гавани.

Он взял круглую чашу с двухцветным лаковым рисунком, налил в нее сваренного с корицей холодного кофе, добавил подслащенного лимонного сока, сделал глоток.

- Я мог бы помочь тебе.

- Был бы признателен, - спокойно ответил светлорожденный.

- Он - в храме Быкоглавого!

И откинулся на спинку кресла, наслаждаясь произведенным эффектом.

- Да? - вежливо удивился светлорожденный. - И что же он делает там?

- Полагаю, подметает полы. Или задает корм быкам.

- Не думаю, что это так, - столь же вежливо возразил Эрд. - Это работа мелкого служки, а не воина.

- Напротив, это очень разумно с его стороны! - сказал Шинон, продолжая наслаждаться ситуацией. - Прошлой ночью у дома одного из достойных граждан Фаранга был убит человек.

- Рад, что такое событие - редкость в Конге! - отреагировал северянин.

- Не просто человек, - продолжал конгай, не обратив внимания на реплику, - а доверенный чиновник очень влиятельного в городе лица. И мне известно, кто убил его.

- Кто же? - поинтересовался Эрд.

Начальник Гавани покосился на Нила, с безмятежным видом развалившегося в кресле и решил, что если Эрд доверяет этой горе мускулов, то и у конгая нет оснований сомневаться в огромном воине.

- Прости, светлейший, мою прямоту - тебе это известно не хуже, чем мне, - сказал он.

- Достойный Шинон так полагает?

Начальник Гавани поднялся. Вежливая улыбка на загорелом лице, серые веселые глаза сощурены:

- Светлейший, мои люди следили за этим домом!

- Сожалею, что погиб твой человек, - серьезно проговорил Эрд.

- Я не держу дураков! - Шинон наклонился над сидящим светлорожденным. - Им приказано было следить, а не хватать! И они следили. И узнали твоего друга. И были достаточно умны, чтобы не бегать за ним по Фарангу, как полоумные крысы. Нет! Они отправились прямо к "Доброму приюту" и нашли то, что требовалось. Ты хочешь что-то сказать, светлейший?