тебя жизни. Пока ты не станешь самостоятельным. И скажу тебе сразу: ты
жив. Ты был без памяти всего сутки, не так уж долго. Ты на Горе. И это
теперь твой дом. Остатки твоего воздушного корабля в соседней комнате, как
и твои вещи. И ты действительно видишь на много локтей вокруг. Глаза даны
человеку, чтобы видеть мир. Весь и сразу. Здесь и там, далеко. Запомни
это. Лог. Повторяй, пока не привыкнешь, пока это не войдет в тебя, не
станет тобой... Ты жил в тумане и не знал, что туман - не воздух, а
помеха. Но ты был недоволен, ведь так? Ты искал новое. Ты не мог жить как
все. И ты нашел способ узнать. Ты узнал. Не все - только малую толику. Ты
дышишь воздухом. Он вокруг тебя, невидим и неощутим. Воздух открывает тебе
мир, а туман закрывал его. Тумана здесь нет. Лог. Он остался внизу. Ты
поднялся выше тумана. Ты поднялся выше себя. Лог. Подумай об этом. Лог,
прими это как закон. Так есть.
рокочущий, угрожающий Голос неба. В этом звуке невозможно было ошибиться.
Голос гневался на Лога, он едва не убил Лога там, в ночном тумане, он
настигнет Лога здесь.
бог? Ярин что-то сказал, и Лог даже услышал, но не воспринял, слова не
проходили в сознание, где властвовал Голос.
неживого, придуманного. И пренебрежение, с которым Ярин произнес это
странное слово "винтолет".
неба. Опять туман... Нам приходится летать выше тумана, опускаемся мы
редко, навигация только по приборам, это сложно и опасно. А вы не видите
машину, вот и легенда. У вас много легенд. Больше, чем знаний. Есть и у
нас легенды, притчи. Но совсем иные...
нет. Он привстал на постели. Руки и ноги вполне повиновались ему, они
больше не дрожали, и Лог решил встать. Но отказали глаза. Все закружилось,
перевернулось. Лог вцепился в плечо Ярина, но не лег. Сидел, пережидая с
закрытыми глазами приступ тошноты. А Голос все звучал, доносился издалека,
и когда, открыв глаза. Лог увидел все предметы на прежних местах, он
спросил:
Конечно, винтолет можно увидеть и даже потрогать. А потом и полететь на
нем, если захочешь. Скоро взойдет солнце, станет светло, и ты увидишь
город, и винтолеты, и заводы, и людей, которые уже любят тебя... А сейчас,
чтобы ты не мучился ожиданием, я расскажу тебе историю нашей бедной
планеты...
Солнце. Планета. Пустые звуки.
веревкам. И - новый мир. Один шаг - и новый мир". Лог повторял эти слова,
забыв о том, что до этого шага он сделал множество других. Он шел всю
жизнь. Желал необычного, хотел того, что еще мог понять и представить,
потому что человек просто не может хотеть того, чего не представляет. И
получил свое, хотя совсем не то, чего ждал, и теперь должен перешагнуть
через нелепицу, которая является не нелепицей мира, а лишь нелепицей его.
Лога, представлений.
перед глазами, Ярин...
Слушай...
высоким и прозрачным зеленым небом ("Не оранжевым?" - вставил Лог), по
которому плыли белые облака ("Что?" - спросил Лог, но больше не перебивал,
только запоминал непонятное).
лесах водились звери.
понимал. И постепенно, очень постепенно воздух, прекрасный, чистый и
прозрачный воздух, начал мутнеть. Почти всюду из-под почвы выделялись газы
и пары, следы подземных реакций. Они были безвредны для людей, но птицы
погибли почти сразу. Туман был везде, и уйти от него можно было, только
поднявшись повыше. Туман был тяжел, он стлался по земле, и люди жили будто
в молочном плену.
равнинах, в привычной, хотя и изменившейся, обстановке. Те, что остались,
сеяли и убирали, и жили этим, и этот труд, необходимый, чтобы не умереть
от голода, был их жизнью. Они ничего не видели в тумане, но и не хотели
видеть, потому что забыли, что это такое. Они привыкли. Еще несколько
тысячелетий такой жизни, и у них, вероятно, развилось бы новое чувство,
скажем, инфракрасное зрение или звуколокация. Но времени прошло немного -
чуть меньше тысячи лет. И в долинах жило племя слепцов, создавших себе
удобную веру в то, что так и должно быть, что мир - это селение, что жизнь
- это работа в поле, дом, семья, дети, и больше ничего нет и быть не
должно, потому что таков Закон. Это твое племя. Лог...
поднимались все выше. Им было худо, потому что в горах мало пищи; они,
однако, не хотели сдаваться - не для того даже, чтобы выжить, а чтобы
ответить на вопрос: "Почему? Почему случилась такая беда?"
вершины оказались выше тумана, когда движение его, наконец, прекратилось.
Только четыре группы людей - небольшая горстка - остались жить, отделенные
друг от друга тысячами километров. Ничего друг о друге не зная. Четыре
острова в океане тумана. Но они отстояли себя. Более того, они сохранили
знания. Они построили в горах поселки, а когда не хватало места, они
взрывали скалы. Лучшими людьми здесь были ученые, инженеры. Чтобы
передвигаться по горным склонам, люди изобрели вездеходы. Чтобы сообщаться
с тремя другими городами, они придумали радиосвязь и воздухоплавание. И
только одного у них всегда недоставало: пищи. Горные поля скудны, и спустя
два-три столетия уже не могли прокормить возросшее население. И перед
нами, точнее, перед нашими предками, возникла проблема проблем.
которая продолжалась много дней и ночей, а когда Голос умолк, люди
покинули свои дома и вышли в поле, чтобы собрать в амбары урожай, и
оказалось, что Голос наказал их, забрав половину скирд на небо. И когда
люди молились. Голос отвечал им: так будет всегда..."
Лог, понявший в рассказе Ярина лишь суть, но не детали.
у вас нет литейного производства.
Ярин. - Вы для нас братья, которым мы не в силах помочь прежде всего
потому, что вы в нашей помощи не нуждаетесь, вы отвергли бы ее, не поняв.
Вы счастливы, как ни странно. Вы глупо счастливы, ничего не зная ни о
себе, ни о мире. Что нужно человеку для счастья? Скудости воображения и
уверенности в том, что счастье достижимо. Туман незнания скрывает от вас
мир. Туман просочился и в ваши мысли. Отделил мысли одну от другой, отучил
связывать мысли в цепочки рассуждений. Вам достаточно того, что у вас
есть. У вас просто нет воображения. Туман. Проклятый туман...
малышах, о Лене и Лепире, обо всех сразу, как-то одним взглядом охватил
всю свою жизнь и жизнь селения под этим новым для него углом зрения. - Вот
вы, Ярин, не утратили способности стремиться к тому, чего у вас еще нет. И
я хотел... хочу того же. Оранжевого тумана. А теперь, когда я знаю, что
это глупость, я хочу еще большего. Я не могу это описать, мне кажется, что
я сейчас хочу так много, что лопну от нетерпения. И так тоскливо. А они
счастливы. Те, кто остался в тумане. Значит, им лучше, чем вам... нам.
другие... Вот видишь. Это прекрасная болезнь разума - желание знать и
уметь. Как и всякая болезнь, она мучительна. Но если ты излечишься, твой
разум угаснет. К счастью, эта болезнь неизлечима. Но вы так редко