плюнул и сам написал ему диссертацию. Представляешь, какой цирк на защите
вышел! Димочка еле-еле на вопросы отвечает, папуля красный сидит. Ну да бог
с ним, жалко больного.
медицинский диагноз. Дима постоянно ест, весит почти 200 килограмм, а
остановиться не может. Говорят, на нервной почве возникает. Еле-еле женили
бедолагу. Там вообще семейка - жуть. Один Светкин муженек Валерка дорогого
стоит. Самозабвенный бабник, ни одной юбки не пропускает, хотя, если
вспомнить про Светку, может, он и не виноват. Одна Виолетта Сергеевна
приятная, милая и интеллигентная.
Казань?
только дураки не приезжали, все позащищались. А потом тебя там никто
спрашивать не будет. Но только учти, все кандидатки в аспирантки у них
сначала домработницами работают.
магазинам, полы моют, сапоги чистят да еще друг друга локтями отталкивают,
чтобы лучше услужить. Подумаешь, годок грязь повыносят, зато потом
кандидатская, считай, в кармане.
руководителю набиваются.
ГЛАВА 4
Косякова, домофон, лифтерша, ковровая дорожка на лестнице. Я робко позвонила
в дверь и скромно потупилась на пороге, сжимая в руках три потрепанные
гвоздики и дешевенькую коробочку конфет. Образ просительницы из Казани дался
нелегко. Пришлось специально покупать на вещевом рынке дешевый трикотажный
костюмчик, на ноги нацепила жуткие баретки, в которых наша домработница Ирка
ходит выбрасывать мусор. В ушах сережки из ближайшего ларька. Отполированный
"Вольво" удачно спрятала в соседнем дворе. Можно было еще подушиться
"Красной Москвой", но на такой ужас я не согласна даже ради торжества
справедливости. -
глазок. Потом загремели замки, и на пороге появилась мило улыбающаяся
пожилая женщина. Сначала я приняла ее за домработницу, но потом увидела
бриллиантовые серьги в ушах и пару дорогих колец на ухоженных руках. Передо
мной стояла сама Виолетта Сергеевна.
женщина, указывая на нарядные велюровые тапочки.
милочка?
надо конфузиться. Альберт Владимирович не кусается.
бронза, хрусталь и зеркала. С потолка свисала пудовая люстра, вся в
ужасающих подвесках. По стенам там и сям лепились жуткие картины в богатых
позолоченных рамах. Мебель обита парчой. В углу торшер в виде негритенка с
поднятой рукой. Весь пол устилает огромный серый ковер с кровавыми
разводами. Я невольно попятилась, редко встретишь такое варварское
великолепие.
провинциалка сконфузилась окончательно, и подтолкнула меня в спину. Из двери
в противоположном конце холла величаво выплыло светило экономики. Я закусила
губу, чтобы не расхохотаться. Больше всего Альберт Владимирович походил на
индюшонка. Маленького роста, на коротеньких ножках и с толстым животиком. Он
горделиво посмотрел на меня, словно проверяя, произвел ли нужное
впечатление, и неожиданно скрипучим, совершенно не преподавательским голосом
спросил:
готова.
своей диссертацией, защищенной примерно десять лет тому назад.
был совершенно другой человек. Так, проглядит по диагонали, велит кое-что
исправить. Павловскому главное, чтоб в библиографии все его труды помянули.
гостях у академика, вот язык и отсох. Не волнуйся, насколько знаю Альберта,
он сам станет перед тобой соловьем разливаться, обожает поучать и давать
советы. От тебя требуется только одно: качай головой и вздыхай от
восхищения. Впрочем, можешь вытащить блокнот и конспектировать нетленные
высказывания.
кабинет. Да уж, там было на что посмотреть. От потолка до пола высились
полки, забитые роскошными томами в кожаных переплетах с золотым тиснением,
наверное, специально переплетать отдавали. Письменный стол - антикварный,
красного дерева, на ножках в форме медвежьих лап. Со столешницей размером с
небольшой аэродром. Тяжелые бархатные шторы, роскошная кожаная мебель, на
полу настоящий туркменский ковер - похоже, ручная работа. Стены украшало
несколько совсем неплохих подлинников - Кустодиев, Репин, Левитан. В комнате
сильно пахло деньгами. Здесь не скрывали богатства, не стеснялись его.
Скорей выставляли напоказ, демонстрируя удачливость. Представляю, как
подобный антураж действует на провинциальных теток.
кресло. Я попыталась скромно устроиться на краю, но предательски мягкое
сиденье прогнулось, и зад утонул в подушке. Колонки задрались чуть ли не
выше головы. Академик величаво устроился в вертящемся рабочем кресле, теперь
он смотрел на меня сверху вниз. Бог мой, при таких чинах иметь комплекс
неполноценности!..
заглянуло в библиографию. Потом изрекло:
Ни один московский совет не пропустит столь рыхлую работу.
положительный отзыв".
общий смысл ускользает. Вспомнив Аленины наставления, я вытащила блокнот и
принялась с подобострастным видом чирикать ручкой. Экономист говорил и
говорил, изредка останавливался, поглядывал на большое зеркало, стоящее на
письменном столе, и продолжал мудрые речи. К исходу второго часа я хотела
пить, курить и писать.
ласково пропела:
поманила меня:
диссертации конфетку сделать. Кстати, на экспертном совете сегодня должны
утверждать Карташову. Помнишь, какие гадости она говорила про тебя на
собрании?
стану против просто потому, что работа отвратительная.
нашей Ирки нет такого количества электробытовых приборов! На столах и
столиках почти двадцатиметровой кухни теснились: тостер, ростер, кофеварка,
СВЧ-печка, мясорубка, вафельница, открывалки для банок, ломте-резка,
комбайн, миксер... У окна высился гигантский четырехкамерный холодильник
"Бош". Тут же помещалась и стиральная машина той же фирмы.
Рядом в изящной корзиночке лежало несколько тоненьких ломтиков хлеба.
потом щедро долила доверху кипятком. Поданный напиток Аркадий именует "моча
молодого поросенка".
только вчера заварили.