Чтение 6–й страницы книги ~Серебряный вариант~

- Мы должны быть в эпицентре этой игры. Нельзя познать нынешний "рай
без памяти", работая загонщиком скота или грузчиком.

- Так завтра же расскажем все Стилу?

- Опять торопишься. Спектакль Мердока еще не окончен.

Мартин крупными шагами меряет длину каюты по диагонали. Нервничает.

- Ты имеешь в виду эту ночь?

- Хотя бы.

- И мы должны отсиживаться в каюте, когда на палубе начнется стрельба?

- А у тебя есть оружие?

- Иногда можно защищаться и без оружия. Ты думаешь, ей действительно
ничто не угрожает?

Мне вдруг становится ясным намек Мердока.

- Ни ей, ни тем более сенатору, - говорю я. - И вообще никому из
пассажиров. Кроме тех, конечно, кому тоже вздумается пострелять.
Перестрелка будет с охранниками у кормового люка.

Мартин все-таки не понимает: вижу по его глазам. Ему очень хочется
узнать, почему именно у кормового люка.

- Да потому, что в этот люк загружали серебряные слитки. Помнишь? Какой
же ты, к черту, репортер? - Заметил, так сделай вывод. Самый ценный металл
в Городе - серебро. Вероятно, основа его денежной системы. Золото на
планете пока не обнаружено. Если так, то как раз серебряные слитки и могут
быть целью потенциальных грабителей. Не пароходную же публику потрошить:
много риска и добыча невелика. А серебра в трюме две тонны, не меньше.
Могу допустить, что банда уже на пароходе, учитывая сказанное Мердоком.
Сам он, разумеется, в стороне: нельзя пачкать репутацию главы будущей
партии, но для роли закулисного организатора ограбления наш джентльмен,
несомненно, подходит. Его партии нужны деньги, а когда легальных средств
не хватает, прибегают к нелегальным. Впрочем, это только мое
предположение. Поживем - увидим.

- Гангстер, - говорит Мартин.

- Возможно.

- Что же делать?

- Ждать.

Мартин взбирается на верхнюю койку и ни о чем уже больше не спрашивает.
Ему, как и мне, есть над чем подумать. Я мысленно перебираю в памяти все
случившееся за день. Самое существенное - появление Мердока и то, что
последует. Встреча со Стилом. Его рассказ заполнял белые пятна в картине
неузнаваемо изменившегося Города-государства. Свои традиции, свое
житье-бытье, свои моды, свой путь к знаниям. Пятьдесят лет назад ни
истории, ни географии не было - сейчас к истории обращаются не только
школьники, но и политики, и географию дописывают местные Магелланы.
Конечно, кое-что и не дотянули. Алгебру в школах изучают, а до квантовой
механики, наверно, не доросли. И в экономике, должно быть, то же самое.
Как в конце девятнадцатого. Соображай, Анохин, раздумывай. Промышленности
здешней ты еще не знаешь, но она есть, если газопровод построили. И
миллионеры уже есть; значит, кончился период первоначального накопления.
Вышли на сцену, как у нас говорят в учебниках, помещики и капиталисты. Ну
а рабочий класс? Коммунистов, судя по рассказу Стила, в стране пока нет,
но не может же его партия, столь разношерстная, сохранять во всем
трогательное единомыслие. Должны же быть у популистов свои "левые",
способные правильно оценить производственные отношения в стране. Вот их-то
и надо найти...

Тут я снова возвращаюсь к визиту Мердока. Зачем ему наша близость к
сенатору - понятно: агентурная информация о сенатской возне. Вероятно,
кое-какая информация у него уже имеется. Но вдруг нам удастся копнуть
поглубже? С тигриной хваткой человек, что и говорить. Знает, что, если на
выборах опять победят популисты, никаких надежд на легализацию партии у
него не останется. А вдруг будут? Неоднородна ведь партия Стила, есть в
ней многие, которым, наверное, симпатичен Мердок. Не на них ли он
рассчитывает? Да и на Стила с нашей помощью поднажать можно. Вот этой
тактике мы должны противопоставить свою. Если уж помогать, то не Мердоку и
не Стилу, быть может, а кому - мы это еще увидим.

Ждем, когда стрелять начнут. А выстрелов так и не слышно. Только шаги
по коридору, частые тяжелые шаги. Потом тишина. Пароход почему-то
замедляет ход, и я вижу в предрассветной полутьме за окном каюты, как
приближается черная стена леса на берегу. Значит, подходим к причалу. Но
где?

- Что происходит? - спрашивает, спустив ноги с верхней койки, Мартин.

- Кажется, останавливаемся.

