– Типичное мышление конфеда. Мы делаем за них их работу, и это, естественно, их раздражает.
Два пехотинца в полной экипировке возникли в дверях.
– Маршал Джим Рейнор, мы имеем предписание арестовать вас за измену…
– Да, да… – вздохнул Рейнор. – Я уже получил любовное послание от вашего полковника. – Он положил оружие на стол. Пехотинцы забрали его.
– Во время нападения на командный пост здесь также находился Майкл Либерти из Сети Новостей Вселенной, – сказал пехотинец, поворачиваясь к Майку.
– Ну, он… – начал Рейнор.
– Уехал, – оборвал его Майк, доставая удостоверение репортера. – Мое имя – Рурк. Местная пресса. Майки смылся вчера после отправки своего репортажа.
Пехотинец провел выменянную идентификационную карту через считывающее устройство и хмыкнул. Майк надеялся, что появление дыр в глобальной коммуникационной системе не позволит показать фотографию Рурка. Наконец пехотинец произнес:
– Мистер Рурк, вы находитесь в запретной зоне. Вам следует немедленно покинуть ее.
– Что за… – начал было Рейнор.
Но Майк перебил его:
– Конечно, сэр. Я ухожу.
Пехотинец продолжил:
– Я должен предупредить вас, что по военному законодательству любой ваш репортаж об этих событиях будет предварительно рассмотрен военными цензорами. О всех недопустимых высказываниях будет немедленно доложено, а автора накажут по всей строгости закона.
– Понятно, парень. Я хотел сказать «сэр», – поправился Майк.
Рейнор окликнул Майка:
– Эй, Рурк, ты мог бы взять мой байк. – Он передал репортеру ключи. – Похоже, что он не понадобится мне в ближайшее время.
– Наверняка, маршал, – ответил Майк.
Представитель закона пристально взглянул на него.
– И если ты вдруг встретишь этого парня Либерти, – произнес он твердо, – передай: я надеюсь, ему удастся сделать что-нибудь во всей этой кутерьме. Ты понял?
– Разумеется, старик, – ответил Майк. – Разумеется.
И все же Майк не смог расслабиться, пока не удалился от лагеря беженцев на добрых пять километров. Когда он уезжал, людей Рейнора, всех вместе, заводили в посадочные шлюпки. Если Дюк следует стандартной военной процедуре конфедератов, их поднимут на тюремное судно на высокой орбите.
Майк утешал себя тем, что на орбите они получат хоть какую-то защиту от зергов и протоссов.
Изначально Майк собирался вернуться обратно в город, попасть на какой-нибудь корабль, покидающий планету, а затем (как только он вернется на Тарзонис) позволить Хэнди Андерсону разбираться с деталями его несанкционированного путешествия. Но мысль, что Рейнор останется гнить в какой-то тюрьме, остановила его. Черт побери, маршал оказался одним из старых добрых парней, которых достаточно развелось в пограничных мирах. К тому же в Антеме он спас Майку шкуру.
На миг перед глазами всплыло лицо лейтенанта Своллоу. Она помогла ему, а он ее подвел. Не важно, что говорил Рейнор: Майк продолжал чувствовать себя виноватым. Неужели он подведет и Рейнора?
– «Подводить» – такое мерзкое слово, – пробормотал он, уже понимая, что не сможет оставить товарища в лапах Дюка. Достигнув черты города, Майк уже решил, что должен забраться на челнок, идущий на «Норад-II», и выяснить отношения с полковником.
«Черт подери, может статься, у нас окажутся соседние камеры», – подумал он.
Город был уже полностью эвакуирован, и даже на главных въездах не стояли кордоны. Улицы выглядели необычно пустыми, не было даже ни одного отряда конфедератов. Пролетая по пустынным улицам, Майк размышлял о том, что же произошло с журналистами, коротавшими время в кафе. Сидели они еще там или их тоже эвакуировали на какую-нибудь свалку во внутренних районах?
