Всего два дня.
худыми руками ветки эвкалипта, которые подобрал на этой стороне - ветер
обрывал ветки и заносил их на эту сторону.
стоящих друг от друга гладких широких стволов эвкалипта появился маленький
человек и принялся двигаться к ним. Монах отчетливо видел маленькую
шапочку-берет человека, бряцающее оружие у него за спиной - меч и кинжал,
но так как меч и кинжал были рассчитаны на нормального человека, а не на
Амана (а это был он, Аман), то казались настоящими великанами рядом с
маленьким человеком.
в кусты и замерла там, даже не успев вскрикнуть, а потом заснула.
указывая на то место, где сидела Сарина - после рассматривания жука она
успела сесть, и тут появился Аман. Покрывало, которое несла Сарина с собой
(естественно, нес монах, но оно нужно было Сарине), еще хранило следы ее
башмачков, и в складках синего атласного покрывала замерли бусы - желтые
янтарно-коричневые бусы.
Такие есть только у Сарины. Ей отец привез из Индии.
По его худому лицу двигались невидимые судороги. "Неужели конец, - думал
Томас, - конец моей счастливой монашеской жизни. Я жил пятьдесят восемь
лет, но мне кажется - что один день, и я хочу еще, хочу - еще".
дым табака смешался с дымом эвкалиптовых мыслей - ветки мыслили, и их думы
навевали на человека странный сон.
смерти", - думал Аман, глядя на Томаса. Томас был моложе Амана. Отсутствие
людей и злобы вернули ему человеческий лик - лик незапятнанного ничем
восемнадцатилетнего юноши. Иногда старики моложе нас, и я почувствовала
это на собственном опыте.
мысли огня - древние умели общаться с природой и внутри себя, и - вне.
Томас видел, как болтается на его уродливой кряжистой спине нож и кинжал -
кинжал с длинной рукояткой и лезвием раньше назывался "мечом".
иногда и мысли - ложь".
сказала она, - надо скорее бежать". Она принялась свертывать покрывало и
сунула его в руки монаху. "Скорей, - сказала она, - скорей! Мы еще
успеем."
Любовь всегда хороша, когда ее мало. Он бросил ветки в огонь - он все
держал в одной руке эвкалиптовые ветки, которые ломал, когда пришел Аман,
а в другой - покрывало, которое сунула ему Сарина. "Пойдем", - сказал он.
"Мы будем счастливы" - это не говорилось, это подразумевалось. Сарине и
Томасу не требовалось говорить. Возникла единая мысль - более единая, чем
тело. Недаром многие политики сделали себе карьеру через любовь.
был сильнее. Любовь смеется над нами и не воспринимает нас всерьез -
каких-то человечков, а мы поклоняемся ей и терпим нужду в словах и половых
партнерах.
притягательней его сила. Многие из вас подумали, что Сарина и Томас
переспали друг с другом или, как бы это выразиться помягче - устроили
половое сношение. В наш век распущенности и свободы только дети
вздрагивают от таких слов, а я пишу о людях, которые сами себя погубили.
Впрочем, эта фраза пригодна ко всему нашему миру, а не только к Сарине и
Томасу, или, предположим, Аману.
нему. Сарина пыталась увести Томаса как можно дальше от монастыря - в этом
она угадывала его мысли. Иногда мне кажется, что у женщины нет своих
мыслей, а она повторяет только мужские. Тут много рассуждали о любви и
огне, пылающем и страстном, так женщина - это кувшин, и он так же пуст,
как эхо в горах.
должны были появиться золотые ворота. Но тут Сарине стало плохо. Напал
вдруг кашель, боль в горле и ногах - ноги не могли идти, и пришлось
заночевать у брата Томаса - Игоря. Нам дается только два дня, чтобы бежать
от напастей, но мы часто используем их не по назначению.
себе. У нее были золотистые волосы. Мне уже пятьдесят, а ей было двадцать.
Что касается Игоря - то лет тридцать восемь или тридцать - для мужчины
возраст не важен.
