когда известно, против чего надо действовать. Но то, что происходило, было
выше понимания капитана. Сжималось не просто кольцо опасности; сходился
круг непонятного, против которого опыт был бессилен. И Шумерин ждал, тупо
глядя перед собой. Просто ждал: что же будет дальше?
Бааде было трудней вывести из равновесия. Он выключил двигатель, отдуваясь,
вытер пот и с минуту вглядывался при-щурясь.
- Кажется, мы влипли. Это лава, и она приближается к нам. Не слишком ли
много неожиданностей за раз? Шумерин встрепенулся.
- Лава? Ты уверен, что это лава?
- Я не слепой. Правда, в глазах у меня рябит, но это лава. Характерные
вздутия, языки пламени, вон курится газ...
Шумерину вдруг стало легко и радостно. Настолько, что он чуть не
рассмеялся. Действительно, лава, просто лава, всего только лава!
Предусмотрительный Бааде остановил вездеход на возвышенности, поэтому лава
бурлила и лопалась пузырями на безопасном расстоянии. На секунду закралось
сомнение: откуда она могла взяться? Нет, нет, чушь, пуганая ворона и куста
боится. Трещинное излияние, которое не раз наблюдалось на Меркурии.
Обыкновенное, нормальное излияние расплавленного базальта. Как хорошо,
когда все понятно!
Кое-где виднелись такие же островки. Но лава прибывала. Она могла подняться
выше. А если и не поднимется, то сколько им придется ждать, пока она
затвердеет? Во всяком случае, больше, чем они могли себе позволить. Ого,
надо всерьез подумать, как быть.
- У нас есть шансы изжариться, - заметил Бааде, которому пришли те же мысли.
- Пустое, - теперь уже спокойно возразил Шумерин. - Вызовем Полынова, он
прилетит и снимет нас. Места для реалета достаточно.
- Да, если лава не поднимется.
- Что, ты не знаешь Полынова? Он умудрится сесть на крышу вездехода. Вызови
его.
Сквозь хрипы и треск сигналы пробивались с трудом. Видимо, это было
следствием все той же электромагнитной бури, которая заставила небо
полыхнуть сиянием. Упрямо, с ювелирной точностью Шумерин настраивал волну.
Бааде тем временем без особого удовольствия отметил, что лава все-таки
поднимается. Ее поверхность кое-где расцветили пятнами красные островки
остывающей коры, меж ними пробегали голубоватые огоньки.
- Красивое зрелище, - пробормотал он. - Что, связаться не удается?
Но тут отчетливо, будто Полынов очутился в кабине, послышался вопрос:
- Сознавайтесь, черти, почему застряли? Шумерин коротко объяснил.
- Понятно, понятно. Сейчас запущу телезонд и немедленно вылечу.
Шумерин довольно подмигнул.
- Вот и все.
Он откровенно наслаждался ясностью ситуации. Такая опасность, как появление
лавы, была ему по душе, хотя бы уже потому, что загоняла в дальний угол
памяти необъяснимую историю с роялем.
Сверкающей каплей ртути по небу прокатился телезонд. Снизился, замер над
вездеходом.
- Послушайте, - донесся голос Полынова, - лава еще не подступила, к вам?
- Нет, места для реалета пока хватает, - удивленно ответил Шумерин. - А
что, тебе плохо видно?
Ответ последовал не сразу. Полынов явно медлил.
- Вот что, - сказал он наконец. - Не обращайте внимания на пустяки. Гоните
машину сквозь лаву; Если только снаружи температура не будет повышаться.
Шумерин вдруг понял.
- Полынов! - закричал он. - Что происходит с нами?
- Все в порядке. Смело езжайте.
- Я что-то перестаю соображать, - пробормотал Бааде. Его глаза растерянно
искали поддержки. - Или мы... Или он...
- Неважно, включай!
Вездеход, покачиваясь, сполз. Шумерин ухватился за поручни, не отрывая
взгляда от термоскопа. С приближением к раскаленной жидкости температура не
повышалась.
Бааде выругался и прибавил скорость.
Гусеницы машины коснулись лавы, и она расступилась. Вездеход мчался посреди
голубых факелов, и перед ним раздвигался проход.
- Теперь, - подытожил Шумерин, - самое лучшее для нас - закрыть глаза и не
открывать их до ракеты, что бы ни творилось вокруг.
* * *
По настоянию Шумерина иллюминатор был зашторен. Посреди уютного мирка,
образованного четырьмя стенами, на столе пускал струйки пара кофейник.
Шумерин то вставал, то садился, отхлебывая кофе, обжигался, не глядя,
ставил чашку обратно (вокруг уже образовалась лужица) и снова тянулся к
кофе.
- Нет, Яша, ты скажи прямо: мы... здоровы? Полынов неторопливо размешивал
сахар, медлительно набирал в ложечку кофе, осторожно дул на нее, сливал
обратно, не попробовав. Шумерин невольно следил за движениями психолога.
Его руки, которые беспокойно рыскали по столу, хватая то солонку, то
ложечку, легли, наконец, спокойно.
- Так-то лучше, - удовлетворенно кивнул Полынов, отодвигая чашку. - Что ж,
я отвечу прямо: вы оба совершенно здоровы.
- Почему ты так уверен? - сказал угрюмо молчавший Ба-аде. Он методично пил
кофе, чашку за чашкой, не замечая ни количества выпитого, ни кофейной гущи.
- Во-первых, я не случайно настоял на проверке вашего здоровья перед
отправлением в экспедицию. Немножко была повышена нервная возбудимость - и
только. Сие вполне объясняется необычностью обстановки и неожиданным
появлением вала.
- Какого вала? - не сразу понял Бааде.
- Того самого, который потом испарился.
- Ага! Я успел позабыть о нем.
- Напрасно. Во-вторых, моя убежденность основывается на том, что в ваше
отсутствие я проверил и свое состояние.
- Как? - опешил Шумерин. - Ты тоже усомнился...
- Ни в чем я не усомнился, но порядок обязателен для всех. Наконец, третье,
самое главное: все это был мираж, обыкновенный мираж.
- Я ждал, что ты скажешь именно это, - с неожиданным спокойствием заметил
Шумерин. - Но, пожалуйста, не надо успокоительных пилюль. Скажи правду.
- Правду?! - Полынов не смог скрыть изумления. Но он тотчас овладел собой.
- Хорошо, давай разберемся. Я не понял тебя.
- А я тебя.
- Все, что я говорил, - правда.
Трубников Александр
Андреев Николай
Херберт Фрэнк
Сертаков Виталий
Акунин Борис
Орлов Алекс