Вдруг раздался тяжелый удар, и ховерцикл дернулся под Майком. Оглянувшись назад, он обнаружил, что еще один «Стервятник» подкрался к нему и ударил в задний левый бампер. За поляризированным стеклом Майк разглядел силуэт водителя, указывавшего на свое ухо. Универсальное обозначение для фразы «Включи свое радио, идиот».
Майк щелкнул тумблером на своем передатчике, и на экране возникло лицо Сары Керриган.
– Следуйте за мной, – произнесла она.
– Пытаетесь прибить меня?
– Дурацкий вопрос, особенно если учесть, что вы и так уже мертвы.
– Что? – вскрикнул он.
– Об этом сообщали час назад. Говорилось, что несколько террористов в украденных бронескафандрах файрбэтов нанесли удар по автобусу, битком набитому репортерами. Жертвы идентифицировали по их жетонам. Поздравляю, вы на первом месте в списке погибших.
– О боже! – Майк почувствовал тяжесть в желудке. Свои журналистские жетоны он отдал Рурку. Вдруг его осенила мысль, что строительный скандал настиг его и здесь, в этой дыре.
Керриган рассмеялась:
– На Тарзонисе нет никакого скандала со строительными поставками, господин репортер. Просто кто-то пожелал видеть вас мертвым. Вы слишком много знаете, Либерти.
Живот Майка забурлил.
– Что вы имеете в виду?
Из передатчика раздался треск помех.
– Я считаю, ваш отчет с полей вызвал бурные овации местных вооруженных сил. Тот факт, что они сражаются с зергами, а пехотинцы этого не делают, болезненно очевиден. Так что Дюку не оставалось ничего иного, кроме как арестовать местные отряды и вывезти их с планеты. Он хочет оставить территорию без защиты. Разве это не очевидно? Если вы действительно желаете помочь местным, следуйте за мной.
Майк покачал головой:
– А если я откажусь?
– Тогда я столкну вас с дороги, а затем потащу за собой, – протрещал канал связи. – Господи, вы водите, как какая-нибудь бабуля.
С этими словами Керриган резко рванула свой «Стервятник» вперед и взяла влево. Либерти последовал за ней, с испугом осознав, что входит в повороты по слишком широкой дуге.
Они направлялись в район складов, часть из которых теперь представляла собой не более чем пустые оболочки. «Стервятник» Керриган проскользнул в открытую дверь одного из них. Майк также влетел внутрь, и дверь за ним захлопнулась.
– Ваш маневр был довольно опасен, – произнес Майк, выбираясь из «Стервятника». – Должно быть, вы считаете себя очень хорошим водителем.
– Да, так и есть. Еще я очень хорошо обращаюсь с ножами. И огнестрельным оружием тоже. Вы украли его? – спросила она, глядя на байк.
– Получил от друга.
– Ваш друг не слишком заботился об этом агрегате. Это безопасное место. Прежде чем мы продолжим путь, нам нужно уладить одно дельце.
Раньше, чем Майк успел среагировать, Керриган молниеносно сорвала с него журналистские удостоверения. Легким движением она подбросила их в воздух, выхватила ручной лазер и спалила жетоны в верхней точке полета. Оплавленные остатки упали на бетонный пол.
– Мы думаем, удостоверения репортеров отслеживаются. Это объясняет неприятное происшествие с парнем, у которого были ваши настоящие жетоны. В конце концов они обнаружат, что вы живы, и попробуют вас найти. Теперь идите сюда. Мне нужно установить кое-какое оборудование.
Она отвернулась, оставив матерящегося Майка, и начала передвигать какие-то агрегаты в задней части помещения.
– Теперь вам известно, что доверять отрядам Дюка нельзя. Так, может, хотя бы выслушаете нашу сторону? – Она наклонилась, чтобы проверить несколько соединений.
Майк узнал оборудование:
– Это же целая голографическая установка!
– Самая современная, – с улыбкой подтвердила Керриган. – Мой командир был достаточно удачлив, чтобы достать лучшую.
