материального мира, по-видимому, возможно для него и без участия человека:
удольфские чудеса это подтверждают. Так почему же думать, что он ищет
контактов? В принципе могут быть цивилизации, так называемые замкнутые,
которых не интересуют никакие контакты.
наш язык, если можно проникнуть в мозг и запросто снять весь накопленный
им запас информации? И обрати внимание: Орля оставил Монти, когда тот
выдохся, когда дальнейшая перекачка информации уже грозила необратимыми
изменениями мозговых клеток. Значит, у Орля цель. Или Монти и в дальнейшем
будет служить только проводником информации, или с ним потом вступят в
прямой контакт.
увидим.
участия пальцев, как превращают в робота бакалавра литературы, как
закипает молоко без огня и как замерзает вода в комнате летом? Так
объясните же роботу, почему это чудовище при его интересе к ядерной физике
избрало для своих экспериментов меня, а не Сузи?
других галактиках? Может быть, это форма газообразной или энергетической
жизни. Другой путь эволюции - другие формы разума.
разум?
средства против чужого разума, ощутимого, но невидимого, властного над
материей, но не материального? Поджечь дом, как в рассказе у Мопассана? Но
это поступок сумасшедшего, да и наш Орля или потушит огонь, или
восстановит дом. Рассказать о нем людям - военным, ученым, газетчикам? Нас
сочтут больными или мистификаторами.
когда передавал ему трубку. Что из этого получилось, вы уже знаете: я едва
ускользнул от психиатрического надзора.
не разум-завоеватель, а разум-разведчик.
за пятьсот с лишним до нашей эры, чудесно возникшая кисть руки начертала
на стене три непонятных слова: "мене, текел, фарес". Как были расшифрованы
эти слова, я уже не помню, но чувство страха, потрясшее очевидцев, я
испытал тоже почти в аналогичной ситуации. Правда, не на шумном "пиру" у
ректора по поводу окончания экзаменационной сессии, а в тихом уединении
меблированных комнат Розалии Соммерфилд, когда сессия еще не кончилась. Но
уверяю вас, страх был не менее леденящим.
дней - сессионные дела разлучили нас, да и мы с Доуни задерживались на
кафедре дольше обычного, так что я возвращался домой, даже не заглянув в
"паб" за очередной кружкой пива: его доставляла мне на дом Розалия.
Несмотря на прогноз Вэла, "события" все еще ждали. Орля или покинул мой
тихий очаг, или затаился для новых фокусов. Ничто не нарушало нормальной
жизни: вещи не исчезали, часы шли, как полагается, книги не срывались с
полок и никто не заставлял меня заглядывать в словари.
себе импровизированный пир из подогретой грудинки, чая и рюмки бренди с
куском восточной тянучки из магазина "Персидские сладости", включил
телевизор на середине какого-то "вестерна" и уже приготовился
наслаждаться, небесное предупреждение не заставило себя долго ждать.
Только вместо письма на стене застучала открытая пишущая машинка с
бумажным рулоном, какие в ходу на телетайпах и какие вообще удобнее: не
нужно то и дело вставлять и вынимать лист бумаги для перепечатки. Я не
случайно упомянул о телетайпе. Машинка задвигалась и застучала именно как
управляемый извне механизм - рычаги букв щелкали, подымаясь и опускаясь,
лента ползла, накручиваясь и раскручиваясь в катушках, каретка судорожно
металась взад и вперед, методически выталкивая наверх оттиснутые строки.
На моих глазах происходило новое, "удольфское чудо", настолько
поразительное, что у меня не возникло даже любопытства прочитать эти
строки. Я замер от ужаса, как мопассановский герой, заставший "невидимку"
врасплох, и пребывал в столбняке до тех пор, пока стук не прекратился и
над остановившимся валиком не появился отпечатанный текст. Он был написан
грамматически правильно, без единой помарки, с прописными буквами и
знаками препинания, как продиктованный машинистке самого высокого класса.
конечно, примитивное, но другие для тебя не годятся. Телепатический обмен
мыслями привел бы к торможению твоих церебральных процессов, так как,
включая нашу мысль, мы бы выключали твою. Отвечать можешь устно или
мысленно - нам безразлично. Хотя ты и скрываешь иногда свои мысли, не
рассчитывай, что обманешь нас, - мы читаем их, как принято называть у вас
такой способ накопления информации. Наши сигналы связи вызывают у тебя
незнакомые нам помехи, самая устойчивая из которых - страх. Мы проследили
его эффект, но объяснить не можем - мы внеэмоциональны. Не смущайся
(кстати, тоже непонятный нам, но характерный для тебя импульс), объем
твоей информации нам известен, и за пределы его мы не выйдем. Цель нашего
общения - прояснить жизнь, с которой мы столкнулись впервые и понять
которую до сих пор не можем".
последней строчкой я даже оказался способным оценить комизм ситуации.
Пишущая машинка в качестве голоса запредельного мира и
машинистка-невидимка в роли его разведчика. И это величавое "мы"! "Мы, ее
величество, повелеваем..." - внутренне усмехнулся я.
это обращение к королеве, а во множественном числе от первого лица короли
всегда обращались к народу. Я еще ничего не сказал, как машинка уже
ответила:
объяснение понятно. И в дальнейшем продолжай на школьном уровне".
множествах лишь в приблизительном математическом исчислении".
как ты подумал. Просто мыслящие энергоблоки на уровне элементарных частиц.
Вы еще мало знаете ваш микромир и не открыли кирпичиков, из которых
сложено его здание. А мы еще меньше этих кирпичиков, но с более высокой,
чем ваша, организацией мышления".
определенными свойствами и заключенному в некое окружающее тебя
пространство. Комната? Нет, конечно. Для нас нет стабильных материальных
границ. И не одно это поле окружает тебя. Мы можем создавать их в любой
точке пространства по всей территории планеты. Создавать и изменять в
зависимости от их предполагаемых функций. Ты опять мысленно спрашиваешь:
сколько же нас в этом поле? А ты можешь сосчитать, скажем, число нейтрино
в этой комнате? И в том и в другом случае едва ли возможен абсолютный
ответ".
вопросов к невидимой и неведомой силе, неизвестно как и зачем возникшей,
но мой телетайп опять застучал:
Речь об этом, возможно, пойдет на дальнейших, по вашей терминологии,
сеансах связи. Продолжительность такого сеанса понижает нервную активность
твоего мозга, поэтому мы вынуждены ограничивать время связи".
космоса. Но мы уже приспособились к земному ритму, смене темноты и света,
сухости и влажности воздуха, появлению утренней росы на траве и вечерним
закатам. Мы научились мысленно предвосхищать этот ритм".
планеты.
задерживался: слова ложились на бумагу с быстротой световых реклам.
структуры. Вы же окружены сонмом вещей - громоздких и неточных механизмов,
бесполезных игрушек, аппаратов, назначение которых не всегда ясно".
собеседником. А он не виден".
Зыков Виталий
Посняков Андрей
Андреев Николай
Прозоров Александр
Круз Андрей
Конан-Дойль Артур