если у Томаса глаза выцвели и стали серыми, то Игорь и Ольга жили в
довольстве уже пять лет - скоро Ольге исполнился бы двадцать один. Детей у
них не было. Один отец - это один отец, да и разница в возрасте
сказывалась - пятьдесят восемь не тридцать шесть (Игорю было тридцать
шесть), но я чувствую, что утомила вас цифрами, так что без дальних цифр
скажем, что разговор мужчин был так же бессмыслен, как эти расчеты. Долгое
молчание не приучает к болтовне, да к тому же скучно говорить, если видишь
мысли друг друга. В переводе на человеческий язык это значило, что Томас
оставляет Сарину у Игоря и уходит - за лекарством или по каким-то своим
делам - уходит из государства - что он и сделал, переступив тень,
отделявшую Падишаховоград (все государство называлось Падишаховоград, за
исключением монастыря - монастырь, как и такса, никак не назывался -
хорошенькая собачка, кстати.) Женщины говорили бы о ерунде, если бы Сарина
не была так больна. Как когда-то на ее дедушку, болезни накинулись на ее
нежное тело и рвали своим мертвыми зубами. Но если еще когда-то мертвое
победило живое - покажите мне этот край! (Не надо мне совать зеркало! Я
сама знаю, что красива!)
зеркала еще не придумали, и Ольга выращивала в саду деревья, на которых
росли куски льда - вот в такой кусок и смотрелась Сарина. Я специально
говорю вам, что все, что я пишу - неправда, чтобы вы не переживали, что он
ее бросил. В такой момент - и бросил! Спасся сам, как крыса! А может быть,
он с самого начала хотел, чтобы она вернулась к отцу! Протащил бедную
девочку по всему государству и даже не соблазнил!
зеркало, она принялась за дело. Беря одну прядь за другой, она расчесывала
их, как когда-то - Глора и Клора, нет - Клара. "Я должна быть красивой, -
думала она, - он придет, а я буду красивой." Игорь и Ольга не сказали ей,
что она пролежала две недели в беспамятстве, и Сарина осталась такой же
краснощекой и здоровенькой, как была. К тому же воздух дома Игоря и Ольги
пошел ей на пользу - прямо перед окнами, окружая дом, как платье окружает
невесту, рос сад - вишневый розовый сад. Пока Сарина болела, лепестки
отвалились, и на их месте появились зеленые шарики, а вслед за этим -
плоды, точная копия персиков, если не считать цвета и размеров - персики
желтого цвета, а эти - красные. Мягкая жидкость, тающая внутри Сарины.
Кровь земли соединялась с ее кровью, и она испытывала любовь, и не любя и
не видя того, кто ей был нужен.
- пучок сухой травы, который, по мнению Томаса, мог излечить Сарину. А где
Падишах? - спросите вы. Подождите, не сбивайте меня. Надо сперва
хорошенько нарадоваться, чтобы потом печалиться.
мир принадлежал им. Но однажды Томас поскользнулся на тонком мостике через
реку, соединяющую два берега - река, как мост, соединяет берега; если бы
ее не было, а была пустота, мы не смогли бы переплыть на тот берег, в
пустоте-то особо не разживешься, о чем свидетельствует космос, а, может
быть, люди - это существа, способные жить на Земле?
состояния, когда Томас умер. А вышло вот что.
отвязаться от Сарины и от своей любви к ней. Старые - а дураки! Сказала бы
я, если бы вы меня спросили! Пятьдесят восемь лет, а не соображает ничего.
Тоже, мальчик нашелся! Озорник, шутник, розыгрышник! Взяли гроб,
пригласили гостей. Накрыли стол, вырыли яму. В тот момент, как надо
опускать гроб в землю, Томас вынырнул из него - в ту секунду, как крышка
гроба закрывалась, так в эту щель между верхней и нижней половинкой
скользнул и убег от "смерти". Сарина думала, что Томас умер,
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Доценко Виктор
Контровский Владимир
Сертаков Виталий
Орлов Алекс