– В самом деле лучшую, если уж он может себе позволить собственного телепата. – Майк усмехнулся.
– Да, верно, – произнесла Керриган после паузы. – Я не очень-то скрываю это, не правда ли?
– Я чуть было не решил, что вы моя большая поклонница, – ответил Майк, – но как-то с трудом верится, что вы случайно натолкнулись на меня, когда я въезжал в город. Я был уверен, что телепатами были только солдаты-«призраки» из пехоты Конфедерации.
– Ну когда-то я занималась этой работой. Надоело, и я бросила.
– Не нужно быть телепатом, чтобы понять, что это лишь часть истории. – Майк пожал плечами, а затем добавил: – Это не та работа, с которой уходят на покой. А еще я думал, что у телепатов есть некие блокираторы, чтобы оградить нас, обычных людей.
– Как раз наоборот, – с горечью проговорила Керриган. – Блокираторы держат ваши мелкие грязные мысли вдали от моего мозга. Тяжело знать, что никто из людей не заслуживает доверия. – Она с грустью посмотрела на Майка. – Ванная комната в дальнем углу. Нет, там нет окна, через которое можно было бы ускользнуть. Мне не хотелось бы стрелять вам по ногам, чтобы вы не сбежали. Но если потребуется, я это сделаю.
– Почему я? – проворчал Майк, направляясь в уборную.
– Потому, идиот, – крикнула ему вслед Керриган, – что вы нужны нам! А теперь попудрите носик и возвращайтесь сюда.
Когда Майк вернулся, она уже завершила установку голографической системы. Система имела полноценную проекционную тарелку и могла уместиться в нескольких чемоданах.
– Это не так, вы знаете, – сказала она, когда он приблизился.
– Интересно, умение читать мысли было бы преимуществом для репортера? – Майк начинал привыкать к такому быстрому одностороннему общению.
– Нет. – Керриган помотала головой. – Большинство того, что я получаю, лежит не на поверхности, и даже остаток обычно слишком туманен. Животные потребности, и все это дерьмо. И секреты. Черт побери, вся моя жизнь была наполнена этими секретами. И это очень старит, очень быстро.
– Извините, – произнес Майк, внезапно поняв, что даже не знает, думает он так на самом деле или нет.
– Да, вы так думаете. Только не знаете, что вы так думаете. И у меня нет сигарет. Пора.
Она сдвинула переключатель и начала что-то шептать в микрофон. Небольшая тарелка голографического передатчика тихо зажужжала, и из света соткалась человеческая фигура: крупный мужчина, широкоплечий, в похожей на военную форме. Густые брови, горбатый нос, огромные усы и выдающийся подбородок, черные волосы с проблесками седины.
Майк узнал его с первого взгляда по множеству объявлений о розыске по всей Конфедерации.
– Мистер Либерти, я рад, что вы среди нас, – произнесла сияющая фигура. – Я Арктурус Менгск, лидер «Сынов Корала». Приглашаю вас присоединиться к нам.
Глава 7.
Сделки
Арктурус Менгск. Это имя стало олицетворением террора, предательства и жестокости. Живой пример того, как цель оправдывает средства. Убийца Конфедерации Людей. Герой взорванного мира Корал IV. Властелин Вселенной. Дикий варвар, ничему и никому не позволяющий встать у него на пути.
Но он обаятелен, эрудирован, умен. В его присутствии вы чувствуете, что он действительно прислушивается к вам, что ваше мнение интересно, что вы важная персона, когда соглашаетесь с ним.
Это удивительно. Я часто поражался: люди, подобные Менгску, абсолютно не заботятся об обволакивающих их «пузырях, меняющих реальность». Но каждый собеседник, попавший в его окружение, переносился в другой мир, в котором все дьявольские слова и поступки Менгска вдруг обретали смысл.
По крайней мере со мной он такое проделывал постоянно.
Манифест Либерти
Сияющая фигура на миг смолкла, а затем продолжила:
– Со связью проблем нет, лейтенант?
– Мы принимаем вас четко и ясно, сэр, – ответила Керриган.
