эти слова скорее насмешливо.
управлении этим животным достойно восхищения, хотя ваша манера править,
должен заметить, весьма оригинальна...
никуда не делась, острая прохладная льдинка.
хотела, вы так неожиданно подвернулись...
коломянковом чехле:
отсутствие оного?
карих глаз так и читалось: "Ну что, ябедничать будешь?" Легонько отодвинув
локтем посунувшегося было к блюстителю порядка Акимова, Лямпе веско
произнес:
вмешательстве, городовой.
козырьку руку в белой нитяной перчатке, повернулся через левое плечо со
сноровкой отслужившего действительную, вновь обретя осанистость, направился
на прежнее место. Только теперь Лямпе рассмотрел на шее девушки золотое
ожерелье о тремя красными камнями. Если рубины настоящие - на них, пожалуй
что, можно приобрести вон тот каменный дом в два этажа, что стоит по другую
сторону улицы. Кое-что начинает проясняться...
осторожнее... Всего хорошего, господа!
вороной обрадованно рванул с места, так, что взлетела на обе стороны сухая
пыль. Городовой проворно козырнул вслед.
лебединой шее, Лео-вид Карлович? Состояньице-с. Не иначе, наша юная Этуаль4
принадлежит к самому что ни на есть здешнему бомонду. А то и содержаночка
какого-нибудь местного Топтыгина с миллионом в жилетном кармане. Ах,
завидую...
успеем ко времени.
предположение вызвало в сердце настоящую бурю и жгучий протест. Эта Девушка
не должна быть пошлой содержанкой толстосума, не должна, и вс„ тут,
немыслимо представить иные нехитрые картины... Но тебе-то какое дело? -
попытался он трезво и рассудочно себя упрекнуть. Ты ее наверняка больше не
увидишь, никогда, она вошла в твою жизнь всего на минуту, а вот ты, голову
можно прозакладывать, в ее жизнь не вошел вообще, с какой стати? Надо же,
впервые за несколько лет в душе что-то откровенно и недвусмысленно
проснулось...
сомнений, обязан прекрасно знать...
за ним. - Мы уж и пришли, собственно, сейчас свернем за угол, пройдем по
Театральному - и на месте будем...
прошли по коротенькому Театральному переулку, где своеобразным монументом
незадачливому антрепренеру стоял новый каменный театр. Пересекли тихую
Новобазарную площадь, в отсутствие ярмарок прямо-таки вымиравшую, и
оказались у берега Шантары, на совсем недавно начатой застройкою
Воскресенской улице.
то есть для потаенного наблюдения.
силовой электрической станции, каковая должна была приблизить Шантарск к
цивилизации и прогрессу. Землекопы пока что углубились лишь аршина на
четыре, но работа кипела, вс„ напоминало трудолюбивый лесной муравейник.
Десятки людей старательно и размеренно взмахивали посверкивавшими на солнце
лопатами, другие возили наверх по деревянным мосткам груженные "с походом"
тачки, на самом краю котлована что-то обсуждал с десятниками бородач в
инженерной фуражке, тут же переминался с ноги на ногу человечек в клетчатом
пиджаке, судя по большому блокноту и суетливости - газетный хроникер.
полусотни. В более крупных городах такая стройка вряд ли привлекла бы
внимание, но здесь, надо полагать, стала для города нешуточным событием. Еще
подальше прохаживался, заложив руки за спину, неизбежный при таком скоплении
публики городовой, судя по понурой фигуре, объятый смертной скукой.
обывателям, не вызывая ни малейших подозрений. Что незамедлительно и
сделали, стоя вполоборота к интересовавшей их Воскресенской.
поименованный на вывеске без особых затей - "Трактир Ляпунова". Из
распахнутого окна доносилось граммофонное пение Веры Паниной:
сапоги с "набором" - массой мелких складочек, белоснежные картузы, под
пиджаками вышитые косоворотки с кручеными поясками. Судя по движениям, они
поочередно метали в кольцо толстый гвоздь - играли в свайку. Этой группе
персонажей следовало уделить особое внимание, поскольку она была идеальным
местом для внедрения вероятного наблюдателя...
каменное двухэтажное здание, узкое по фасаду, но довольно протяженное в
глубину, украшенное десятком ничуть не гармонировавших меж собою вывесок.
Лямпе без особого труда рассмотрел нужную: "Ювелирные и поделочные работы Е.
Т. Коновалова, а также чистка серебряных и мельхиоровых изделий, все по
ценам вне конкуренции. Заказы исполняются под личным наблюдением".
будто всецело поглощены картиной землекопного труда. Бодренький старичок,
судя по вытертому сюртуку, отставной чиновник министерства юстиции, со
Станиславом на шее, очень быстро распознал в Лямпе свежего слушателя,
ухватил его за рукав и восклицал с таким видом, словно и идея, и исполнение
стройки принадлежали ему лично:
по шестнадцать свечей, представляете? А ведь планируется еще полсотни ламп
для освещения уличного, по тыще свечей! По тыще! Хоть иголки собирай при
таком сиянии!
наоборот, старичок служил великолепным прикрытием, поскольку наверняка был
здесь многим известен. Он терпеливо слушал восторженные охи, время от
времени вставляя: "Да-да-да!", "Прогресс несказанный!", "В самую точку,
сударь!".
шагал Пантелей Жарков - в летнем костюмчике из дешевой чесучи с цветной
манишкой, при соломенном канотье. Он пересек улицу и скрылся за зелеными
дверями того самого, с десятком вывесок, дома.
долго, чертов старикашка зудел, как зеленая муха... Внимание! На невысокое
крылечко вышел невидный мужчина с непокрытой головой, в жилетке поверх
розовой рубахи. Достав из кармана большой красный платок, трижды протер им
лоб - и было В этом столь вроде бы естественном жесте нечто от механизма...
Нечто наигранное. Так и держа платок в руке, юркнул назад в дом.
противовеса, железная дверь, вышел Пантелей и столь же степенно направился в
ту сторону, откуда пришел, к Театральному переулку.
игравших в свайку "молодцов" - прибавляя шагу, соразмеряясь с походкой
Пантелея. Хорошо так пошел, грамотно, умело...
оказался прав: прошло не менее тридцати секунд, прежде чем вслед тем двоим
направился отделившийся от кучки зевак мужчина в канотье, с бамбуковой
тросточкой. Столь же умело набрал нужный темп, скрылся в переулке...
праздных обывателей, к Театральному.
думать, что он догадывается о слежке, но Лямпе-то знал: Пантелей, битый
волк, не мог не срисовать этих двух. Хотя вели они его, следует признать,
чисто, грамотно, со сноровкой, подразумевавшей немалый опыт и хорошую школу.
другой стороне улочки, так что, если провести меж всеми тремя прямые линии,
образуется воображаемый треугольник.
выдержав надлежащую дистанцию, не раньше, чем убедились, что объект слежки
не станет тем или иным способом проверяться на перекрестке. Иные, случается,
попав за угол, вдруг резко разворачиваются и спешат в противоположную
сторону, навстречу шпикам, что сплошь и рядом либо приводит последних в
замешательство, либо вынуждает менять тактику второпях, импровизировать в
Херберт Фрэнк
Земляной Андрей
Суворов Виктор
Гуль Роман Борисович
Херберт Фрэнк
Апраксина Татьяна