Пароход действительно причаливает к пристани - летит мимо окна черная
змея швартового каната, и "Гекльберри Финн" замирает, покачиваясь у самого
берега.

Вот тут-то и раздаются первые выстрелы. Несколько сразу, потом один за
другим, как будто кто-то рядом открывает десятки бутылок шампанского.
Перестрелка, как я и думал, доносится с кормовой палубы.

Кто-то осторожно стучит в дверь каюты.

- Войдите.

Входит Мердок в сером пальто-крылатке.

- Ну вот и все, джентльмены, - говорит он.

- А что случилось?

- Какие-то пьяницы затеяли перестрелку на палубе. Их усмирили.

- Вы же знали об этом.

- Предполагал, - пожимает плечами Мердок.

- А где мы сейчас?

- На полпути от Вудвилля. На лесной пристани.

- Но ее нет в маршруте парохода.

- Должно быть, недавно построили.

- Специально, чтобы выгрузить серебро? - Я не могу скрыть, пожалуй,
опасной иронии.

Мердок по-прежнему невозмутим.

- Вы догадливы, мсье Ано. Только не всегда следует показывать это
другим. - Он приоткрывает дверь, чтобы уйти, и добавляет: - К сожалению,
должен вас огорчить, джентльмены. Пароход не пойдет в Вудвилль.

- А куда?

- Вероятно, обратно.

- Но у парохода свой маршрут.

- Он изменен.

- И капитан согласился?

- Его убедили.

- Понятно, - говорю я. - Некто заинтересованный старается выиграть
время. Вы, конечно, сходите здесь?

- Увы, я вынужден, как и все пассажиры, отплыть обратно. Приходится
подчиниться необходимости.

- У сенатора другие намерения, - дерзко вмешивается Мартин.

- Это учтено. Поместье сенатора поблизости, вверх по Реке. Ему
предоставят лодку и гребцов, чтобы он смог добраться туда.

- Зачем гребцов? - протестует Мартин. - Мы с Ано охотно сядем на весла.

Я, видимо, недооценивал Мартина: он сообразительнее. И Мердока его
предложение явно устраивает.

- Превосходно, - соглашается он, - я поговорю с капитаном.

Так мы оказываемся на борту лодки, достаточно вместительной и ходкой,
чтобы преодолеть неторопливое течение реки, которую здесь по-прежнему
называют Рекой, без имени. Она памятна нам еще с прошлого посещения.

Сенатор Стил с племянницей Минни, укутанные в одеяла, сидят на корме,
не понимая, что случилось. Я не рискнул рассказать им о визите Мердока и о
государственном серебре, выгруженном на этой пристани. Очевидно, операция
была давно задумана и подготовлена, капитана купили, а пароход вернули в
Сильвервилль, чтобы выиграть время, как я и сказал Мердоку. Любопытно, что
лодку спускали на воду не матросы, а молчаливые парни в темных коротких
куртках и широкополых шляпах.

- Погляди внимательно, - шепнул мне Мартин.

- На что?

- На повязки.

- Какие повязки?

- На рукавах.

Действительно, у каждого из этих людей на рукаве блестела повязка из
позументной тесьмы не то золотого, не то серебряного цвета. "Знак
принадлежности к партии реставраторов", - сообразил я. В причастности
Мердока к экспроприации можно было не сомневаться. Охранников подавили,
матросов загнали в кубрик, выскочивших пассажиров - в каюты, а серебро,
вероятно, уже начали грузить в обоз, поджидающий на лесной дороге у
пристани. Хорошо, что Стил так ни о чем и не догадался, иначе не избежать
бы ему стычки с Мердоком. Не вызвал у него подозрений и растерянный
шепоток капитана, уверявшего в необходимости вернуть пароход в
Сельвервилль, поэтому он сравнительно легко принял наше с Мартином
предложение добраться до его поместья на лодке.

- Скоро? - спрашиваю я у него.

Сенатор вглядывается в неясные очертания берега.

- Думаю, через полчаса доберемся до устья... А что все-таки произошло с
пароходом? - возвращается он к мучившему его вопросу. - Капитан твердил
какую-то несуразицу, пассажиры, выбежавшие со мной, тоже ничего не поняли.
Какие-то выстрелы, какая-то суета. Кто это стрелял?

- Мало ли у вас в Сильвервилле стреляют? - говорю я. Открывать сенатору
суть происшедшего пока не следует.

- В Сильвервилле - да, - соглашается он. - В Городе же право на
огнестрельное оружие имеет только полиция.

- Когда-то вы стреляли в полицию, - не без иронии замечает Мартин.

- То была совсем другая полиция. А эта служит народу.

- Вы хотите сказать - государству, - поправляю я. Мне очень хочется
полнее раскрыть Стила.