– Мистер Либерти, вы слышите меня? – спросил Арктурус.
– Да, я вас слышу, – произнес Майк. – Но только не знаю, могу ли я верить тому, что слышу. Вы тот человек, которого в Конфедерации ненавидят больше, чем кого-либо другого.
Арктурус Менгск довольно хохотнул и сложил руки на груди.
– Вы оказываете мне честь, однако должен заметить, что я менее всего любим как раз элитой Конфедерации. Элитой, которая задалась целью держать всех в кулаке. Тех, кто хочет думать по-другому, они просто «выбрасывают». Я же сумел выжить и поэтому представляю для нее опасность.
Слова Менгска обволакивали Майка Либерти теплым медом. Все в нем изобличало политикана. Тип, который бы чувствовал себя как дома в Городском совете Тарзониса или же во время светского раута в домах старых семей Конфедерации.
– Я знаю многих репортеров, которые желали бы поговорить с вами, – наконец произнес Майк.
– Вы среди них, надеюсь? Я был вашим поклонником много лет. Должен признать, я удивился, увидев ваше прославленное имя в никудышных военных репортажах.
Майк пожал плечами:
– На то, вероятно, есть причины.
– Конечно, – ответил Менгск, и его густые седые усы приподнялись в улыбке. – Точно так же, боюсь, и мой бродячий образ жизни помешал состояться подходящему интервью. Те несколько, что я давал, были тут же изуродованы Конфедерацией. Я думаю, вы понимаете, о чем я.
Майк подумал о Рурке, погибшем с его репортерскими удостоверениями. О людях Рейнора, томящихся на орбите. О беженцах, ожидавших посадочные шлюпки, которые, по-видимому, не появятся. И кивнул.
– Я знаю, моя репутация бежит впереди меня, Майкл. – Менгск осекся. – Могу я называть вас Майклом?
– Если желаете.
Менгск кивнул:
– Так я должен сказать вам: эта репутация вполне заслуженная. По мнению Конфедерации, я террорист, несущий хаос взамен старого порядка. Моим отцом был Ангус Менгск, который первым повел людей Корала IV на борьбу против Конфедерации.
– И результатом стала гибель планеты.
Арктурус Менгск мрачно продолжил:
– Да. Их призраки стоят рядом со мной каждый день моей жизни. Конфедерация заклеймила их, назвав мятежниками и революционерами. Но, как вам хорошо известно, историю пишут победители.
Он выдержал паузу, однако Майк не высказал своего отношения к этому вопросу. Менгск продолжил:
– Я не прошу прощения за дела «Сынов Корала». На моих руках кровь, но мне далеко до тех тридцати пяти миллионов жизней, которые Конфедерация отняла на Корале IV.
– Это число – ваша цель? – спросил Майк, обнаружив трещину в его броне.
Он ожидал вспышки ярости или гневного опровержения. Но Менгск лишь коротко усмехнулся:
– Нет, я не пытаюсь соревноваться с безжалостной бюрократией Конфедерации Людей. Они размахивают знаменем старой Земли, но ни одно древнее правительство не было столь бесчеловечно, как Конфедерация. А тех, кто мог бы поднять тревогу, либо силой заставляют молчать, либо подачками склоняют к соучастию.
– Так это делается и с нами, с прессой, – заявил Майк, вспомнив опостылевший офис Хэнди Андерсона.
Арктурус Менгск пожал плечами:
– В целом похоже, хотя и не совсем. Но не буду настаивать. Я знаю, что вы, например, относитесь к редкой породе людей, которые ни за что не откажутся от постоянного поиска истины.
– Итак, все это, – Майк указал на оборудование и Керриган, – ради того, чтобы провести хорошее интервью?
Менгск усмехнулся:
– Позже будет время и для интервью, но сейчас есть более неотложные дела. Вам известно о положении беженцев во внутренних районах?
Майк кивнул:
– Я посетил некоторые из лагерей. Города очищены, и теперь люди в глуши ожидают, когда за ними прибудут шлюпки Конфедерации.
– А что вы скажете, если я сообщу, что их не будет?
Майк заметил, что Керриган смотрит на него.
– В это трудно поверить. Они могут задержаться, но они не оставят население здесь.
– Боюсь, это так, – вздохнул Менгск.
Майку вдруг отчаянно захотелось и самому стать телепатом, чтобы, преодолев огромное расстояние, покопаться в мыслях тех, от кого зависела судьба многих людей.
– Ни одной шлюпки в пути. Естественно, ведь полковник Дюк в последние несколько дней был крайне занят. Искоренял здесь военные структуры Конфедерации, готовился отступить при первом же появлении протоссов или успехе зергов.
– А что вы знаете о протоссах и зергах? – резко спросил Майк.
– Больше, чем бы мне хотелось, – мрачно улыбнулся его собеседник. – Достаточно сказать, что они – древние расы, которые ненавидят друг друга. Им почти или вообще нет никакого дела до человеческой расы. В этом они очень похожи на Конфедерацию.
– Я видел в деле и зергов, и протоссов, – сказал Майк. – Трудно поверить, будто они в чем-то похожи на людей.
– Даже несмотря на планы Конфедерации бросить население Map Сара? Позволить зергам наводнить планету снизу или же протоссам испарить ее сверху? Эта система – не более чем гигантская чашка Петри для бюрократов Тарзониса, в которой они могут наблюдать за поединком этих чужих рас и строить планы по спасению собственных шкур. Можете ли вы, человек, стоять в стороне и наблюдать, как это происходит?
Майк вспомнил страшные радужные пленки на поверхности Чау Сара.
– У вас есть решение, – произнес он, скорее утверждая, чем спрашивая. – И это решение как-то касается меня.
– Я человек с огромными, но не безграничными возможностями, – ответил Арктурус Менгск. – Мои собственные корабли уже в пути, чтобы переправить столько людей, сколько я смогу вывезти из системы. Керриган выяснила размеры лагерей и распространила антиконфедерационные идеи. Нас могут встретить как героев. Я разговаривал с остатками правительства этой планеты. Но мне нужно дружеское лицо, которое сумеет убедить их, что мы действительно пришли с миром.
– И для этого нужен я.
– Для этого нужны вы, – повторил Менгск. – Ваша слава тоже бежит впереди вас.
Майк задумался, трезво оценивая и протоссов наверху, и зергов внизу.
– Я не хочу заниматься вашей пропагандой, – наконец заявил он.
– Я и не просил вас делать это, – ответил Менгск, широко разведя ладони, словно приветствуя Майка.
– И я пишу то, что вижу.
– А это больше того, что сегодня вам позволяет Конфедерация с ее строжайшей военной цензурой. Я и не ожидал меньшего от журналиста вашего уровня.
Оба замолчали. Затем лидер повстанцев добавил:
– Если есть еще что-то, в чем бы я мог вам помочь…
Майк вспомнил о людях Рейнора:
– У меня есть несколько… товарищей… узников Конфедерации.
Менгск вопросительно поднял брови, взглянув на Керриган. Она ответила:
– Местная полиция и офицеры органов юстиции, сэр. Они были взяты под стражу и отправлены на тюремный корабль. Я могу найти местоположение.
– Хм… Вы просите не о мелком одолжении, да, Майкл? – Менгск задумчиво поскреб подбородок. Но даже по его голографическому изображению Майк понял: этот человек уже принял решение. – Хорошо, но вы должны помочь в этом деле. Однако сначала…
– Я знаю, – прервал его Майк. – Я должен написать ваш проклятый пресс-релиз.
– Точно! – согласился Менгск, сверкнув глазами. – Если мы пришли к соглашению, я позволю лейтенанту Керриган позаботиться о деталях.
И с этими словами сотканная из света фигура растаяла.
Майк тяжело вздохнул.
– Ты все еще читаешь мои мысли? – спросил он, наконец.
– Не могу этого не делать, – откровенно ответила Керриган.